Информатика как научная дисциплина
В современном обществе все большее место занимают различные виды деятельности по передаче и распространению результатов умственной деятельности. Журналисты, редакторы, референты, документалисты, библиотекари и библиографы, информационные и архивные работники только по традиции считают, что их профессии относятся к разным видам деятельности. Теперь уже многим понятно, что эти виды являются этапами одного и того же процесса интеллектуальной коммуникации. Коммуникация — связь, общение, сообщение (процесс и путь сообщения) — может происходить непосредственно, на физическом уровне, но интеллектуальная коммуникация, т. е. относящаяся к мыслительным способностям человека, всегда идеальна и осуществляется информационным путем. Ее часто называют также информационной коммуникацией.
В последние десятилетия в информационной технологии, т.е. методах и технических средствах передачи информации, произошла компьютерная, а вернее электронная революция. Появление персональных компьютеров, их объединение в сети между собой и с крупными вычислительными центрами, внедрение в привычные процессы информационного обмена настольных издательских комплексов, копировальных и множительных аппаратов, относительно дешевых, но очень емких средств хранения информации (компактных оптических дисков) приводит к существенным переменам в сфере коммуникации. Многие тысячелетиями существовавшие профессии сливаются воедино, появляются новые, для которых у нас еще нет хороших русских названий, например, специалист по паблик рилейшнз (общественным связям) или администратор баз данных. Разумеется, пройдет много времени, пока специалисты всех этих профессий полностью осознают свое единство. Но новые поколения специалистов должны вырабатывать этические принципы и профессиональное мировоззрение сообща в рамках общего информационного направления.
Новая информационная технология — компьютерная подготовка текстов, информационно-поисковые, гипертекстовые и интеллектуальные системы, передача машиночитаемых файлов по вычислительным сетям и телефонным каналам, настольные издательские системы, копировальная и множительная техника— позволяет по-новому трактовать всю эту сферу деятельности от журналистики до библиотечного и архивного дела. Специалисты этих профессий должны понять, что в основе всех информационных процессов лежат общие закономерности, коренящиеся в структуре и свойствах самой информации. Но владеть навыками самостоятельного использования информационных технологий и технических средств необходимо всем работникам умственного труда, выпускникам высших учебных заведений.
Студенты, пришедшие в вуз из средней школы, убеждены, что информатика сводится к процессу овладения этими навыками, а попросту, к умению работать на компьютере, поскольку именно этому учат в школе по предмету, который называют «информатикой». Но это односторонняя и потому неправильная трактовка информатики, которая по самому своему названию является дисциплиной, изучающей информацию. Компьютер и связанные с ним электронные аппараты действительно служат наиболее мощными в наше время средствами переработки, хранения и передачи информации, а точнее — данных, в которых эта информация может содержаться. Но эти процессы происходили в обществе до появления компьютера и будут происходить, когда для их осуществления будут созданы иные средства.
Информатика — научная дисциплина, изучающая структуру и общие свойства семантической информации, закономерности процессов ее функционирования в обществе, является meopemuческой базой информационной технологии, которую часто отождествляют с информатикой.
В дальнейшем смысл и отдельные термины этого определения подробно разъяснены, и вы поймете, почему мы говорим о семантической информации и информационной технологии, а также, узнаете, что функционирование информации в обществе осуществляется в процессах интеллектуальной (или информационной) коммуникации.
Информатика возникла не сразу. Она развивалась с начала прошлого столетия и ее общие контуры четко, очерчены ее издателем Полем Отле (1868-1944). В числе ученых и специалистов, внесших существенный вклад в развитие информатики, следует упомянуть такие имена, как С. Бредфорд, В. Буш, К. Муэрс, М. Таубе, А. Кейт, Б.,Виккерс, Х.-П. Лун, С.Клевердон, О. Вейнберг Д, Прайс, Ю. Гарфилд, А.И. Михайлов, В.А. Успенский, Г.Э. Влэдуц, Ю.А. Шрейдер, А.И. Черный, В.К. Финн, Д.Г. Лахути. Работы и достижения этих авторов (приведены в табл. 1) могут служить вехами в развитии информатики.
Представляют интерес высказывания некоторых американских ученых, которые с разных позиций оценивали развитие информатики. Проф. Т. Сарацевич подчеркивал значение для ее становления исследований в области научной коммуникации: «Несмотря на то, что информационная наука никак не ограничена одной лишь научной коммуникацией (большинство теоретических и практических работ в этой области имеют универсальный характер), проблемы научной коммуникации в том виде, в каком они понимались в 30-х и 40-х годах, послужили основным импульсом для появления этой науки, причиной ее особенного, философского характера и структуры принимаемых в ней решений. Таким образом, понимание природы проблем научной коммуникации и их толкования помогает понять суть информационной науки и ее взаимоотношения с другими науками».
На протяжении 50-x и 60-х годов информатика исходила из общественной потребности упорядочить обмен информацией, главным образом, внутри самой науки. Внешними факторами, обусловливавшими такую потребность, являлись: быстрый рост
научной литературы, трудности ее тематического отбора в связи: с ее рассеянием и ограниченностью поисковых средств, Процессы специализации и интеграции в науке, размывающие традиционные границы между научными дисциплинами. В течение этого периода наши представления о способах и методах решения проблемы информационного поиска претерпевали существенные изменения. Первоначально надежды возлагались на одни только технические средства.
Довольно скоро пришло понимание необходимости разработать семантические средства анализа и синтеза научной информации. Не случайно теория информационного поиска, методы координатного индексирования, понятия релевантности (соответствия запросу) и пертинентности (соответствия потребности в информации) стали стержневыми для информатики.
В 70-е годы произошло дальнейшее расширение сферы приложения информатики. Научная информация стала играть существенную роль в вопросах управления народным хозяйством, принятия политических решений, глобального моделирования развития общества. Системы научно-технической информации стали рассматриваться как элемент автоматизированных систем управления, что было правомерно лишь до известной степени. Выяснилось, что как бы широко ни трактовалась научная информация, ее одной недостаточно для информационных систем, обеспечивающих решение столь общих социальных проблем. С другой стороны, оказалось, что в наиболее существенных аспектах методы построения информационно-поисковых систем научной информации применимы и для многих других видов информации (экономической, статистической, политической, производственной и т.п.). Особую значимость приобрела, наряду с научной, информация фактографическая, а информационное обслуживание, сохранив дисциплинарную ориентацию, стало развиваться и в проблемных аспектах.
С нынешних позиций хорошо видно и то влияние, которое на, протяжении всего этого периода оказывал на развитие информатики быстрый прогресс технических средств обработки информации, прежде всего, вычислительных машин. История техники еще не знала таких стремительных темпов совершенствования, новой технологии, ее внедрения во все сферы жизни общества. Это влияние мы учитываем по реальному проникновению компьютеров в информационную деятельность. Но не меньшим является и влияние компьютерной науки, ее системы понятий, терминологии, разработанных ею принципов обработки и хранения информации.
Крупный американский экономист в области информатики Ф. Махлуп (1903-1983) перечислил следующие объекты исследования информатики: «процессы коммуникации в науке, методы классификации, рост и рассеяние литературы, моделирование информационных систем и сетей, методы обмена информацией, управление доступом к ней, поведение абонентов информационных систем и служб». Вслед за тем он добавил: к Трудно сказать, составляют ли исследования этого типа самостоятельную, дисциплину или являются развитием компьютерной науки или библиотековедения». Однако то, в чем он сомневался два десятилетия назад, теперь представляется очевидным. Информатика (information science — в англо-американской терминологии) самостоятельная научная дисциплина, имеющая собственный предмет и специфические методы исследования.
Информатика зародилась в недрах библиотековедения, из которого она начала выделяться сравнительно давно — в конце Х1Х в. Это обусловлено огромными достижениями в науке и технике, которые сопровождались быстрым ростом количества выходящей в мире научно-технической литературы и расширением круга ее потенциальных читателей. Первым шагом в этом направлении стало создание в 1895 г. Международного института библиографии, ставшего колыбелью Международной федерации по информации и документации — главной профессиональной организации специалистов по информатике, просуществовавшей до 2001г.
До появления специальных информационных органов потребности ученых в научной информации удовлетворялись библиотеками, ибо в течение многих веков их деятельность ориентировалась на решение этой задачи. Поэтому библиотековедение и было той отраслью знания, в которой накапливался, анализировался и обобщался опыт информационного обслуживания ученых, вырабатывались наиболее эффективные формы и методы работы библиотек в этом направлении.
До изобретения книгопечатания подвижными литерами в середине ХЧ в. широкие слои населения были неграмотны и поэтому не нуждались в библиотеках. Лишь к концу XIX в. распространение грамотности среди населения развитых стран возросло до такой степени, что массовых читателей в библиотеках стало значительно больше, чем ученых и специалистов. Поэтому потребовалась специализация фондов и способов обслуживания в библиотеках этой новой категории читателей. Это привело к разделению библиотек на специальные (научные и научно-технические) и массовые и положило начало возникновению информатики.
Для массовых библиотек, — а таковыми является подавляющее их большинство (80% в России) — главными стали культурно-просветительные задачи, требующие от библиотекарей выполнения определенных педагогических функций, постоянной работы с читателями, руководства их чтением. Что же касается научных и научно-технических библиотек, то они стали специализироваться на информационном обслуживании ученых и специалистов, все более превращаясь в органы научной и технической информации. В настоящее время многие специальные библиотеки называются библиотеками лишь по традиции или из-за ведомственной принадлежности, а фактически по выполняемым функциям давно являются органами научной и технической информации. И хотя в подготовке кадров, их профессиональном мировоззрении, этических принципах библиотечного и информационного дела сохраняются существенные различия, нередки случаи официального преобразования библиотек в информационные центры. Российским примером такого рода может служить преобразование Фундаментальной библиотеки общественных наук Академии наук СССР в Институт научной информации по общественным наукам.
Итак, между библиотековедением и информатикой существуют тесные родственные связи, которые сохраняются до сих пор. Но это не означает, что информатика — лишь часть библиотековедения, как считают некоторые наиболее радикальные представители последнего. Сейчас библиотековедение и информатика — уже отдельные научные дисциплины с разными предметами исследований. Они изучают разные объекты или разные стороны одних и тех же объектов и решают разные научно- познавательные и практические задачи.
Для информатики, например, очень важно изучение неформальных каналов научной коммуникации, а также мотивов написания и структуры первичных научных документов, что никогда не интересовало библиотековедение. А за пределами интересов информатики остаются проблемы непрерывного образования, библиографического учета всех выходящих в мире произведений печати или долговременного хранения оригиналов книг, все более волнующие специалистов библиотеко- и библиографоведения.
Возрастание роли научно-информационной деятельности и информатики в развитии науки и техники стало ясно осознаваться с началом научно-технической революции, которое может быть отнесено на конец 30-х — начало 40-х годов прошлого столетия. Именно в это время появляются специальные журналы по информатике, которые выходят до настоящего времени, В 1948 г. Королевское общество Великобритании провело первую Международную конференцию по научной информации, в 1949 г. состоялась Международная конференция по научному реферированию, организованная ЮНЕСКО. В 1952 г. в Академии наук СССР создан Институт научной информации, преобразованный в 1955 г. во Всесоюзный (ныне Всероссийский) институт научной и технической информации (ВИНИТИ). Этим положено начало создания в нашей стране единой государственной системы научной и технической информации. С 1961 г. начал выходить периодический сборник Научно-техническая ин- формация, посвященный проблемам информатики и научно- информационной деятельности.
До начала 60-х годов специалисты по информатике еще не осознавали огромной роли неформальных каналов научной коммуникации — личных контактов между учеными и специалистами, научных совещаний, так называемых «незримых коллективов» (invisible colleges). Информатика не включала их в круг объектов своего изучения и ограничивалась рассмотрением, лишь формальных каналов, основанных на использовании различных научных документов и изданий. Поэтому информатика в ряде западноевропейских языков называлась документацией или документалистикой. По традиции эти термины до сих пор сохраняются в названиях некоторых специальных журналов, выходящих в ряде зарубежных стран. Но в названиях многих профессиональных ассоциаций и специальных журналов термин «документация» заменен термином «информатика» или «информационная наука» (information science). Сейчас «документацию» или «документалистику» можно рассматривать лишь как дисциплину, изучающую документальные формы коммуникации.
С середины 60-х годов начался новый этап в развитии информатики. Все большее осознание ограниченности прежнего, документалистского подхода нашло свое выражение в поисках нового названия для данной научной дисциплины, которое правильнее раскрывало бы сущность ее главной проблематики и было бы удобным для использования, прежде всего — однозначным и однословным. В качестве такого названия предложен термин «информатика» (англ. information science, informatics; франц. science de Г information, informatique; не и. Informationswissenschaft, Informatik), который быстро получил довольно широкое распространение и признание. Об этом свидетельствует, в частности, переименование многих специальных научных журналов по информатике, а также появление новых журналов, содержащих этот термин в своих названиях.
В настоящее время информатику можно считать уже вполне признанной и сложившейся в самостоятельную дисциплину.
Важными показателями этого служат следующие факты:
имеется довольно обширная специальная литература, посвященная проблемам информатики: в мире регулярно выходит несколько сотен журналов по информатике, ежегодно издаются тысячи новых книг;
действует сеть специальных учебных заведений, в которых ведется подготовка специалистов по информатике — как исследователей, так и практиков;
во многих странах созданы профессиональные объединения информатиков, входящих также в различные международные ассоциации;
по проблемам информатики ежегодно защищается тысячи кандидатских и докторских диссертаций
Всего в мире ежегодно появляются десятки тысяч публикаций по различным вопросам информатики. Для сравнения следует указать, что по таким давно сложившимся наукам, как астрономия и биофизика, и по таким сравнительно новым дисциплинам, как вы числительная техника и техническая кибернетика, в год выходит приблизительно по 10 тыс. публикаций.
Параллельно с выделением и становлением информатики как новой научной дисциплины происходили и другие важные события, которые оказали большое влияние на ее развитие расширяющееся внедрение компьютеров, во все сферы интеллектуальной деятельности требовало решения, разнообразных проблем, связанных с использованием этих совершенно новых и непривычных технических средств. Это привело к возникновению специальной научной дисциплины, которая в США получила название «computer science» (наука о вычислительных машинах), во Франции — «iaformatique» (1962 г), в ФРГ — «Informatik» (1968 г.), т. е; название, совпадающее с русским термином «информатика». В дальнейшем этот, термин укоренился в романских языках — испанском, итальянском, португальском, румынском.
В сегодняшней трактовке французских и германских специалистов «информатика» охватывает следующие основные вопросы: теория формальных языков; теория автоматов; теория алгоритмов; математическое программирование (языки, программирования, программные системы для ЭВМ, информационные системы и системы обработки данных, автоматизированное проектирование); технические средства (элементы и схемы — арифметические, логические, кодирующие и декодирующие, преобразующие и т.п., системы хранения данных; устройства ввода, вывода и обработки данных, системное проектирование и архитектура ЭВМ, надежность) проблемы искусственного интеллекта (распознавание образов, распознавание речи, автоматическая поддержка решения, проблем, кластеризация, адаптивные системы); применение ЭВМ.
Имеются явные свидетельства, что в последние годы в информатике, как она понимается во Франции и Германии, происходит переоценка стоящих перед ней проблем: на передний план все более выступают проблемы логической переработки информации, которая невозможна без обращения к смысловой стороне данных, а технические и технологические проблемы — из-за того, что они оказались более простыми для решения — отступают на второй план. Этот процесс ускорился с началом разработки компьютеров, пятого поколения, которые ориентированы на решение проблем искусственного интеллекта и в которых главная роль. отводится не базам данных, а базам знаний. Таким образом, «вычислительная» информатика все более сближается с нашей, «семантической» информатикой, которая тоже расширяет границы, включая в круг своего внимания данные и информацию, циркулирующие не только в сфере интеллектуальной коммуникации, но и в производстве и управлении.
Автоматизация различных информационных процессов становится возможной, когда мы способны моделировать или имитировать — хотя бы грубо — механизмы выполнения этих процессов людьми. Изучением и обобщением такого рода механизмов— главным образом, ради их воспроизведения при помощи тех или иных технических средств, включая и компьютеры — с самого начала занимается информатика. При этом она широко использует результаты, полученные в других науках и научных дисциплинах: библиотековедении, языкознании, психологии, математической логике, семиотике. Из сказанного следует, что основы информатики, имеющей дело преимущественно с наиболее сложными видами логической переработки информации (например, такими, как перевод текстов с одного естественного языка на другой, реферирование, аннотирование и индексирование научных документов, составление обзоров и т.п.), образуют теоретическую основу информационной технологии и практической деятельности по автоматизированной переработке информации.
Предмет и объекты исследования
Предметом изучения информатики как научной дисциплины являются структура, свойства и закономерности семантической информации, процессы ее сбора, переработки, хранения, поиска, распространения (передачи) и использования.
Определение «семантическая», которым мы уточняем содержание понятия «информация», необходимо, поскольку в русском языке информация трактуется весьма широко. Семантическая информация, будучи социальной, т.е. циркулирующей в обществе, существенно отличается от вероятностной, или шенноновской информации, в которой определяющую роль играет ее знаковое представление, а смысл игнорируется. Во всем многообразии социальной информации определение «семантическая» позволяет выделить информацию, выраженную на естественном языке и имеющую смысл, доступный для логического восприятия. Это определение было бы излишним, если бы в языковой практике четко различали понятия «информация» и «данные», которые часто употребляются как синонимы в литературе по вычислительной технике и программированию.
Данные — это представление фактов и понятий в форме, пригодной для их передачи, обработки и интерпретации (т.е. толкования, объяснения, раскрытия смысла), а информация — это смысл, который человек, приписывает данным на основании известных ему правил их представления. Среди видов семантической информации научная информация играет особенно важную роль, так как она неразрывно связана с наукой, в повышении эффективности которой все в большей степени заинтересовано общество. Поскольку научная информация обладает всеми свойствами семантической информации и сверх того своими собственными, изучение свойств и закономерностей семантической информации осуществлялось в основном на материале информации научной. Эффективность развития науки в значительной мере зависит от того, насколько быстро и полно используется в науке и производстве получаемая научная информация. Именно общественная потребность, а этом и обусловила выделение научно-информационной деятельности в самостоятельный вид научного труда, а информатики — в самостоятельную научную дисциплину.
Объектами исследований информатики служат методы и средства, используемые для сбора, переработки, хранения, поиска и распространения (передачи) семантической информации, а также особенности ее использования различными категориями потребителей. Одним из главных объектов служит система научной коммуникации, от которой в значительной степени зависят темпы развития науки и техники, а также эффективность всей системы интеллектуальной (информационной) коммуникации в обществе, Под системой интеллектуальной (информационной) коммуникации здесь понимается совокупность всех методов и средств, которые используются для распространения (передачи) семантической информации, получаемой и используемой во всех сферах деятельности. Информатика призвана значительно повысить эффективность функционирования этой системы.
Итак, информатика как научная дисциплина изучает предметы и явления, присущие лишь человеческому обществу. Это означает, что информатика является общественной, а не естественной или технической научной дисциплиной.
Информатика и другие науки и научные дисциплины
Информатика сложилась на стыке ряда наук и научных дисциплин, из которых основными являются: библиотеко-, библиографо-, книго-, архиво- и науковедение, документалистика, структурная лингвистика, семиотика, социальная психология, математическая логика, теория информации, кибернетика, математическое программирование и вычислительная техника. Достижения и методы этих наук и научных дисциплин в разной степени используются в информатике. Сами они тоже все в большей мере испытывают влияние идей и методов информатики.
В свое время острый полемический интерес представляли взаимосвязи информатики с дисциплинами коммуникативного цикла, в первую очередь, с библиотековедением. Теперь острота этих споров ослабла, а подробного обсуждения требуют взаимосвязи информатики с программированием и вычислительной техникой. Быстрое внедрение компьютеров во все сферы деятельности создают ложное представление об их всемогуществе, о превращении информационной техники в определяющую силу развития современного общества. Возникают и распространяются вредные технократические иллюзии, что массовое применение все более совершенных компьютеров и других средств информационной техники само по себе решит острейшие экономические и социальные проблемы, стоящие сегодня перед человечеством.
При рассмотрении взаимосвязей между информатикой, программированием и вычислительной техникой необходимо помнить, что для решения на компьютере любой задачи помимо исходной информации обязательны три компонента:
1) общая схема решения задачи; 2) программа, представляющая собой определенную последовательность команд, выполнение которых приводит к решению этой задачи;
3) компьютер и другие связанные с ним технические средства, при помощи которых реализуется программа решения, Каждый из этих компонентов требует участия людей, обладающих специальными знаниями и навыками. Задачу обычно ставит и формулирует в содержательных терминах специалист в той области, к которой относится задача; Общую схему решения предлагают или разрабатывают информатики, которые обычно пользуются помощью специалиста, поставившего задачу. Программу решения задачи на компьютере на основании предложенною информатиками способа составляют, отлаживают или выбирают программисты. Если же программисты пытаются сами решить задачу пользователя, результат нередко бывает похож на карикатуру, представленную на рис. 1. Ясно, что каждый участник процесса решения информационных задач на компьютере в своих исследованиях стремится отвлечься от конкретного содержания решаемых задач и за внешним многообразием распознать сходство или даже совпадение многих из них, чтобы разработать и применить типовые методы, алгоритмы и программы решения.
Информатики стараются найти общие закономерности семантической информации, не зависящие от конкретных отраслей ее получения и/или использования, и разработать методы алгоритмического решения типовых информационных задач.
Программисты отвлекаются от семантического аспекта обрабатываемой информации и рассматривают лишь ее знакомо структурный аспект, т.е. воспринимают информацию как цепочки тех или иных символов, над которыми в компьютере должны производиться определенные действия для получения требующегося результата. Специалисты по вычислительной технике трудится над созданием таких компьютеров, которые были бы в состоянии эффективно работать под управлением любых программ и с любыми массивами данных.
Таким образом, информатика, программирование и вычислительная техника имеют разные предметы, изучают разные объекты или разные стороны одних и тех же объектов и решают разные задачи. Но достижения этих дисциплин используются совместно для решения практических задач при помощи вычислительных машин. Это означает, что информатика, программирование и вычислительная техника тесно соприкасаются, но не пересекаются и тем более не поглощают друг друга. Поэтому нет никаких оснований считать, что какая-либо из этих научных дисциплин мене, не важна, чем другие. Можно лишь говорить о том, что уровень развития той или иной из них отстает от требований сегодняшнего дня.
Необходимо также отметить, что в настоящее время ощущается возрастающая потребность в более тесном взаимодействии информатики с вычислительной техникой и программированием, ибо при разработке вычислительных машин и их программного обеспечения мало учитывались достижения и требования, относящиеся к решению информационно-логических задач в информатике. Эта сфера непосредственно примыкает к направлению комплексных исследований, получившему название «искусственного интеллекта». Они ведутся с целью создания автоматизированных систем, способных выполнять некоторые функции человеческого мозга. В них используются методы и результаты многих научных дисциплин, включая информатику.
«Информация есть информация, а не, материя и не энергия», — писал Н. Винер, который ввел это понятие в науку, отказавшись от его определения, считая его сродни таким общим категориям, как движение, жизнь, сознание и т.п. Ему вторит известный американский специалист в области информатики Т. Сарацевич: «Все недовольны тем, что информационная наука не хочет потрудиться над определением информации... На самом же деле ни одна современная наука не имеет определений своих основных феноменов. В биологических науках нет определения жизни, в медицинских — здоровья, в физике — энергии, в электротехнике — электричества, а в ньютоновских законах — противодействия. Это просто основные явления, и эта их первичность и служит им определением».
В последние годы в информатике обсуждается возможность разных подходов к понятию информации, которая может трактоваться как управляющий сигнал в автоматической системе, ряд символов, переданных по каналам связи, или же как знание, отчужденное от индивидуального его носителя и обобществленное в процессе коммуникации. В первом случае мы имеем дело с материальными объектами — электрическими сигналами, изображениями, буквами, а во втором — со знаниями, которые относятся к сфере идеального, поскольку отражают человеческое представление о мире. Это различение важно, так как в данном курсе лекций речь идет о семантической информации, т.е., об информации имеющей определенный смысл и циркулирующей в обществе.
Термин «информация» прочно вошел в. самые различные отрасли современной науки и техники, в повседневную жизнь. Однако точное и исчерпывающее егo определение остается одной из труднейших научных задач.
В повседневной жизни информация означает сообщение, осведомление о положении дел, сведения о чем-то. Для философов, склонных рассматривать информацию в одном ряду с таким ми категориальными понятиями, как материя и энергия, информация — это передача, отражение разнообразия в любых объектах и процессах живой и даже неживой природы. Математики, физики и специалисты по системам связи рассматривают информацию как фактор и меру уменьшения, снятия неопределенности в результате получения сообщения, а кибернетики — как сообщение, неразрывно связанное с управлением в единстве синтаксических, семантических и прагматических характеристик. Биологи, как и философы, довольствуются трактовкой информации как того, что отражает, ограничивает многообразие, но в отличие от философов относят это понятие только к живой природе. Для социологов важны аксиологические (т.е. связанные с ценностью, полезностью) свойства информации для специалистов по программированию и вычислительной технике наиб6лее существенным является знаковое представление информации; и т.д.
Для специалистов в области информатики, изучающей структуру и общие свойства и закономерности информации, а также процессы ее сбора, обработки, хранения, поиска распространения и использования, такие довольно односторонние трактовки явно недостаточны. Особенно неприемлемо игнорирование самого главного в информации — ее смыслового, семантического содержания. Требуется также уточнение значения и взаимосвязей терминов «сведения», «данные», «информация» и «знания», которые очень часто считаются синонимами и определяются или трактуются друг через друга, в результате чего образуются порочные логические круги. Приведем еще раз наше толкование терминов «данные» и «информация», их смысловых различий, так как они очень важны для правильного понимания рассматриваемой темью Данные суть факты, идеи, сведения, представленные в знаковой (символьной) форме, позволяющей производить их передачу, обработку и интерпретацию (т.е. толкование, объяснение, раскрытие смысла), а информация — это смысл, который человек приписывает данным на основании известных ему правил представления в них фактов, идей, сообщений. Такое понимание информации соответствует и этимологии обозначающего его слова (от лат. information— разъяснение, изложение).
Структурированная информация, т.е. связанная причинно-следственными и иными отношениями и образующая систему, составляет знания. Из этих толкований следует, что если данные воспринимаются и интерпретируются человеком, то они становятся для него информацией. Данные в определенной степени подобны письменному сообщению, передающему какие-то сведения грамотному человеку и остающиеся набором непонятных знаков для неграмотного.
Таким образом, информация — это потенциальное свойство данных, которое может быть реализовано одним воспринявшим их человеком и не реализовано другим. Объектом машинной обработки являются данные, а не информация, так как никакая машина не в состоянии интерпретировать данные, т.е. преобразовать их в информацию, ибо машина не обладает, как человек, необходимым запасом знаний о мире и не может мыслить, Такова диалектическая связь между понятиями «данные» и «информация». Однако в устной и письменной речи часто слово «информация» употребляют вместо слова «данные» как метафору, т.е. в переносном смысле, по аналогии. Такое встречается даже и в этом курсе лекций. Это надо учитывать, когда встречаются высказывания о том, что компьютер обрабатывает информацию. На самом деле, речь в данном контексте может идти только об обработке данных.
В обществе циркулируют разные виды информации. Но из них особенно важную роль играет научная информация, так как она неразрывно связана с наукой. Определение «научный» в термине «научная информация» означает, что эта информация удовлетворяет общепринятым в данное время критериям научности (т.е. она объективна, истинна, проверяема и т.п.), но не обязательно получена или используется только в сфере науки.
Если попытаться дать более четкое и полное определение понятию «научная информация», то оно может иметь следующий вид. Научная информация — это логическая информация, получаемая методами опытно-рационального познания объективного мира в любой сфере деятельности людей, сфере противоречащая господствующей системе научных представлений и используемая в общественно-исторической практике.
Ниже кратко характеризуются важнейшие свойства информации, которые можно условно разделить на собственные и потребительские (аксиологические, прагматическое).
Собственные свойства информации:
неаддитивность: прибавление информации к уже имеющейся не увеличивает ее суммарное количество на величину прибавленной;
некоммутативность (неперестановочность): суммарное количество полученной информации зависит от последовательности поступления (получения) информационных сообщений А + В ¹ В + А, где А и В — разные информационные сообщения);
неассоциативность: количество полученной информации за- висит от конкретных сочетаний поступивших информационных сообщений ((А+ В)+ С ~А+ (В+ C));
независимость содержания информации от формы и способа ее записи (фиксации) и представления; устаревание во времени.
Потребительские свойства информации:
неэквивалентность количества и качества (ценности полезности) информации: ценность полученной человеком информации определяется не количеством снимаемой ею неопределенности, а потребностью этого человека в данной информации, подготовленностью последнего к ее восприятию и использованию; неисчезаемость информации при ее использовании (потреблении);
независимость ценности, (полезности) информации для потребителя от количества затрат на ее получение.
С понятием ценности (полезности) информации тесно связаны и такое ее потребительские свойства, как точность, полнота, глубина, достоверность, надежность, доказательность, новизна, оперативность, эффективность и другие.
Общим свойством данных, содержащих семантическую информацию, является их дискретность. Этим они отличаются, например, от данных, получаемых в процессе чувственного познания, которые, как и показания приборов, могут быть непрерывными. Если пользоваться лингвистическими терминами, то можно сказать, что в плане выражения и в плане содержания эта дискретность различна. В плане языкового выражения единицами информации являются слова, предложения, отрывки текста, в плане содержания — понятия, высказывания, описания фактов, гипотезы, концепции, теории законы учения.
Поскольку отчуждение информации от ее создателей происходит не непрерывно, а дискретно, в виде относительно законченных творческих актов, получающих материальное воплощение, постольку основной единицей информации; ее квантом можно считать произведение. Произведение это результат целенаправленной познавательной деятельности, обладающий логической завершенностью и материальным оформлением; Будучи изложено в письменном виде оно становится документом.
С дискретностью семантической информации тесно связана и ее структура, которая имеет явно выраженный иерархический характер. В этой структуре также можно различать содержательный и формальный аспекты. При рассмотрении обоих аспектов видно, что чем выше уровень иерархии, тем большую специфику имеет класс информации. В содержательной структуре это связано с ростом кумулятивности информации; Такими классами служат:
а) факты;
б) гипотезы, теории и концепции;
в) основы областей знания;
г) мировоззрение.
Формальная структура данных /семантической информации так же иерархична, как и содержательная. Низшие уровни этой иерархии являются общими для всех данных/семантической информации, в которой можно выделить звуки или буквы, слова, фразы, смысловые фрагменты, произведения. На высших уровнях иерархии, при обращении к научным документам и, особенно, к их потокам мы сталкиваемся со спецификой, присущей одной лишь научной информации. Мотивы создания научных документов, пути и способы их распространения и использования находятся в сфере действия особых закономерностей.
Научная литература является высшим уровнем организации в формальной структуре научной информации: Она хотя и обладает всеми внешними атрибутами литературы художественной, представляет собой совершенно особое социальное явление, целиком находящееся в сфере научной коммуникации. Содержательный и формальный аспекты структуры научной информации находятся в известной взаимосвязи. Каждый из названных содержательных классов тяготеет к определенным видам научных документов и отражается в формальной структуре по некоторым не вполне строгим правилам, знание которых одинаково важно для всех работников умственного труда.
Информация — продукт человеческого труда. Однако в отличие от других продуктов труда она обладает рядом существенных свойств. Информация не расходуется при ее потреблении, В этом она похожа на орудия труда, которыми можно пользоваться многократно для создания и обработки разных изделий. Но информация не тождественна своему материальному носителю. Поэтому она (в отличие от орудий труда) может быть потреблена неограниченное число раз, ее можно также размножить и одновременно использовать в разных местах для решения всевозможных задач. Единственное ограничение на полезное использование информации устанавливается сроком ее устаревания.
Часто информацию, которая играет все более важную экономическую роль, называют товаром (commadity), наивно полагая, что товаром является любой объект купли-продажи. Если согласиться с тем, что информация — товар, то о таком товаре может только мечтать любой торговец: продавая одну и ту же информацию много раз, он продолжает оставаться ее владельцем.
Информация — категория нематериальная, и продается не она сама, а право на ее использование. Информация изначально не предназначается для обмена путем купли-продажи, т.е. не обладает этим определяющим признаком товара. Поэтому на информацию, как и на другие духовные ценности, нельзя безоговорочно распространять законы товарного производства, ибо это породило бы трудно преодолимые противоречия с действительностью. Например, условия товарного производства требуют массового выпуска объектов купли-продажи, т.е. изготовления их в большом количестве экземпляров. Информация же уникальна по своей природе: одно и то же научное открытие или изобретение, порождающее новую информацию, не нужно делать дважды, а тем более много раз. При товарном производстве одно и то же изделие может выпускаться в одно и то же время разными производителями, которые конкурируют друг с другом на рынке, что отражается в ценах, устанавливаемых ими на это изделие. А цена на изделие (товар), будучи денежным выражением его стоимости, определяется количеством труда, общественно необходимого для изготовления такого изделия при средних общественно нормальных условиях производства и среднем в данном обществе уровне профессиональной подготовленности работников и интенсивности их труда.
Однако на любое научное открытие или изобретение из-за его уникальности (неповторяемости) требуется затратить именно столько труда, сколько на него было затрачено. При этом стоимость информации хотя и зависит от, количества труда, затраченного на ее получение, но явно не определяется им, В этом информация схожа с произведениями искусства и литературы. Товарное производство требует определенной стандартизации однотипных объектов купли-продажи. А информация теснейшим образом связана с понятием разнообразия.
Н. Винер подчеркивал, что необоснованный подход к информации как к товару приводит к: неправильному пониманию информации и связанных с ней понятий: «Что делает вещь доброкачественным товаром? В сущности, то обстоятельство, что она может переходить из рук в руки, прочно сохраняя свою стоимость, а также тот факт, что отдельные образцы этого товара должны арифметически складываться точно таким же образом, как и уплаченные за них деньги. Способность сохранять себя представляет собой очень удобное свойство доброкачественного товара <...>. С другой стороны, информацию нельзя сохранить столь просто, ибо <...> объем переданной информации относится к неаддитивной величине, называемой энтропией, и отличается от нее своим алгебраическим знаком и возможным цифровым коэффициентом. Подобно тому, как в замкнутой системе энтропия стихийно стремится к увеличению, точно так же информация стремится к уменьшению; подобно тому, как энтропия есть мера дезорганизации, информация есть мера организации. Информация и энтропия не сохраняются и в равной мере непригодны для того, чтобы быть товарами».
Информацию не следует смешивать с информационными изданиями (или продукцией) — книгами, периодическими изданиями, описаниями изобретений, научно-техническими отчетами и другими видами документов. с разнообразными базами данных, копиями документов и т.п., которые выступают в качестве матереальных носителей, содержащих информацию. Покупку информационного изделия можно уподобить покупке хлеба: мы покупаем и потребляем хлеб вместе с содержащимися в нем питательными веществами, а не отдельно эти питательные вещества. Таким образом, информационные издания и услуги имеют явно выраженную товарную природу и в силу этого подчиняются законам товарного производства.
Информация научная и техническая
Быстрый рост количества информации, характеризуемый метафорой «информационный взрыв», не замедляется, как это предсказывалось некоторыми учеными на основании общих соображений, а, возможно, даже ускоряется. Это происходит а результате постоянного расширения масштабов познавательной деятельности людей — главным образом за счет информации (данных), получаемой при проведении инструментальных исследований поверхности, недр и атмосферы Земли, океанов, космического пространства, микромира и т.д. Такая информация обычно записывается на машиночитаемые носители и: не публикуется в традиционном, печатном виде. Эти данные оцениваются и интерпретируются учеными и специалистами, что обусловливает нарастающий поток публикаций и непубликуемых документов, содержащих научную и техническую информацию.
Из сказанного следует, что обеспечение сбора; обработки, хранения, поиска, распространения и использования возрастающих объемов цифровой информации, получаемой в результате комплексного инструментального исследования Земли и космоса, становится все более важной и трудной задачей системы научной и технической информации. Удовлетворительное решение этой задачи имеющей глобальный характер, может быть найдено только в результате международного сотрудничества.
Кроме того, возрастанию потоков информации в большой степени способствует информатизация, начавшаяся в 70-х годах прошлого столетия. Информатизация, ее развитие и углубление проявляются в быстром увеличении потоков технико- экономической, финансовой, технологической и иной информации, циркулирующей внутри предприятий и организаций, между ними и между разными странами. Эту информацию также необходимо собирать, обрабатывать, хранить, искать и передавать, для чего требуются соответствующие методы и системы. Таким образом, у современного общества нет никаких оснований ослаблять внимание к проблеме научной и технической информации, которая становится все более трудной для решения.
Под научной информацией мы понимаем любую достоверную информацию, относящуюся к любой области естественных, технических и общественных наук, полученную научными методами познания и оцененную учеными или их коллективами (учеными и редакционными советами, редакционными коллегиями журналов и т.п.). Под технической информацией понимается любая достоверная информация, относящаяся к конструированию, производству и эксплуатации технических объектов, оцененная специалистами соответствующей отрасли (разработчиками, их руководителями, редакторами) или их коллективами.
Научной и технической информацией (НТИ) в дальнейшем обозначается совокупность достоверных сведений, относящихся к развитию науки и техники и используемых в любой сфере жизни общества. Этот термин отражает лишь одну сторону многогранного понятия информации, а именно — способ ее получения для отграничения НТИ от бытовой, массовой, коммерческой, учетно-финансовой и другой социальной информации. Таким образом, НТИ — это информация о результатах исследований природы, общества, мышления, технических систем, сведения о машинах, материалах, технологических процессах и т.п.
Научную и техническую информацию нельзя отождествлять со знаниями — результатом логической переработки информации. Они имеют структурированный характер и соответствуют общепризнанным научным представлениям (научной парадигме) на данном этапе развития общества. Важными для понимания социальных механизмов распространения научной информации являются такие ее и только ей присущие специфические свойства, как кумулятивность, старение и рассеяние.
Кумулятивность научной информации связана с преемственностью и интернациональным характером науки, Если бы каждый ученый, ученые каждой страны и эпохи должны были самостоятельно накапливать необходимые знания, заново открывать законы природы, общества и мышления, то вряд ли наука могла бы развиваться нынешними быстрыми темпами. Достижения ученых всего мира и всех предшествующих поколений являются фундаментом; на котором строят свою работу современные ученые. Поэтому каждое поколение ученых занято не только получением новых научных данных и знаний, но и специальной работой по систематизации, оценке и обобщению научной информации, созданной их коллегами и предшественниками, с тем чтобы сделать эту информацию более доступной не только для современников, но и для новых поколений ученых.
Это становится возможным благодаря тому, что научная информация обладает свойством кумулятивности, т.е. допускает более краткое обобщенное изложение. Со временем все второстепенное, частное отсеивается, а главное, основное получает простое и краткое выражение. Часто то, на изложение чего сто лет назад требовался целый трактат, теперь можно объяснить в нескольких словах с помощью двух-трех формул. Процесс генерализации, или концентрации научной информации во времени обеспечивает переход научного знания ко все более высоким уровням абстракции.
Важно учитывать, что свойством кумулятивности научная информация разных областей знания обладай в разной: степени. В точных и естественных науках, особенно таких, как математика и физика, располагающих развитым формализованным языком и строгими правилами вывода, кумулятивность проявляется сильнее, В большинстве общественных и гуманитарных наук это свойство, выражено в меньшей степени.
Старение научной информации, столь очевидное на первый взгляд, в действительности оказывается сложным для понимания. Мы привыкли оперировать с понятием. старения документов, измерять его периодами, в течение которых какая-то часть содержащейся в нем информации перестает использоваться. Тот факт, что на произведения Архимеда, Ньютона или Ломоносова сейчас уже почти не ссылаются, вовсе не означает, что содержащаяся в них информация совершенно устарела. В строгом понимании этого свойства полностью устаревает лишь та информация, которая с появлением новой оказывается, неверной, т.е. перестает быть научной информацией. В наибольшей мере старению подвержены гипотезы, концепции, теории, и в меньшей — научные факты и основные положения областей знания. Однако, когда говорят о старении научной информации, чаще всего имеют в виду, не полное ее старение, а уточнение, более строгое, сжатое и обобщенное изложение в процессе создания новой информации. Такое понимание старения связано со свойством кумулятивности научной информации.
Свойство старения информации находится в сложной зависимости с устареванием произведений, в которых она впервые была изложена, и доступностью их изданий для специалистов. Примерами, подтверждающими наличие такой связи, могут служить переиздания произведений и их переводы с одного языка на другой. Они способствуют не только более широкому распространению произведений, но и являются важной частью механизма, задерживающего процесс их старения. Этот механизм обеспечивает долголетие наиболее ценной информации в ее первоначальной (не «переупакованной») форме.
Рассеяние научной информации проявляется в том, что одни и те же ее содержательные единицы — понятия, высказывания, факты, гипотезы, теории, учения — по-разному и в разных контекстах используются в различных произведениях. Будучи первоначально сгруппированы их авторами в соответствии с внутренней логикой тех произведений, в которых они первоначально были опубликованы, они впоследствии получают новую жизнь в произведениях других авторов. Там они располагаются среди других содержательных единиц информации (вводимых в текст этими авторами или почерпнутых из других источников) и несут иную смысловую нагрузку. Это свойство хорошо изучено на макроуровне — сформулированы закономерности рассеяния научных публикаций по периодическим изданиям (C. Бредфорд, Б. Виккерс, Б. Брукс). Дальнейшее изучение этого свойства научной информации (на уровне идей и фактов, слов и словосочетаний, имен и ссылок) открывает пути к постижению внутренних механизмов релевантности и пертинентности центральных понятий информационного поиска.
Когда говорят и пишут «наука», чаще всего имеют в виду результаты научных исследований или совокупность научных знаний. Но наука это еще и люди, получающие эти результаты и создающие это знание — математики, физики, химики, биологи, психологи, философы, социологи, историки, филологи, специалисты технических и других наук, которые объединены в национальные отряды, составляющие российскую, американскую, японскую науку. Если в первом аспекте наука изучается логикой науки, то во втором — ее социологией. В совокупности они составляют дисциплину, которая у нас называется науковедение, а на Западе — наукой о науке. Многие ее проблемы пересекаются с информатикой. Наука как социальное явление претерпевает большие изменения, но еще быстрее меняются наши представления о науке, точнее, о совокупной области науки и техники.
В изучении социологических тенденций развития науки в последние десятилетия наблюдается значительный прогресс. Большинство отечественных и зарубежных исследователей в этой области отмечает несоответствие между традиционными концепциями науки и современными ее социологическими моделями. Интересные взгляды на этот счет принадлежат видному английскому физику Джону Займану, известному своими оригинальными работами по социологии науки. По его мнению, все многообразие прежних представлений о науке как социальном явлении можно свести к двум традиционным концепциям— прикладной и теоретической.
Первая из них, называемая им «инструмеитальной», характерна для представителей политических и экономических кругов. В ней наука и техника, обычно обозначаемые как исследования и разработки, рассматриваются в качестве инструмента для решения социальных и экономических проблем. При достаточных организации и финансировании этот «черный ящик» позволяет получать необходимые консультации, решения, изобретения. Ей противостоит теоретическая концепция науки, трактуемая как модель «открытия» и бытующая в сферах образования, культуры и науки. В соответствии с этой моделью ученый, исследуя законы природы, приходит к новым открытиям, пополняющим общечеловеческое знание, которое служит объектом применения в технике.
Надо сказать что эти концепции в какой-то мере соответствуют нашим представлениям о прикладной и фундаментальной науке, первая из которых служит для непосредственного внедрения ее результатов в народное хозяйство, а вторая меняет наши воззрения на окружающий нас или находящийся внутри нас мир. Обе модели, имеющие достаточно глубокие исторические корни, неадекватны современному состоянию науки и техники. В них отсутствуют существенные элементы для понимания истинного положения этой совокупной области в обществе.
Анализ своей новой модели науки Дж. Займан начинает с рассмотрения ее внутренних параметров, к которым наряду с традиционными элементами «ученый» и «знание» он относит «научное сообщество» (рис. 2). На пересечении этих элементов обозначены такие понятия как «незримый коллектив», «научная парадигма», «научная коммуникация» и ряд других, которые были введены в научный оборот в последние десятилетия и существенно продвинули наше понимание социального механизма науки. Эти понятия он связывает с именами известных западных социологов науки Майкла Полыньи, Роберта Мертона, Томаса Куна и философа Карла Поппера. Конечно, список этот неполон даже в рамках западной социологии; в нем отсутствуют имена Джона Бернала, Дираке Пайса Уильяма Гарвея, Белвера Гриффита, Генри Смола. Если же обратиться к отечественному науковедение, то вряд ли можно не, упоминать работы Г.М. Доброва, В.В. Налимова, Н.И, Родного, С.Р. Микулинского, Э.М. Мирского и других исследователей, внесших существенный вклад в современное, представление о положении науки в обществе Неадекватность, традиционных концепций науки Дж. Займан справедливо видит в неправомерности противопоставления науки и техники, теоретических исследований и прикладных раз;, работок, которые в настоящее время уже не имеют четких демаркационных синий. Более важное значение для понимания современного положения науки и техники в обществе он придает особенностям научного сообщества„развивающегося в определенном направлении с середины XYl1 в, М Полыньи (его книга «Личностное знание» 19S8 г. издана у нас в 1985 г. издательством «Прогресс») впервые показал, что научное сообщество — уникальный продукт цивилизации. В нем нет постулированной системы формальных убеждений, но есть неписаная этика, определяющая безоговорочные нормы поведения ученых. Как почти в любой общественной институции, в научном сообществе существуют свои ранги престижа и иерархия. Но они устанавливаются в соответствии с оценкой достижений ученого и его признанием в своей среде. Их престиж не наследуется и не приобретается какой-либо ненаучной деятельностью. Быть ученым, по его мнению, значит постоянно быть учеником, а достичь компетентности можно лишь под руководством учителей.
«В ведущих исследовательских школах воспитываются наиболее важные предпосылки научного открытия. Они раскрываются перед способным студентом в ходе каждодневного труда учителя: интуиция, которой он руководствуется в работе, передается ученику... Именно поэтому так часто великие ученые в качестве подмастерьев следуют за великими учителями».
Будучи идеалистом, М. Полыньи отрицает определяющее влияние материальных потребностей общества на развитие науки. Эта его позиция особенно четко выявилась в споре с Дж. Берналом, который в этом вопросе придерживался материалистических взглядов: «Мы должны подтвердить, писал М. Полыньи, что сущность науки есть тяга к знанию и что практическая польза знания не должна нас занимать Мы, ученые, посвятили себя служению ценностям, более дорогим и делу более насущному, чем материальные блага».
Р. Мертон кодифицировал принцип независимости научного исследования и выделил в нем четыре аспекта: универсальность, коммунальность, беспристрастность и скептицизм. Универсальность предполагает доступность научной профессии каждому, кто обладает соответствующими способностями, независимо от расы, национальности, происхождения, принадлежности к классу или личных качеств. Коимунальность подразумевает, что знание является общественным продуктом, выделяемым из наследия прошлого и свободно передаваемым в будущее. Можно купить патент и извлекать прибыль из использования изобретения, но не из теории, которая привела к изобретению. Научная теория является достоянием общества, а полная и свободная информация о научных достижениях выступает необходимым условием прогресса в обновлении знаний.
Беспристраст и ость оценки научных достижений также одно из условий развития науки. Требование объективности имеет твердый базис в социальном характере науки, и именно это определяет высокую репутацию людей науки. Ученые, разумеется, стремятся к известности, но сама природа научного исследования дает науке гарантии против фальсификации его результатов. Скептивиэм подразумевает организованную систему проверки этих результатов, добровольный отказ от принятия их на веру, отказ от слепой приверженности принятым догмам или прежним авторитетам.
Т.Кун ввел в научный оборот понятия научной парадигмы и нормальной науки, которые позволили по-новому взглянуть на деятельность научного сообщества. Понятие научной парадигмы, сложное и по-разному определяемое автором, возникло по аналогии с грамматической парадигмой спряжения глаголов или склонения существительных. В книге 1962 г. «Структура научных революций» (перевод 2-го издания 1970 г. опубликован издательством «Прогресс» в 1975 г. и 1976 г.) он пишет: «Под парадигмами я подразумеваю признанные всеми научные достижения, которые в течение определенного времени дают модель постановки проблем и их решений научному сообществу...
Успех парадигмы, будь то аристотелевский анализ движения, расчеты планет у Птолемея, применение весов Лавуазье или математическое описание электромагнитного поля Максвеллом, вначале представляет собой в основном открывающуюся перспективу успеха в ряде проблем особого рода. Заранее неизвестно исчерпывающе, каковы будут эти проблемы. Нормальная наука состоит в реализации этой перспективы по мере расширения частично намечаемого в рамках парадигмы знания о фактах. Реализация указанной перспективы достигается также благодаря все более широкому сопоставлению этих фактов с предсказаниями на основе парадигмы и благодаря разработке самой парадигмы.
Немногие из тех, кто фактически не принадлежит к числу исследователей в русле зрелой науки, осознают, как много очистительной работы такого рода осуществляется в рамках парадигмы и как приятно выполнять эту работу... Именно наведением порядка занято большинство ученых в ходе их научной деятельности. Последняя и составляет то, что я называю здесь нормальной наукой... Ученые в русле нормальной науки не ставят себе цели создания новых теорий, обычно к тому же они нетерпимы и к созданию таких теорий другими. Напротив, исследование в нормальной науке направлено на разработку тех явлений и теорий, существование которых парадигма заведомо предполагает» (с.11, 43-44).
Таким образом, научные революции, понимаемые Т. Куном как смена одних парадигм другими, означают ломку привычных коммуникаций между учеными. Как правило, научная революция меняет не только круг проблем, которые научное сообщество считает достойными исследования, но и научный язык, на котором описываются результаты исследований, и методы их проведения, и верификации их истинности. Поэтому такая ломка оказывается крайне болезненной для представителей определенного научного сообщества, а само это явление стало весьма ощутимым для социального здоровья науки в связи с увеличением темпов ее роста и частотой смены парадигм, которая в наше время все больше захватывает и механизм передачи знаний в науке.
E. Поппер, английский философ, логик и социолог, является создателем так называемого критического рационализма. В основе этой философской концепции лежит абсолютизация принципа фальсификации как главного метода отделения научного знания от ненаучного. Этот принцип предполагает отказ от признания объективной истинности научных знаний, релятивизм в истолковании его роста, конвенциализм в трактовке исходных оснований знаний и объективно- идеалистическую теорию «трех миров»: мира физического, мира субъективного знания и мира ментального объективного знания. К. Поппер доказывает, что наука расширяет наши знания не путем верификации существующих теорий, а путем их фальсификации. Его книга «Логика научного исследования» (1934 г.) и отрывки из книг «Предположения и опровержения» и «Объективное знание» (1963 г. и 1972 г.) опубликованы на. русском языке в 1993 г. издательством «Прогресс» под, заглавием «Логика и рост научного знания».
В книге «Объективное знание» он пишет: «Феномен человеческого знания, вне всякого сомнения, является самым большим чудом в нашей Вселенной. Оно представляет собой проблему, которая будет решена не скоро. Со времен Декарта теория человеческого знания была в основном субъективистской: знание рассматривалось как особо надежный вид человеческой веры, а научное знание как особо надежный вид знания. Положения этой книги порывают с традицией, восходящей еще к Аристотелю, с традицией общепринятой теории знания как здравого смысла, которую я рассматриваю как субъективистскую ошибку. Эта ошибка господствует в западной философии. Я сделал попытку искоренить ее и заменить объективной теорией преимущественно предположительного знания».
Многие западные теоретики информатики в своих, гносеологических построениях опираются на онтологическую схему К. Поппера, которая привлекает их наличием в ней мира объективного знания как среды, в которой происходит информационная деятельность. По мнению Б. Брукса, например, ученые- естественники и инженеры трудятся в сфере «физического мира», гуманитарии изучают «мир субъективного знания» и его связи с «физическим миром», а результаты их деятельности помещаются в «ментальный мир», рамками которого ограничивается сфера математиков-теоретиков.
Таким образом, сущность информационной деятельности заключается в сборе и организации записей ментального «мира» объективного знания для дальнейшего их использования, а теоретическая задача информатики в изучении, описании и объяснении взаимодействия между «мирами» субъективного и объективного знания и в оказании содействия в организации знаний. Поскольку записи человеческого знания у К. Поппера независимы от познающего субъекта, объективное знание доступно для все общего изучения, которое и создает предпосылки для возникновения информатики как науки.
Центральное место в науковедческих исследованиях последних десятилетий занимает концепция научной коммуникации, понятие которой не случайно и в модели Дж. Займана находится на скрещении трех внутренних измерений науки. Концепция научной коммуникации глубоко разработана в 60-е и 70-е годы. Она получила яркое выражение в трудах Д. Прайса, У. Гарвея, Б. Гриффита и многих других ученых. Ей посвящена и монография А.И. Михайлова, А.И. Черного и Р.С. Гиляревского «Научные коммуникации и информатика» (1976 г.).
В рамках этой концепции выяснены закономерности передачи научной информации внутри научного сообщества и за его пределами, установлено, что система научной коммуникации является важной частью, социального механизма науки, что она служит одним из существенных объектов исследования информатики. Были глубже поняты процессы оценки новизны и значимости результатов научных исследований, роль публикаций в журналах и их рефератов как формальных каналов передачи знания, разработаны методы анализа цитирования для поиска нужной информации, определения вклада отдельных ученых и школ в науку и динамики развития научных направлений.
В тенденциях самой научной коммуникации вскрыты противоречия, служащие фактором развития всей информационной сферы. Одним из важных достижений в изучении научной коммуникации стал вывод о том, что эффективное развитие науки в значительной степени зависит от прогресса в системе научной коммуникации.
К трем внутренним измерениям науки, по мнению Дж. Займана, следует добавить четвертое — техническое оснащение, которое и теперь играет существенную роль в исследованиях и разработках, а в ближайшем будущем займет еще большее место. Уже, сейчас электронный микроскоп и миникомпьютер входят в необходимое оборудование каждой естественнонаучной лаборатории. В дальнейшем сложные приборы станут использоваться во всех областях науки. Они будут способствовать смягчению традиционного противопоставления науки и техники.
Однако наибольший интерес в новой модели науки вызывают не эти, уже довольно глубоко изученные, ее внутренние измерения. Значительно существеннее являются ее внешние аспекты, или элементы, связывающие ее со сложной жизнью современного общества (рис. 3). Такими аспектами служат научная политика и экономика науки, управление наукой и техникой, технический прогресс и пропаганда научных достижений, тесно связанная с системой подготовки научных кадров и образованием как таковым. Следовательно, в модель науки оказываются вовлеченными промышленность и народное хозяйство в целом, органы государственного управления, включая специальные подразделения для управления наукой и техникой, системы высшей и средней школы, а также система массовой коммуникации с ее разветвленными средствами информации и пропаганды.
Описываемая модель предполагает, что на науку будет оказывать все более значительное влияние экономика, политика, идеология, культура, мораль, другими словами, вся надстройка, определяемая общественным строем государства. При всей ограниченности и условности рассматриваемой модели науки, как, впрочем, любой графической или даже математической модели, она шаг вперед по сравнению с традиционными концепциями науки, так как устанавливает новые связи между ее внутренними измерениями и внешними элементами, а также с другими, более широкими аспектами жизни общества.
Важная особенность современной «большой» науки, то новое обстоятельство, что на ее внутреннюю структуру накладывается внешняя иерархия, проявляющаяся в управляющих воздействиях общества, в частности, органов государственного управления. Эта иерархия и ее воздействия становятся все более разветвленными и жесткими по мере роста всех параметров науки.
Чтобы прогнозировать дальнейшее развитие науки как социального явления недостаточно экстраполировать в будущее действие выявленных тенденций. Более важным представляется анализ тех противоречий, которые могут оказаться решающими факторами этого развития. По всей вероятности, одним из таких противоречий, заложенных в описанной модели, выступает не- совместимость этноса науки в его внутренних измерениях и требований «большой науки», связанных с деятельностью внешних элементов ее модели.
Действительно, научное сообщество, его «незримые коллективы» стремятся сохранить выработанные в течение трех столетий нормы поведения ученых. Они направлены на сохранение независимости в выборе объектов и методов исследования в рамках парадигмы, внутреннюю свободу и объективность в оценке научных достижений и присвоении рангов во внутренней иерархии науки. Соблюдение этих норм обеспечивает устойчивость стимулов к публикации научных работ, что, в свою очередь, стабилизирует систему научной коммуникации.
Однако внешние аспекты современной модели науки во многом не соответствуют интуитивным устремлениям научного сообщества. Научная политика «большой науки» не всегда следует логике исследования, направленного на понимание законов природы, общества и мышления. Она направляет исследования и разработки на удовлетворение насущных потребностей человечества, на решение таких глобальных проблем, как поиски новых энергетических и сырьевых ресурсов, источников питания, регулирование роста народонаселения, охрана окружающей среды. Государства стремятся к использованию научных достижений в целях повышения эффективности производства, укрепления экономики и обороноспособности своих стран. Решение этих задач требует перехода от свободного экстенсивного развития науки к планируемому интенсивному развитию. Однако социологический смысл происходящих в «большой науке» процессов не вполне однозначен.
Прежние тенденции, восходящие к. «малой науке» университетского типа, ведут к неконтролируемому росту числа небольших исследовательских групп, их интернациональному взаимодействию, гласности, т.е. открытой публикуемости, результатов научного труда. Поскольку научное сообщество столетиями развивалось в рамках этих традиций, они обеспечивают высокую эффективность труда по научному познанию мира и приращению научного знания, а также стабильность самого социального института науки.
Новые тенденции, связанные с быстрым развитием «большой науки» промышленного типа, устремлены. к решению технологических задач и во многом насаждают в организации науки методы крупного производства. Это выражается в укрупнении научных коллективов и тематики их исследований и разработок, жесткости административного управления ими, Коллективы, занятые разработкой комплексных целевых и других важных государственных программ, состоят далеко не только из исследователей и разработчиков. Они включают большое число инженерно-технических работников, наряду с учеными являющихся полноправными участниками выполнения научно-технической программы. В сфере «большой науки» предпринимаются усилия к повышению эффективности научного труда за счет лучшего его технического оснащения, повышения уровня подготовки специалистов, реорганизации формальных каналов научной коммуникации. Это необходимо, так как прежние резервы роста числа людей, занятых в науке, и увеличения ассигнований на исследования и разработки оказываются исчерпанными.
В развитых странах наблюдается стабилизация, а в некоторых странах сокращение численности научных кадров, сокращение бюджетных ассигнований на науку, уменьшение темпов роста подготавливаемых специалистов. Это дает повод некоторым социологам говорить о потере общественного доверия к науке, падении ее социального престижа.
Социологи науки еще в 60-е годы выяснили, что все показатели науки как социального явления за последние триста лет росли экспоненциально, причем каждые полстолетия их абсолютные значения увеличивались на порядок. Это относилось и к ассигнованиям на научные исследования, и к числу людей, занятых в сфере науки, и к объемам опубликованной ими научно-технической литературы. Такой быстрый темп роста этих показателей науки при значительно более медленном изменении валового национального продукта и численности занятого населения ведет к существенному увеличению доли, приходящейся на науку.
Это хорошо видно по росту затрат на науку в США, которые за 1920-1950 гг. выросли по отношению к валовому национальному продукту в 10 раз и, уже к середине 50-х годов достигли, 3%. Экстраполяция такого роста уже тогда приводила к абсурду, так как уже к началу ХХ1 в, весь национальный продукт поглощался бы затратами на науку. Подобная картина возникала бы и при дальнейшем сохранении темпов роста числа научных работников. Если бы число людей, занятых в науке, продолжало увеличиваться в 10 раз каждые полстолетия, а население Земли за эти периоды только удваивалось бы, уже в первой четверти нашего века все люди стали бы работать в науке, что также абсурдно. Из этих подсчетов сделаны выводы, что рост как абсолютных, так и особенно относительных показателей должен замедлиться, а затем и прекратиться. Статистика последних: лет подтверждает справедливость этих выводов.
Этот процесс затрагивает крупные научные учреждения, ориентированные на государственные субсидии. Более жизнестойкими оказываются небольшие научные коллективы без жесткой административной структуры и долговременной программы исследований и разработок, а также исследовательские группы в высших учебных заведениях. Научное сообщество может стать более «интимным». Узкие научные кружки будут превалировать над обширными научными школами с менее демократической структурой. Небольшие рабочие симпозиумы без обязательной публикации материалов будут вытеснять малоэффективные международные конгрессы с тысячами участников. Это поможет науке следующих десятилетий стать лабильнее, обеспечить гибкость организации, способность быстро откликаться на изменение и расширение фронта исследований, проникать в те сферы, которые подолгу выпадают из поля зрения «большой науки».
Подводя итог, можно сказать в терминах Т. Куна, что научное сообщество будет стремиться сохранять способность к совершению научных революций, тогда как «большая наука» промышленного типа, совокупная сфера науки и техники будет все больше сосредотачиваться на поддержании «нормальной науки». Предполагаемые социологические изменения в науке не могут не сказаться и на всех звеньях научной коммуникации. Расширительные тенденции новой модели науки имеют для нас большое значение, так как научная информация в новых условиях становится все более необходимой не только ученым и инженерам, но представителям всех профессий.
Интеллектуальной коммуникацией называют обмен информацией между индивидами посредством общей для них знаковой системы при помощи жестов, устной речи, письменности и т.п. Различают сферы массовой коммуникации (основными средствами которой являются печать, радио, телевидение) и научной коммуникации. Под научной коммуникацией мы понимаем совокупность процессов представления, передачи и получения научной информации, образующих основной механизм существования и развития науки. Во всех процессах научной коммуникации участвуют ученые и специалисты. Степень их участия различна в зависимости от каналов коммуникации, которые делят на формальные и неформальные.
К неформальным относят непосредственный диалог между учеными и специалистами о проводимых ими исследованиях и разработках, посещение лабораторий коллег и научно- технических выставок, выступления перед аудиторией, обмен письмами и препринтами.
К формальным каналам относят процессы обмена научной информацией посредством литературы. В них непосредственное участие ученых и специалистов, создавших научную информацию, значительно меньше, так как эти процессы оформились в самостоятельные виды деятельности: научно-информационную, библиотечно-библиографическую, архивную, редакционно-издательскую, журналистскую.
Следует отметить, что лишь первый канал специфичен для научной коммуникации. а остальные выполняют роль общих информационных каналов для всех видов семантической информации. В этом направлении развивается и научно- информационная деятельность, методы и средства которой все шире используются во всей сфере информационной коммуникации.
В связи с быстрым развитием технических средств коммуникации на Западе существуют различные теории, определяющие роль этих средств и самой информационной коммуникации. Среди них особого внимания заслуживает «маклюэнизм», философская концепция средств общения, сформулированная в 60-е годы канадцем Маршаллом Маклюэном. Три его последовательно выпущенные книги, («Исследования в области средств коммуникации», «Гутенбергова галактика» и «Средства понимания: расширение возможностей человека») вызывали бурные дискуссии среди философов и социологов. Его называли «оракулом электронного Века» и сравнивали с Ньютоном, Дарвином и Фрейдом.
Отвлекаясь от этих, эмоциональных оценок, нельзя не признать, что М. Маклюэн первым предпринял серьезную попытку исследовать роль новейших средств коммуникации в человеческом обществе и выявить их свойства и закономерности развития. Ему удалось сделать глубокие и верные наблюдения относительно природы, значения и сферы использования таких средств массовой коммуникации, как кино, радио, телевидение, печать, звукозапись, телефонная и телеграфная связь и т.п.
Широко трактует М. Маклюэн значение книгопечатания для последующего развития человеческого общества. Он считает, что с книгой в общественную жизнь внедрились принципы непрерывности, единообразия и повторности, которые стали основой вычислений и торговли, промышленного производства, искусства и науки.
Основная его идея заключается в том, что средства коммуникации являются определяющим фактором в развитии человеческого общества, а общественная жизнь в большей мере зависит от характера и свойств. средств передачи информации, чем от содержания передаваемых сообщений. Крайность таких утверждений неоднократно подвергалась справедливой критике. Однако маклюэнизм заслуживает внимания как одна из немногих попыток создания всеобщей теории коммуникации.
Система научной коммуникации является высокоупорядоченной социальной системой, основанной на взаимодействии людей, функционировании социальных институтов, и подчинении определенным общественным нормам. элементы этой системы динамически связаны таким образом, что изменение одногo из них неизбежно влияет на функционирование других. Взаимосвязь эта проявляется, по крайней мере, в трех аспектах: функциональном, социальном и экономическом.
Определяя свойства системы научной коммуникации в духе требований общей теории систем, следует констатировать, что она является открытой системой, ты как обладает всеми соответствующими признаками, Система научной коммуникации не изолирована от окружающей, средь, испытывает внешние воздействия, и. реакция: на них отличается стохастичностью. Она является самоприспосабливающейся, самоорганизующейся, что затрудняет целенаправленное ее изменение. Ее изучение также затруднено тем, что в процессе. любого эксперимента система оказывает обратное. воздействие на экспериментатора, поскольку он всегда находится внутри нее.
Система научной коммуникации отличается устойчивостью по отношению к внешним воздействиям, на которые она реагирует медленно и незначительно, Это обусловлено стабильностью навыков ученых при решении ими информационных задач, малой изменчивостью основных побудительных мотивов в поведении ученых и специалистов, а также решающей ролью письменности и научно-технической литературы при передаче научной информации в пространстве и времени. Наиболее устойчивое состояние, к которому стремится система, в процессе самоорганизации, достигается ею тогда, когда эта: система приобретает иерархическую структуру. Она сложная система, включающая множество подсистем с различными и часто противоречивыми целями. При изучении таких систем использовать их описание для прогноза их развития и поведения в новых условиях можно только, если известны основные свойства и закономерности их функционирования.
Среди названных подсистем наибольшее значение для рассматриваемых дисциплин имеет подсистема научной литератур, поскольку научные документы и издания входят в состав основных объектов изучения этих дисциплин и соответствующих им сфер деятельности. Системный подход к изучению документальных источников научной информации предполагает глубокий анализ социальных функций подсистемы научной литературы. Работники умственного труда для повышения эффективности своей деятельности должны знать, каким образом научная литература способствует сохранению единства науки и поддержанию установившегося ее уровня, преодолению информационных барьеров и другим позитивным процессам.
Сформулированная в работах по информатике концепция научного документа как совокупности логически завершенного фралиента научной информации и материального носителя, на котором эта информация закреплена, позволила всесторонне раскрыть его функции. Они не сводятся к решению только информационной задачи служить средством распространения информации в пространстве и времени, но включают и такие общественные функции, как формирование научного стиля изложения, утверждение приоритета исследователя, стимулирование научной деятельности и обеспечение продуктивности творческого труда.
Одной из важных закономерностей развития средств коммуникации как массовой, так и научной является то, что с появлением новых средств, реализующих процессы коммуникации, прежние не отмирают, а сохраняются в сфере человеческого общения. При этом старые средства, отдав часть своих функций вновь возникшим средствам, как правило, начинают новую жизнь, эффективнее выполняя более ограниченный круг функций. Эту закономерность можно объяснить тем, что новые потребности в средствах коммуникации не ведут к ликвидации тех потребностей, которые удовлетворялись существовавшими средствами.
Потребность в сохранении и распространении знаний, вызвавшая к жизни письменность, не отменила потребности в личном общении, удовлетворяемой устной речью. Нужда в большом числе идентичных экземпляров учебных и богослужебных произведений, приведшая в середине ХV в. к изобретению Гуттенберга, не ликвидировала необходимости в написании рукописи, научной переписке и личном общении между учеными. Появление в середине XVII в. и быстрое развитие научных журналов не привело к отмиранию научной книги. Ни кино, ни радио, ни телевидение не только не вытеснили книгу как средство научного познания и художественного отображения мира, но, напротив, сделали ее воздействие более эффективным, а распространение более широким.
Исходя из описанных общих свойств системы информации одной коммуникации как устойчивой открытой системы целее направленного действия, можно утверждать, что неоднократно высказывавшиеся опасения о замене библиотек информационными службами, традиционных форм произведений печати микро- или электронными формами изданий, информации на естественном языке данными в машиночитаемой форме, ин формационно-поисковых систем экспертными и т.п. являются несостоятельными.
Новые процессы, методы и средства научной и массовой коммуникации, которые появляются непрерывно и призваны повышать эффективность интеллектуальной деятельности человека, будут лишь дополнять и обогащать систему коммуникации, не приводя к отмиранию существующих ее форм. Методы и средства коммуникации характеризуются большой стабильностью и консерватизмом в силу того, что они служат для материального воплощения общественного сознания, а их использование в некоторой сфере означает создание устойчивого канала связи между членами определенного сообщества. Этими же причинами вызваны, по всей вероятности, и трудности изменения письменностей, алфавитов, орфографии, систем транскрипции и транслитерации, специальных знаковых систем и т.п.
Широкую известность получили результаты исследования системы коммуникации, проводившихся в 1961-1964 гг. У. Гарвеем и Б. Гриффитом. Они изучили механизмы расспроса ранения информации по психологии в США. Было установлено, что из 30 тыс. психологов, работавших в США, около 40% являлись сотрудниками научных учреждений, а остальные были заняты в промышленности, медицине и административном управлении. Более половины из них были членами Американской ассоциации психологов, которая публикует ведущие журналы по психологии и собирает на своих ежегодных конференциях до 10тыс. участников (около 2 тыс. докладов). Американские психологи читают 1 тыс. различных названий журналов (каждый из которых публикует около 500 статей в год), 200-300 книг и научно-технические отчеты 400 учреждений. Задача заключалась в том, чтобы выявить кашли распространения информации в этом большом коллективе, оценить их значимость и временные характеристики; Некоторые итоги этого исследования представлены на рис. 4. Выяснилось„что работы, результаты которых опубликованы в журнальных: статьях (отметка «О» на шкале времени), начинаются в среднем за 36 месяцев до опубликования. В середине этого периода они достигают той стадии, на которой составляется отчет о работе. С этого времени на протяжении трех с половиной лет по различным каналам непрерывно циркулируют в различной форме сведения об этих работах.
На схеме видно, что первоначально эти сведения распространяются по неформальным (неофициальным) каналам (наиболее активно — за год до публикации), а с момента опубликования статьи почти целиком переходят в сферу информационных (вторичных) изданий. Исследования, о которых идет речь, покачали: имеется значительно больше неформальных каналов, по которым информация поступает к ограниченным группам специалистов, чем формальных каналов, предназначенных для широких кругов ученых. По первым каналам передается значительно более свежая информация, чем по вторым. Практические шаги, которые могут быть предприняты на основе этих исследований, не потеряли своего значения до наших дней. И теперь существует необходимость ускорять и расширять для научных работников и специалистов доступ к материалам ограниченного распространения, в частности, к докладам на научных конгрессах, конференциях, симпозиумах.
Мы пришли к пониманию, что система научной коммуникации является высокоупорядоченной и что действие разных ее элементов можно предсказывать очень точно. Она основана на взаимодействии людей, функционировании соответствующих общественных институтов и подчинении определенным социальным нормам. Ученый и информация — два важных компонента науки связаны не только прямой, но и обратной связью, так как ученые являются не только создателями, но и потребителями информации.
В течение долгого времени непосредственное общение между учеными, переписка между ними служили основным информационным каналом, Недаром условная форма письма одного ученого к другому много лет сохранялась в научных публикациях. Личные контакты между учеными и теперь продолжают оставаться одним из действенных способов передачи информации. Они дополняются взаимным обменом оттисками и препринтами статей в научных журналах, участием в научных конгрессах, конференциях, симпозиумах.
Науковедческие исследования последнего времени, в частности, те, которые опираются на метод библиографического сочетания документов с помощью ссылок, свидетельствуют о важности этих каналов распространения научной информации. Оказывается, фронт научных исследований распадется на небольшие отрезки. Каждый из них соответствует одновременной работе над какой-либо проблемой небольшой группы в 100-150 ведущих ученых разных учреждений и стран, которые образуют как бы незримый коллектив, «невидимый колледж».
Библиотечная и информационная деятельность
На рис. 5. схематически показаны основные каналы распространения научной информации от создателей к потребителям. Внешние линии на схеме обозначают личные контакты ученых, их переписку, обмен оттисками и препринтами, а также участие в научных конференциях, конгрессах, симпозиумах. Внутренние линии обозначают распространение неопубликованных документов, получающих апробацию и, утверждение в научных учреждениях, в которых работают их составители. Затем они, как правило, доводятся до потребителей с помощью органов научной информации. Диссертации, защищаемые соискателями ученых степеней в научно-исследовательских институтах или высших учебных заведениях, становятся доступны потребителям в специальных библиотеках (один экземпляр хранится в библиотеке соответствующего института, а другой в национальной библиотеке страны, у нас — в Российской государственной библиотеке, копия во Всероссийском научно-техническом информационном центре).
Основную массу научных документов составляют публикации. Каналы их распространения занимают центральную часть схемы. Создатели этих- документов, другими словами, авторы книг, журнальных статей или других готовых к опубликованию материалов передают их рукописи в книжные издательства или редакции научных журналов, которые в данном случае выступают в качестве апробирующих учреждений. Часто авторы передают в издательства рукописи своих работ после обсуждения и по рекомендации научных учреждений или высших учебных заведений, сотрудниками которыми они являются, но это обстоятельство на нашей схеме не отражено. Органы научной информации и специальные библиотеки служат важнейшими вспомогательными учреждениями науки.
Эти учреждения призваны выявлять и собирать научную информацию, анализировать и перерабатывать ее в формы, удобные для хранения и последующего поиска, обеспечивать ее хранение и распространение, включая выдачу по запросам. Однако осуществляя общие функции, они решают разные конкретные задачи, при помощи специалистов разного профиля и разными методами. Эти различия надо понимать, чтобы лучше использовать те возможности, которые предоставляют информационные службы и библиотеки.
Одно из таких различий, касающееся информационных работников и библиотекарей, удачно сформулировано несколько десятилетий назад группой ведущих американских: ученых в докладе президенту США: «Для перегруженного текущей работой специалиста гораздо важнее получить помощь от квалифицированного ученого-информатора, чем самому разбираться в огромном количестве литературы, полученной им из информационного центра. Квалифицированные ученые, работающие в информационном центре и вносящие свой вклад в науку, составляют ядро такого центра. Именно они превращают специализированный информационный центре в научно-исследовательское учреждение, а не в. техническую библиотеку».
Таким образом, информационный работник и библиотекарь — специалисты разного профиля. Первый из них это специалист в определенной области, участвующий в решении проблемы и обеспечивающий свой коллектив информацией. Библиотекарь же, который тоже может иметь образование и квалификацию в одной из отраслей знания, это специалист, владеющий методами библиографического контроля, ориентирующийся в огромном потоке книжно-журнальной продукции, понимающий психологию читателя и обладающий педагогическим мастерством руководства его чтением.
Конечные задачи информационной службы оповещать о новых фактах и идеях, отвечать на фактографические запросы, например, что известно по данному вопросу, какими свойствами обладает данный объект, какие объекты обладают данными свойствами и т.п. Поскольку сегодня ответы на эти вопросы содержатся в научных документах и базах данных, информационные службы работают с ними и часто вынуждены вместо фактографических давать «документальные» ответы: какие сведения содержатся в тех или иных документах, в каких документах содержится необходимая информация. Следовательно, работа с научными документами — не основная деятельность информационных служб, а лишь средство для получения необходимой информации, ее интеллектуальной переработки и предоставления потребителю в удобной для использования форме.
Библиотека же — культурно-просветительное и научно- вспомогательное учреждение, организующее общественное пользование произведениями печати и письменности и призванное помогать читателю в выборе книг, руководить его чтением. Таким образом, библиотеки и информационные службы имеют разные конечные цели и задачи, хотя во многом работают с одними и теми же научными документами.
Еще одно различие касается людей, на которых направлена деятельность этих учреждений. И хотя это одни и те же люди — научные работники, специалисты-практики, преподаватели — называют их по-разному: информационные работники «потребителями информации», а библиотекари «читателями». Надо признать, что в данном случае существование разных терминов оправдано, так как они обозначают разные понятия. Потребитель информации обращается к информационным работникам за конкретными сведениями. Он вправе требовать от них точного. и полного ответа на узкоспециальный запрос, поскольку они обязаны следить по документальным источникам за развитием обслуживаемых ими направлений. В библиотеке тот же самый человек выступает как читатель, которому наряду с произведениями, соответствующими его сегодняшним узким интересам, нужно дать прочитать книги и статьи, расширяющие его кругозор, повышающие его квалификацию, ориентирующие его в смежных областях, удовлетворяющие его общенаучные и широкие общественные интересы.
Наконец, если рассматривать работу этих двух типов учреждений по крупному, то нельзя не отметить, что они работают и в разных режимах. Хотя это различие не носит принципиального характера, но такова преимущественная практика и, по-видимому, она не случайна. Большинство информационных служб работает в режиме регулярного распространения научной информации. Он соответствует режиму поступательного развития науки, периодического выхода новых публикаций, появления непубликуемых научных документов.
Органы информации стремятся к максимально полному ознакомлению с новыми документами, осуществляют их аналитико-синтетическую переработку, а затем равномерными порциями доводят их основное содержание до сведения потребителей в виде отдельных выпусков периодически издаваемых реферативных журналов, обзоров, экспресс-информации или библиографических указателей. Одновременно информационные службы стремятся обеспечить долговременное хранение документов с целью их последующего поиска и выдачи потребителям по запросу.
Библиотеки же преимущественно работают в режиме «запрос-ответ». Они накапливают произведения печати и письменности, раскрывают их содержание и организуют их хранение таким образом, чтобы выдавать затем по запросам читателей. Правда, почти каждая библиотека или группа библиотек ведет регулярное информирование читателей о своих новых поступлениях, но эта их деятельность по объему значительно уступает обслуживанию читателей по запросам.
Научно-информационная деятельность
Мы не случайно рассматриваем информационную деятельность на примере ее научной разновидности, поскольку в. последние десятилетия ее организации придавалось большое значение в национальном и международном масштабе. В большинстве развитых стран существуют национальные или даже государственные системы научно-технической информации, а их правительства создают специальные органы для управления этими системами. По некоторым оценкам, в мире на организацию этой деятельности ежегодно затрачивается не менее 10 млрд: долларов.
Научно-информационная деятельность — это организационно оформленная разновидность научного труда, который выполняется в целях повышения соостыенно исследований и разработок и заключается в сборе, аналитико-синтетической переработке, хранении и поиске закрепленной в документах научной информации, а также в предоставлении этой информации потребителям в оптимальные сроки и в удобной для них форме.
Для уяснения этого определения важно отметить, что под аналитико-синтетической переработкой информации здесь понимается ее анализ и синтез, не доходящие до получения нового знания, что является задачей исследования. Дело в том, что при обсуждении вопроса о месте и роли научно-информационной деятельности высказываются две крайние точки зрения. Одна из них сводит эту деятельность к совокупности чисто технических операций, которые облегчают специалистам доступ к необходимой информации или же современной разновидности библиотечно-библиографического обслуживания. Этой позиции часто придерживаются ученые-теоретики и библиотекари.
Другая точка зрения, высказываемая некоторыми информатиками, инженерами и менеджерами, заключается в том, что, поскольку нет четкой границы между информационным и исследовательским анализом и синтезом, нет и черты, разделяющей информационную и исследовательскую деятельность. Такая позиция отражает растущую потребность специалистов в аналитических и прогнозных обзорах и не делает различий между информированием и получением нового знания.
На наш взгляд, обе точки зрения крайние и неверные. Они ведут к отрицанию самостоятельного существования информационной деятельности. Однако в настоящее время стало понятно, что проблема информационного кризиса не может быть решена, как в рамках чистого исследования, так и одними библиотечно-библиографическими методами и средствами. Для существенного повышения эффективности любой творческой работы нужна разработка принципиально новых информационных методов и средств, что является практической: задачей современной информатики.
В коммуникационном процессе обычно выделяют ряд этапов, которые соответствуют его основным функциям (или задачам). Они показаны на рис.6. Прежде всего, необходимо с максимальной полнотой осуществить сбор выявленной заранее информации. Это значит, что из всей массы сведений должны быть отобраны и систематически пополняться все те и только те сведения, которые могут понадобиться для научной или практической работы по нескольким отраслям, одной отрасли, направлению или даже теме какому-либо специалисту, коллективу или учреждению. Затем необходимо выполнить аналитика- синтетическую переработку информации. Каждую группу сведений, имеющихся в издании или документе, нужно проанализировать с точки зрения содержания, а сам документ — с точки зрения его формы.
Результаты этого анализа записываются кратко: они синтезируются в специально разработанных для этого условных обозначениях (при помощи слов естественного языка, букв и/или цифр
Поскольку почти с каждого, этапа коммуникационных процессов любая информация может быть доступна потребителю, а передача ему этой информации и составляет основной смысл самих этих процессов, вопросы информационного обслуживания находятся в центре внимания информационных работников. Основные виды информационного обслуживания можно различать по многим признакам: от кого исходит инициатива при обслуживании — от информационной службы или от потребителя, как осуществляется обслуживание — посредством опубликованных или непубликуемых документов, на кого направлено обслуживание — на единичного или массового потребителя, осуществляется ли обслуживание постоянно или лишь при необходимости, как доводится информация до потребителя — непосредственно или в результате отклика на сигнальное оповещение, с какой целью осуществляется обслуживание — для ознакомления или практического использования.
Классификация основных видов информационного обслуживания и строится по этим признакам, использующимся как основания деления. При этом некоторые виды имеют специальные названия; а другие обозначаются описательно.
Как будет сказано дальше, эффективное информационное обслуживание возможно только на основе глубокого знания ин формационных потребностей ученых и специалистов. Вместе с тем, наиболее успешное изучение этих потребностей ведется в процессе самого обслуживания. Наиболее подходящим для этого видом обслуживания является избирательное распространение информации (ИРИ). Оно одно из наиболее распространенных в информационной деятельности и исторически одно из первых видов обслуживания, которое стало осуществляться автоматически при помощи компьютеров.
Избирательное распространение информации (и сам термин «ИРИ») введено сотрудником американской фирмы IВМ Х.-П. Луном. В 1958 г. он предложил соответствующую автоматизированную систему с использованием вычислительной машины. Он определил этот вид обслуживания следующим образом: «Избирательное распространение информации это такая служба в какой-либо организации, которая направляет новые элементы информации, получаемые из любого источника, в такие места, где вероятность их использования для текущей работы или заинтересованность в них наиболее высоки».
При избирательным распространении информации потребитель как бы доверяет информационной службе поиск необходимых ему сведений в текущей научно-технической литературе. Он сообщает признаки, по которым следует отбирать ему документы: классификационные индексы, предметные заголовки, Дескриптора; фамилии авторов необходимых работ или цитируемых в них документов. Вся литература поступающая в информационный 6рган, анализируется по этом признакам и в случае их совпадения с признаками, указанными потребителём, ему посылаются только его одного интересующие сведения. Система обратной связи с потребителем позволяет постоянно корректировать состав отбираемых материалов и тем самым улучшать индивидуальное информационное обслуживание.
Этот вид информационного обслуживания издавна практиковался библиотеками: Библиотекарь просматривал поступающие в библиотеку книги и журналы сообщал читателям о публикациях, которые, по его мнению, могли представлять для них интерес. Здесь все зависело от памяти и доброй воли библиотекаря, от наличия у него свободного времени. Поэтому такая форма информационного Обслуживания была нерегулярной, неформальной и весьма ограниченной по масштабам. В современной системе ИРИ поступающие документы индексируются (а иногда аннотируются или реферируются) специалистами, после чего они вводятся в компьютер, в котором содержатся введенные ранее «профили» абонентов. Если поисковые признаки документа совпадают с «профилем» абонента, ему посылается сигнальное извещение по которому он может запросить документ или его копию, а затем обязан сообщить, насколько этот документ был ему полезен. Сведения из этих карт обратной связи также вводятся в машину, что позволяет оптимизировать работу системы.
В заключение данной лекции хотелось бы высказать два соображения. Первое относится к необходимости различать информационную деятельность как общественную институцию от той информационной работы, которую неизбежно ведет каждый творческий работник, особенно ученые. Информационная работа ученого как неотъемлемая часть научных исследований, прерогатива научного сообщества, входит в систему науки и регулируется ее закономерностями. Научно-информационная деятельность выделилась в самостоятельную разновидность научного труда, принадлежит системе научных коммуникаций и подчиняется ее законам. Водораздел между этими системами крайне условен, трудно различим, но он существует и имеет принципиальное значение, В условиях новой информационной технологии этот водораздел будет смещаться в сторону большей интеллектуализации процессов научно-информационной деятельности, которая постепенно осваивает ряд процессов, прежде присущих только научному исследованию.
Второе соображение связано с перспективами информационных профессий. Новая информационная технология, дающая ученым и специалистам возможность, используя персональный компьютер, самим вести непосредственный диалог с информационной системой, не только расширяет их возможности в самостоятельной работе с информацией, но и в значительной степени освобождает их от посредничества информационных работников. Во всяком случае, это посредничество все больше ограничивается техническими и технологическими аспектами. Появились публикации, в которых говорится, что успехи информатики могут привести к отмиранию информационной профессии, к ухудшению перспектив развития научно-информационной деятельности как социального института. Одна из библиотечных статей на эту тему заканчивалась словами: «2001 год может стать великим годом для информатики, но тяжелым годом для информационных специалистов».
Анализ тенденций развития научно-информационной деятельности показывает, что такие опасения лишены основания. Новые мощные средства управления информационными процессами в обществе знаменует новый этап развития этой деятельности, на котором она решает более масштабные задачи во всех сферах жизни людей.
ЧЕЛОВЕК В ПРОЦЕССЕ КОММУНИКАЦИИ
Термин «потребитель информации» является не очень удачным переводом английского термина information user, который по отношению к информационным системам переводится как «пользователь», что немногим лучше, поскольку ассоциируется с архаичным словом «пользовать» в смысле «лечить». Потребителем информации считается лицо или коллектив, получающие или использующие информацию в научной или практической работе.
Мы уже говорили о том, что «потребление» информации в корне отличается от потребления товаров материального характера. И хотя результаты исследований и разработок, например, могут являться объектом купли-продажи, а их использование ведет к получению прибылей, выражения типа «производство знаний», «потребление информации» являются метафорами, затемняющими суть дела.
Информация, как вы уже поняли, сама по себе не является товаром и, удовлетворяя определенные потребности, не исчезает, как это происходит при потреблении любого товара. Больше того, увеличение числа источников информации не понижает, а повышает ее потребительскую стоимость, так как увеличивает общественную эффективность ее использования, тогда как расширение производства любого товара приводит к обратному результату.
Тем не менее, термин «потребитель информации» укоренился в информатике, широко используется и дал много производных терминов, в частности, термин «информационные потребности». Он применяется для обозначения наиболее интенсивно изучавшегося и наименее понятного явления, хотя именно его мы признаем определяющим фактором развития информационной деятельности.
Теперь мы понимаем, что любая творческая деятельность в информационном аспекте может рассматриваться как сбор, анализ, хранение, поиск и использование информации Различны лишь цели и результаты ее использования: ученый создает новую научную информацию, инженер — машину или технологию, врач — методы лечения, преподаватель — методы обучения и воспитания, руководитель принимает решения и т.д. Все они потребители информации, хотя понимание этого пришло не сразу.
Исторически первыми потребителями информации признаны создатели научной информации — ученые. На протяжении многих веков они пользовались при создании новой информации не только одними наблюдениями и размышлениями. Они черпали сведения также из книг и журналов своих личных, а впоследствии и общественных библиотек. В среде ученых возникли и первые информационные издания — реферативные журналы. При этом наше представление о времени первого их появления постепенно отодвигается в глубь веков.
В начале нашего века появился крупнейший отраслевой журнал по химии Chemical Abstracts (США, 1907), но столетием раньше стал выходить его предшественник в Германии РЬагтасеиысЬез Central-Blatt (1830), Как установил. М. Бониц (Германия), его первым издателем был известный немецкий физик, психолог, философ-идеалист, и писатель-сатирик Г,Т. Фехнер, а самым ранним реферативным журналом можно считать Aufrichttge und Unpartheyische Gedancken, Uber die Journale, Extracte und Monaths-Schrt ften, Worinnen. Diteselben extrahiret, warm es nutzlich suppliret und wo es пothihg emendiret werden («Искренние и внепартийные мысли о журналах, экстрактах и ежемесячниках, которые извлекаются и по необходимости дополняются и исправляются»,. 1714). В России рефераты также публиковались в первой половине ХЧ111 в.: «Краткое описание комментариев имп. Академии наук» (1728) и «Содержание ученых рассуждений» (1750-1759) — и были тесно связаны с деятельностью М.В. Ломоносова.
Другая крупная категория потребителей информации — инженеры — идентифицирована а появлением в конце XIX века в Европе так называемых специальных библиотек и информационных бюро, которые возникли в связи с быстрым ростом техники и промышленности и необходимостью информационного обеспечения специалистов. В нашей стране первые крупные информационные органы появились именно в промышленности. '
Как потребители информации инженеры и вообще специалисты-практики во всех сферах народного хозяйства отличаются от научных работников не только значительно большей численностью, но и совершенно иным подходом к отбору и использованию информации. Научные работники стремятся найти закономерность в наблюдаемых явлениях, понять их природу, привести структуру современных знаний в соответствие с научной парадигмой, в рамках которой они работают. Им нужна информация по определенной проблеме с большой полнотой и широким охватом. Они стремятся самостоятельно осуществлять ее поиск, основываясь на ассоциациях, которые иногда трудно объяснить, Ученые в рамках научного сообщества сами устанавливают методы и нормы верификации создаваемых ими знаний и сроки выполнения этапов научных исследований.
Специалисты-практики решают конкретные задачи, сформулированные заказчиками, в сроки, установленные народнохозяйственными планами. Они призваны проектировать предприятия, машины, аппараты, обеспечивать их эффективное функционирование, разрабатывать и внедрять новые, более совершенные технологии, выводить новые сорта растений, искать и осуществлять новые методы лечения больных, обучать новые кадры и повышать их квалификацию. Им обычно нужна научно-техническая и производственная информация, ориентированная на ту задачу, которую они решают в данный момент и в определенные сроки.
Эта информация должна быть комплексной, относящейся к разным научным дисциплинам и отраслям знания. Она должна содержать конкретные сведения о методах и средствах выполнения названных задач. У практиков нет времени на исчерпывающий просмотр литературы, им в большей степени, чем ученым, нужно помочь отобрать информацию, обработать ее и представить в удобном для использования виде.
В 60-е годы информационные работники осознали необходимость выделения такой категории потребителей информации; как руководители. Появилась задача информационного обеспечения управления в таких социальных системах, как наука, техника, промышленность, экономика, торговля, здравоохранение. Эта задача оказалась крайне необычной.
Во-первых, при ее решении работники информационной службы впервые столкнулись с ситуацией, в которой научно- техническая информация является хотя и важным, но далеко не главным компонентом в структуре информационного обеспечения. Даже в управлении наукой и научным учреждением наряду с научной требуются экономическая, социально- политическая, идеологическая, административная и другие виды информации. В еще большей степени это относится к иным сферам управления.
Во-вторых, та информация о достижениях науки и техники, которая необходима руководителям, значительно отличается по своему характеру от научно-технической информации, используемой учеными и инженерами. Это информация о вариантах решений и возможных последствиях их принятия. Ее содержат не статьи и книги, а обзоры, прогнозы, таблицы, графики. При информационном обеспечении организационного управления информационные службы, пожалуй, впервые встретились с необходимостью полной переработки информации. Исходя из рассмотренных нами особенностей дальнейшего развития науки и техники, подобная необходимость в будущем возрастет и будет охватывать все новые категории людей, которые прежде не осознавались в качестве потребителей информации, да и не были ими в привычном понимании.
На сегодняшний день в качестве потребителей научно- технической информации рассматриваются следующие три категории, выделенные в соответствии с характером деятельности:
а) ученые в области фундаментальных и прикладных наук,
б) специалисты-практики, занимающиеся разработками и/или практической деятельностью в различных областях техники, промышленности, сельского хозяйства, медицины, образования и т.п.,
в) руководители (управляющие; менеджеры), плановики и другие лица, принимающие решения и координирующие различные виды деятельности на местном, национальном и международном уровнях частного или государственного, секторов экономики.
В последние годы информационные службы достигли определенных успехов в обеспечении информацией специфических профессий. Получили развитие информационные системы для практических врачей 'конкретных' специальностей (хирургов, педиатров, дантистов), для преподавателей и студентов высших учебных заведений определенных профилей. Разрабатываются системы информационного обслуживания для: исследователей и работников различных сфер культуры, связанных с использованием информации в области общественных и гуманитарных наук:
Прогноз изменений в количественном составе потребителей информации нельзя ограничивать рассмотрением только научных работников или даже специалистов, занятых: в науке и технике Научно-технический прогресс ведет к интеллектуализации трудовой деятельности. Этот процесс характерен для всех стран, но его интенсивность: зависит от развитости экономики и народного хозяйства планы. Активными потребителями информации становятся не только специалисты с высшим и специальным средним образованием, но также мастера и рабочие на производстве, работники сельского хозяйства, торговли, связи, планирования и учета, средний медицинский персонал.
Из всех подлежащих учету статистических совокупностей наиболее близка к такой трактовке потребителей информации численность работников, занятых преимущественно умственным трудом в народном хозяйстве. Анализ данных за последние десятилетия показывает, что рост потребителей информации в нашей стране происходит экспоненциально, удваиваясь примерно каждые 20 лет.
Элитарность информационного обслуживания
До сих пор мы рассматривали потребителей информации как элемент таких общих социальных систем, как наука, культура, производство, стремясь охарактеризовать качественный и отчасти количественный аспекты этого явления в целом. Но реальный потребитель информации предстает перед нами как конкретный абонент информационной службы, и это накладывает на наши рассуждения существенные ограничения. Далеко не все потенциальные потребители информации — абоненты информационных систем. Статистика показывает, что в течение года в органы информации и научно-технические библиотеки обращается хотя бы один раз лишь половина потенциальных потребителей информации, причем не каждый из них может быть признан абонентом информационной системы.
Здесь действует общий для всех информационных процессов логарифмический закон, по которому лишь незначительная часть потребителей информации интенсивно использует услуги информационных органов. Вероятно, половина всех усилий этих органов затрачивается на обслуживание такого числа их абонентов, которое составляет корень квадратный из их общей численности.
Мы уже отмечали, потребители информации не являются однородной массой людей: Они заняты различными видами творческой деятельности, каждая из которых требует специфического информационного обслуживания. Потребители информации в рамках одной определенной деятельности, находятся на разных уровнях иерархии, выполняют различную по характеру работу с, далеко не одинаковой значимостью для, конечного результата. Их информационные потребности и навыки в получении и использовании информации зависят от их служебного положения, образования„знания языков, возраста и от многих других, часто не поддающихся строгому учету факторов.
Информационная служба достаточно дорога, и по мере усложнения услуг и. внедрения в информационные системы современной техники стоимость этих услуг и систем возрастает. В связи с этим все более актуальным становится повешение экономической эффективности информационной деятельности. С самого начала ее интуитивно основывали на традиционной библиотечной этике бесплатного и демократического обслуживания с, предоставлением всем абонентам равных возможностей. Однако с течением времени возникли сомнения в правильности такого подхода. Если абоненты информационных систем в разной степени влияют на прогресс в науке, технике, промышленном производстве, то не следует ли дифференцировать и уровень их информационного обслуживания?
Среди подходов к ответу на этот вопрос нельзя не заметить стремления информационных работников оценивать эффективность своей деятельности не только по ее собственным параметрам, но и по результату, достигаемому потребителем, получившим от системы необходимую ему информацию. Один из видных представителей отраслевой информационной службы М.Л. Колчинский давно предлагал определять эффект совершенствования информационной службы относительным сокращением времени, которое потребитель тратит на получение этой информации. Ясно, что общественная стоимость этого времени зависит от значимости результатов труда, выполняемого той или иной категорией потребителей.
Поскольку информационная служба переходит на новую информационную технологию, необходимо уметь определять эффективность производимых изменений. Понятно, что такие изменения происходят постепенно, так как невозможно перевести сразу всех абонентов информационных систем на тот уровень обеспеченности, который в данный момент признается общественно необходимым. В свое время научные сотрудники ВИНИТИ М.В. Арапов и Ю.А. Шрейдер предлагали решить эту проблему путем ранжирования потребителей по значимости их роли в народном хозяйстве страны. При всех трудностях такого ранжирования руководители, работники директивных и плановых органов, аппарата управления народным хозяйством, ведущие специалисты учреждений, организаций и предприятий имели бы приоритет перед рядовыми научными работниками и специалистами-практиками.
В данном случае эффект совершенствовании информационной службы можно измерять объемом предотвращаемых потерь, происходящих от недостаточной информированности определенной части потребителей на общественно необходимом уровне. При таком подходе эффективность совершенствования оказывается «нелинейной», т.е. потери сокращаются как бы непропорционально затраченным средствам и усилиям. Например, обеспечение современными средствами поиска информации в диалоговом режиме только одной десятой части потребителей, играющих наиболее важную роль в создании национального дохода, может сократить предотвращаемые потери вдвое.
Подобную практику мы и наблюдаем в настоящее время. Возможности информационных систем, обеспечивающих непосредственный доступ к машиночитаемым базам данных, предоставляются в первую очередь руководителям и ведущим специалистам. Подразумевается, что подобное положение имеет временный характер, и по мере оснащения информационных органов современными техническими средствами доступ к ним получат все потребители информации. Но ведь предела совершенствованию нет, и нынешняя ситуация, представляющаяся нам временной, может оказаться постоянной. Возникает вопрос, не утверждаем ли мы де-факто элитарность информационного обслуживания, не пытаемся ли косвенно обосновать новую информационную этику, в которой потребители не должны располагать равными возможностями получения информации и доступа к ней? Если это так, то необходимо подумать о последствиях, к которым это может повести. Лучше всего это видно на примере науки.
В течение многих десятилетий было распространено мнение, будто научное сообщество организовано таким образом, что каждый его член, независимо от ранга в науке, может вносить небольшой вклад в общую сокровищницу знаний, а на долю выдающихся его представителей выпадает успех крупных открытий и научных переворотов.
Эту гипотезу обычно связывают с известным высказыванием испанского философа Х. Ортеги-и-Гассета: «Необходимо еще раз подчеркнуть этот чрезвычайный, но неопровержимый факт: экспериментальная наука развивалась в значительной мере благодаря усилиям людей на редкость посредственных, и даже менее чем посредственных. Иными словами, современная наука, этот исток и символ нашей нынешней цивилизации, находит место для интеллектуально заурядных людей и предоставляет им возможность с успехом трудиться в ней. Таким образом, большинство ученых способствует общему прогрессу науки, оставаясь замкнутыми в узких клетках своих лабораторий подобно пчеле в ячейке улья, либо белке в колесе».
До последнего времени почти все пишущие о науке явно или неявно придерживались этого мнения. На нем основано «общественное знание». Дж. Займана, «нормальная наука» Т. Куна„«коммуникативное существо науки» У. Гарвея. Однако все чаще справедливость этого общего мнения подвергается сомнению. Оно было поколеблено впечатляющими исследованиями Р. Мертона, показавшего, что в науке действует принцип, провозглашенный еще в Евангелии от Матфея («Кто имеет, тому дано будет и приумножится, а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет»). Об этом же говорится в работах Д. Прайса, раскрывших социальный механизм цитирования научных публикаций, и С. и Д Коулов, обнаруживших тесную связь между интенсивностью цитирований и реальным вкладом ученого в науку.
В ходе этих и других примыкающих к ним социологических исследований, проводившихся главным образом на материале цитирования работ физиков, доказано, что большинство публикуемых в них результатов почти никогда не используется наиболее видными учеными, делающими самые значительные открытия.
Следующие из этого выводы: хорошо сформулировал Дж. Коул: «Из всех социальных институтов наука оказывается в числе наиболее стратифицированных. Наблюдается существенный разрыв между небольшой «элитной» группировкой и основной массой ученых. В то же время, несмотря на эту стратификацию, в науке постоянно поддерживается система ценностей, зиждущаяся на принципах эгалитаризма и неуклонном подчеркивании коллективистского духа»
Когда в 60-е годы впервые появились эти выводы, они были поняты буквально. Из признания большой роли неформальных коммуникаций и якобы бесполезности значительной части публикаций вытекали требования сократить объем и число публикуемых статей, заменить их неформальными «группами обмена» информацией, увеличить количество симпозиумов и конференций. Все конкретные мероприятия в этом направлении не имели успеха, а работы Дж. Займана, У. Гарвея и Б. Гриффита восстановили равновесие формальной и-неформальной коммуникации в науке.
Принцип эгалитаризма в науке, да и в других общественных институтах выполняет ряд важных системообразующий функций. Признание этого обстоятельства содержалось в известном высказывании Н. Винера о том, что хотя 95% оригинальных научных работ принадлежит менее чем 5% ученых, они никогда не были бы написаны, если бы остальные 95% занятых в науке не содействовали бы созданию общего ее высокого уровня.
Нельзя не заметить, что большинство крупных зарубежных социологов науки — в прошлом физики. Они неявно считают высшим видом научной деятельности эксперимент, а единственным достойным научным результатом — открытие. В этом невольно проявляется физический снобизм, связанный с великими достижениями физики недавнего времени. Они не отдают себе полного отчета в том, что не меньшее значение для «нормальной» науки имеет деятельность по «расфасовке» и «переупаковке» научных знаний, все то, что ими презрительно называется компиляцией и популяризацией и несправедливо трактуется как нетворческая, а порой и как бесполезная работа.
Элитаризм, возведенный в принцип информационного обслуживания, угрожает серьезной опасностью для развития науки, так как он не учитывает внутренней иерархии информирования в научном сообществе. Дело в том, что как раз руководители и ведущие специалисты живут в густой информационной среде, создаваемой их сотрудниками. На всех уровнях официальной научной иерархии, и особенно на ее низших ступенях, среди аспирантов, молодых научных работников образуется тип ученого-информатора, который все читает, следит за новыми публикациями, сообщает о них на рабочих семинарах. В процессе обсуждений эта информация подвергается оценке, интерпретации, затем по неформальным каналам она в сублимированном виде поднимается на верхние уровни научной иерархии.
Игнорирование этих внутренних механизмов информирования в научном сообществе ведет к резкому снижению эффективности информационного обеспечения научных исследований и разработок. Поэтому вынужденную ситуацию, при которой все потенциальные потребители информации не могут сразу быть переведены на современные методы информационного обслуживания, основанные на новой технологии, не следует возводить в принцип.
Единственно правильным принципом информационного обеспечения специалистов в науке и народном хозяйстве, культуре и образовании, во всех сферах человеческой деятельности должен оставаться эгалитаризм, признание равных для всех потребителей информации возможностей ее получения и доступа к ней. Это, разумеется, не исключает дифференцированного подхода к различным категориям потребителей информации при их обслуживании, учета особенностей их нужд, запросов и привычек.
Какие пути возможны для реализации. этого принципа в сложившихся условиях? Прежде всего, планируя, создавая и внедряя новые виды и средства информационного обеспечения, нельзя произвольно отменять прежние. Пока возможности ретроспективного поиска или избирательного распространения информации в режиме диалога с автоматизированной системой при непосредственном доступе к машиночитаемым базам данных существуют лишь для ограниченного числа пользователей, не следует сокращать выпуск информационных изданий в. традиционной форме, Необходимо продолжать издание бюллетеней сигнальной информации, кумулятивных библиографических указателей, реферативных журналов и вспомогательных указателей к ним, указателей цитированной литературы и всех других видов текущего оповещения о новых достижениях.
Одним словом, и в данном случае сохраняет силу общий информационный закон, по которому в ведение новых элементов в систему научной коммуникации не отменяет и не заменяет старых, традиционных средств. Эволюция в научной коммуникации осуществляется путем перераспределения функций между видами и средствами информационного обеспечения и, конечно, их объемами и тиражами.
Информационные потребности в развитии
Наиболее общие типы информационных потребностей выявлены давно и, несмотря на интенсивные исследования послед- них десятилетий в этой области. их формулировка остается почти неизменной. Творческие работники обращаются к источникам информации главным образом в трех случаях:
а) при текущем ознакомлении с новыми сведениями, как по их узкой специальности, так и в смежных областях,
б) при повседневной работе, когда необходимо получить конкретные фактические сведения о числах, количествах, методах, средствах, концепциях, гипотезах и т.п.,
в) в начале работы над новой проблемой или темой и при ее завершении и литературном оформлении, когда необходимо путем ретроспективного поиска с возможной полнотой выявить и учесть все опубликованные и неопубликованные источники по данной теме.
Такое постоянство свидетельствует о стабильности мотивов обращения специалистов к источникам информации, что не исключает изменчивости самих информационных потребностей. Исследования информационных потребностей различных категорий потребителей закономерно сопровождают разработку любой крупной информационной системы.
В прошедшее десятилетие существенно продвинулось социологическое понимание информационных потребностей, тесно связанное с трактовкой существа и перспектив развития информационной деятельности. По этому поводу отечественными и зарубежными исследователями высказано несколько заслуживающих внимание точек зрения. Одна из них связана с традиционным пониманием неопределимости информационных потребностей ученого, исследующего фундаментальные проблемы науки. Известно, что полное и адекватное формулирование ученым своей потребности в информации равносильно ращению им соответствующей проблемы. Он ищет необходимую, информацию не только по теме, проблеме, узкому ее аспекту, но и по ассоциации, по аналогии, по методу исследования и по многим другим трудно формулируемым аспектам.
Новая информационная технология, позволяющая пользователю вести активный диалог с информационной системой, не только расширяет его возможности при поиске информации, но и освобождает его от посредничества информационных работников в процессе этого поиска. Во всяком случае, это посредничество все больше ограничивается технологическими аспектами и становится все менее содержательным. Как вы уже знаете, некоторые специалисты за рубежом, доводя этот ход: рассуждений до крайности, приходят к парадоксальному выводу, что успехи информатики могут привести к отмиранию самой информационной профессии. Существует и противоположная точка зрения, по которой создание диалоговых информационных систем упрочивает положение информаторов, давая им в руки мощное средство управления информационной средой.
Дело в том, что первоначальная концепция научно-информационной деятельности, исходившая из понимания информации только как некоего продукта одного из ресурсов науки давно признана ограниченной. Более плодотворной оказалась концепция информационной среды философа Ю.А. Шрейдера, связанная с изучением социального контекста научной коммуникации: «Ученый активно взаимодействует со своей информационной средой так же, как и с любой другой средой — природной, социальной и т.п., Он, в частности, динамично перестраивает, свое поведение в этой среде — варьирует представления о собственных информационных потребностях, обращаясь то к одним, то к другим ее элементам в разной последовательности и сочетаниях, получая информацию в самых разнообразных ракурсах, проверяя незапрограммированные связи между фактами и, главное, самостоятельно управляя характеристиками получаемой информации, полнотой, темпом, поступления степенью детализации, тематикой и т.п.».
Концепция информационной среды ориентирует информационную деятельность на то, чтобы сделать эту: среду более благоприятной, дружественной, комфортной для ученого; Эта, концепция связана с тенденцией науки к. гуманитаризации, с поведением интереса ученых мотивации творчества, анализу ценностных и познавательных установок в конечном счете этот интерес к личности ученого, создающего информацию, ведет к усилению роли социологии науки, психологии научного, творчества, к выявлению места науку в общей культуре Личностный интерес к субъективной компоненте вовсе не противостоит традиционной тенденции науки к объективизации и математизации, а дополняет ее С точки зрения информационных потребностей, это означает, что прежние вопросы, «что» и «как» сделано в науке, дополняются вопросами, «кем» и «почему» это сделано.
Своеобразное представление о развитии информационных потребностей разработчиков, новой техники выдвинул Э.С. Бернштейн многие годы работавщив в области информационного обеспечения машиностроения. Он, поделку всех потребителей информации «наблюдателей» и «аналитиков». Первые, по его мнению, делают изобретения в рамках готового, набора «ситуаций», т.е. по сложившимся канонам, по традиции. Вторые открывают новые традиции, создавая свои каноны, критически оценивая существующие концепции решения стоящей перед ними задачи. Именно они являются двигателями технического прогресса и нуждаются в нетривиальном информационном обслуживании, которое состоит в выяснении «пробелов» в существующем знании. Истинная информационная потребность этого типа специалистов состоит не только в том, чтобы получить информацию об уже имеющихся достижениях, но в том, чтобы выяснить, где существуют пробелы в знаниях, что пока еще неизвестно.
О несовершенстве социологических методов исследования, таких как анкетирование и интервьюирование, давно известно, хотя они успешно применяются во многих сферах и постепенно совершенствуются. При изучении информационных потребностей эти общие методы дополняются анализом обратной связи в системах информационного обслуживания. Однако исследовать подлинные потребности специалистов в информации очень трудно, так как они осознают их на уровне имеющихся возможностей. Более того, новые виды информационного обслуживания с трудом пробивают себе дорогу, наталкиваясь на устойчивые привычки и навыки потребителей в получении информации, По этой же причине и новая информационная технология внедряется значительно медленнее, чем это позволяют имеющиеся технические средства.
В самом деле, потребности специалистов в научной, технической, экономической, политической конъюнктурной и другой информации значительно превышают те, которые они осознают как разумные для предъявления информационной службе. Да и обслуживаемые ныне контингенты намного меньше действительно нуждающихся в информации на общественно необходимом уровне. Именно это противоречие между реальными информационными потребностями и возможностью их удовлетворения в рамках информационной деятельности является определяющим фактором ее развития.