У соседа сдохла корова. Казалось
бы, какое мое дело, — а приятно.
* Итак, злорадство. Известный психолог-психотерапевт 9. Берн метко выразил эту эмоцию репликой: „Попался, сукин сын!"*
„Что такое злорадство? Это удовлетворение от причиненного зла, радость субъекта от того, что его худшие опасения, на основе которых он предпринял агрессивные действия в отношении другого, оправдываются. Радость здесь заключается в том, что человек (хотя бы на миг) избавляется от конфликта с собственной совестью.
Представьте себе, что у вашей дочери зависть к своей подруге — отличнице в классе. В один из дней она приходит домой и сообщает, что вот ненароком подглядела, как эта подруга списывала контрольную. Если мы злорадны, то вместо огорчения испытываем (и невольно демонстрируем) облегчение по этому поводу: „Ну вот, доченька, я же тебе говорил (говорила), что ты не менее способная, чем твоя подруга". (A. Г. Шмелев).
Злорадство — не аномалия. Это вполне естественное, здоровое проявление. Присущее и сопутствующее людям. Непроизвольно и стойко. Как запах пота.
69. Закон „знака предназначения”
* Это заблуждение — считать наши успехи следствием наших достижений. Нет, и конечно же, нет! Мы все — продолжение первой нашей удачи. Именно она становится символом уготованной нам возвышенной судьбы. Именно после нее все события, каковы и какими бы они ни были, автоматически становятся достижениями и успехами. Оба последних понятия равнозначны, но мы разделяем их, различаем, раздваивающе раздвигаем и иерархируем в причинно-следствен--- ной связке.
Каждый из нас — дитя значимого победного случая. И не более. Но и не менее! Мы все сначала повелители своей судьбы, а потом — до своего конца — ее исполнители.*
Один из самых давних и верных друзей спросил как-то Чингиз-хана: „Ты повелитель, и тебя называют героем. Какими знаками завоевания и победы отмечена твоя руках" Чингиз наткнулся на шестерых, которые поджидали меня в засаде у моста, чтобы лишить меня жизни. Приблизившись, я вынул свой меч и напал на них. Они осыпали меня градом стрел, но все стрелы про- летели мимо, и ни одна меня не тронула. Я перебил их всех своим мечом и невредимый поскакал дальше. На обратном пути я вновь скакал мимо места, где убил этих шестерых. Шесть их лошадей бродили без хозяев. Я привел всех лошадей к себе домой",
Чингиз-хан
70. Закон „значимости второстепенных"
Вильфредо Парето помимо того, что открыл пирамидальную закономерность соотношения 80:20, еще обратил внимание (справедливости ради подчеркнем, что не первый, но так четко — первый) на такой факт:
* Внутри данной группы или множества отдельные части обнаруживают намного большую значимость чем это соответствует их относительному удельному весу а этой группе.*
В 30-е годы американский психолог Флетчер Бартлет
выступил с предложением простого варианта лишь внешне объективной двусторонней аргументации: он советовал
давать за „свою" позицию наиболее сильные, убедительные аргументы, за позицию „другой " стороны — наиболее слабые.
Таким путем не так уж трудно показать несостоятельность любого оппонента.
Это образец манипулятивной игры сознанием людей, который с тех пор широко используется в пропаганде различных стран независимо от их политической ориентации.
Подражая более понятному, мы вторим не ему, а себе,
походя в этом на самолет, который хоть и использует крылья, но не для того, чтобы ими махать.
* Настаивая на своей индивидуальности, мы выигрываем в оригинальности, но столько же проигрываем в понятности. Сливаясь по смысловой заданности своих начал с тем, что людьми уже усвоено и принято, мы, конечно же, „растворяемся" в том, что было до нас или без нас, и даже становимся ,,с точки зрения вечности", как бы „общим местом", подобно тому как соль, растворившись, теряет и своя цвет, и свою форму, но зато сохраняемся для того, что грядет, как соль, попавшая в воду, может быть вновь, из нее выпарена. *
Емельян Пугачев
Типичный пример отсветов этого закона мы находим в I повести А. С. Пушкина „Капитанская дочка", Здесь идентификацию использует Емельян Пугачев, народный вожак " восставшего от нищеты и бесправия приволжского люда.
Когда Гринев, указывая на опасное положение крестьянского предводителя, советует ему образумиться и надеяться на помилование государыни Екатерины П (1729— 1796), Пугачев „с каким-то диким вдохновением" рассказывает ему сказку, слышанную им „в ребячестве" „от старой калмычки":
„Однажды орел спрашивал у ворона: скажи, ворон-птица, отчего живешь ты на белом свете триста лет, а я всего лишь только тридцать три года? — Оттого, батюшка,— отвечает ему ворон, что ты пьешь живую кровь, а я питаюсь мертвечиной. Орел подумал: давай попробуем и мы питаться тем же. Хорошо. Полетели орел да ворон. Вот завидели палую лошадь; спустились и сели. Ворон стал клевать да похваливать. Орел клюнул раз, клюнул другой, махнул крылом и сказал ворону: нет, брат ворон; чем триста лет питаться падалью, лучше раз напиться живой крови, а там что Бог даст!"
73. Закон „идеомоторности"
* Мысли можно спрятать, чувства — увы. Мы все- сцена наших чувств. В этом смысле мы открыты и не защищен. *
Вождь одного из тропических племен Африки использовал занятный способ для обнаружения людей, совершивших преступление. Он обратил внимание, что у волнующегося человека дрожат руки и тот не может исполнять тонкую работу, требующую осторожности. При расследовании однажды гнусного случая, произошедшего в деревне, по его приказу подозреваемым в изнасиловании девушки вложили в руки по птичьему яйцу. При появлении потерпевшей рука одного из юношей сжалась от испуга, и жидкость потекла на траву. То есть сработало явление идеомоторности — неконтролируемых мышечных сокращений по прямому приказу из глубин психики.
Актерство и поза не то что в природе, а, почитай, в крови человека. Это не обязательно средство „игры на публику" или средство психологической самозащиты. И не только оно, скажем, орудие нападения, чтобы прикрыть подлинные намерения.
Зачастую разыгрывание спектакля нужно не как роль, а для адекватного соответствия той миссии, каковая уготована бывает нам возложением на нас какой-нибудь принуждающей функции. Вид такой поведения называется иезуитством, если обязывание носит карательно-наказывающий характер.
Изощренность издевательской пластики рожается при этом сама собой. Как появление; паутины в углах под потолком комнаты!
А сам процесс всегда носит стандартный характер с обязательными „озабоченностью", „подковырками", „пугающими намеками" и „мнимой участливостью". Как в следующем случае. О нем рассказал поэт Евгений Александрович Евтушенко:
„Иезуитство цензуры тогда, в 1964 г,, было утонченным. Не обошло оно и меня. Весьма далекий от либерализма редактор журнала „Знамя" Вадим Кожевников показал мне верстку номера с моими стихами, испещренную чьим-то красным карандашом. Я спросил его: „Это Главлит?". Он отрицательно покачал головой и поднял свой карандаш, вверх, указывая мне уровень явно повыше Гавлита. Очевидно, Кожевникову хотелось выглядеть хотя бы в данном случае приличным человеком.
„Если хочешь спасти стихи, иди к Ильичеву, — сказал он. — Жалуйся на меня". Я понял, что все карандашные пометки принадлежат не рядовым цензорам, а самому секретарю ЦК партии по идеологии. Про него тогда ходила такая частушка: „Начинается все снова, снова рубят все сплеча. Слишком много Ильичева, слишком мало Ильича..."
Я пришел на прием к Ильичеву и положил перед ним верстку, возмущаясь держимордизмом главного редактора „Знамени", как он меня о том и попросил. Для Кожевникова это было безопасно — за держимордизм еще никого не снимали. Ильичев взял. в руки верстку, как будто не его пометки красным карандашом стояли тут и там, стал внимательно читать, выражая междометиями свое восхищение отдельными строчками. Кончив читать этот стихотворный цикл, он глубоко вздохнул, сморщил лысенький лоб и взглянул на меня жирными бегающими глазками поверх очков, сползших на коротенький поблескивающий нос.
— Плохо матросику, ой, как плохо...
— вдруг замотал он головой, чуть не всхлипывая и испытующе сверля меня
взглядом.
— Какому матросику? — недоуменно переспросил я.
— Как это — какому? Вашему матросику, вашему... — и Ильичев ткнул пальцем в стихотворение „Граждане, послушайте меня". — Вот он, ваш матросик, Евгений Александрович, сидит одинокенький, никому не нужный на палубе и песню под гитару поет. А его никто не слушает, Евгений Александрович, никтошеньки... Ведь я тоже матросиком был когда-то, поглядите... — и секретарь Центрального Комитета по идеологии протянул мне над зеленым бильярдным сукном государственного стола кулачок, заросший рыжим волосом, на котором была полусведенная, но все-таки заметная татуировка. Ильичев вскочил и лихорадочно заходил вокруг меня быстрыми шажками полненького, но крепенького человечка:
— А матросик-то ваш, Евгений Александрович, на кораблике едет. И кораблик-то это не простой, а „Фридрих Энгельс" называется. А что на этом кораблике у вас творится? Все водку пьют, или в карты играют, или танцуют — а на матросика несчастного ноль внимания. Это ж все до символа, Евгений Александрович, вырастает, до символа... Корабль — это наша странах Толпа на корабле, водку, пардон, хлещущая, — это наш русский народ. А матросик несчастненький — это вы, Евгений Александрович. А какой же вы несчастный, что же вы такое фантазируете! И кто вас несчастным-то сделал,— уж не Советская ли власть?
Ильичев остановил свое беганье вокруг меня, сел и подвинул ко мне уже остывший стакан чаю и вазочку с сушками:
— Да вы не стесняйтесь... Отведайте партийных сушечек. Евгений Александрович, вы, конечно, знаете художника Куинджи. У меня в моей скромной коллекции, кстати, есть одно его полотно. Но мою коллекцию с вашей не сравнишь. Наслышан, наслышан. А вот знаете ли вы о том, что он был к тому же знаменитым птичьим лекарем? Бывает, начнет какая-нибудь певчая птичка, в неволе затосковав, из клеточки продираться и повредит себе крылышко... Несладко ведь песни-то петь в неволе, Евгений Александрович, ох, как несладко... Я ведь тоже здесь, в кабинете этом, как в клетке. Да что обо мне. Так вот многим певчим птичкам Куинджи или крылышки спасал, или косточки вправлял, или травяным настоем птичек отпаивал, ежели у них горлышко побаливало. А когда умер Куинджи, то, говорят, владельцы вылеченных им певчих птичек пришли на его похороны с клетками, открыли их, и все птицы сели на гроб художника и запели свою прощальную благодарную песню.
Ильичев перегнулся ко мне через стол и, перекошенно улыбаясь, почти зашептал, да так, что я невольно отшатнулся:
— А когда я умру, Евгений Александрович, разве какие-нибудь певчие птички помянут меня своей песней ? Так кто же из нас — несчастный матросик, Евгений Александрович, вы или я? А?
Ильичев устало откинулся на спинку стула, закрыл глаза и чуть застонал. И когда снова открыл глаза — они были энергичные, собранные, деловые. Рыжеволосая рука с татуировкой перепасовала мне мою верстку, Голос был будничный, рабочий:
— С Кожевниковым мы разберемся, Евгений Александрович. Засиделся он в своем редакторском кресле, засиделся. Только вы уж мне сами помогите напечатать эти стихи, Ну, придумайте другое название для корабля вместо „Фридрих Энгельс".
Ильичев захихикал, заелозил на стуле, стараясь меня, подкупить своим садомазохистским юморком:
— Только не „Карл Маркс"... А то снимут не Кожевникова, а меня".
75. Закон „изначальной бессмысленности”.
* Не ищите смысл. Его поиск обрекает человека на мучения, постоянный результат которых всегда один — уверование в бессмысленность. *
У Оскара Уальда есть короткая притча „Преданный друг”.
Писатель случайно услышал разговор... Коноплянка рассказывала Водяной Крысе о странной дружбе богатого, знатного Мельника и нищего садовника Ганса. Мелочник называл себя Преданным другом малыша Ганса и считал, что может в любое время дня и ночи войти в сад к Гансу, нарвать яблок, цветов, душистых трав и заодно поболтать о жизни. А Ганс? Был счастлив одаривать Мельника, лишь бы почаще видеть его у! себя, слушать его восхитительные речи о вечной бескорыстной дружбе.
Коноплянка возмущена поведением Мельника: он только берет, берет и берет. Водяная Крыса, напротив, полностью одобряет подобные отношения.
Эта история не случайно любима психологами и приводится во всех учебниках. Права И. С. Кленская, когда пишет: „В ней, как в фокусе, сосредоточены многие проблемы и противоречия общения…Вдумайтесь, какая сложная ситуация... Здесь нет ни правых, ни виноватых, ни хитрых, ни простачков. Об очень многом заставляет она задуматься".
Именно так, задуматься! Крепко задуматься. Не ищите Смысл. Остановитесь! Да, тянет. Да, хочется. Да, есть особый настрой и прилив сил. Сдержите себя! Поиск Смысла столь же нелеп, как поиск сухой воды. Возможно, что такая есть. Но где? И разумен ли тот, кто увлечется этими?
76. Закон „или... "
* Что-то есть загадочное, не до конца ясное, мистически дожимающее нас в непереносимости ультимативного ” или…”*
В посмертных бумагах. Антона Семеновича Макаренко сохранился отрывок, который не вошел в „Педагогическую поэму". Современные публикаторы произведений
великого педагога помещают его в сопровождении условного заголовка „О взрыве":
„Взрывом я называю доведение конфликта до последнего предела, до такого состояния, когда уже нет возможности ни для какой эволюции, ни для какой тяжбы между личностью и обществом, когда ребром поставлены вопрос — или быть членом общества, или уйти из него. Этот последний предел может выражаться в самых разнообразных формах: формах решения коллектива, в формах коллективного гнева, осуждения, бойкота, отвращения; важно, чтобы эти формы были выразительны, чтобы они создавали впечатление крайнего сопротивления общества".
Чтобы было понятно, поясню. Речь идет о бурной реакции людей во время апогея противостояния стороной, что представляет социализированный интерес, интерес общественно соотносимой группы и лиц в ней; и той, что представлена индивидуализированным или групповым походом. И весь вопрос в том, быть ли деструктивному началу и режиму деградации в позиции „сверху" или нормальный человеческий процесс отодвинет, уберет, сметет их.
Я думаю, что Макаренко сознательно не включил в свою книгу процитированный выше фрагмент. Потому, что сам он нашел ход, более эффективный, чем просто „взрыв".
Он выявил способ „вложенной реакции", когда наша „вспышка" заканчивается „взрывом" в другой стороне.
Мне хотелось бы сослаться при этом на эпизод из тек ста „Поэмы...".
Первые шесть воспитанников, прибывшие в колонию имени Горького, — отнюдь не беспризорные дети, а прекрасно одетые парни, уже участвовавшие в квартирных кражах и грабежах. С вежливой небрежностью выслушивая не то предложения, не то просьбы воспитателей съездить за водой, расчистить дорожки от снега, наколоть дров, они весело и глумливо отказываются от этого, Нужны дрова — парни ломают деревянную крышу сарая. Делают они это с шутками и смехом: „На наш век хватит!" В отношении воспитанников к воспитателям с каждым днем все резче проступает наглая издевка.
Дело кончается неожиданно. Когда в одно прекрасное утро воспитанник Задоров в ответ на предложение пойти нарубить дров для кухни заявляет: „Иди сам наруби, много вас тут!" — заведующий с размаху ударяет его по щеке. Потом в запале дает ему еще несколько пощечин.
А. С.Макаренко
В состоянии „дикого и неумеренного гнева" заведующий ставит перед воспитанниками вопрос с ультимативным „или... ": „Или всем немедленно отправляться в лес, на работу, или убираться из колонии к чертовой матери!" С этими словами он уходит из спальни. После этой кульминации-катастрофы, после очевидного „педагогического падения" заведующего наступает вовсе неожиданная развязка. Разнузданные хулиганы послушно идут вслед за заведующим к сараю, где все вместе вооружаются топорами и пилами. В лесу, к удивлению заведующего, „все прошло прекрасно". Мало того, в перерыве „Задоров вдруг разразился смехом:
— А здорово! Ха-ха-ха-ха!
Приятно было видеть его смеющуюся румяную рожу, я не мог не ответить ему улыбкой:
— Что — здорово? Работа?
— Работа само собой. Нет, а вот как вы меня съездили ( и Задоров был большой и сильный юноша, и смеяться ему, конечно, было уместно. Я и то удивлялся, как я решился тронуть такого богатыря..."
Все обычно видят в данной истории исключительно „драковый, рукоприкладный момент". Конечно, факт „физической меры воздействия" здесь наличествует. Зачем
его прятат? Но главное здесь, оказывается, все же другое. Именно: „или..." Последствия которого обминают куда больнее, чем удар сошедшего с тормозов кулака. Боль от „или..." не только не утихает, она еще и издергивает, сама превращаясь в душе и совести человека в бьющий его собственный кулак.
77. Закон „иллюзии присутствия"
* „Когда автор показывает, как именно произошло событие, он не только оживляет свое повествование, но и делает его более правдоподобным". *
(Цицерон)
На иллюзию присутствия наше внимание обращает шотландский философ Генри Хоум (1696 — 1782), который в своей работе „Основания критики" (1762) вводит это понятие и по мере сил обосновывает. Нам остается только отследить его логику и пополнить свой багаж весьма нужным знанием.
„Удивительно, на каком хрупком основании воздвигает природа иные из самых долговечных и роскошных своих созданий. Что, по крайней мере по видимости, более непрочно, чем иллюзия присутствиями Однако же именно в ней коренится то огромное влияние, которое имеет над сердцами слово; влияние, более всего другого укрепляющее общественные связи и призывающее людей от их личных интересов к совершению поступков великодушных и благодетельных, Конечно, истина может быть усвоена без помощи иллюзии присутствия; но даже лучший из ораторов и писателей напрасно' пытался бы без нее возбуждать страсти, наше сочувствие ограничивалось бы лишь предметами, действительно находящимися у нас перед глазами; а язык утратил бы свою примечательную способность вызывать сочувствие к существам, отдаленным от нас как в пространстве, так и во времени. Благодаря иллюзии присутствия действие слова не ограничивается сердцем; оно обращается также и к нашему разуму и помогает нас убедить. Ибо, когда события описаны живо и каждое слово проходит перед нами, мы не склонны сомневаться в их истинности. Поэтому историк, обладающий даром рассказчика, обычно умеет заставить нас поверить ему. Те же события, рассказанные холодно или неясно, мы не принимаем без проверки рассудком. Плохо описанное событие подобно предмету, виденному издалека или сквозь туман; мы сомневаемся в его существовании. Автору, способному воодушевить читателя, можно быть в своих вымыслах смелее, стоит увлечь читателя — и он поддастся любому впечатлению".
Механизм „иллюзии присутствия" способен управлять, нашими чувствами. Так, беда, случившаяся с человеком, нам неизвестным, волнует нас меньше, чем когда он нам знаком, даже если мы к нему безразличны; знакомство с пострадавшим, даже отдаленное, помогает нам представить себя свидетелями его страданий.
78. Закон „иллюзии уступчивости"
* Люди вовсе не так сильно стремятся к победе, как это обычно принято думать. Часто им достаточно великодушного заверения противной стороны, что она чувствует себя побежденной или хотя бы близкой к тому. *
Эльберт Хаббард был одним из наиболее оригинальных умов, произведения которого когда-либо возбуждали всеобщий интерес, а его язвительные суждения часто вызывали бурю негодования. Но Хаббард со своим редким умением обращаться с людьми часто превращал своих врагов в друзей.
Например, когда какой-нибудь возмущенный читатель писал ему, что категорически не согласен с такими-то и такими-то его статьями и в заключение обзывал Хаббарда и так, и эдак, Эльберт Хаббард невозмутимо писал ему в ответ что-нибудь вроде нижеследующего:
„Поразмыслив над этим, я почувствовал, что и сам не вполне согласен со своими высказанными ранее суждениями. Отнюдь не все то, что я писал вчера, нравится мне сегодня. Мне было весьма полезно и приятно узнать Вашу точку зрения по этому вопросу. В следующий раз, когда Вы окажетесь в наших краях, Вы обязательно должны навестить нас, и мы тщательнейшим образом обсудим с Вами все аспекты этой проблемы. Издалека горячо жму руку и остаюсь искренне ваш..."
79. Закон „индивидуального подхода"
* Люди требуют к себе индивидуального noxoда. Они хотят, чтобы к ним обращались уважительно, по имени, а не „эй, ты". Они хотят иметь собственность, стремятся обзавестись семьями, их труд должен оцениваться и получать признание. Они хотят, чтобы им сопутствовал успех. Групповое участие в труде приносит как удовлетворение, так и признание, однако не следует забывать, что мировой прогресс является результатом деятельности отдельных личностей. У истоков почти каждого великого открытия стояли личность и индивидуальная, а не групповая деятельность. *
В своей увлекательной книге об образе жизни англичан „Корни дуба" Всеволод Овчинников пишет: „Войдя в универмаг, контору или пивную, англичанин терпеливо ждет, пока его заметят, пока к нему „обратятся непосредственно". Считается, что проситель е должен пытаться привлечь к себе внимание обслуживающего персонала каким- то восклицанием, жестом или им способом. К тому же легко убедиться, что это бесполезно. Реально существующим лицом становишься после того, как к тебе обратились с вопросом;
— Да, сэр. Чем могу помочь?
Сколько бы людей ни толпилось у прилавка, продавец имеет дело лишь с одним покупателем. И если степенная домохозяйка набирает недельный запас продуктов для своей многочисленной семьи, не следует пытаться уловить минутную паузу, чтобы спросить, есть ли сегодня в продаже печенка. Не ради того, чтобы взять ее без очереди, а просто узнать, есть ли смысл стоять и ждать. На подобный вопрос ответа не последует. Зато когда наступит ваша очередь, можно неспешно выбирать себе печенку, попутно расспрашивать мясника о том, ощенилась ли его такса, обсуждать с ним очередную перемену погоды и другие местные новости".
* Чтобы что-то человеку понравилось, дайте ему какую-то фору в начале. Потом — и в этом изюминка данного закона! — все лукаво представленные преимущества можно даже отменить, но испытанное ощущение то ли счастья, то ли праздника обладает свойством продолжительной стойкости, то есть быть и тогда, когда уже исчез его повод. *
Закон этот, а вернее, поле его проявления, — не секрет. О нем свидетельствуют многочисленные источники описанием конкретных ситуаций из, что называется, жизни. Президент одной, средней руки, фирмы, где мне пришлось некоторое время поработать, использовал в своей кадровой политике хитрость, которую я тогда называл „эффект первой зарплаты". Склоняя кого-либо к себе на работу, он предлагал ему сумму „достойного вознаграждения", которая в добрый, наверное, десяток раз превышала то, что кандидат в сотрудники имел на том производстве, откуда он выманивался.
Соблазн, согласитесь, был велик, и многие не могли устоять перед искушением. А далее сценарий интриги с набранными таким путем „кадрами" был уже незатейлив. Со второго месяца их пребывания на фирме к ним методично и неуклонно, можно даже сказать жестко, применялась система придирок и штрафования по любому поводу. В итоге вычеты из зарплаты увеличивались, а сама она уменьшалась, пока не становилась равной, а зачастую и меньшей той, что у человека была по его прежнему месту работы.
К чему я это рассказывают? А вот к чему. Самое интересное в манипуляции, о которой идет речь, было то, что искусную проделку с ними люди замечали не сразу. Некоторое время их лица не выражали никакой тревоги и озабоченности. Импульс первоначальной радости автоматически делал свое дело. Торжествовал закон „инерции интереса".
81. Закон „интенсивных контактов"
* В процессе общения мы получаем не только позитивную, но и негативную информацию друг о друге, интенсивные контакты могут породить и неизбежно порождают не только положительные, но и отрицательные чувства и действия по отношению к партнеру. Так, жертвами 40% совершающихся в США убийств
становятся члены семьи преступника, — максимальную ненависть и максимальную любовь вызывают на посторонние, а те, с кем мы постоянно общаемся.
* „После интимной близости, длившейся какие-нибудь четверть часа, между двумя людьми, питающими даже не любовь, а хотя бы тяготение друг к другу, возникает такое доверие, такая легкость общения, такое нежное внимание друг к другу, какие не появятся и после десятилетней прочной дружбы”. *
(Мудрость одного из авторов XVIII в)
83. Закон „интригующей трудности"
* Иногда бывает целесообразно бросить человеку вызов — побудить его к преодолению трудностей. Для этого можно предложить трудную задачу и раззадорить его с тем, чтобы он испытал в ней свои силы, использовал свои возможности полностью, открыл для себя радость успешного совершения трудной работы. *
Впервые испытав удивительное чувство полной поглощенности работой и преодоления интеллектуальных трудностей, многие пытаются возродить это положительное эмоциональное состояние и впоследствии. Когда человек долго предпринимает попытки решить задачу, он неизбежно расширяет привлекаемую для ее решения информацию, далеко выходя за пределы содержания задачи. При этом иногда он начинает продуцировать фантастические или примитивные варианты, искажающие смысл решаемой задачи. Как это ни странно, нередко такие неверные ходы помогают продвинуться в решении задачи и по существу, так как они создают пусть ложное, но необходимое ощущение продвижения и вместе с тем положительное эмоциональное отношение, на фоне которого облегчается последующее достижение истинного прогресса в решении.
Ярким примером того, как повышение личной значимости предложенной задачи, меняя мотивацию, повышает творческий потенциал человека, являются эксперименты О. К. Тихомирова. Он предложил двум группам испытуемых решить геометрическую задачу, допускающую несколько разных решений. Первую группу просто просили решить эту задачу, а второй дополнительно сообщали, что задача является тестом на умственные способности. Первая группа быстро закончила работу, найдя первое подвернувшееся решение, а вторая долго продолжала работать, находя все новые варианты решения, хотя инструкция этого специально не поощряла.
Экспериментально установлено, что субъективное восприятие задачи как интересной существенно повышает вероятность ее решения. Вместе с тело, если задачу решить не удалось, то отношение к ней может ухудшиться: menepь, играя на понимание, человек склонен оценивать ее как неинтересную или",даже несодержательную. Отсюда, чтобы сделать задачу привлекательной для человека, целесообразно очертить сферу его преимущественных интересов, где он максимально реализует свои способности, и с учетом этого формулировать задачу.
Вот пример такой задачи. В темной комнате стоит шкаф, в ящике которого лежат 24 синих и 24 синих носка. Каково наименьшее число носков, которые следует взять из ящика, чтобы из них заведомо можно было составить, по крайней мере, пару одного цвета? Обычно дают неправильный ответ: 25 носков, что следует из неосознанной тенденции не столько выделить цели задачи, сколько использовать непременно все исходные данные. Вот если бы в задаче требовалось взять носки так, чтобы среди них было, по крайней мере, два носка разного цвета, то действительно правильным был бы ответ: 25 носков. Однако речь идет о том, чтобы среди взятых носков по крайней мере два носка были одного цвета, поэтому правильный ответ иной: три носка.
Второй пример — более сложная задача. Два поезда, находившиеся на расстоянии 200 км друг от друга, сближаются, двигаясь по одной колее, причем каждый развивает скорость 50 км/ч. В начальный момент движения с ветрового стекла одного локомотива слетает муха, она летит со скоростью 75 км/ч вперед и назад между локомотивами, пока те, столкнувшись, не раздавят ее. Какое расстояние успевает пролететь муха до столкновениями Муха успевает повстречаться с каждым поездом бесконечно много раз. Чтобы найти расстояние, которое она преодолела в полете, можно просуммировать бесконечный ряд расстояний (эти расстояния убывают достаточно быстро, и ряд сходится). Это — „трудное решение". Чтобы получить его, вам понадобятся карандаш и бумага. „Легкое" решение: поскольку в начальный момент расстояние между поездами 200 километров, а, каждый поезд развивает скорость 50 км/ч, от начала движения до столкновения проходит два часа. Поскольку муха развивает скорость 75 км/ч, то она успеет пролететь 150 километров до момента, как столкнувшиеся локомотивы раздавят ее. Трудное решение — это следствие концентрации внимания на траектории полета мухи, в то время как этот факт не имеет значения для решения задачи.
84. Закон „искажения пристальностью"
Мы должны вынести над собой один и тот же приговор: мы злы, были злыми и будем злыми.
(Сенека)
Что производят люди, живущие вместе?
Азот, т.е. истребляют друг друга.
(П. Я. Чаадаев)
Стоит ли возмущаться тем, что люди черствы, неблагодарны, несправедливы, надменны, себялюбивы и равнодушны к ближнему? Такими они родились, такова их природа, и не смириться с этим —
все равно, что негодовать, зачем камень падает, а пламя тянется вверх.
(Жан де Лабрюйер)
Я был готов любить весь мир — меня никто не понял: и я выучился ненавидеть.
(М. Ю. Лермонтов)
„Всяк старается во что бы то ни стало любой ценой, то есть всякими подлыми средствами, всплыть на поверхность среди общего бедствия. Всяк думает только о себе, и опять таки о себе, и всегда только о себе.
(Малле дю Пан)
Терпимости не существует. Ей нет места в сердце человека, но по древней заплесневелой привычке все, захлебываясь и брызгая слюной, бормочут о ней. Нетерпимость — это все для себя и ничего для других... Такова основа природы человека...
(Марк Твен)
Во мне все пороки, и в высшей степени: и зависть, и корысть, и скупость, и сладострастие, и тщеславие, и честолюбие, и гордость... Все, все есть и в гораздо большей степени, чем у большинства людей. Однако мое спасение, что я знаю это и борюсь, всю жизнь борюсь.
(Л. Н. Толстой)
„Жизнь каждого человека, если ее обозреть в целом, представляет собой трагедию... Тщетные стремления, разбитые надежды, роковые ошибки и в заключение смерть...
(Артур Шопенгауэр)
Ни один человек не может умереть за другого, или верить за другого, или держать ответ за него. Как только он старается это сделать, он сливается с толпой.
(Осборн)
Какой поэт бывает рад,
Что преуспел его собрат,
И не находит в том причины
Желать сопернику кончины?
Чужого превосходства вид
Нас раздражает и гневит,
А дружба лишь тогда прелестна,
Когда сравненье с другом лестно.
О суетный, тщеславный род!
Твои безумства кто сочтет?
Коварство, зависть, спесь, гордыня
В сердцах господствуют доныне.
Богатый, сильный меж людей
В моих глазах всегда злодей
(Джонатан Свифт)
Я видел и познал ошибки, заблуждения, бредни, безумства и злодеяния людские. Я почувствовал к ним ненависть и отвращение. Я не осмелился сказать об этом при жизни, но я скажу об этом, по крайней мере, умирая и после смерти. Пусть знают...
(Жан Мелье)
* Чтобы заметить, мы приглядываемся и рассматриваем. И не замечаем, как в это время этими действиями сужаем тот мир, в котором находимся. Происходит переключение пропорций. Незначительное перерастает в несоразмерно большое. Именно поэтому мы начинаем замечать, в соответствии с поговоркой, „соринку в чужом глазу". *
Не вглядывайтесь, чтобы не ошибиться.
Когда-то Альберт Эйнштейн задался престранным вопросом: „Изменяется ли Вселенная, если на нее смотрит мышь?" И современная физика утвердительно отвечает на этот вопрос открытием эффекта „парадокс наблюдателя": чтобы наблюдать событие, надо находиться в нем, но, находясь в событии, мы вносим возмущение в его протекание и тем самым искажаем. Следовательно, наблюдать наблюдаемое невозможно.
То же и здесь. Чрезмерный наш интерес к истоковым человеческим началам вмиг искажает до неузнаваемости наличествующую картину, а нас превращает в глашатаев миража и несуществующих пороков.
Людям табуируется исследование всего человеческого, если такое занятие непомерно пристрастно, излишне акцентно, превращено в самоцель и концентрируется вокруг какой-то одной лишь черты.
Нарушение, игнорирование запрета (табу) меняет все исследовательские краски в сторону черного цвета, и описание человеческой природы приобретает демонический оттенок.
Но если так, скажут мне, то природа сама, умами и руками тех, не знающих страха и не ведающих, что творят, людей рисует себя злее, чем она есть на самом деле. Ничуть, отвечу я. Дело в том, что упомянутые глашатаи— посмотрите на всю нашу историю, и на то, как складывалась жизнь всех мудрецов, философов и подражающих им мыслителей — своими мнимыми находками так выпячивались из общей массы, что тут же подставлялись под истребление. Покачнувшееся было равновесие вновь восстанавливалось в пользу природы.
Я утверждаю, что человек не может познать самого себя, никогда не сумеет... Самопознание ни к челку путному не приводило".
(И. В. Гете)
* „— Прощай, — сказал Лис. — Вот мой секрет, он очень прост: зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь.
— Самого главного глазами не увидишь, — повторил Маленький принц, чтобы лучше запомнить ". *
(Антуан де Сент-Эквюперн. Маленький принц)
86. Закон „исторического атавизма"
* В историческом процессе прошлое всегда берет верх над настоящим. Ход общественной жизни не похож на клубок, где начало нити тем глубже, чем боль-
те моток. Он более напоминает вытягивание цепи,. где каждое „новое ", т.е. вновь появляющееся, скажем, из воды, звено заблуждается относительно своей самостоятельности, поскольку не знает, что такая участь ему уготована его зависимостью быть в связке всегда следовать за началам. *
87. Закон „исторической маски"
* Привлекательность людей и их действий растет, пропорционально их единению по образу мыслей или по общности поведения с реальными историческими лицами (или общеизвестными литературными персонажами), имеющими безоговорочную поддержку в народе как его, народа, защитники, выразители интересов, страдальцы. *
Называя себя якобы не убитым, а спасшимся царем Петром III, Емельян Пугачев гарантировал притягательное влечение повстанцев под знамена похода против угнетателей", а любой преступник, стереотипируясь под. Робина Гуда, может рассчитывать на симпатии тех, кто, отчаялся дождаться социального порядка.
* Когда вас ожидает планируемая против вас (или вопреки вам) акция недругов,
сделайте так, чтобы вас искали...
Пусть намерения ваших противников никогда не найдут в вас своего объекта.
Это хорошее средство загашения чужого пыла и ускользания от недружественных козней. *
Февраль 1993 года... Россия... Конституционный кризис... Три ветви власти Российской Федерации (Конституционный суд, Верховный Совет, Президент) в лице своих высших должностных лиц договариваются о встречах „с глазу на глаз" с последующим информированием своего окружения. Цели, заявленные во всеуслышание, самые благородные — выход из создавшегося тупика.
Во вторник 16 февраля состоялась встреча Р. И. Хазбулатова с Б. Н. Ельциным. Хасбулатов должен был в четверг проинформировать депутатов о результатах переговоров. Парламентарии собрались, ждали, но... оказалось, что в это же самое время Руслан Имранович вылетел с зондажной поездкой в Новосибирск...
В подобной тактике есть еще и такой аспект, как присвоение себе паузы, а следовательно, права на неожиданный ход первым.
89. Закон „исчерпывающего охвата"
В 1989 году японский премьер министр попал под подозрение. Было следствие. Но впереди были новые выборы в парламент. И тогда он обошел всех своих (двадцать тысяч!) избирателей и перед каждым лично извинился за себя. И что бы вы думали?! Его переизбрали на новый срок!
В Израиле русская эмиграция издает юмористическую газету „Бэседэр", (что в переводе! близко с слову „Окей"). В 1991 году послом СССР в государство Израиль был назначен Александр Евгеньевич Бовин. В интервью, данном накануне, касаясь шансов получить эту должность, Бовин сказал, что исход дела будет для него положительным и что он „уверен прогнозе на девяносто процентов".
И вот, давая материал об интервью, эта газета поместила фотографию куска лица Бовина, намекая на эти десять процентов, недостающих ему.
Привлечение же внимания читателей было на все сто процентов!!!
* Любому человеку нравится свое всесилие. Полный контроль, исчерпывающее, всеобъемлющее знание... Если сообщение, предлагаемое к восприятию, представляет собой рассмотрение „со всех сторон" и с учетом всех факторов, без пропусков и „опусканий " по неведению ли или по лукавству, то будьте спокойны и уверены: сообщаемое вами будет принято в благодарном и предпочтительном режиме. Вас заметят, вас услышат, вами заинтересуются.
Только учтите: целое никогда не бывает „многим". Много — это когда „часть "растягивают до якобы целого. Что обычно заметно, неприятно и противно.*
Интересное и очень наглядное подтверждение стойким силам этого закона можно найти в книге Михаила Сергеевича Вселенского „Номенклатура" (1980), а именно в главе „Тенденция к сдерживанию развития производительных сил", где автор — блестящий полемист, доктор исторических наук (ко времени выхода книги в свет ему было 60 лет) — диагностирует нежизнеспособность социалистического способа хозяйствования: „Представьте себе, читатель, что вы — рабочий, В нудных речах, статьях, радиопередачах и лозунгах вам монотонно стараются внушить, что вы должны „воспитывать в себе чувство хозяина" и работать, не переводя дыхания, чтобы богатело родное Советское государство. Но вы-то живете не первый годы в Советском, Союзе и уже с детства поняли, что хозяин — не вы и что автор призывов в свои слова не верит, а пишет халтуру за гонорар и в надежде сделать карьеру, У него есть свои интересы, а у вас свои. Какие жег Вы их видите в том, чтобы, делая вид, будто вы рветесь потрудиться для Советского государства, на деле ухитриться работать поменьше, а получить побольше.
Конечно, ваше желание работать поменьше ограничено заданной вам нормой. Но что произойдет, если вы ее не выполните? Ничего: работяги везде нужны, так что вас с завода не выгонят. А выгонят — вы сразу же найметесь на соседний. Знает это и начальство и не станет вам повышать норму сверх приемлемых для вас пределов.
Теперь представьте себе, читатель, что вы — начальник цеха, главный инженер или директор на том же предприятии. Какие у вас интересы? Ясно, на партийных собраниях вы распинаетесь в том, что болеете за дело предприятия. Но сами-то вы убеждены: ваши интересы — в том, чтобы получить премию за перевыполнение плана, чтобы были вы на хорошем счету и смогли бы продвинуться. Конечно, рабочих вам не жалко, и вы готовы были бы драть с них три шкуры. Но вы знаете, как они рассуждают, и поняли, что нажимом вызовете лишь текучесть рабсилы на предприятии и трудовые споры; в результате высшее начальство будет вами же недовольно.
Как быть? Очень просто. Дело в том, что от руководителей предприятия фактически требуется не максимум прибыли, подсчитать который крайне трудно, а легко проверяемое выполнение плана. Уже за небольшое его перевыполнение вы получите все возможные для вас премии и поощрения. Между тем внезапное значительное перевыполнение принесет вам только неприятности: недоброжелательство коллег-директоров и подозрение начальства, что вы до сих пор бездельничали и скрывали резервы повышения уровня продукции. План вам будет увеличен, и все это будет только мешать вашей карьере.
Поэтому вам надо добиться для своего предприятия наиболее легко выполнимого, то есть минимального плана. Всеми правдами и неправдами вы, будете убеждать главк и министерство в том, что предприятие достигло пределов своих возможностей. План же составляете вы сами, так как ни главк, ни тем более министерство, не говоря уже о Госплане, не знают реального положения на вашем заводе, а потому могут лишь с важным видом штамповать поданный вами проект плана.
Чтобы они его безропотно проштамповали, надо составить план по простой формуле: записанная в отчете о выполнении предыдущего плана цифра произведенной продукции плюс небольшой процент прироста. При этом надо утверждать, что выполнение такого плана потребует полного напряжения сил и мобилизации всех резервов.
Послушают вас в главке и министерстве? Да, послушаю
Представьте себя, читатель, начальником главка или министром. Расходятся ваши интересы с интересами директора предприятия? Нисколько. Вы тоже хотите удержаться в своем начальственном кресле, а вдобавок получить орден и рассматриваться в ЦК партии как перспективный руководитель промышленности. Конечно и вас интересуют все эти рабочие да и начальники цехов, которых вы видите почтительно глазеющими при ваших редких инспекционных поездках на предприятия. Ради своей карьеры вы готовы бы их всех согнуть в бараний рог. Только для карьеры-то нужно другое. Да, для острастки других вы примерно накажите какого-нибудь обнаглевшего начальника цеха или не пользующегося поддержкой в обкоме директора — чтобы высшее руководство видело, что вы требовательны. Но особенно важно, чтобы оно видело другое: предприятия главка или министерства регулярно выполняют план, являются передовиками производства, получают переходящие Красные знамена. Поэтому вы не станете навязывать им трудновыполнимый план, а с суровым видом подпишете те проекты, которые они вам представят. Не станете вы и дотошно копаться в их отчете о выполнении плана: вам нужно только, чтобы он был составлен грамотно и к нему не могла придраться никакая проверочная комиссия. Конечно, на партактивах и совещаниях вы будете грохотать о необходимости напрячь все- силы и изыскать скрытые резервы. А в действительности в ваших интересах — благополучная отчетность о выполнении и перевыполнении планов всеми предприятиями: главка и министерства, а на новый период — легковыполнимый, то есть опять-таки минимальный план.
Он будет направлен министерством в Госплан СССР. И вот вы, читатель, — один из руководителей Госплана, а то и сам председатель, заместитель главы Советского правительства. К вам поступают надлежащим образом оформленные, подписанные министрами объемистые секретные папки с планами. Вы знаете, что ни один министр не подписал планов по своему министерству без согласия соответствующего отдела ЦК партии. Проверяли в отделе весь этот поток цифр или просто министр на охоте за пузатой бутылкой импортного коньяка „Наполеон" договорился с заведующим отделом, вас не интересует: заведующий отделом ЦК принял на себя ответственность, вам он не подчинен, он вхож в Секретариат ЦК, из-за каких-то дурацких цифр вызывать неудовольствие этого влиятельного человека вы не собираетесь. К тому же ваш аппарат докладывает, что цифры в порядке — есть небольшой рост по сравнению с прошлым планом. И вы, напыжившись, подпишете объемистый том плана, заполненный морем цифр, которые ни один человек фа свете и, конечно, никакой член Политбюро уже не сможет обозреть.
Подписывая, вы знаете, что это не конец. Скоро начнут поступать первые ходатайства о внесении поправок в план, и продолжаться так будет до последнего квартала его выполнения.
Усмотрите ли вы свою задачу в том, чтобы непреклонно требовать осуществления каждой строки плана и предавать любого нарушителя заслуженной каре? Нет. Судьба этих нарушителей вам, конечно, безразлична, хоть бы их на костре сожгли. Но интересы ваши требуют другого. Ведь если будет много невыполнений плана, пятно ляжет на вас: вы недосмотрели, вы утвердили оказавшийся нереальным план. Конечно, чтобы показать свою твердость и партийную непримиримость к недостаткам, вы отдадите на растерзание нескольких нарушителей планов. Но в огромном большинстве случаев вы терпеливо будете вносить поправки в план на протяжении всего периода его действия, и все они будут направлены на снижение показателей. Только посторонний верит грозным словам, что план — это закон, обязательный для выполнения. Хозяйственник в СССР знает: плановые показатели многократно пересматриваются и сокращаются, так что в итоге выполнением плана считается достижение значительно меньших результатов, чем было подписано в первоначально утвержденном тексте.
Наконец, читатель, представьте себе, что вы — член Политбюро и даже сам Генеральный секретарь ЦК. Стукнете вы холеным кулаком по своему полированному столу, зычно крикнете на номенклатурном жаргоне: „Мы это дело поломаем!" — и действительно постараетесь в корне изменить план? Не сделаете вы этого! Хоть все рабочие, начальники цехов, директора заводов, руководители главков и члены Госплана кажутся с вашей высоты копошащимися муравьями и их вам, разумеется, не жалко, но ведь и у вас есть собственные интересы, в основе своей совпадающие с классовыми интересами номенклатуры. Они состоят в следующем: конечно, желательно получить побольше прибыли от работы этих муравьев, но самое главное не допустить ничего, что могло бы хоть в какой-то мере быть опасным для святая святых — неограниченной власти вашей лично и номенклатуры в целом. Все прочее отступает перед этим абсолютно. Разумеется, можно распорядиться выгонять с заводов не выполняющих нормы и на другую работу этих негодяев не принимать да и норму поднять повыше. Только что делать с безработными? Пойти по ревизионистскому пути Югославии и разрешить им ехать на работу за границу? Они насмотрятся, как там живут, и вернутся антисоветчиками, опасным элементом. Просто оставить их нищенствовать в стране? Тоже опасный для властей элемент. Всех в лагеря? Времена не те, Так неужели платить им, как на Западе, пособия по безработице? Бессмысленно. Они, работая, получают зарплату, на которую с трудом могут прожить, значит, меньше платить нельзя. Но если пособие будет равно зарплате, тогда они все захотят стать безработными. Выходит, что ввести пособие по безработице — это значит существенно повысить зарплату работающим. Где же тогда выгода? К тому же бездельники начнут по-настоящему ценить повышенную зарплату, только если смогут покупать на нее потребительские товары, так же, как на Западе. Выходит, что надо будет перестраивать всю структуру производства и уже не на словах, а на деле отказываться от примата тяжелой индустрии. Это что же, оборонную промышленность — силу нашу! — свертывать, а производство подштанников развертывать? Да ни Маленков, ни Хрущев до такого не успели договориться, как их выкинули; думать нечего а: подобном порочном курсе, если хочешь остаться у руководства.
Вот и окажется, читатель, что альтернативы у вас как у Генерального секретаря ЦК не будет: ваши интересы продиктуют, что все надо оставить так, как есть. Требовать, взывать, давать нагоняи, провозглашать лозунги и даже некую мертворожденную экономическую реформу — но на деле ничего не изменять.
Круг замкнулся".
Очень хорош, в смысле „исчерпывающего охвата", вид сверху. И чтобы в этом убедиться, взгляните на две фотографии — рекламную и видовую (с. 162).
„Люфтганза Сервис ГмбХ" (LSG) — дочерняя компаний.
„Люфтганзы", созданная исключительно для сервисного обслуживаний авиапассажиров.
Еще несколько примеров, я думаю, тоже будут уместны. Мало того, что они познавательны, они еще и приятны. Последнее — эффект закона „исчерпывающего охвата".
• Самым кротким тираном в Древней Греции считался афинянин Писистрат. Он старался не обижать даже своих врагов, о нем рассказывали много добрых и забавных историй. Известен, например, такой случай: когда некоторые бывшие друзья тирана покинули Афины из ненависти к его власти (дело было в VII в. до н.э.), Писистрат отправился следом за ними со своей постелькой за спиной; на вопрос, что ему нужно, он ответил: уговорить вас вернуться, а если не уговорю, то остаться с вами — оттого я и взял с собой поклажу.
• Русский писатель Антон Павлович Чехов (1860— 1904) сформулировал перечень качеств, которым должен обладать порядочный человек. Изложил он это в письме своему брату Николаю, указывая на его недостатки:
„Недостаток у тебя один... это твоя крайняя невоспитанность... Воспитанные люди, по моему мнению, должны удовлетворять следующим условиям... Они уважают человеческую личность, а потому всегда снисходительны, мягки, вежливы, уступчивы... Они не бунтуют из-за молотка или пропавшей резинки; живя с кем-нибудь, они не делать
ют из этого одолжения, а уходя не говорят: с вами жить нельзя! Они сострадательны не к одним только нищим и кошкам. Они болеют душой и ф того, чего не увидишь простым глазом... Они чистосердечны и боятся лжи, как огня. Не лгут они даже в пустяках. Ложь оскорбительна для слушателя и опошляет в его глазах говорящего. Они не рисуются, держат себя на улице так же, как дома, не:„ пускают пыли в глаза меньшей братии... Они не болтливы Я и не лезут с откровенностями, когда их не спрашивают. Из уважения к чужим ушам, он чаще молчат... Они не уничижают себя с той целью, чтобы вызывать в другом сочувствие. Они не играют на струнах чужих душ, чтобы в ф ответ им вздыхали и нянчились с ними... Они не суетны.. Делая на грош, они не носятся со своею папкой на сто я рублей и не хвастают тем, что их пустили туда, куда других не пустили... Истинные таланты всегда сидят в потемках, в толпе, подальше от выставки... Если они имеют в себе талант, то уважают его. Они жертвуют для него покоем, женщинами, вином, суетой... Они горды своим талантом... Они воспитывают в себе эстетику. Они не могут уснуть в одежде, видеть на стене щели с клопами, дышать дрянным воздухом, шагать по оплеванному полу... Они стараются возможно укротить и облагородить половой инстинкт... Они не трескают походя водку, не нюхают шкафов, ибо они знают, что они не свиньи... Таковы воспитанные... Чтобы воспитаться и не стоять ниже уровня среды, в которую попал... нужны беспрерывный дневной и ночной труд, вечное чтение, штудировка, воля... Тут дорог каждый час..."
• Немецкий писатель Х. Кнобок в книге „Трудно быть директором" рассказывает в юмористической форме, как трудна жизнь руководителя. Ведь он всегда как на „ладошке", всегда на виду. Придет на работу вовремя, говорят: „Ишь, прибежал спозаранку, хочет нам очки втереть". Придет поздно, скажут с иронией: „Начальство не опаздывает, оно задерживается". Поинтересуется, как жена, дети,— „сует нос не в свое дело". Не поинтересуется — „ну и черствый же человек!" Спросит: „Какие есть предложения?" — сразу шепот; „Сам никаких, видимо, не имеет". Не спросит — „к голосу коллектива не прислушивается!" Решает вопрос быстро — „тороплив, не хочет думать". Решает медленно — „нерешителен, перестраховщик". Требует новую штатную единицу — „раздувает штаты". Решит: „Справимся имеющимися силами" — недовольны: „На нас выехать хочет". Обходится без указаний сверху — „вольнодумствует". Выполняет указания точно — „старый бюрократ". Начнет шутить — „без щекотки не засмеешься". Не шутит — ворчат: „Хоть раз видели на его лице улыбку?" Держится по-дружески — „хочет втереться в доверие". Держится обособленно — „сухарь, зазнайка". Дела идут хорошо — „в конечном счете это мы работаем!". Снимают за невыполнение плана — „поделом, так ему и надо! Он один виноват".
• Не так давно на эстраде появилась новая вокальная группа „Доктор Ватсон". Если все, кроме них, исполнители поют за номер одну песню, то этот коллектив делает песенный коллаж, успевая за несколько минут представить до десятка песен. Учитывая, что, как правило, исполняются песни прошлых лет, в свое время бывшие шлягерами, успех ансамбля не знает исключений.
90. Закон „капли"
* — Куда девается капля, когда она падает в море?
— Капля исчезает.
Не так ли должен „исчезать" отдельный человек, когда он „вливается" своим в других людей? "*
Ты и сам иногда не поймешь,
Отчего так бывает порой,
Что собою ты к людям придешь,
А уйдешь от людей — не собой.
(Александр Блок)
91. Закон „кинжала под покровом"
* На стезе славы, высоких должностей, управленческих занятий и других общественно-приподнятых про явлений встречаемые признание и поклонение — скорее знак таимой опасности для нас, чем высказываемого нам уважения.
При этом „покровом" выступает любой предлог и любой повод, а „кинжалом" — все, что способно нести урон жизни (от боли до смерти).*
• В III в. до н.э. герой Цзин Кэ по поручению Даня, наследника престола страны Янь, уехал в государство Цинь Ши-хуана, основателя династии Цинь. В карте страны Янь, которую Цзин Кэ развернул перед Ином был спрятан кинжал. Удар этого кинжала предназначался Ину.
• Пу И, последний император Китая (двухлетним он вступил на престол; в 1957 г., при председателе Мао Цзедуне, стал заведовать Главным ботаническим садом в Пекине) вспоминает такой эпизод из „дворцовой жизни" с участием своей бабки-императрицы.
Некий маршал чем-то там провинился. Его решили „убрать". Способ был избран чисто, восточный. В Китае был закон, по которому высшим признанием заслуг подданного являлось предоставление ему права сесть в присутствие царственной особы. Но имелся и другой закон, древний, как традиция: лицо, поведшее себя неловко, неприлично или непристойно на глаз императора, наказывалось немедленной смертью.
Бабушка Пу И учла возможности обоих законов, и потому „изюминкой" расправы было предложение маршалу сесть в кресло, ножки которого были накануне старательно подпилены. Оказанной ему великой чести маршал оказался недостоин, поскольку опозорил себя некрасивым падением. К вечеру того же дня его обезглавили.
* Этот поведенческий маневр заключается в притягивании отталкиванием. Он отличается от лобового „отшвыривания" — „не хочешь — не бери! " — тем, что отодвигание всегда происходит в страховочной рамке приближения. Именно по этому последнему признаку и можно опознать кокетство.*
Посмотрите на фотографию рекламного объявления (помещено в газете „Известия 17 февраля 1993 г.). Обычная информация, ничего особенного. Действительно, ничего. Кроме строчки верхнего слогана. Так вот, он составлен в духе и традициях кокетства.
• „Кокетливые женщины нередко специально дразнят партнера двойственным поведением, чтобы он терзался ревностью, ибо известно, что с ревностью усиливается любовь".
(Карл Леонгард)
• „Кокетство было и есть поразительно мощное и опасное оружие. Этот набор искусных уловок состоит в том, чтобы сначала увлечь, затем оттолкнуть, сделать вид, будто что-то даришь, и тут же отнять. Результаты этой игры поразительны. И даже зная заранее обо всех этих ловушках,— все равно попадаешься.
(…)
Стоит нам только принять на свой счет чей-либо взор, улыбку, фразу, жест, как воображение помимо нашей воли уже рисует нам скрывающиеся за нами возможности, Эта женщина дала нам повод — пусть небольшой — надеяться? С этой минуты мы уже во власти сомнений. И вопрошаем себя: „Вправду ли она интересуется мною? А ну как она меня полюбить Невероятно. И все же, ее поведение..." Короче, как говаривал Стендаль, мы „кристаллизуемся" на мысли о ней, другими словами, в мечтах расцвечиваем ее всеми красками, подобно тому как кристаллы соли в копях Зальцбурга заставляют переливаться все предметы, которые туда помещают. Мало-помалу желание превращается в наваждение, в навязчивую идею. Кокетке, которой хочется продлить это наваждение и "свести мужчину с ума", достаточно прибегнуть к старой как род людской тактике: убежать, дав перед этим понять, что она не имеет ничего против преследования, отказать, оставляя, однако, проблеск надежды: „Возможно, завтра я буду вашей. И уж тогда незадачливые мужчины последуют за ней хоть на край света".
(Андре Моруа)
93. Закон „колеблющихся ощущений "
* Наши представления о действительности (т.е. о процессах и свойствах вещей) не есть ее отражение, а напротив, она, действительность, существует в нашем восприятии как отражение состояния нашего настроения и чувств, от него зависимых или им обусловленных. В этом смысле правильным будет считать, что мы видим не сам мир, не непосредственно его, а его через себя в нем. Говоря по-другому, любая объективность всего лишь та или иная мера субъективности.
Присущие нам эмоции представляют собой колебательный процесс с периодом, зависящим от нас, и амплитудой, диктуемой извне. Внешний мир как внешний, конечно же, вне нас, но как мир он не существует без единения с нами, без сродненности, без взаимообусловленности. Это очень походит на — я бы назвал это так — „эффект сахара ", предметность куска которого для нас, безусловно, внешня, а сладость — (кто рискнет всерьез оспорить?!) исключительно внутренняя *
В подтверждение — небольшая подборка общеизвестных положений.
• Совет, полученный от видного лица, имеет больший вес; тот же совет, исходящий от человека низкого положения, бывает оставлен без внимания; отважный склонен преуменьшить опасность; ленивому малейшее препятствие кажется неодолимым.
• Приятные страсти располагают нас в пользу своих объектов, а неприятные не менее сильно настраивают против них, в глазах влюбленного женщина предстает совершенством, тогда как сопернице она видится неуклюжей и непривлекательной; едва лишь гаснет любовное влечение, как исчезает красота его объекта; не остается и следа от легких движений, живой речи и бесчисленных прелестей, которые прежде, по мнению влюбленного, пленяли все вокруг.
• Фанатику каждый член его секты представляется святым, тогда как самые праведные члены другой секты кажутся исчадиями ада.
• Красноречие друга ценится выше, нежели благоразумие кого-либо другого.
• Мысли, которые созвучны нашему настроению, являются по малейшему поводу, доводы в пользу наших излюбленных взглядов всегда наготове, а те, что им противоречат, мы часто отыскиваем тщетно.
• Восхищенные приятными для нас обстоятельствами или аргументами, мы глубже их воспринимаем, тогда как на неприятных мы не задерживаемся, и они почти не оставляют в уме следа; один и тот же довод, смотря по тому, приятен он нам или нет, имеет настолько различный вес, что убеждение и впрямь зависит более от чувств, чем от рассуждения. Человек, которого дурная весть всего ближе коснулась, дает убедить себя доводами, которые не кажутся убедительными никому из его окружения.
• В неверности жен мужья уверяются по доказательствам, которые для менее заинтересованных лиц были бы недостаточны.
• Толпа жадно верит в чудеса, довольствуясь доказательствами, которых было бы м о даже для событий наиболее обычных.
• Для разлучившихся влюбленных время тянется нескончаемо; каждая минута словно час, а каждый день словно год. То же кажется нам, когда мы чего-либо с нетерпением ждем.
• Осужденному преступнику время между приговором и казнью кажется плачевно коротким, как и всякому, кто ожидает чего-либо со страхом; это может подтвердить даже школьник: время отдыха, как ему кажется, пролетает очень быстро; не успевает он разыграться, как час уже минул.
•Каждый знает, сколь томительна неизвестность; мы хотим избавиться от нее хотя бы ценой дурных вестей. То есть плохое может выступать своеобразным благом.
• В бесплодной и безлюдной местности дорога всегда кажется длиннее, но вот в воспоминаниях такая поездка представляется короткой.
• Путь, проделанный с приятным спутником, кажется недлинным, и по времени, и по расстоянию; особенно если мало что привлекает при этом наше внимание или если все это уже нам знакомо; так же чувствует себя молодежь на танцевальном вечере или веселая компания за бутылкой; предметы при этом обсуждаются несерьезные и скоро исчезают из памяти; когда приятный путь или веселое настолько уже позади, участники помнят только, что было очень весело, но едва ли помнят, что именно их веселило.
• Место отведенное под постройку дома, кажется больше, будучи поделено на части. Земельный участок кажется обширнее, когда обнесен изгородью, и еще больше, если на нем разбит сад, поделенный на несколько частей.
• Комната средних размеров кажется больше, когда она обставлена. Но если обставить очень большое помещение, оно, пожалуй, может показаться меньше.
• Комната средних размеров представляется нам меньше, если потолок ее ниже обычного. Но тот же низкий потолок в очень большом помещении заставляет его казаться больше, чем в действительности.
• Колонна, покоящаяся на основании, выглядит устойчивее, чем подымающаяся прямо с земли, и поэтому более приятна взору; и хотя цилиндр по форме красивее, мы предпочитаем в качестве такого основания куб, ибо углы его граней дальше отстоят от центра, нежели окружность сечения цилиндра.
• Изображенная художником напряженная поза, неудобная самому человеку, неприятна и для зрителя; отсюда правило живописи, чтобы складки одежды не прилегали к телу, ниспадали свободно, а нарисованные фигуры не казались стесненными в движениях.
• Долгое и утомительное путешествие заставляет нас радоваться даже плохому пристанищу, а в пути, если дорога хороша и нам комфортно, ненастный день может показаться приятным, ибо сильнее дает ощутить тепло и уют.
• Вид судна, застигнутого бурей, заставляет сильнее почувствовать собственную безопасность. Человек в горести не выносит чужого веселья; оно дает ему сильнее почувствовать его беду и делает еще несчастнее.
• Вид опасности иногда приятен, иногда мучителен. На верху высокой башни робко человек бывает охвачен страхом, которого не может рассеять даже сознание безопасности. Но на человека, нелегко теряющего голову, это оказывает противоположное действие; близость опасности усиливает в нем по контрасту ощущение безопасности и то удовлетворение, какие она приносит.
• Ощущение бедственного положения усиливается при сопоставлении с утраченным счастьем. Человек высокого ранга внушает окружающим робость, вплоть до того, что совершенно уничтожает их в их собственных глазах. Очень богатого человека считают еще богаче, чем он есть.
* Общество живет не только в горизонтальных коммуникационных связях людей, но и в вертикальных. Иерархическая разница в позициях ведет к неодинаковости точек зрения на одно и то же. Мы можем решить свои вопросы и повлиять на суждение о касающейся нас проблеме, если сумеем в момент рассмотрения дела резко уменьшить (сжать ) расстояние, отделяющее вышестоящее лицо от забот, которыми мы от него зависни.
На практике это выглядит как расчетливо исполненное„спектаклевое" действие, направленное на „захват" души, „сброс" ее „с небес" должности „на землю" проблемы и „окунание" ее в сущность того, что нас волнует и чего мы хотим добиться.
Весь этот процесс должен быть быстро-неожиданным, как бы взрывным, с мгновенным подчинением чужого сознания внутренней логике задаваемых обстоятельств.
Это не робкая или смиренная просьба к кому-то войти в положение, а твердое и отчаянное — „швырнуть: кого-то в чье-то положение". •
Из рассказов о калифе Хаккаме:
„Одна бедная женщина владела в Джере небольшим участком земли, примыкавшим к садам Хаккама. Этот- государь пожелал расширить свой дворец. Он велел предложить этой женщине уступить ему участок. Но она, желая сохранить наследие своих отцов, отказалась от предложения. Тогда управляющий садами силой занял участок, который она не хотела продать.
Женщина в слезах отправилась в Кордову умолять о правосудии. Кадием города был тогда Ибн-Бехер. Закон был, безусловно, на стороне женщины, но что могут сделать законы с человеком, считающим себя выше их? Одна я ко Ибн-Бехер не потерял надежду выиграть дело. Он сел на осла, взял с собою огромный мешок и явился в таком виде к Хаккаму, сидевшему тогда в павильоне, построенном на участке этой женщины.
Появление кади с мешком на плечах удивило государя. Ибн-Бехер, простершись перед Хаккамом, попросил у него разрешения наполнить свой мешок землей, на которой он стоял. Калиф согласился на это. Наполнив мешок, кади попросил государя помочь ему взвалить этот мешок на осла.
Эта просьба удивила Хаккама. „Этот мешок слишком тяжел", — заметил он. „Государь, — возразил тогда Ибн-Бехер с благородной смелостью, — если вы находите столь тяжелым этот мешок, который содержит лишь ничтожную часть земли, несправедливо отнятой у одной из ваших подданных, то как снесете вы в день страшного суда всю эту землю, которую вы похитили?" Хаккам не только не наказал кади, но благородно признал свою вину и вернул женщине участок, которым он завладел, вместе со всеми постройками, которые он приказал возвести на нем".
95. Закон „конструктивного ожидания"
* Не торопи события. Если кому-то что-то действительно нужно, он снова проявит себя.*
96. Закон „контраста"
Приходит некто в цирк и предлагает я номер: „Я работаю на контрастах. Под куполом развешиваю мешки с нечистотами. Выходит шталмейстер, стреляет в них из пистолета — вся публика в дерьме, и в это время выхожу я в белоснежной рубашке".
Маловероятно, читатель, чтобы вы не видели отечественный фильм „Плюмбум". Я так уверено говорю, потому что его довольно часто показывают по телевидению.
В этой киноленте есть эпизод, в котором семья „шести- десятников" истово, самозабвенно поет песню Булата Окуджавы „Возьмемся за руки, друзья". Родители полны нешуточного энтузиазма, они верят в искренность и истинность того, что поют, в счастливом неведении не подозревая, что для их сына-подростка эти слова — всего лишь устарелый романтизм, мелодраматическая песенная шелуха. Пораженный каким-то свинцовым цинизмом, этот представитель нового поколения вскоре своей собственной рукой напишет донос на отца, повторив таким образом „подвиг" Павлика Морозова. Какое уж тут „возьмемся за руки...".
Актер Александр Пашутин, придумавший эпизод с песней — сильнейший и многозначительнейший в художественном кинофильме „Плюмбум".
Итак, контраст,
* Наша психика по природе своей инерционна. Это не недостаток. Это свойство. Мы вживаемся в любое событие, привыкаем к нему, застилаемся им. Оно берет над нами постепенно верх, превращая нас в часть его продолжения. Одним словом, захватывает. И вдруг... толчок, удар, препятствие.
Камни и металл в такие мгновения искрят. Человек же испытывает„освежение ", рывок бодрой встряски. Позиционные предпочтения круто меняют знак. *
Япония... Эпизод с поля боевых действий" периода войны за рынок сбыта. „Воюют" американские производители напитков „Кока-кола" и, „Пепси".
Вознамерившись потеснить, полюбившуюся японцам „Коку", компания „Пепси-кола, запустила по здешнему телевидению коммерческий видеоролик весьма вызывающего содержания. Популярный исполнитель современной музыки в стиле „рэп" Хаммер, в это время как раз гастролировавший в Японии, во время выступления отпивает глоток „Кока-колы" и вдруг впадает в меланхолию, затягивая грустную мелодию. И лишь когда кто-то из зрителей протягивает ему баночку „Пепси", Хаммер вновь энергично начинает отплясывать под ритм рэп".
И хотя подобное прямое противопоставление — и не в лучшую сторону — продукта конкурента в Японии не принято, пять крупнейших телекомпаний прокрутили необычную рекламу в марте и апреле." Отказались от нее лишь тогда, когда „Кока-кола", не выдержав публичного избиения, заявила протест, сославшись на то, что разрешения на использование ее торговой марки в рекламе "Пепси" выдано не было. Но поздно... Нашумевший ролик сделал свое дело — продажа „Пепси" в Японии подскочила сразу на 50 процентов.
97. Закон „красноречивого действия"
В 1992 году на Украине произошел любопытный случай. Демократу из Львова Евгению Грыниву избиратели во время встречи заявили: народ бедствует, а ваши карманы, как говорят, набиты деньгами, дом — товарами. Все оправдания депутата заглушал возмущенный рокот голосов. Тогда обиженный народный избранник скинул правый башмак, снял носок и просунул в дырку этого носка палец. Аргумент оказался убеди- тельным...
* Нет лучшего средства привлечь других людей на свою сторону, чем неожиданное, яркое, запоминающееся, буквально кричащее за вас и в вашу полку действие. *
Эта история подлинная. Такое было на самом деле. Предстояло принятие великого композитора Людвига ван Бетховена в действительные члены Академии искусств в Париже. Председательствующий объявил: „Мы собрались сегодня для того, чтобы принять в члены нашей Академии великого Бетховена". И тут же добавил, что, к сожалению, ни одного вакантного места в Академии нет, тем как бы предрешив исход дела.
В зале воцарилось молчание.
„Но...", — продолжал председатель... и налил из стоявшего на столе графина полный стакан воды, так что ни одной капли добавить нельзя было; затем оторвал из стоявшего тут же букета один лепесток розы и осторожно опустил его на водную поверхность. Лепесток не переполнил стакана, и вода не пролилась. Тогда председатель, не сказав ни слова, обратил свой взор к собравшимся. В ответ последовал взрыв аплодисментов. На этом и закончилось заседание, единогласно избравшее Бетховена действительным членом Академии искусств.
О ленинградце Баскине заговорили во время горбачевской „перестройки". Илья Баскин — 34-летний президент фирмы „Гарант" — в те годы сумел добиться невозможного: отвоевать под Ленинградом, в Кингисеппе, бывшую армейскую казарму и с помощью крупнейших американских бизнесменов, собравших 250 тысяч долларов для закупки японского швейного оборудования, наладить производство десятков тысяч детских платьев, сорочек и блузок.
Илья Баскин
Баскин — кладезь идей. Но местные власти и разные чиновники всячески противились его предложениям. Однако каждое начальственное „не лезь" только прибавляло силу этому человеку.
Однажды он решил привезти из Текстильного института студенток и предложил им выбрать для будущих моделей ткани. Девушки ткани выбрали и модели придумали совершенно новые. Шили их на себя. А через месяц Баскин посадил студенток в „Икарус" и привез в приемную начальника главка.
— Ты чего тут шоу у меня в приемной устраиваешь?! — попытался поорать один из руководителей главка, но, увидев очаровательных студенток в не менее очаровательных нарядах, смягчился:
— Это торговля никогда в жизни не возьмет. Не нужны советским людям такие наряды,
— Возьмет, — возразил Баскин. — Вернее, уже взяла.
Оказывается, еще по дороге к начальству Баскин на том же „Икарусе" привез девушек в крупнейший ленинградский женский универмаг „Пассаж", где несколько моделей готовы были продавать хоть завтра.
Наверное, не было в древнем мире человека, который бы не знал Фрину. Ту, которая на свои собственные деньги, заработанные ее ласками, предложила отстроить город Фивы, разрушенный македонскими войсками.
Фрина родилась за 328 лет до Рождества Христова в Беотии, то есть в Центральной Греции.
Она была умна и очень красива. Впервые ее увидели обнаженной на празднике Нептуна в Элевзисе. Она сбросила свои одежды, распустила длинные волосы и вошла в море, как вышедшая из него Афродита. Но подобный поступок перед лицом всего народа был вовсе не бесстыдством, а грандиозным великодушием.
Народ знал, что она красавица, но знал это только по слухам, она сделала ему честь открытием своей красоты, и народ благодарил ее громкими рукоплесканиями.
Ваятель Пракситель, находившийся в это время там, до такой степени был восторжен таким соединением совершенств, что тогда же создал в натуры Фрины скульптуру богини Афродиты.
Говорят, что именно после этого случая Фрина стала любовницей адвоката Гиперида. И не только его.
Но, изваяв богиню с гетеры, скульптор внес раздор в общество. Сотни тысяч паломников, которые молитвенно простирали руки в книдском святилище Афродиты и посылали поцелуи мраморной статуе, вслух восклицали: „Афродита, прекрасная Афродита!" Но про себя они шептали: „Как ты прекрасна, Фрина, божественна твоя красота!"
Пракситель, Афродита Киидскаи. 364 — 361 до н. э.
Естественно, что разразился Скандал. Фрина предстала перед судилищем. Главным обвинителем куртизанки был Евтихий, беззубый омерзительный человечишка, которому Фрина когда-то отказала...
Он говорил, что Фрина, не довольствуясь оскорблением установленного культа, хотела ввести в государстве поклонение новым богам. „Я доказал вам, — говорил он, заканчивая речь, — бесчестие Фрины, бесстыдно предающейся оргиям, на которых присутствуют мужчины и женщины, обожествляющие Изодэтес. Преступление ее явно, оно доказано. За это преступление назначается смерть. Пусть же умрет Фрина. Так повелевают боги, ваш долг повиноваться им".
Гиперид возражал Евтихию.
Он прежде всего настаивал на том, что поведение Фрины гораздо выше поведения других женщин из того же класса, что она не могла предавать осмеянию уважаемые всеми церемонии и никогда не думала вводить нового культа. Речь была красноречива, но она не убедила судей, несмотря на заключение, в котором Гиперид вдохновенно воскликнул, что вся Греция будет рукоплескать оправдательному вердикту, постоянно повторяя: „Слава вам, что вы пощадили Фрину!" Несмотря на остроумное сравнение Евтихия с жабой, вызвавшее улыбку на лицах некоторых из судей, большинство гелиастов имело во взглядах нечто угрожающее.
Гиперид не ошибался, чувствуя беду. „Что сделать, чтобы убедить их? — думал он, испуганный этими пагубными признаками. — Что делать?"
А зал шумел. Промедление грозило непоправимостью. И тут Гиперида осенило.
Величественным движением руки он заставил всех замолкнуть. И, обернувшись к обвиняемой, сидевшей около него на скамье, сказал ей:
— Встань, Фрина.
Затем, обратившись к гелиастам, проговорил: — Благородные судьи, я еще не окончил своей речи! Нет! Еще осталось заключение, и я закончу так: посмотрите все вы, поклонники Афродиты, а потом приговорите, если осмелитесь, к смерти ту, которую сама богиня признала бы сестрою...
Говоря эти слова, Гиперид сбросил с Фрины одежды и обнажил перед глазами всех прелести куртизанки.
Крик восторга вылетел из груди двухсот судей.
Охваченные суеверным ужасом, но еще более восхищенные удивительной красотой, представшей перед ними, — сладострастно округленною шеею, свежестью и блеском тела, — гелиасты, все как один, провозгласили невиновность Фрины.
Жаба Евтихий был посрамлен... его ярость удвоилась при виде радостной гетеры, свободно уходившей под руку со своим милым адвокатом. Исход процесса Фрины стал событием в Афинах.
98. Закон „критической массы"
* Даже нейтральные сами по себе и события, и действия легко превращаются в будто бы значимые, если их собрать воедино.
I
Насыщение неба тучами нагнетает предчувствие грозы, обилие отдельных недостатков обусловливает ожидание роковой ошибки; а собранные „до кучи" мелочи уже рисуют не человека, а его„истинное лицо ". *
В 1943 г. в период сложной внешне- и внутриполитической обстановки в США издавалась газета „Истинный американец" явно профашистского толка. Президент Рузвельт намеревался ее закрыть, но американские законы не давали право применить санкцию только на том основании, что какая-то газетная статья кого-то ругает и кого- то хвалит. Тогда президенту посоветовали привлечь специалистов по контент-анализу. Г.Ласуэлл и Н.Лейтис проанализировали содержание газеты за год и показали, что число утверждений типа „президент США — нежелательное лицо", „Госаппарат США пропитан коррупцией", „Германия справедлива и мужественна", „Америка слаба", „США и их союзники находятся под контролем коммунистов" в одиннадцать раз превышает число обратных утверждений. Только на этом основании было возбуждено судебное дело, газета была закрыта, а главный редактор попал в тюрьму.
* Люди за круглым столом непроизвольно доброжелательны. *
Король Артур и рыцари Круглого Стола. Из французской рукописи XIV в.
100. Закон „ласки"
* „Каплей меда поймаешь больше мук, чем галлоном желчи".*
(Авраам Линкольн)
Памятник
Аврааму Линкольну
Об этом же нам говорит и необыкновенно мудрый Эзоп в басне „Солнце и Ветер".
„Солнце и Ветер поспорили, кто сильнее, и Ветер сказал: „Я докажу, что сильнее. Видишь, там старик в плаще? Бьюсь об заклад, что смогу заставить его снять плащ скорее, чем ты".
Солнце спряталось за тучу, а Ветер начал дуть все сильнее и сильнее, пока не превратился почти в ураган. Но чем сильнее он дул, тем крепче закутывался старик в свой плащ. Наконец Ветер стих и прекратился; и тогда Солнце выглянуло из-за тучи и ласково улыбнулось путнику. Путник повеселел и снял плащ. И Солнце сказало Ветру, что ласка и дружелюбие всегда сильнее ярости и силы".