Глава 7

ПРИТЯЖЕНИЕ ЕВРОПОЙ

Постсоветские страны напоминают витязей на распутье. Какой путь выбрать, чтобы обеспечить достойное человека качество жизни? казалось бы, так просто выбрать западноевропейскую модель «экономического чуда» — и процветание обеспечено. В истории восточных славян неоднократно предпринимались попытки превратить в догму чужие традиции, «прорубить окно в Европу» и осуществить вестернизацию — модернизацию по западному образцу. Не успели распрощаться с коммунизмом, неприкаянным призраком бродившим в прошлом по Европе, как вновь мечты, но теперь уже о западной демократии и свободном предпринимательстве.

Последняя вестернизация началась в Советском Союзе в 60-е годы, когда партийная номенклатура вкусила запретный для народа плод западной цивилизации и позволила пользоваться им в ограниченных масштабах «товарищам по партии», а в исключительных случаях — поощряя зарубежными поездками идейно закаленных трудящихся, преимущественно с серпом и молотом. Ныне утратившая национальную идентичность «беспочвенная» власть в очередной раз готова поставить народы «на дыбы». «Шоковая» либерализация по-западному привела к тотальному обнищанию народа, и «новые славяне» не мыслят себя без «Европейского дома». Правда, западноевропейские традиции демократии и правового государства используются не в форме общественного обустройства, а в качестве предмета в борьбе за власть.

7.1. Западноевропейская цивилизация

Западная (западноевропейская) цивилизация — социокультурная целостность (общность), основанная на антропоцентрическом принципе мироздания. «Ядром» является человек, преобразующий имманентный мир. Возникла как случайное возобновление в другом месте и социальном времени случайных процессов, сопряженных бесконечным движением мысли с великим движением капитала.

Духовная родина  цивилизации    Фундамент   западноевропейской   цивилизации замешан на пограничном опыте человечества—   античности   и  христианстве.   Древние греки впервые открыли человеческую душу и дух. Это величайшее открытие всех времен и народов. Европейский мир родился из идей разума — порождающий идеи человек постепенно становится новым человеком. Вот как описывает основатель феноменологии Эдмунд Гуссерль это событие. Философия древних греков не является их исключительной собственностью, но именно они нашли универсальный жизненный интерес в существенно новой форме чисто «теоретической» установки. Они занимаются теорией и только теорией. Этот процесс непрерывного новообразования включает межличностную коммуникацию, круг воспроизведения и воспроизводящего понимания идей. Мир идей формирует нового человека, живущего в конечном мире, но ориентированного на горизонт будущего — бесконечную смену поколений. В преодолении конечности природы суть величайшего открытия, что проявилось прежде всего в виде идеализации — величин, мер, чисел, фигур, прямых линий, полюсов, плоскостей и т.д.

В Древнем мире шло интенсивное освоение пограничного опыта между основными историко-философскими регионами в Европе, Индии и Китае. Вместе с тем научная мыслительная, или «теоретическая» непрактическая, традиция, или установка удивления, возникшая в Древней Греции, отличается от практическо-мифологической установки индийской и китайской философии. У древних греков интерес к философии никак не связан с почвой народных традиций. Конфликт между консервативными приверженцами традиций и философами обязательно переходит в сферу политической борьбы. Как просто избавиться от людей, преданных идеям, объявить их вне закона! Но тем не менее идеи оказываются сильнее любых сил, укорененных в практике реальной жизни.

В результате длительного межкультурного диалога закладывался фундамент западноевропейской цивилизации, что наглядно прослеживается на примере идей Аристотеля и других великих мыслителей, вызвавших трансформацию человеческого существования. Гуманизм древнегреческих философов, далекий от христианской идеи равенства людей, поставил разум выше нравственности. Это противоречие было преодолено западноевропейцами путем заимствования у Конфуция золотого правила нравственности: «Не делай другим того, чего не желаешь себе». Политическая свобода древнегреческих полисов трансформировалась в Западной Европе в борьбу за личную свободу и осознавалась как необходимость, как тяжелый моральный груз, долг человека перед природой.

Многовековое восхождение к Единой Европе

Христианская религия, рожденная в Азии пограничным опытом человечества, стала путеводной звездой европейского мира. Новый Завет в отличие от ветхозаветной концепции провозгласил спасение всех народов планеты. Христианство превратило внешнюю трасцендетность в задачу преобразования и освоения конкретного имманентного мира. Не меч воина, а христианская церковь, придя в соприкосновение с варварами, превратила европейские границы бывшей Римской империи в центры духовного возрождения. Крестовые походы на Восток расширили умственный горизонт западноевропейцев, общение с другими народами способствовало религиозной терпимости.

В начале II тысячелетия от Рождества Христова произошел разрыв между западной и восточной ветвями ортодоксального христианства. В 1054 г. Папа Лев IX отлучил патриарха константинопольского от церкви. Западная надгосударственная церковь стала правопреемницей древнеримского наследия, а восточная церковь, подчиненная, как правило, государству, — древнегреческих традиций. Конфессиональные рубежи римско-католической и православной церквей отдалили друг от друга две древнегреческие традиции. Ведущим философом в Западной Европе стал отец логики Аристотель, а в Византии — Платон, открывший мир идей.

В географическом пространстве становление западноевропейской цивилизации шло на геополитических, этнических и геоэкономических рубежах Римской империи и варваров. На этих границах, где происходили многочисленные конфликты и войны, отмечались интенсивные торговые связи и информационный обмен, вырабатывались комплиментарные отношения западноевропейцев. В духовном пространстве с характерным для человека контактом во времени был порожден Ренессанс. Произошло обретение в духе утраченного античного мира через страстную ностальгию.

Многовековое восхождение к Единой Европе берет начало с коронации Карла Великого, когда в 800 г. западный романо-германский мир был впервые объединен не только христианством, но и императорской властью Священной Римской империи. На рубежах Франкского государства были учреждены пограничные области — маркграфства (Испанское, Тосканское, Восточное, Бранденбургское и др.), которые впоследствии выделяются уровнем развития экономики и культуры. Маркграфства стали основой формирования рубежных государств (Королевство Лотарингия во второй половине IX в., Бургундское государство XIV—XV вв.). Когда Франкское государство распалось на Францию, Германию и Италию, на бывших римских границах по Рейну сформировалась структурная ось романо-германского мира, соединившая миры-экономики Юга и Севера — стран Средиземноморья, Северного моря и Балтики. Интенсивные торговые связи способствовали экономическому росту вдоль трансъевропейской коммуникации Юг — Север. В XIII в. здесь особенно выделялись ярмарки Шампани. Возникли центры финансового капитала и биржи в Брюгге, Женеве, Лионе и других городах. С великим среднеевропейским торговым путем связаны истории немецкой Ганзы, Рейнского и Швабского союзов вольных городов. Здесь ныне расположена столица объединенной Европы — Страсбург, а бывшие маркграфства стали основой становления рубежных государств Люксембурга, Бельгии, Швейцарии и Австрии. На исторических рубежах Франкского государства сформировались известные центры европейской культуры Флоренция, Барселона, Вена и Берлин.

Торговля с Востоком без посредничества Византии привела к могуществу и расцвету культуры в Венеции, Генуе, Пизе, Милане, Флоренции и других европейских городах. В эпоху Возрождения происходит усиление социально-политической роли средневекового города, где зародилось представление об идеальном, независимом и свободомыслящем человеке. В городах со свободными и независимыми мастерами и мастерскими, преимущественно в Средиземноморье, в католической Флоренции, складываются капиталистические отношения.

С эпохи Великих географических открытий началось настоящее «европейское чудо». После 1500 г. в течение одного столетия приатлантические страны Западной Европы благодаря переходу к интенсивному способу массового капиталистического производства и расширению внешнего рынка опередили страны Востока.

, Ныне в многомерном коммуникационном пространстве стратифицировалось несколько образов Европы. Большую Европу можно рассматривать в широком смысле от Лондона до Владивостока и от Нью-Йорка до Сан-Франциско. Большая Европа делится на «Первую» — западноевропейскую  цивилизацию или «европейскую семью», «Общеевропейский дом», «Вторую» — восточноевропейские страны и «Третью» — Россию, или Евразию. Славянские западники  всегда были сторонниками «Первой», славянофилы — «Второй» с центром в Константинополе и евразийцы — «Третьей» Европы  или «Третьего Рима».

В свою очередь, в «Первой» Европе различается атлантический (или англо-американский) и континентально-европейский (или романо-германский) Запад. Атлантическая модель берет начало от американской революции, выступавшей за освобождение гражданского общества из-под опеки государства. Французская революция, предвестница большевистской, отличалась противоположной направленностью, как процесс завоевания революционным государством «косного» гражданского общества. Именно атлантическая модель ныне положена в основу формирования Единой Европы. После Второй мировой войны американская идея восторжествовала в Западной Европе и стала основой социокультурной стратегии. Идея «атлантического» федерализма заключается в объединении не национальных государств, а гражданских обществ. Здесь приоритет отдается регионализму, организованному на наднациональной основе. Ныне в Западной Европе усиливаются тенденции к интеграции по формуле Европа регионов. При этом ее крайние сторонники выступают за Единую Европу без наций. Атлантическая модель вновь продемонстрировала роль пограничного опыта в становлении цивилизации. Только теперь в Западной Европе укореняются идеи из Нового Света.

Континентально-европейский Запад и Восточная Европа прошли в XX в. через два мифа «великой коллективной судьбы» — германскую национальную идею фашизма и трансформированную на российской почве идею коммунизма. В геополитике это нашло отражение в концепциях жизненного пространства и всемирной революции.

Особенности рубежной коммуникативности европейского пространства

Большая Европа распространилась симметрично преимущественно в природном поясе умеренных широт, аналогичных этническому месторазвитию. На ее западных и восточных   рубежах   расположены   англо-американский и российский евразийский суперэтносы, ставшие основой биполярного мира второй половины XX в.

На рубежах Старого и Нового Света, Запада и Востока, Европы и Америки, Европы и Азии идет непрерывный культурный диалог, поиск моделей комплиментарного развития. Англо-американский мир создал эксцентрированную североатлантическую модель по обе стороны океана. США — государство на рубеже западноевропейской цивилизации. Пройдя через бескрайние прерии, евроамериканцы вышли к берегам Тихого океана, где основали мощный форпост западноевропейской цивилизации. Ныне Калифорния по масштабам экономического развития сопоставима с наиболее высокоразвитыми странами мира. Таким образом, в Новом Свете была создана биполярная система по обе стороны североамериканских прерий и на берегах двух океанов, что способствовало хозяйственному освоению территории страны и послужило трамплином для выхода в Азиатско-Тихоокеанский регион.

На востоке Европы православно-христианский мир во главе с Россией покорил огромные пространства сибирской тайги, создав на западных и восточных «берегах» Евразийской степи-океана форпосты на суперэтнических рубежах — Одессу, Владивосток, Харбин и др. Была основана Русская Америка, однако из-за удаленности и отсутствия мощного экономического форпоста на русском Дальнем Востоке северотихоокеанская система не сложилась. События XX в приостановили формирование комплиментарной, открытой _к внешнему миру, российской экономики на берегах Тихого океана и рубежах китайской цивилизации. Русскоязычный Харбин был утрачен преимущественно «руками» Советской России. После Второй мировой войны, если не брать в расчет непродолжительный период характеризующийся лозунгом «Русский с китайцем братья навек» реального братания все же не получилось. И дело не только в симпатиях или антипатиях политических лидеров. То, что Россия могла предложить в начале века — материально-практические достижения европейской цивилизации, в конце века осуществила западноевропейская цивилизация в более качественной упаковке. По иронии судьбы советский вариант западноевропейского призрака коммунизма в Китае не стал догмой, так как после тысячелетних скитаний эта идея древнекитайских мудрецов вернулась на родину.

В конце XX в. начала складываться модель комплиментарного развития на рубежах Азиатско-Тихоокеанского региона и западноевропейского, преимущественно англо-американского, мира, его материально-практических достижений. Великобритания и Китай продемонстрировали это на примере Гонконга, а США — через Японию, Тайвань, Южную Корею и Южный Вьетнам. Правда, Советский Союз предпринял последнюю и, как оказалось, неудачную попытку в Китае, Северной Корее и Северном Вьетнаме. Но время было упущено. Восток повернулся «лицом» к Западу.

Русский форпост на Дальнем Востоке, превращенный за «железным занавесом» преимущественно в военно-морскую крепость, оказался изолированным от внешнего мира и не смог стать плацдармом освоения Сибири. Это послужило одной из причин утраты и большей части пространства евразийской степи-океана. Ныне российский Дальний Восток оказался еще более экономически удаленным от европейской территории страны. Только реальный сдвиг на Восток приведет к возрождению евразийских коммуникаций между Атлантикой и Тихим океаном, атлантической и восточными цивилизациями. Создание биполярной геоэкономической модели является стратегической задачей формирования российского многомерного коммуникационного пространства, способствующего диалогу Запада и Востока.

Северная Атлантика, исторически разъединяющая Старый и Новый Свет, ныне стала очередным коммуникационным хребтом западноевропейской цивилизации. Однако сама христианская Европа расколота на два мира — западнохристианский и восточно-христианский, или православный. После открытия Америки удалось расширить западноевропейское социокультурное пространство. Но преодолеть невидимый рубеж между Западной и Восточной Европой, проходящий через души людей, оказалось намного труднее.

Было бы наивно дать формализованный образ западноевропейской цивилизации. Европа — это многоликий микрокосмос, многомерное коммуникационное пространство, оформившееся как результат пограничного опыта человечества. Отсюда множественность пространственно-временных рубежей, контактные, барьерные и фильтрующие функции которых прокладывали путь к созиданию через конфликт. Социокультурная  рубежность выступает как стратегический ресурс развития цивилизации, и ее необходимо рассматривать двояко — через «пограничное состояние» рационального и чувственного восприятия в географическом и духовном пространствах с различной коммуникационной природой (включая пассионарность). В географическом пространстве она проявляется в материальных контактах — завоеваниях земель, заселении, хозяйственном освоении и изменении природной среды, тогда как для духовного мира человека характерен контакт во времени. В результате стратификации разномасштабных пространственно-временных процессов сформировался современный образ Европы.

7.2. Этот путь проходит через совесть

Роль Реформации в становлении западной цивилизации

Особая роль в становлении западноевропейской цивилизации принадлежит Реформации — общественно-политическому и идеологическому  антифеодальному движению,   принявшему религиозную форму борьбы против католической церкви. Для Реформации характерно обращение к личной совести человека. Спасение души не нуждается в посредничестве католической церкви. В противоположность феодальному в своей основе католицизму возникла новая «буржуазная разновидность» христианства — учение протестантизма о непосредственной связи человека с Богом. Каждый верующий имеет право по-своему трактовать «слово Божие», а спасение человека достигается через его личную веру. Эта упрошенная конфессиональная модель (свободная зона между человеком и Богом) открыла путь требованиям буржуазно-демократических свобод и развитию индивидуализма. Протестантизм стал идейным оружием и знаменем первых буржуазных революций. Вершиной битвы за свободу явилась Великая английская революция, ее политические принципы — одно из достояний западноевропейской цивилизации.

Раскол западного христианства привел к социальным потрясениям от Англии до Украины. Эпицентром европейского кризиса стал XVII век, когда противостояние между протестантами и католиками особенно остро проявилось в Тридцатилетней войне 1618—1648 гг.

Протестантская этика переносит центр тяжести с небес на землю, из трансцен-дентного в имманентный реальный мир. В результате основная духовная цель «спасения» превратилась в проблему мирской этики и политической экономии. В протестантских традициях уважение к закону выше эмоций, чувств любви к ближнему. «Идеальному типу» предпринимателя чужды показная роскошь и расточительство, упоение властью. Деньги стоит наживать для того, чтобы вложить в дело. М. Вебер в труде «Протестантская этика и дух капитализма» показал взаимовлияние религии и экономики, хотя практика оказалась более сложным явлением.

«Демократия - власть посредственности»

Европейские мыслители эпохи Просвещения продолжили начатую древнегреческими философами тему о  государственном устройстве. Согласно Канту, проблема не в том, чтобы хорошо устроить жизнь в государстве, а в том, чтобы была форма и чтобы она не содержала в себе оснований для уродства и извращений. Но ощущение формы — это продукт не только философии, а прежде всего определенной культуры. Демократией нельзя владеть как предметом.

Демократия, как отмечал французский мыслитель Алексис Токвиль, власть посредственности. Но тогда почему же на Западе «терпят» демократию? Исторически произошло разделение общества на лично свободных граждан, обладающих чувством экономического достоинства и власти, не мешающей развитию в человеке главных ценностей, которые дают семья и вера.

Главный «троянский конь» постсоветской модернизации — ностальгия о равенстве. Рабом быть проще, чем свободным. Свобода личности — тяжелый моральный груз и ответственность, измеряемые совестью. А. Токвиль писал:

И действительно, существует некое настойчивое и закономерное стремление человека к такому равенству, которое пробуждает в людях желание стать сильными и уважаемыми в обществе. Это страстное желание служит тому, что незначительные люди поднимаются до уровня великих. Однако в человеческих душах живет иногда и некое извращенное отношение к равенству, когда слабые желают низвести сильных до собственного уровня, и люди скорее готовы согласиться на равенство в рабстве, чем на неравенство в свободе.

Государственный суверенитет и национальное самоопределение, полученные в результате борьбы одной власти с другой, привели к обнищанию миллионов граждан. От кого же зависит благосостояние народа? А. Смит в своем главном труде «Исследование о природе и причинах богатства народов», известном как экономическая библия капитализма, ответил следующим образом:

Великие нации никогда не беднеют из-за расточительности я неблагоразумия частных лиц, но они нередко беднеют в результате расточительности и неблагоразумия государственной власти.

Фридрих фон Хайек в книге-манифесте рыночников «Дорога к рабству» через полтора столетия продолжил эту тему, ответив на вопрос, почему к власти приходят худшие. Приведем его доводы в изложении К. Ясперса:

Тотальное планирование так влияет на отбор правящей элиты, что у власти оказываются люди, лишенные каких-либо выдающихся дарований. Тоталитарная дисциплина требует однообразия. Его легче всего найти на низких уровнях нравственности и духовной жизни. Самый низкий общий знаменатель охватывает наибольшее число людей. Преимущество отдается послушным и легковерным, чьи смутные представления легко могут быть изменены в должном направлении, чьи страсти легко могут быть возбуждены. Легче всего сойтись в ненависти и зависти... Непригодны в этих условиях люди терпимые, относящиеся с уважением к другим и к их мнениям, духовно независимые: несгибаемые, способные отстаивать свои убеждения и перед начальством, те, кто обладает гражданским мужеством...

Но, как свидетельствует история, именно такие «непригодные» высокообразованные личности становились реформаторами.

Благосостояние определяется профессионализмом власти

Элита — это социальная группа высшего привилегированного слоя в обществе, концентрирующая те или иные ресурсы, осуществляющая функции управления,  развития

культуры и науки. Различается элита родовая (по крови) и элита достижений, соответственно, аристократия и меритократия (от греч. terio — по заслугам и kratos — сила, власть). Причиной возникновения элит считают природную одаренность составляющих их людей. Современный западный мир характеризуется приходом к власти, ного поколения руководителей и модернизаторов. Аристократия уступает место меритократии. XX век показал, что благосостояние определяется не авторитарным или демократическим режимами, _а профессионализмом власти, основанным на культуре, образовании и способности принимать правильные решения. Именно такая политическая интеллектуальная элита стояла во главе успешной модернизации в большинстве стран «экономического чуда». Вместе с тем политика была и есть самой сложной и консервативной для творчества сферой деятельности.

Тенденции культурного диалога и социально-экономического развития

Основатель современного рационализма и отец новой философии Декарт научил европейского человека думать так, что он смог создать технику. Но утвердившаяся в эпоху Просвещения вера в неограниченную силу человеческого разума постепенно утрачивается. История общественного развития оказалась не колесом, катившимся в направлении прогресса, а маятником бунтующего между рационализмом и иррационализмом человека. Напору европейского рационализма с самого начала его зарождения сопротивлялся гениальный Блез Паскаль, чьи «мысли» могут служить «духовным мостом» между «культурой разума» (бесчеловечных холодных рассуждений) и «культурой сердца». Решающее влияние Запад оказал на Восток через философию Гегеля, а Восток на Запад — через романы Достоевского, которые выразили в глубокой поэтической форме славянское общечеловеческое содержание.

Тенденции культурного диалога прослеживаются в современной европейской философии, где наряду с философией жизни (истории), феноменологией выделяются экзистенциализм и онтология, выступающая против разобщенности частных наук и за достижение целостного восприятия мира. Отмечается разнообразие философских школ, где французская отличается от немецкой, а марбургская — от гейдельбергской. Сильнейшая сторона французской школы проявляется в склонности к психологическому анализу, что наглядно демонстрирует французский кинематограф. В экзистенциализме особенно проявились тенденции сближения западно- и восточноевропейского мышления. В антиреалистическом экзистенциализме центральное место занимает существование человека и его переживание мира. Экзистенциализм возник накануне Первой мировой войны в России (Л. Шестов, НА. Бердяев) и после ее окончания в Германии (М. Хайдеггер, К. Ясперс, М. Бубер), а во время Второй мировой войны перешел во Францию (Ж.П. Сартр, Г. Марсель).

После падения Берлинской стены и распада СССР между Западной Европой и евразийскими Россией и Турцией вместо восьми стран социалистического лагеря ныне расположено 18 государств и калининградский анклав России. Самое крупное по территории и населению рубежное государство — Украина — не только глубоко вдается на восток, но и сама разделена социокультурными рубежами на Западную, Восточную и Южную Украину.

Ныне интеграционные процессы в ЕВРАМАРе в западном направлении следует рассматривать двояко — как бегство от утопии и как начало консолидации западнохристианской и православной Европы. Консолидация христианской Европы в постбиполярном мире особенно актуальна в связи с аналогичными процессами на Востоке в мусульманской, китайской и других цивилизациях. Но этот путь для восточноевропейских стран лежит не через слепое заимствование евроамериканских стандартов жизни, а через просвещение, возрождение в духе утраченного мира Древней Греции и Византии.

Православный мир не знал ни ренессанса, ни реформации, ни эпохи гуманизма. Православная церковь не имеет опыта существования в условиях демократии и застыла в своем византийском облике. Парадоксальной была в прошлом реакция на возникновение западноевропейского капиталистического рынка на рубежах западного и православного христианства. К востоку от Эльбы в Польше, Прибалтике, Чехии и Венгрии крупные землевладельцы оказались экономически и политически влиятельнее третьего сословия, совершив реакционный поворот к усилению феодальной эксплуатации крестьянства. Не повторяется ли ныне в восточнославянских странах за бесконечными разговорами и мечтами о третьем сословии реальное углубление раскола общества на богатых и бедных?

На рубежах противостояния католического Запада и православного Востока формировалась структурная ось славянского мира. Здесь в средневековье образовались рубежные государства — Великое княжество Литовское и Речь Посполитая. В свою очередь, коммуникационная ось восточных славян сформировалась вдоль торгового пути «из варяг в греки».

Ныне одновременно с интеграционными процессами отмечаются и противоположные тенденции превращения Западной Европы из открытого в закрытое для внешнего мира общество. Это проявляется в концепциях «золотого миллиарда», иммиграционном законодательстве, в политике «двойного стандарта» — запрета этноцентризма на Западе и его поощрения на постсоветском пространстве. Шенгенские соглашения сняли таможенные барьеры внутри Европейского Союза и одновременно усилили их между ЕС и окружаюшим миром. «Шоковая» постсоветская либерализация уже не вызывает прежних восторгов, а усиливает стремление цивилизованных стран «отгородиться» от ее последствий. Вводятся ограничения на международном рынке труда, например на морском транспорте.

Обеспечив относительно высокое качество жизни, западноевропейская цивилизация впервые в истории человечества осуществила успешную «холодную» экспансию, в которой главная роль принадлежит информационным коммуникациям. Интенсификация рынка потребовала либерализации экономики и расширения его «жизненного пространства». Возникло одно из основных противоречий современного мира, когда стремление многих стран и народов обеспечить достойное человека качество жизни подменяется несбыточным желанием импортировать западную модель. Несмотря на мирный характер западной экспансии, сущность ее не изменилась за последние 500 лет — сделать другие страны подобными себе в социально-экономическом отношении, идеологии и культуре. Это означает мирное включение других стран и народов в сферу западного влияния и эксплуатации.

Разные пути становления западно-христианского и православно-славянского миров проходят от Древней Греции, соответственно, через Древний Рим и Византию. Становление западноевропейской цивилизации шло через «броски» в чужие земли — крестовые походы к христианским святыням и героическую эпоху Великих географических открытий. В Западной Европе состоялась цивилизация, наиболее универсальная по восприимчивости к другим культурам. Европа одновременно с бескрайними географическими горизонтами открыла и горизонты человеческой души, ее трагические конфликты, осознававшиеся литературой и искусством в масштабах всечеловеческих. Под влиянием творческого наследия отца логики Аристотеля здесь сложилось аналитическое мышление, что особенно наглядно проявилось в европейской классической философии.

Западноевропейская цивилизация стала колыбелью хартии вольности, прав человека и парламентаризма. Западноевропейская цивилизация явилась «школой» борьбы за личную свободу и совесть каждого, бесконечную ценность личности. Прометеев человек Запада — преобразователь и покоритель природы — создал индустриальное общество.

Подводя противоречивые итоги XIX в. и выдвигая проект будущей Единой Европы, Хосе Ортега и Гассет обратил внимание, что победа политической демократии, парламентаризма и развитие техники-'сопровождалось увеличением численности людской массы.

лишенной всякого чувства достоинства человека-собственника, вполне удовлетворенного, ощущающего себя посредственностью. Именно она стала главным действующим лицом драмы XX в. Что ожидает Европу на пороге XXI в. — интеграционные процессы или маргинализация общества? Каждая цивилизация имеет разные стратегии существования человека на Земле. Общим цивилизационным признаком постиндустриального общества становится формирование единого информационного пространства, что уменьшает контрасты между центром и периферией. Путь к будущему Европы лежит через культурный диалог и положительную энергетику маргинальных субкультур, пронизанных страстной ностальгией ценностей укоренения, сбереженной природы и сбереженной морали.

7.3. Кризис рационализма

Западноевропейская техногенная цивилизация, характеризующаяся христианскими традициями познания мира, пассионарным стремлением к свободе проявления индивидуальности и отсутствием ощущения самодостаточности (успех ради успеха), представлениями об избранности, открыла путь для превращения огромного потенциала энергии интеллекта человека в общественный прогресс. Основной чертой индивидуализма является признание абсолютного суверенитета взглядов, уважение свободы личности.

Вера в мораль протестантской этики индивидуализма и разум (рационализм) явилась путеводной звездой западноевропейской христианской цивилизации, свет которой все же не смог отразить феномен человека — Великого маргинала социосферы и биосферы. Наиболее обстоятельно это противоречие нашло логическое обоснование в европейской классической философии, начиная с Канта. Немецкий философ-идеалист Фридрих Вильгельм Шеллинг (1775— 1854) отдавал приоритет идеям нравственности, за что Владимир Одоевский называл его Христофором Колумбом души человеческой. Один из первых русских философов писал: «Рационализм нас подвел к вратам истины, но открыть их не может».

Одни связывают нравственность с верой или религией, другие видят ее источник в самом человеке. Этика Шопенгауэра, утвердившая примат воли над разумом,  иррационального над рациональным, оказалась пророческой в драматическом XX в., когда со всей очевидностью проявились пределы технического и общественного прогресса, не учитывающего нравственное начало. Современный иррационализм,  отмечая ограниченность разума в процессе познания, на первое место ставит веру. Трансцендентный, «потусторонний», выходящий за пределы возможного опыта мир недоступен для познания.

Противоречие между рационализмом и феноменом человека нашло отражение в трудах Пьера Тейяра де Шардена и Владимира Вернадского, сформулировавших представление о ноосфере, или сфере разума. В современном мире необходимость обращения к традиционной морали, не основанной на рассудке (эмоциональной сфере подсознания), обусловлена быстрым ростом народонаселения планеты и «катастрофическим» ростом количества и номенклатуры новых вещей. В результате, как отмечали В. Зомбарт, X. Ортега-и-Гассет, Б.П. Вышеславцев, О. Шпенглер и другие мыслители, старые социальные институты не успевают «справляться» с такой массой людей, «социализировать» и окультуривать их в должной мере. Чрезмерно возросло количество людей, не способных к созидательному творчеству, но весьма способных к разрушению культуры, а также к взаимо -и самоистреблению. Мир превратился в арену всевозможных бесчеловечных экспериментов. Уходящий век отмечен небывалым взрывом войн, революций, анархии и кровопролитий, вызвавшим социальный, моральный, экономический, интеллектуальный и мифологический хаос. Не состоялись многочисленные попытки утверждения «законов» общественного развития.

Одна из наиболее значительных попыток предопределить историю и проследить судьбу западноевропейской культуры была предпринята немецким мыслителем Освальдом Шпенглером (1880—1936) в его труде «Закат Европы» (1918). Одним из предшественников Шпенглера критики называют историка Г. Риккерта, автора изданного в 1857 г. «Учебника мировой истории в органическом изложении». Русский перевод первого тома книги «Закат Европы» появился в 1923 г., а в 1993 г. российское издательство «Мысль» выпустило новое издание с вступительной статьей К.А. Свасьяна «Освальд Шпенглер и его реквием по Западу». Статья является наиболее обстоятельным и объемным исследованием-путеводителем по интеллектуальным и не всегда доступным шпенглеровским вершинам.

«Закат Европы» — одна из самых необычных книг, совместивших сенсационность и глубину, она стала шедевром философии культуры. Книга не оставила равнодушным ни одного из современников. Диапазон мнений был необычайно широк: от восторга до обвинений в популизме и шарлатанстве. Сборник статей русских философов, вышедший в 1922 г. под заглавием «Освальд Шпенглер и Закат Европы», послужил последней каплей в чаше терпения вождя всемирного пролетариата, распорядившегося выслать за границу российскую интеллектуальную элиту.

Один из основных лейтмотивов «Заката Европы» — единой общечеловеческой культуры нет и быть не может. Шпенглер выделяет восемь локальных культур: египетскую, индийскую, вавилонскую, китайскую, греко-римскую, византийско-арабскую, западноевропейскую и культуру майя, предсказывает рождение русско-сибирской культуры. Ученый настаивает на познавательной непроницаемости различных культур, его историческая модель допускает развитие только в пределах данной культуры. Одновременность всех культур рассматривается не в классическо-субординационном подходе «центризма» от греко-римского к европоцентризму, а с позиций гомологической взаимосвязи, исторических аналогов, когда каждому элементу одного множества соответствует элемент другого множества, и наоборот. Срок жизни культурного организма исчисляется тысячелетием. В этом смысле книга оказывается не сенсацией, а прогнозом — «закат Европы» следует ожидать после 2200 г. Книга, написанная пророком в своем отечестве, остается одной из самых актуальных и на рубеже XXI в. Шпенглеровская полифония предупредительных сигналов переросла в миллионы жизней, заплаченных за построение земного рая. Шпенглер попытался приблизиться к порогу духовного мира, к вратам истины, не доступным рационалистическому складу ума.

Если Шпенглер связывал закат цивилизации с углублением бездуховности общества, отставанием нравственного прогресса от технологического и ростом мировых космополитичных городов, то Тойнби предостерегал от непродуманного заимствования моделей общественного развития другой цивилизации. Желание жить по западноевропейским стандартам вполне понятно на бытовом, обывательском уровне («хотеть не вредно»), но необходимо учитывать социальную неоднородность этнического времени. Восточные славяне не хуже западноевропейцев — они другие.

К. Поппер, написавший «гимн» демократическому отрытому обществу, выделяет в нем характерную особенность индивидуумов, вынужденных принимать личные решения, в отличие от закрытого коллективистского общества. Переход от закрытого к открытому обществу характеризуется как одна из глубочайших революций в истории человечества. А.Ф.Лосев (1893—1988) рассматривал этот процесс как восхождение от мифологического хаоса закрытого общества к личности.

Однако путь в открытое общество нельзя понимать как догму. В условиях многообразия культурно-исторических ценностей нельзя рассматривать открытое общество как абсолютное благо, а закрытое общество как абсолютное зло. Это относится к антиподам социально-экономической организации общества — рыночной экономике и централизованному планированию, между которыми возможно бесконечное разнообразие частных форм. Несмотря на декларируемость политики открытого общества и экономики в постсоветских странах, в большинстве из них наблюдается усиление мифологического хаоса, рационализированного политэкономического сознания, меняющего миф коммунизма на миф капитализма. Миф не знает личности, а без личности невозможна консолидация нации, существование правового демократического государства.

Когда возможности рационализма оказались исчерпанными, человечество, по мнению Н. Н. Моисеева, столкнулось в конце XX в. с необходимостью использования столь сложных систем, для которых непригодны традиционные методы, сводящие их изучение к анализу совокупности простых моделей. Научно-техническая революция переросла в перманентное, естественное состояние общества, и интенсификация рынка потребовала либерализации в политике и экономике. Расширилось «поле выбора» возможных форм собственности и производственных отношений. Время высоких технологий потребовало перехода к социально ориентированной экономике, согласованной с национальными культурно-историческими традициями и информационными процессами, включая передачу наследственной информации. Духовный мир человеческого интеллекта становится определяющим фактором общественного развития.

7.4. Геополитика цивилизационного диалога

Западная Европа, пройдя через разрушительные мировые войны, выработала цивилизационный подход в геополитике, основанный на диалоге в международны отношениях. Кризис рационализма способствовал усилению внимания к коммуника-ционной природе человека, формирующейся в Больших цивилизационных пространствах. Европейский миропорядок определяется преимущественно геостратегическим партнерством Евросоюза и США, Евросоюза и России. Эти взаимосвязанные геополитические полюса характеризуются асимметричностью. Россия остается второй ядерной державой мира, тогда как ЕС находится под ядерным зонтиком США, на которые приходится 90% военного потенциала НАТО.

Геополитический код Западной Европы

Геополитический код Западной Европы содержит следующие особенности. Военно-политическая мощь Западной Европы исключительно слаба. Если Европейский Союз является одним из мировых экономических центров силы, сопоставимым с США, то в военном отношении Западная Европа значительно уступает своему атлантическому союзнику. В Североатлантическом военном блоке (НАТО) ядерный потенциал Западной Европы в 10 раз меньше американского. Поэтому, чтобы стать мировым геополитическим игроком в противовес США, Западная Европа должна выбирать между расходами на продвижение на восток и увеличением военных статей бюджета. Однако в вопросах наращивания военной мощи в Европе нет единства. Англия, наиболее преданная союзница США, выступает против усиления военной мощи континентальной Европы. По мнению английских политиков, это автоматически означает увеличение военной мощи Германии со всеми возможными историческими аналогиями. В Западной Европе объединенная Германия стала наиболее крупным государством и экономическим лидером Европейского Союза. В Германии популярна великая геополитическая идея Бисмарка об особых отношениях с Россией. Франция исповедует геополитику «Большой Европы», дистанцированной от Америки. Великобритания, наоборот, исходит из особых партнерских отношений с Америкой и критически относится к продвижению ЕС на Восток.

Европейская интеграция

Основой цивилизационного подхода стал проект «Общеевропейского дома». Европейская  интеграция  является   политическим   и экономическим процессом на пути к Объединенной (Западной) Европе. Она осуществляется на принципах «атлантического» федерализма, предусматривающего освобождение гражданского общества из-под опеки государства. Сущность европейского регионализма заключается в поэтапном переходе от наднациональных объединений к Европе регионов. В этом процессе Совет Европы идет как бы впереди Европейского Союза, закладывая фундамент будущего гражданского общества.

Европейский Союз (ЕС) — мировой полюс экономической мощи (наряду с США и АТР). Это международная организация, создавшая торговый, таможенный, экономический и валютный союз Объединенной Европы. ЕС является интеграционным объединением в области внешней политики, правосудия, внутренних дел и европейской безопасности.

Процесс европейской экономической интеграции основывается на четырех свободах. Это свобода передвижения товаров, услуг, капиталов и рабочей силы. Европа через общий рынок идет к политическому объединению.

Европейская интеграция потребовала продолжительного времени, терпения и настойчивости. Создание ЕС шло через постеленное образование промышленного и сельскохозяйственного «Общего рынка», экономического и валютного союза. Плавная трансформация потребовалась для выработки общего согласия между странами-членами с учетом их особых проблем.

Для принятия страны (нового члена) в ЕС недостаточно одного желания или политического решения. Необходим определенный уровень макроэкономических показателей, включая доходы населения. Требуется осуществить меры по реструктуризации хозяйства, реформированию финансовой и налоговой систем, обеспечить свободу прессы и успешную борьбу с коррупцией. Европейский Союз не может позволить роскошь принять в свои ряды бедное государство. Последнее не выдержит рыночной конкуренции и станет еще беднее.

Резюме

Западноевропейская цивилизация продемонстрировала возможность становления не столько на реальных географических рубежах и непосредственных контактах во времени, сколько через возрождение духа античности.

«Ядром» западной цивилизации является человек, преобразующий многомерное коммуникационное пространство имманентного мира. Путь к становлению западной цивилизации шел через Реформацию (борьбу за совесть) и эпоху Просвещения (влечения к правде и чести). Восточная Европа была в стороне от этого процесса.

Современный «Европейский дом» строится на основе принципов правового гражданского общества, политического и валютно-экономического союза. Его фундаментом служат две крупнейшие и самостоятельные региональные организации - Совет Европы (СЕ) и Европейский Союз (ЕС), существенно отличающиеся друг от друга по количеству участников, институциональной структуре, функциям руководящих органов и механизму достижения целей. Совет Европы выполняет роль «школы европейского правового государства», где учат демократии и правам человека.

Пройдя через кризис рационализма и разрушительные последствия мировых войн, Западная Европа выступает за усиление цивили-зационного подхода в международных отношениях, предлагая вместо геополитики силы геополитику диалога.

Глава.8.

ВЕЛИКИЙ КИТАЙСКИЙ ПОРЯДОК

В Восточной Европе и других новых независимых государствах большую популярность приобрела модель общественного развития Китая, не поступившегося коммунистическими принципами, А. Тойнби сказал:

Китай... может преподнести миру дар. Этот дар будет счастливым соединением западного динамизма с традиционной китайской стабильностью.

После вхождения во власть многие политики, как правило, посещают Страну «восходящего Дракона» и под впечатлением увиденного начинают ускоренными темпами внедрять китайский опыт, правда, не всегда удачно.

У сильной центральной власти, которая бы могла обеспечить достойный человека уровень и качество жизни без демократических преобразований в обществе, много сторонников во всем мире. Несомненно, чужой опыт нужно знать, но необходимо помнить, что это опыт другой цивилизации. Не будем торопиться, а последуем мудрому совету древней китайской пословицы: «Достоинствам — подражать, на недостатках —- учиться».

Самая протяженная во времени китайская цивилизация, имманентно ориентированная на Великий порядок, основана на социальной гармонии и справедливости. Иероглифическая письменность способствовала этнической консолидации и служила доказательством превосходства над другими народами.

8.1. Геополитика Пути и Стены

Великая цивилизационная геополитика Китая материализовалась в геополитике Стены и геополитике Пути. Великий шелковый путь является символом открытости к внешнему миру, а Великая Китайская стена символизирует защиту китайских традиций и менталитета от внешних воздействий. В сочетании открытости и закрытости сформировался Великий китайский порядок.

Великий шелковый путь

Великий шелковый путь (ВШП) — величайшая мировая торговая коммуникация на Евразийском континенте в Древнем мире и Средние века, крупнейший материальный памятник открытости цивилизации к внешнему миру и международным экономическим отношениям. Шелковый путь не только обеспечивал торговый, информационный и культурный обмен, но и служил гарантом мира на рубежах евразийских цивилизаций. В зависимости от геополитической обстановки межцивилизационный диалог то возрастал, то затухал. Встречая политические и экономические препятствия, торговый путь, созданный волей целеустремленного человека, подобно реке, выбирал новый маршрут. Великий шелковый путь нельзя отобразить в виде единственного торгового маршрута, это прежде всего разветвленный коммуникационный каркас, соединявший цивилизации. Благодаря гению человека был изобретен конвертируемый товар, способный преодолевать экономические издержки долгого и опасного пути. Китайский шелк, приравниваемый по цене к золоту, являлся международной валютой, выкачивающей из Римской империи огромные средства. Торговля осуществлялась через посредников, среди которых выделялись парфяне и евреи. Политика китаецентризма рассматривала шелк как стратегический товар, который иноземцы могли получить в качестве подарка в обмен на дань. Своеобразие такой торговли позволяло Китаю превращать в своих «вассалов» многих правителей, включая римских императоров. Последние об этом не догадывались. В столице Поднебесной имелись многочисленные «фальшивые посольства», организованные предприимчивыми иностранными купцами.

В средневековье имелось два главных пути из Китая — через Балх и Самарканд в Индию и Византию (южнее и севернее Каспия). За всю историю ВШП только Монгольской империи удалось получить контроль над трансконтинентальной трассой.

Идея возрождения ВШП появилась после распада Советского Союза. Главный евразийский коммуникационный мост должен соединить полюса экономического и технологического развития в Западной Европе и Азиатско-Тихоокеанском регионе. Однако на возможных маршрутах ВШП возникло множество новых государственных и таможенных границ. Евразийская геополитика США и военная интервенция привели к усилению конфликтности на рубежах евразийских цивилизаций. Евразийское время мира упущено, а возрождение Великого шелкового пути откладывается на неопределенное время.

Великая Китайская стена

Великая Китайская стена — материальный памятник технологии властвования, закрытости цивилизации от внешнего мира. Самое длинное кладбище в мире, где закончили свой жизненный путь многие сторонники конфуцианства в Китае. В философском отношении Стена разграничивала жизнь и смерть, мир хаоса («варваров») и китайского порядка. Великая Китайская стена была возведена после объединения Китая (221 до н.э.) при императоре Цинь Шихуане. Воспитанные в духе рационализма европейцы рассматривают этот памятник как определенное чудачество китайцев и, как часто бывает у самоуверенных людей, глубоко ошибаются. Можно оспаривать эффективность возведения гигантского фортификационного сооружения в географическом пространстве. Однако Великая Китайская стена, выполняющая барьерные функции, являлась наряду с Великим шелковым путем материализованным символом Великой цивилизационной геополитики Китая. В многомерном коммуникационном пространстве Поднебесной Стена служила преградой для степных «варваров» и ограничивала деятельность китайцев за ее пределами, в географии являлась границей субтропиков и сухих степей, а в душе человека — символом барьера против чужеродных заимствований в духовной сфере.

Особенности геополитического кода

Обратимся к особенностям геополитического кода древней цивилизации. Китай — единственное в мире государство, создавшее Великую цивилизационную геополитику, основанную на философии Великого порядка. Китай на протяжении многих веков стремится к сохранению единых границ государства и цивилизации, сочетанию избирательной открытости к внешнему миру с защитой китайских традиций и менталитета от внешних воздействий. Китайская Народная Республика была провозглашена в Пекине 1 октября 1949 г. Советский Союз оказал существенную помощь в становлении коммунистического режима. Однако китайские братья в дальнейшем отказались слепо заимствовать советский опыт. В период «культурной революции» с 1966 г. началось обострение советско-китайских отношений, в 1969 г. произошло вооруженное столкновение на острове Даманский на реке Уссури.

В настоящее время Китай является реальным кандидатом в сверхдержавы, хотя и не претендует на членство в «клубе» семи ведущих держав мира. Традиционные представления о Поднебесной как центре мира не позволяют опускаться до уровня «варваров» из окружающего мира, а когда геополитическая мощь Китая станет неоспоримой, все само собой станет на свои места. Китай вышел на четвертое место в мире по расходам на оборону после США, России и Японии.

Главной геополитической целью КНР является воссоединение Тайваня с континентальным Китаем. Однако время работает не в пользу Пекина. На Тайване, где в конце 80-х годов 80% жителей были выходцами из Китая, произошла смена поколений. В начале XXI в. здесь доминирует поколение, рожденное на острове и ощущающее себя частью самостоятельной нации. Если десятилетие назад 44% населения острова считали себя китайцами и 16% — тайваньцами, то теперь это соотношение составляет, соответственно, 18 и 31%. Либерализация политической жизни и высокий уровень материального благосостояния ускорили рост национального самосознания. У нового поколения нет родительской ностальгии по оставленной родине, оно по-другому воспринимает Китай. Между островом и континентом существуют различия не только в уровнях жизни — невидимая граница прошла через души людей. Современный Тайвань в отличие от коммунистического Китая находится в другом социально-экономическом пространстве, где правит демократия и существуют «права человека». В результате здесь появилась новая формула отношений между островом и материковым Китаем: «один народ — два государства», вызывающая негативную реакцию коммунистических властей на исторической родине. В качестве аргументов против воссоединения Тайвань приводит и другие факты. Массовая колонизация острова китайцами началась в XVII в., когда Тайвань уже находился под властью Голландии. Официально провинцией Китая Тайвань числился всего десятилетие с 1885 по 1895 г. Затем остров полвека был под юрисдикцией Японии, а в 1949 т. гоминдановское правительство провозгласило Тайвань частью Китайской Республики.

8.2. «Путь с вершины - только вниз»

Китай - последнее государство- цивилизация

Главная особенность последней из оставшихся древних цивилизаций заключается в том, что здесь границы культуры, религии и государства в основном совладают. История Китая — единственный в своем роде пример более или менее непрерывного развития государства-цивилизации на протяжении четырех тысячелетий. В культурологическом аспекте понятие «китайцы» эквивалентно не «немцам», «французам» или «украинцам», а западноевропейцам в целом. Блистательная культура средневекового Китая возникла на развалинах Древнего мира, как западноевропейская цивилизация сформировалась на фундаменте античности. Таким образом, более уместно сопоставление Китая и Западной Европы, чем, например, Украины и Поднебесной.

Китай — последняя классическая империя с этнически разнообразным населением. Китайцы  (ханьцы) составляют 94% общей численности населения при сравнительно небольшом удельном весе других национальностей, среди которых уйгуры, монголы, тибетцы, маньчжуры, корейцы и группа народов, говорящих на тайских языках. Китайский народ сложился в долине Хуанхэ на рубежах речного, лесного и степного ландшафтов. Китайцы заселяют в основном Великую Китайскую равнину. Другие народы, численность которых значительна по европейским масштабам — более 70 млн человек, расселены на западе, севере и юге. Численность населения китайского суперэтноса всегда являлась гарантом его сохранения. Когда Китай становился добычей иноземцев, попытка покорить страну заканчивалась ассимиляцией победителей, их китаизацией в образе жизни и мировоззрении.

Возрождение великой державы-цивилизации происходит на основе сочетания мировых достижений и местных культурно-исторических традиций, богатого философского наследия. В современном мире Китай остается единственной страной-цивилизацией, обладающей бесценным богатством. Это потаенное богатство сложилось два тысячелетия назад, когда Земля только что озарилась первыми лучами христианства, а ислам еще не родился. Имя этому богатству — мировоззрение и менталитет традиционной китайской цивилизации. Стратегический ресурс Китая заложен в силе и стабильности исторической традиции, в имманентной ориентации на Великий порядок, основанный m социальной гармонии и справедливости. Соединенные Штаты Америки с 200-летней историей не только не обладают таким богатством, но и выглядят наивными дилетантами в своем стремлении претендовать на мировое господство. Один из истоков долголетия китайской цивилизации, прошедшей через тысячелетия взлетов и падений, 5ыл заложен в стратегии «праведного Пути». Прислушаемся к голосу гайских предков из глубины веков.

Чтобы поступать обдуманно, следует сосредоточиться

Если власть решилась на большие перемены и даже обладает соответствующими силами, она прежде всего должна поступать обдуманно. Для того чтобы поступать об-думанно, следует сосредоточиться. Древние китайские мудрецы этот шаг называли необходимой задержкой в пути — «бегством» от возможной деятельности. Об этом напоминает и философская мысль просвещенной Европы: «Пока мы мысленно не вникнем в то, что есть, мы никогда не сможем принадлежать тому, что будет». Весь смысл этой временной задержки в деятельности заключается в том, чтобы в спокойствии выработать великую силу: «Если козел будет бодать изгородь, то в ней застрянут его рога». Этот козел — символ необузданной силы политической элиты, которая ради «шкурных» интересов бросается к внешней деятельности, не соразмерившиеь с препятствием.

Если человек, пользуясь своими властными полномочиями, агрессивно наступает на своих оппонентов, не заботясь совершенно о самовоспитании, то это приводит к самым отрицательным последствиям для народа. Если поставленная цель — заимствование через проникновение в какую-нибудь инородную социокультурную среду, то действовать надо постепенно, лишь в малом здесь может быть развитие.

Однако силы человека не бесконечны, рано или поздно они будут исчерпаны. Чтобы избежать истощения, поиск сил следует направить внутрь самого ищущего. Необходим источник, в котором прибывает и убывает вода, дающая жизнь. Как только будут накоплены обновленные силы, внутренняя энергетика сменится возбуждением — максимальной динамичностью для данной ситуации. И здесь настает время уделить исключительное внимание сосредоточенности на главном деле — движении и достижении известной цели. Только тогда наступает изобилие — полуденное солнце, лучи которого должны простираться на всех граждан страны.

Примерно так три тысячелетия назад считали мудрецы — авторы «Книги перемен», самой почитаемой в китайской классической литературе, оказавшей влияние на философию, политику, математику и на развитие духовной культуры Китая.

«Золотой век» философии

Классический и непревзойденный период в истории духовной жизни китайской цивилизации,   вершина   напряженной   интеллектуальной жизни — «золотой век» философии Борющихся царств (V— Ш вв. до н.э.). Особенно выделялись философские школы Лаоцзы (род. 604 г. до н.э.), Конфуция (552 - 479), Моцзы (480—400) и др.

Конфуцианство, ставшее государственной религией, отдавало приоритет преемственности и почитанию старины и традиций, интеллекту, делало сильный акцент на социальной этике и административной политике. Социальная гармония и справедливость основывалась на строгой иерархии патернализма. Единственный путь активного переустройства общества Конфуций видел в идеале меритократии (элиты качества). Конфуцианство стало гимном человеку и вере в его неисчерпаемые возможности. Противники конфуцианства — школа моистов — особое внимание уделяли социальной этике, были сторонниками социальных реформ в обществе. Моизм пришел к идее построения казарменного коммунизма на основе принципа эгалитарности (равенства, уравнительности) потребностей и потребления, единомыслия. Учение дао («пути» вещей) призывало следовать природе, жить естественной жизнью. Даосизм отрицал полярные противоположности: черное постепенно переходит в белое, неполное становится полным, кривое — прямым, пустое — наполненным, ветхое — новым, и наоборот. Школа легистов (законников) отдавала приоритет идеям преобразования общества и реформирования (инноваций). В учении легистов принцип уравнительности получил еще более жесткую трактовку в культе тоталитарного государства.

Ныне богатое философское наследие творчески используется для решения стратегической задачи — воссоединения в единых границах государства-цивилизации. Отсюда, по мнению китайских руководителей, возможность постепенной конвергенции социализма и капитализма, преодоление идеологических догм. За особые заслуги перед отечеством в коммунистическую партию принимают наиболее отличившихся крупных капиталистов. Легистская политика инноваций и открытых дверей умело сочетается с конфуцианскими традициями уважения к интеллекту и открытости сознания миру. Конфуцианские идеи человеческого общения и согласия способствуют расширению творческих горизонтов общества и эффективности высоких технологий в постиндустриальную эпоху. В свою очередь, конфуцианство опиралось на «Книгу перемен», в которой за тысячелетие до жизни великого китайского философа разнообразие внутреннего и внешнего мира человека сводилось к определенным правилам, помогающим ориентироваться в жизни.

Поколения людей рождаются и умирают, а китайское государство живет тысячелетиями, выступает гарантом преемственности. Поэтому отдельный человек никогда не являлся высшей ценностью. Отличительная китайская традиция заключается в представлении о человеке как частице более крупной и важной общности — семьи, рода, клана, нации и государства. По Конфуцию, для того чтобы была гармония в государстве, необходима гармония в семье, а для этого должна быть гармония в каждом человеке.

В условиях, когда подавляющая часть миллиардного населения живет натуральным хозяйством, государство обязано быть сильным. Культ государства и приоритет его интересов над личными способствовал формированию традиции идеала человека социального долга, основная обязанность которого — приносить пользу стране. Естественно, всегда встречаются люди, которые в первую очередь не забывают о себе. Главное заключается в том, что традиция человека социального долга доминирует в обществе. Не случайно, что в Азиатско-Тихоокеанском регионе отмечают трудности деловых контактов с постсоветскими странами, где наблюдается дефицит людей социального долга, а во власти доминируют лица, чьи личные «шкурные» интересы выше государственных.

Единство китайской цивилизации основывается на гуманитарной образованности и иероглифической письменности, отсюда истоки конфуцианских традиций сосредоточенности на важном деле и уважение к интеллекту. Как только человек доказывал свою ученость, он обзаводился очками, даже если и обладал неплохим зрением. Очки считались знаком отличия высшего достоинства. Конфуций был убежден, что управлять государством должны самые образованные и добродетельные люди, от этого выиграют и люди физического и умственного труда. Отсюда важная китайская традиция — ответственность национальной элиты, объединяющей государственных деятелей и интеллектуалов, перед обществом. Не случайно, что после разрушительной «культурной революции» китайская элита выделила из своих рядов Дэн Сяопина, а не что-то среднее между Емелькой Пугачевым и Гришкой Распутиным.

Проблема открытости общества и изоляционизма стара как мир. В древнекитайских государствах выделялась территориально административная структура, включающая центральную (внутреннюю), промежуточную (периферийную) и внешнюю (пограничную) зоны. Пограничная зона, где проходили границы вражды и мира, отличалась отсутствием мелочного контроля центра и высоким уровнем развития, более прогрессивными формами организации производства. Образование могущественного Западного Чжоу (XI— VIII до н.э.) связано с возвышением одного из периферийных племен внешней зоны. Становление древнекитайской цивилизации происходило на этноландшафтных рубежах, откуда берут начало империи Цинь и Хань.

Поэтому в древней китайской философии существовало два противоположных, взаимоисключающих начала. Конфуцианская концепция этноцентризма противопоставляла Поднебесную и окружающий «варварский» мир четырех стран света. С внешним миром лучше всего воздерживаться от контактов, но если столкновение с соседями неизбежно, желательно воевать с ними руками других «варваров». Школа легистов, наоборот, обосновывала политику открытости к внешнему миру, стремление идти на любые контакты, если они выгодны государству. Сосуществование взаимоисключающих начал позволило Китаю остаться на особом положении в мире как единственному сохранившемуся с древних времен государства-цивилизации. Социально-экономические отношения с внешним миром сопровождались созданием барьеров против инкорпорации, стремлением сохранить государство цивилизацию.

Эта философия материализовалась в известных памятниках — Великой Китайской стене и Великом шелковом пути. Великая Китайская стена была возведена при императоре Цинь Шихуанс, который покровительствовал легистам и преследовал конфуцианцев. А на рубеже новой эры основным коммуникационным каркасом древнего мира становится Великий шелковый путь.

На протяжении  многовековой китайской истории философия открытости к внешнему миру соперничала с политикой изоляционизма, чему способствовали особенности природных рубежей государства-цивилизации. Древние мыслители представляли Вселенную в виде безграничного круга неба и Земли, центром которой было Срединное   Китайское государство.   Исторически  сложилось,  что тайские династии рассматривали в качестве естественных границ другими странами огромные пространства северной тайги. Изоляции Китая способствовали пустыни Гоби и Такла-Макана, горные системы Куньлуня, Тибета, Гималаев, на юге — джунгли Меконга, на востоке — Великий океан. Относительная доступность с севера з Центральной Азии вызвала необходимость сооружения Великой Китайской стены, прикрывающей северо-западные границы империи от нападения кочевых народов.

Первые столкновения на севере с русскими — народом другой цивилизации — показали глубину социокультурных различий. Если у европейцев государственная граница была рубежом (река, искусственная линия и др.), осуществляющим барьерные, контактные и фильтрующие функции, то в Китае в качестве границы рассматривались «буферные» пространства, затрудняющие контакты с окружающим миром. Поэтому после захвата Цинской династией Приамурья не только не были предприняты меры к его заселению, но и продолжался угон населения внутрь Китая за линию Ивового Посада — системы полевых укреплений и караулов, сооруженных на расстоянии 800—1000 км к югу от Амура. И даже в XX в. различия в трактовках международных соглашений о границе осложняли советско-китайские отношения.

Таким образом, природа позаботилась, чтобы изолировать Китай от остального мира. Это способствовало формированию «срединного» мышления и уверенности, что можно обойтись без контактов с другими народами. Отсюда берут истоки падения и взлеты тайской цивилизации.

Падение и взлеты Китайской цивилизации

В эпоху Минской империи (1368—1644) укрепляется авторитет Срединного государства, многие города становятся крупными ремесленно-торговыми   центрами   Восточной   Азии.   Усиливаются внешнеторговые связи со странами Юго-Восточной Азии, поразительный размах получает морская экспансия. Наблюдается быстрый рост китайских городов, появляются крупные мануфактуры, практикующие разделение труда в процессе производства.

В начале XV в. отмечается примерно один уровень развития цивилизаций в Европе, Индии и Китае, где блистают богатством крупные портовые ремесленно-торговые центры. Однако внутриполитическая обстановка в Китае приводит в дальнейшем к свертыванию внешнеторговых связей. Столица из портового Нанкина переносится в Пекин, ближе к беспокойным рубежам с монголами и маньчжурами. Политика изоляционизма пагубно отразилась на развитии общества, привела к гибельным для страны последствиям. И наоборот, христианская традиция преобразования мира способствовала Великим географическим открытиям и созданию новых рынков.

Прошло немногим более века после начала изоляционистской политики, и в приморских районах появились европейские «варвары» — португальцы, а в дальнейшем англичане, французы, которые добились создания свободных экономических зон — открытия ряда китайских портов для международной торговли. В результате англо-китайской войны 1840—1842 гг. по Нанкинскому договору Великобритания принудила китайское правительство объявить Гуанчжоу (Кантон) открытым портом и отторгла в «вечное владение» у Китая остров Сянган. Имперский Китай, поверив в свою исключительность, отгородившись от окружающего мира, совершил роковую ошибку. Полуколониальная страна была отброшена на задворки цивилизаций. Китай, как считали европейцы, навсегда проиграл в борьбе за мировую гегемонию.

Главная геополитическая задача современного Китая — воссоединение Гонконга, Макао и Тайваня в едином государстве-цивилизации. Этому было подчинено создание специальных экономических зон, призванных обеспечить постепенную, поэтапную трансформацию разных экономик. Несмотря на то что в отечественных СМИ много писалось о воссоединении Гонконга с исторической родиной, малоизвестным остается следующий факт. В действительности произошло только политическое воссоединение с Китаем и фактическое — с территорией специальной экономической зоны Шеньчьжень, выполняющей роль буфера. КНР и Великобритания являются гарантами, что после воссоединения в течение 50 лет в Сянгане не произойдет политических перемен. Другим гарантом является Тайвань, который будет потерян для КНР навсегда при изменении достигнутых правил.

Таким образом, завершается полуторавековой «эксперимент», начавшийся с насильственного захвата европейцами приморских территорий Китая, продолженный американской экспансионистской политикой «открытых дверей» и внешнеэкономической стратегией Японии, что в конечном счете привело к появлению новых индустриальных стран, взращенных на рубеже цивилизаций, впитавших западный опыт свободного предпринимательства и местные культурно-исторические традиции. Возможно, впервые в мировой истории после эпохи эллинизма состоялась новая встреча Запада и Востока. Китай демонстрирует пример ненасильственной трансформации разных социально-экономических систем на основе модели умеренного развития, позволяющего избегать падения уровня жизни в переходной период.

В подходах к общественному развитию отмечаются существенные различия между европейцами и китайцами. Динамичная, взрывная европейская модель, особенно зарекомендовавшая себя у восточных братьев-славян, когда требуется «до основанья мир разрушить», неприемлема в условиях государства-цивилизации. Если по западной формуле «время — деньги», то конфуцианская традиция толкует время как постепенность: «чем больше спешки, тем труднее достичь цели». Традиции умеренного развития проявляются в отношении к качеству продукции и техники. На Западе качество продукции оценивается стандартами и нормами, а в Китае качественно все, что может использоваться по назначению, например старые машины и паровозы. В деловом мире приоритет отдается не временным выгодам фирмы, а государственным интересам.

Советский Союз приложил немало усилий по реэкспорту на местную почву «железных» принципов марксизма, заимствованных в свою очередь в Западной Европе, где неприкаянным бродил призрак коммунизма. В конце 40-х годов в Китае началось воплощение в жизнь модели административного социализма: жесткая командная экономика, директивное планирование и супер устойчивая система, позволяющая контролировать дефицитные ресурсы для индустриализации страны, чтобы догнать и перегнать «бумажных тигров» капитализма. Как в период индустриализации СССР, наблюдались кратковременные, но впечатляющие темпы экономического роста. Уже в середине 50-х годов китайское руководство, осознав недостатки советской модели, стало искать свой путь построения социализма. Началась децентрализация административного социализма и делегирование власти на нижние уровни. В результате «большого скачка», когда гоняли, согласно партийным директивам, воробьев — злейших врагов урожая и трудящихся масс, выплавляли металл вдоменных печах со всеми удобствами во дворе, наступил экономических крах. Советское руководство перешло к открытой борьбе с «китайским ревизионизмом».

8.3. «Одна страна -две системы»

После социальных потрясений «культурной революции» в конце 70-х годов в Китае началась экономическая реформа, в основе которой геополитическая формула: «Одна страна — две системы». Социальная утопия Конфуция «Общество малого благоденствия» стала официальным символом социализма с китайской спецификой. «Великий архитектор китайской реформы» Дэн Сяопин подтвердил еще одну китайскую традицию: реальная власть обусловлена не занимаемым местом, а личностью. На протяжении последнего десятилетия своей жизни Дэн был, пожалуй, самым могущественным человеком в мире. Не имея никакого официального статуса в государстве, кроме почетного президента китайской ассоциации игроков в бридж, он распоряжался судьбой миллиардного народа. «Великий архитектор китайской реформы» обладал огромной и непонятной для коммунистического мира властью, где, как правило, власть связана не с личностью, а с занимаемым (почти всегда посредственностью) местом. Почему именно этот человек аккумулировал «почвенные» традиции и смог сформулировать понятные стратегические цели? Увы, он не обладал характерным для советской номенклатуры образованием — причудливой смесью технического с «высшим» партийным. У него был типичный для цивилизованного мира конца XX в. общекультурный образовательный уровень. Воспитанный на традициях конфуцианства, Дэн получил высшее образование в Китае, во Франции и Советском Союзе. Это позволило ему понять особенности и этнокультурные различия трех разных цивилизаций, чтобы сформулировать принципы строительства современного общества с китайской спецификой: «Не важно какая кошка — черная или белая, главное, чтобы она ловила мышей». Почему не ловит «мышей» российская и украинская политическая элита, сюжет не для одной аналитической статьи.

На пути неолиберальных реформ

В отличие от России Китай пошел по пути нелиберального реформатства, отдавая предпочтение сильному государству, контролирующему приоритет импорта материально-технологического над социокультурным. Социалистическая плановая экономика постепенно трансформируется   в  государственно-регулируемую  рыночную. Благодаря народному движению семейного подряда, поддержанному политическим руководством, удалось решить продовольственную проблему, несмотря на высокий прирост населения. Все-8% орошаемых земель планеты кормит 20% ее населения. Вместе тем отмечается большая дифференциация в доходах городского и селъского населения, велики масштабы безработицы, что вызывает социальную напряженность в обществе.

Девиз стратегического курса открытой экономики Китая сформулирован Дэн Сяопином: «Посеешь закрытость — пожнешь бедность». Однако чрезмерная открытость, как и изоляционизм, чреваты негативными последствиями для общественного развития. Поэтому в целях воссоединения в единых границах государства-цивилизации Китай выбрал умеренный поэтапный путь развития¹ открытой экономики, где главная роль принадлежит созданию специальных экономических зон (СЭЗ). Во-первых, СЭЗ являются территориальным плацдармом конвергенции социализма и капитализма. Во-вторых, незаменимый «инвестор» СЭЗ — политический капитал из Пекина, обеспечивающий стабильность и надежность вложения финансового капитала. В-третьих, политика преференциальной экономики реализуется поэтапно с учетом пространственно-временной неоднородности социально-экономического развития от простого к сложному (от локальных СЭЗ к открытым городам и районам), от внешней (приморской) зоны к внутренним провинциям страны.

Выбор приморских провинций и портовых городов в качестве первоочередных объектов развития открытой экономики был обусловлен приморским типом размещения производительных сил, близостью к Гонконгу, Тайваню и Макао. Кроме того, чтобы убедить мировую общественность в серьезности намерений, преференциальный режим был создан в большинстве портовых городов, аннексированных в прошлом по неравным договорам для торговли с иностранцами.

В результате благоприятного инвестиционного климата четверть всех иностранных инвестиций в азиатские страны приходится на Китай. В конце XX в. Китай вышел на второе место по привлечению иностранных инвестиций после США. С начала 80-х годов экономика страны получила в качестве зарубежных инвестиций свыше 400 млрд долл., в том числе прямых инвестиций — 300 млрд Долл. Основные инвестиции поступили из Гонконга, Тайваня и Других стран, где проживают этнические китайцы (хуацяо). Китайская диаспора насчитывает свыше 55 млн человек, доминирует в экономике Юго-Восточной Азии и производит ежегодно такое количество продукции, которое сопоставимо с валовым национальным продуктом Китая. Ностальгия по отечеству, воспитание на традициях конфуцианства стимулируют высокую деловую активность хуацяо.

Если суммировать позитивные результаты китайской реформы, то успех объясняется отказом от слепого заимствования чужого опыта и в творческом использовании местных культурно-исторических особенностей. В основе формулы «одна страна — две системы» заложена глубокая традиция умеренного развития, когда новое непременно вырастает из старого. Фундамент успешного социально-экономического развития (внутренний порядок, возможность жить в достатке и богато) обеспечила коммунистическая партия.

Стабильное финансовое положение страны при инфляционной политике способствовало беспрецедентным объемам капитальных вложений и высоким темпам экономического роста при отсутствии посягательств на доходы и сбережения населения. Налоговая политика стимулирует производство, особенно при выпуске экспортной продукции. Региональная политика направлена на предоставление провинциям прав в конкретизации общегосударственных и нормативных актов применительно к местным условиям.

Коррупция является неизменным спутником китайских реформ и усугубляется местной традицией доминирования неформальных связей в деловых отношениях. Когда шестнадцатиюродная тетя является близкой родственницей, становится понятной сила неформальных связей в семейном бизнесе. Власть время от времени проводит жесткие кампании по борьбе с коррупцией, высокопоставленные чиновники приговариваются к смертной казни даже за взятки размером в несколько сотен долларов. Но Пекин понимает, что нужно умело использовать крутые меры, чтобы не уничтожить таким образом всю партийную номенклатуру.

Китайцы выступают против европоцентризма и американизма. направленных на «вмешательство во внутренние дела» лод лозунгом борьбы за «права человека», трактуя их как элементарное право на кров и пищу. Их раздражает самодовольная уверенность американцев в превосходстве принципов западной демократии и культуры. В Поднебесной немыслимо увидеть иностранцев, поучающих на семинарах китайцев, как надо жить и работать. Тогда как, например, нищающие Россия и Украина тратят в счет выделяемых иностранных кредитов сотни миллионов долларов на всевозможных западных консультантов и советников, объясняющих братьям славянам, «как Обустроить жизнь». Только России эта кормушка для иностранцев, среди которых немало тех, кого в простонародье называет дармоедами, обошлась в 90-е годы в 1,5 млрд долл.

Экономический и демографический полюс Китая расположен в в устъе Янцзы, где проживает 200 млн человек и находится крупнейший мегаполис Шанхай (15 млн). Здесь сосредоточена треть промышленного производства страны и четверть всех иностранных инвестиций. Впечатляющий экономический бум отмечается в юго-восточных провинциях во главе с Гуандуном и Сянганом. Существует проект Южнокитайского регионального экономического сообщества, включающего Тайвань, Сянган, Сингапур, провинции Гуандун и Фуцзянь с населением 125 млн человек.

Опережающее развитие приморских регионов, где расположены главные локомотивы китайской экономики, вызывает не только неизбежные территориальные диспропорции в развитии страны, но и опасность политической дезинтеграции. Для истории китайской цивилизации характерны циклы объединения и разъединения двух государств, образуемых на юге в бассейне Янцзы и на севере в бассейне Хуанхэ.

8.4. «Чтобы собрать плоды - надо дать им созреть»

Пятьсот лет назад Китай был мировой морской державой, лидирующей в торговле, промышленных нововведениях, по производительности сельскохозяйственного труда и уровню жизни. Унижение и оскорбление чувства собственного достоинства «Срединной империи» в последние столетия китайцы воспринимали и воспринимают как аномалию и личное оскорбление. Среди основных виновников такого положения Бжезинский называет Великобританию, Россию, Японию и США. С точки зрения китайцев, две распавшиеся империи — Великобритания и Россия — уже наказаны.

Китай в отличие от России не стремится присоединиться к ежегодному саммиту ведущих стран мира, так называемой «большой семерке». Что толку сидеть за «круглым столом» с богатыми государствами в качестве нестабильной и обнищавшей страны. Необходимо постепенно наращивать политическую, военную и экономическую мощь, и когда она станет де-факто, не будет необходимости закреплять этот статус де-юре. С позиций концепции геополитического плюрализма в Евразии 3. Бжезинского Китай не следует ни сдерживать, ни умиротворять, а следует относиться к нему с уважением.

Главная геополитическая задача Китая ~ воссоединение в единых границах государства-цивилизации наряду с Гонконгом и Макао, — Тайваня. Геостратегической целью будущего является создание мирового китайского экономического пространства Большого Китая.

Большой Китай

Большой Китай — надгосударственное образование,  или  своеобразная  транснацио-

нальная корпорация, включающая кроме континентального Китая, Гонконг (Сянган), Тайвань, Сингапур и обширную китайскую диаспору (300 млн хуацяо) с населением более 1,5 млрд человек. Желтый китайский сверх миллиард противостоит «золотому миллиарду» Запада. Суммарный валовой внутренний продукт Большого Китая сопоставим с американским ВВП. Свободные валютные средства банков, контролируемых китайцами, оцениваются в 700 млрд долл. Традиционно континентальный Китай считает представителей диаспоры гражданами своей страны. Фантастическими темпами развивается будущая мировая геоэкономическая столица Большого Китая Шанхай, включая зону технологического развития Пудун. Внешнеторговый оборот Шанхая в 2001 г. превысил 120 млрд долл. Китай может стать в ближайшие 20 лет мировой державой, если удастся преодолеть внутренние противоречия:

■     вероятность политической нестабильности, вызванной противоречием между динамичной открытой экономикой и жестким бюрократическим коммунистическим режимом;

■     конфликт между городом и деревней;

■     напряженность  между приморскими  и  внутренними  районами из-за экономического и социального неравенства.

Укрепляя политическую, военную и экономическую мощь государства, Китай расширяет радиус своего геополитического и геоэкономического влияния в Евразии. Но в отличие от широко озвученной евразийской геостратегии США делает это, согласно древней традиции, незаметно — «черное постепенно переходит в белое, и наоборот». Американской мощи наносится поражение мирным путем. Если США как мировая держава мечтает в качестве геополитического приза «получить» Евразию, надеясь на хорошее «пищеварение», то Китай реально осуществляет экономическую интервенцию в Юго-Восточную Азию и постсоветское пространство. Геостратегия Китая, повторяя треугольную конфигурацию страны, имеет три генеральных направления — Юго-Восточная Азия, Северо-Восток и Северо-Запад.

Юго-Восточная Азия — один из двух (наряду с Западной Европой) геополитических полюсов Евразии. Это направление главного экономического удара геостратегии Китая, чей военно-морской флот господствует в Южно-Китайском море. Этот «бросок на юг» обусловлен, кроме всего прочего, еще и исторической памятью. Контроль за Малаккским проливом обеспечивал средневековому Китаю статус миро-

вой морской державы. Геоэкономическая мощь Поднебесной в этом регионе обеспечена маргинальной субкультурой хуацяо (китайской диаспорой). По разным экспертным данным, китайская диаспора контролирует местную экономику на 90% в Индонезии, 75% — в Таиланде, 50—60% в Малайзии и полностью в Сингапуре. Хуацяо занимают ггоочные деловые позиции на Филиппинах и в других странах региона.

Основа геоэкономического кода Китая

В основе современного геоэкономического кода Китая постепенный переход социалистической экономики к капиталистическим рыночным отношениям под руководством Коммунистической партии. В 2000 г. ВВП составил более 1 трлн долл., а внешнеторговый оборот превысил 470 млрд долл. Китай вышел на седьмое место в мировой торговле. Экономический рост 90-х годов в среднем составлял 10%. Ожидается дальнейшее увеличение экспорта высокотехнологичной продукции и традиционных потребительских товаров (одежда, мебель, игрушки). По мнению лауреата Нобелевской премии Роберта Самюэльсона, опубликованному в «International Herald Tribune», высокие темпы развития Китая могут привести к непредвиденным последствиям для мировой экономики. Впервые в новой истории впечатляющие темпы экономического роста демонстрирует держава с миллиардным населением и огромным внутренним потребительским рынком. Китай в будущем может превратиться в самодостаточную экономику, не испытывающую острой потребности в импортных товарах. Для этого имеются следующие основания. За счет исключительно низкой стоимости труда Китай, подобно гигантской воронке, засасывает в себя чужие ресурсы в виде капитала и рабочих мест, что угрожает мировой экономике убийственной дефляцией (уменьшением количества находящихся в обращении денег). Опровергается классическая теория свободной торговли, когда специализация каждого участника в международном разделении труда ведет к экономическому прогрессу все остальных. Китай по аналогии с Японией и другими азиатскими экономиками демонстрирует положительное сальдо внешнеторгового баланса. В результате резерв иностранной валюты составляет в Китае 400 млрд долл., а вместе с другими динамичными экономиками АТР — свыше 1 трлн долл. Это приводит к возникновению нежелательного торгового дефицита для других участников мирового рынка.

Экономический бум переживает граничащая с Россией Маньчжурия (северо-восток Китая). В местных провинциях Хэйлунцзян, Гирин и Ляонин реализуются многочисленные инвестиционные программы. Города Шэньян,  Чанчунь,  Харбин и Далянь (с населением более 5 млн человек) превратились в крупные международные торговые центры. В сфере торгово-экономического влияния Китая оказались обширные российские территории, особенно к востоку от Байкала.

России необходимо учитывать влияние этнополитического фактора на региональное развитие. Население Китая в 8 раз превышает население России. При этом Китай соседствует с наиболее слабозаселенным российским регионом. Только семимиллионный Шэньян по численности населения в 1,2 раза больше российского Дальнего Востока (без Якутии) и в 10 раз — Владивостока. Дальнейшее падение уровня и качества жизни в России, усиление борьбы за власть в Москве или региональные конфликты на фоне усиливающейся экономической экспансии Китая могут вызвать очередную волну местного сепаратизма. В будущем не исключена возможность создания независимого от Москвы Дальневосточного русского государства, историческим аналогом которого в начале 20-х годов прошлого века была буферная республика.

Поэтому для России актуальна проблема возрождения Евразийской программы — создания конкурентоспособного коммуникационного моста между азиатско-тихоокеанским и западноевропейским полюсами экономического и технологического развития (с учетом создания стационарного транспортного выхода из Японии на материк). Событием XXI в. станет строительство Азиатско-Североамериканской магистрали Сингапур — Бангкок — Гуанчжоу — Шанхай — Пекин — Шэньян — Харбин и далее через российский Дальний Восток и тоннель под Беринговым проливом до Ванкувера и Сан-Франциско. Это позволит соединить два крупнейших тихоокеанских полюса экономического и технологического развития — Шанхайский регион в устье Янцзы и Калифорнию, сопоставимые по макропоказателям с крупнейшими мирами-экономиками.

Китай и Россия предпринимают меры по установлению преференциального режима трансграничного сотрудничества. Созданы свободные экономические зоны в Харбине, Даляне, Хэйхе, Владивостоке и Находке. Кроме существующих транспортных выходов к Тихому океану на Транссибе и КВЖД (Владивосток, Находка и Далянь) имеются намерения по созданию преференциального режима на границе России, Китая и Северной Кореи в устье реки Тумыньцзян, что позволит сократить на 2,3 тыс. км путь в Европу через Харбин.

Таким образом, будущее российского Дальнего Востока будет определяться стратегическим видением, перспективами формирования самых протяженных коммуникаций между мировыми полюсами экономического и технологического развития. Если открытая экономика соединит западные и восточные «берега» Великой Евразийской степи-океана, это станет важным гарантом мира и благополучия на рубежах цивилизаций.

В целях воссоединения в единых границах государства-цивилизации современный Китай в отличие от западной конфронтационной модели демонстрирует ненасильственную трансформацию разных социально-экономических систем. Возможно в Азиатско-Тихоокеанском регионе происходит Великое открытие мира рубежной коммуникативности на границах Великих «геосферных океанов»: этносферы (китайский суперэтнос), гидросферы (Тихий океан), литосферы (сейсмически активных тектонических зон) и биосферы (климатологических фронтов).

По оптимистическим прогнозам, за жизнь одного поколения Китай будет располагать крупнейшей экономикой в мире, если удастся осуществить социальную реформу в обществе. Вызывают опасения аналитиков и возможные последствия для Китая мирового финансового кризиса. Кроме того, западные геополитики отмечают вероятность распада последней классической империи. В начале XXI в. могут обрести независимость Тибет, Уйгуристан и Маньчжурия, Внутренняя Монголия станет частью независимой Монголии, а Тайвань воссоединится с Китаем.

Китайцы воздвигли не только Великую стену, но и... горные хребты. В равнинном Пекине в парке Бэйхай возвышается искусственная Гора прекрасного вида, где были установлены императорские беседки для «созерцания чудес, любования пейзажем, беспредельного созерцания, благоухания и вечной весны». Давно уже нет императоров, но жива традиция «любования» — ежедневно тысячи китайцев посещают парк. Трудолюбивый народ, не утративший способности сосредоточиться на важном деле и на умении радоваться жизнью, с оптимизмом смотрит в будущее. Как говорит китайская пословица, «чтобы собрать плоды — надо дать им созреть».

Резюме

Самая протяженная во времени китайская цивилизация имманентно ориентирована на Великий порядок, основанный на социальной гармонии и справедливости. Великая цивилизационная геополитика Китая материализовалась в геополитике Стены и геополитике Пути. Великий шелковый путь является символом открытости к внешнему миру, а Великая Китайская стена символизирует защиту китайских традиций и менталитета от внешних воздействий.

Китайской цивилизации путем падений и взлетов удалось выработать геополитическую модель, основанную на сочетании открытости  материальных коммуникаций с внешним миром и ограничений для заимствований в духовной сфере.

Главной  геополитической  целью  КНР  является   воссоединение Тайваня с континентальным Китаем. Современный Китай, несмотря на неоднозначные прогнозы западных экспертов, демонстрирует успешную геополитику, основанную на воссоединении в единых грани цах государства-цивилизации.

Во внешней политике Китай стремится не вмешиваться в региональные конфликты и в отличие от экономически слабой России не претендует на участие в «большой семерке». Согласно китайской традиции, не следует преждевременно суетиться в международной политике. А когда мощь государства станет де-факто для всего мира, тогда и порядок в нем будет иной.

Глава.9.

ИСЛАМСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ

Человечество вступило в III тысячелетие годом диалога цивилизаций. Эта инициатива исходила от мусульманского Ирана и была поддержана государствами, входящими в межправительственную Организацию «Исламский конгресс».

Исламская цивилизация — одна из восточных цивилизаций, основанная на трансцендентной воле, подчиняющей человека. Здесь общественная солидарность и индивидуальное самоограничение ставятся выше прав и интересов отдельной личности. Чувственное восприятие мира доминирует над рационалистическим подходом, характерным для Запада.

9.1. Истоки ислама и панисламизма

Ислам - религия, кодекс поведения, система ценностей и образ жизни

Ислам (араб. — букв, покорность, предание себя воле божьей) — самая молодая из трех мировых религий (христианство, буддизм). Ислам, заимствовавший немало идей и установлений от христианства и иудаизма, не ограничивается только конфессиональной сферой. Ислам — это и кодекс поведения, и система моральных ценностей, и образ жизни. Последователей ислама называют мусульманами. Основной свод религиозно-этических и правовых предписаний, изложенных в Коране, формирует образ действия, или правильный путь (шариат). В результате политической борьбы наряду с ортодоксальным исламом (суннизмом) сформировалась вторая основная ветвь мусульманской рели-ш — шиизм. Шииты (Иран, Азербайджан и др.) отличаются от суннитов (большинство арабских стран) особым пониманием института верховной власти.

Исламизация Персии в результате арабских завоеваний проходила под воздействием сохранившихся здесь традиций христианства эллинизма. Возникшая на пограничье культур духовная сила (суфийство, или суфизм) сделала суховато-законнический ислам более эмоциональным, чувственным, «сердечным», с доминированием эбразного мышления. Средневековая персидская поэзия (на языке фарси) стала высшим достижением мусульманской культуры.

Священным центром мусульман всего мира является Мекка. 5десь родился пророк Мухаммед и расположена главная святыня пульман — священный храм Кааба («куб»). В одну из стен Каабы вмурован черный камень метеоритного происхождения, являющийся предметом поклонения арабов с доисламской эпохи. Во втором после Мекке священном городе Медине имеется большая мечеть, воздвигнутая на месте дома Мухаммеда, где умер пророк. Среди священных центров шиизма выделяются Кум (Иран), Эн-Наджаф и Кербела (Ирак), здесь сохранились гробницы шиитских имамов.

Мусульманский календарь ведет летоисчисление от «переселения» («хиджры») пророка Мухаммеда из Мекки в Медину (622 г, от Рождества Христова). Молодая исламская цивилизация (1422 г. по мусульманскому календарю от Хиджры) испытывает пробуждение самосознания народов на принципах национального происхождения и религиозной принадлежности. Если сопоставить социальное время европейской и мусульманской цивилизаций, то это время европейских крестовых походов, Возрождения и Реформации. Только благодаря Просвещению для европейцев с научно-рационалистическим складом ума стал возможен диалог с «неверными» (мусульманами).

Мусульманские народы пронизаны высокой пассионарностью.

Исламская цивилизация считает фундаментом мироустройства трансцендентную волю, подчиняющую человека. Коллективистская ценность семьи, рода, племени или этнической общности здесь ставится выше прав и интересов отдельной личности. В центре западного мироздания поставлена личность и права конкретного человека. В исламской культуре религия приобретает государственный статус (теократия), а Запад стремится дистанцировать церковь от светского государства.

В XX столетии численность приверженцев ислама в мире увеличилась с 200 млн до 1,2 млрд человек и стала сопоставима с христианами. В Европе в Великобритании живет более 5 млн мусульман, в Германии мусульманская община насчитывает 3,7 млн человек, в том числе ислам приняло 100 тыс. немцев. Во Франции проживает 2,5 млн мусульман, из них 500 тыс. являются коренными французами. Среди российских граждан насчитывается 13 млн мусульман, а по данным исламских источников — 20 млн. Самые высокие темпы прироста населения в Российской Федерации среди исповедующих ислам чеченцев, численность которых увеличилась после возвращения из депортации в три раза. По демографическому прогнозу к 2020 г. этнические мусульмане будут составлять треть населения России, до 40% увеличится их доля в Москве и Санкт-Петербурге. Молодые российские муллы проходят подготовку в духовных центрах Саудовской Аравии и считают фундаментализм истинным исламом.

Исламский мир не желает занимать соподчиненное положение в мировой экономике и политике, тем более что Запад зависит от поставок ближневосточной нефти и газа. Мусульманский мир выступает против неэквивалентного торгово-экономического и культурного обмена, против проникновения массовой американской культуры с потребительской ментальностью и пропаганды западного образа жизни. В отличие от цивилизаций Дальнего Востока мусульмане отказались от модели догоняющего развития и намерены сокрушить Запад на другом «поле сражения».

Последователи великих религий, склонные считать свои сакральные постулаты универсальными, стремились и стремятся к миссионерству за пределами географических границ своего существования. Через это прошло и христианство. Этой дорогой идет ислам. Но нельзя путать веру и экстремизм поведения отдельных людей или групп. Политизированный воинствующий ислам является маргинальной ортодоксией мусульманской культуры.

На Западе и мусульманском Востоке сложились глубокие различия в подходах к соотнесению государства и религии. В западном христианстве религия отделена от государства. У мусульман нет четкого разделения между кесаревым и Божьим. В результате Иранской революции возникла новая модель общественно-политического устройства, когда высший надзор над институтами государственной власти осуществляют духовные лица.

На протяжении веков исламский мир продолжает искать ответы на вечные вопросы. Почему Европа добилась успехов, а мусульмане не могут найти рецептов решения многих политических и социальных проблем? В XIX в. уже предпринимались попытки создать на основе ислама и культурной самобытности парламент европейского типа (египетский, османский). Но со временем пришло отрезвление от непродуманных заимствований. В странах, где большинство жителей не располагают экономическим достоинством и грамотностью, результатами парламентских выборов легко манипулировать. Электоральное большинство голосует в соответствии с приказами крупных землевладельцев.

Исламская цивилизация особенно остро ощущает процессы западно центричной модели глобализации, угрожающей ее традиционной культуре. В отличие от Китая и Индии исламский мир оказался не готовым к процессам высокотехнологического постиндустриального развития. В Китае доминирует эшелонированная государственная политика по ограничению влияния глобальных процессов, в Индии немногочисленные высшие касты оказались втянуты в процесс глобализации, тогда как низшие кассы живут в ином мире.

Идеология панисламизма

В недрах ислама зародилась религиозно-политическая идеология панисламизма — политического объединения мусульман под главенством халифа. В частности, идеология пантюркизма провозгласила всех тюрок-мусульман одной нацией, стремящейся объединиться под главенством Турции в единое государство. В результате межцивилизационных контактов вируд европейского национализма начал приносить свои «плоды» в мусульманском мире. И одним из первых на это обратил внимание европеец.

Томас Эдвард Лоуренс Аравийский (1888—1935) — английский писатель, ученый-медиевист и археолог. В годы Первой мировой войны в качестве британского военного советника участвовал в боевых действиях арабов против турок. Его называли человеком-легендой, «новым Наполеоном», «Байроном XX в.» и «одиночкой, отчасти изменившим мир». Мировую славу ему принесла написанная в 1926 г. книга «Семь столпов мудрости». Эта одна из самых жестких, натуралистических и блестящих книг XX столетия была высоко оценена современниками. Нобелевский лауреат в области литературы У. Черчилль назвал труд одним из величайших произведений, когда-либо написанных на английском языке. Книга воспоминаний, далекая от жанра военных мемуаров, читалась как исповедь интеллектуала-одиночки, не разделяющего установки общества:

Мои попытки жить все годы «в арабском платье», имитируя мышление араба, оторвали меня от английского «я» и позволили увидеть Запад, его условности иным взглядом: тот мир рассыпался для меня прахом. Но вместе с тем искренне переродиться в араба я не мог, это было притворством, и только. Легко лишить человека веры, обратить его в веру иную — тяжело.

В статье «Перемены на Востоке» Лоуренс сожалел, что европейские политики оказались не способны увидеть грандиозные перемены в Азии после Первой мировой войны, когда континент стали сотрясать беспорядки, волнения и мятежи:

Никто из них не способен... поставить диагноз болезни или предложить лекарство. Что до болезни, называйте ее как вам будет угодно: физическим, моральным или умственным расстройством или порождением материальных условий. Но это — болезнь азиатской цивилизации, неминуемый результат ее слишком тесного контакта с Западом. Той же болезнью заразились после встречи с нами аборигены Австралии — и эта болезнь свела их в могилу. Причины тогда  были  почти   биологические:   общество  австралийцев  было слишком слаборазвито, чтобы выдержать контакт с социумом, столь от него отличающимся. Азия выносливей, старше, население ее многочисленней — ей не грозит смерть, но именно мы причины ее болезни. Европу переварить нелегко.

Азия прошла за несколько десятилетий путь, на который Европа затратила столетия — пересела с племенных скакунов на «роллс-ройсы». Однако, как и на Балканах и в отдельных регионах России, не все здесь благополучно. Как оценить произошедшие перемены? В мусульманский мир, наряду с материальными заимствованиями, проникли изобретенные в Европе идеи национализма. О его разрушительных последствиях пишет Лоуренс:

Национализм — беспокойная и жестокая стихия; возможно, он унес не меньше жизней, чем религиозные войны, а ведь под его власть мы подпали сравнительно недавно. Чем эта зараза старее, тем она опасней: Балканы и Ирландия, до которых эта болезнь докатилась позже, переносят ее особенно тяжело.

Для арабских стран, возникших на евразийских перекрестках, свойственна жесткость правителей. Арабской ментальности присуща любовь к жестокому вождю. Правитель, способный удержать народ в открытом евразийским ветрам многоликом этническом котле, становится национальным героем. Уравнительный социализм здесь вряд ли будет заменен западными ценностями.

В мусульманском мире продолжается эксперимент с выбором модели общественно-политического устройства. Ирак строит арабский социализм, Турция и Египет идут путем вестернизации, Саудовская Аравия остается монархическим государством, Иран встал на путь теократии (исламского фундаментализма) во главе с духовным лидером, крайним проявлением этой модели стал Афганистан в период правления талибов.

9.2. Исламский фундаментализм

Исламский фундаментализм (по-арабски — салафизм) означает «возвращение к праведным предкам». Салафитское движение анало-1чно европейской Реформации. Западноевропейская Реформация (по Кальвину) опиралась на духовное водительство и народовластие.

Направления реформации ислама

Реформация ислама, означающая возвращение на «дорогу к Мекке» или к «праведным предкам»,   пошла   по   двум   направлениям.

Сложилось два основных направления учения. Реформатор из Западной Аравии (Хиджаза) Мухаммед аль-Ваххаб (1703—1787) призывал к полной изоляции от Запада. Сторонники другого направления были за возрождение того ислама, который позволил средневековому Востоку в культурном отношении быть впереди Европы времен крестовых походов. Они предлагали преобразовать ислам, чтобы добиться аналогичных достижений мусульманского Востока с опорой на духовную силу, когда интуиция доминирует над рационализмом. Реформаторское движение в исламе бросило Западу вызов на главном фронте, проходящем через души людей. Вместо присущего западному человеку «чего я хочу?» было противопоставлено «чего хочет Бог?».

В XX в. на исламский Восток пришло увлечение социализмом, когда большинство арабских государств объявило себя его сторонниками. Это стало возможным и благодаря тому, что на арабском языке тождественны слова социалист и общественная солидарность. Но и этот путь оказался тупиковым. Новые государственные лидеры, преимущественно военные, присваивали привилегии предыдущей власти, а процветания не наступало.

Неудавшиеся эксперименты «догоняющего развития» и вестернизации послужили толчком к возвращению к истокам ислама, когда якобы царило коллективное счастье. Начал набирать силу фундаментализм, сторонники которого всегда выступали в мусульманском мире против европейских и американских заимствований, убежденные, что ислам в состоянии сам разрешить политические и социальные проблемы.

Термин «фундаментализм* первоначально использовался для обозначения в христианском протестантизме ортодоксального течения, зародившегося в начале XX в. в США. Американские фундаменталисты, именующие себя евангелистами, выступают за сохранение основы христианства — веры в непорочное зачатие и воскрешение Иисуса Христа. Со временем фундаментализм вышел за рамки религиозного течения и превратился в одно из направлений общественно-политической мысли. В отличие от христианского исламский фундаментализм возник как результат столкновения западной и традиционных культур.

Исламский фундаментализм представляет лишь одно из течений мировой религии, стремящееся привести нормы общественной и личной жизни в соответствие с предписаниями Корана и шариата. В области экономики фундаментализм нацелен на особый путь развития, обусловленный шариатскими нормами владения собственностью, предписаниями Корана относительно торговли, финансов и запрета на ростовщичество или ссудный процент. Фундаментализм, напоминающий социалистическую модель социальной справедливости, противопоставляет духовные ценности Востока империализму западно-христианской цивилизации. Как политическая идеология исламский фундаментализм опирается на антикапиталистически настроенных социальных маргиналов и другие слои общества, пострадавшие от попыток модернизации (вестернизации). Фундаменталистский проект реализован в Иране, Судане и большей части Афганистана, имеет сильные позиции в Египте, Йемене и Иордании. Пока фундаменталистская идея превратила ряд стран в маргиналов мирового сообщества.

Исламский фундаментализм на Северном Кавказе обусловлен неприятием горцами чуждых цивилизационных установок, безработицей, обострением национальных, этнических и клановых противоречий. На Северном Кавказе сторонники «чистого ислама» называют себя ваххабитами (по аналогии с религиозно-политическим движением в арабском мире). Местные ваххабиты непримиримы к проявлениям «народного ислама», устоявшихся на Кавказе традиций и поведения мусульман.

В современном мире усилилась опасность вестернизации мусульманских стран-нефтеэкспортеров, особенно в связи с ростом доходов. Начала крепнуть стремящаяся жить по евростандартам компрадорская буржуазия. Происходящая общественная трансформация усилила противоречие между заимствованиями технических достижений и основанными на исламе духовными традициями. Появилось новое поколение реформаторов ислама.

Среди иранских реформаторов выделялся Мешхед Али Шариати (1933—1977). Этот «мусульманский Лютер» призывал должным образом прочесть Коран, где, по его мнению, свобода плещет крыльями между строк Священного писания: «Молитва несознательного индивида, лишенного способности к бунту наподобие животного, не достигнет своей цели». Освободить человека из заключения в самом себе может только духовенство. Это учение зародилось в шиизме, наиболее близкой к христианству ветви ислама, пронизанной чувственным побуждением сердца. Сунниты, представляющие основную и самую многочисленную ветвь ислама, в большей степени рационалисты, отдающие предпочтение уму над чувствами.

Согласно взглядам Али Шариати, избрание духовного лица правоверных (имама) не может зависеть от чьего-то выбора. Здесь Демократические процедуры, основанные на западных принципах народного волеизъявления, имеют ограниченное применение. Самым демократическим путем нельзя избрать гения. Об этом свидетельствует и западная традиция, считающая, что «демократия есть власть посредственности». Духовным лидером может стать только тот, у кого есть соответствующие качества, а они зависят не от чьего-то выбора, а от признания. Восточная мудрость говорит, что после смерти тигра остается шкура, а после смерти человека — его имя.

В классической европейской философии различаются (по Канту) логическое и интуитивное знание. Логическое знание получается с помощью образования понятий, а интуитивное (эстетическое, чувственное) — с помощью видения. Не случайно великий философ Кант мог мыслить так, чтобы «видеть» без непосредственного контакта с объектом.

На Западе могут определить качество правителя (президента) с помощью рационалистической процедуры, например индекса интеллектуального развития. На мусульманском Востоке скажут, что это невозможно. Рационалистический подход характерен для Запада, а интуитивный (чувственный) — для мусульманского Востока. Если на Западе считают, что правителя (президента) можно избрать на основе демократической процедуры, то на Востоке в этом стали сомневаться после многочисленных экспериментов с вестернизаци-ей или выбором социалистического пути.

Реформация ислама воплотилась в Иранской революции 1979 г.. заявившей о себе как о мировой. Но, несмотря на это, революция прошла незаметно для христианского мира. Для изучающих мировую историю с позиций евроцентризма куда ближе породившая терроризм Великая Французская революция или Великий Октябрь, открывший дорогу красному и белому террору.

Лидер Иранской революции аятолла Хомейни был признан и призван национальной интеллигенцией и подавляющей массой народа. Иран прошел через тяжелые испытания, но авторитет человека, предъявившего «верительные грамоты от Бога», остался незыблемым. Иранская революция прошла через неизбежные крайности, в том числе средневекового экстремизма. Но постепенно победили сторонники «просвещенного ислама», включая сферу свободного предпринимательства. Страна исламского фундаментализма Иран является членом Организации Объединенных Наций.

Мусульманскому миру нет никакого дела до процедуры демократического избрания американского президента, воли другого народа .избирать себе лидера. Но этот мир против того, чтобы избранный американский президент считал возможным учить другие народы и дарить им западные ценности.

Мусульманские страны выступают за идею межцивилизационного  диалога.   Ислам   выступает  движущей  национально-патриотической силой создания единой мусульманской нации и государства. Для исламского интегризма характерны личное самоограничение и общественная солидарность.  Под покровом исламской государственности   на   этнополитических  рубежах   ЕВРАМАРа  в ;редневековье была выработана модель поликонфессиональной и полиэтнической терпимости, что способствовало расцвету коммуникационных функций свободной торговли и межцивилизационному диалогу

9.3. Черный ангел смерти

Корни исламского терроризма необходимо искать в зоне Персид-;кого залива, являющейся также «зоной жизненных интересов» Соединенных Штатов. В начале 80-х годов Ирак взял на себя роль коллективного защитника против экспансии Иранской исламской рево-ноции, представляющей угрозу для арабских стран Ближнего Восто-са. Но в кровопролитном конфликте с Тегераном Багдад не получил поддержки. Кувейт, который в прошлом был исторической «17-й ювинцией» Ирака, спровоцировал убийственное для послевоенного Багдада падение цен на нефть. В дальнейшем при проведении oпeрации «Буря в пустыне» Саудовская Аравия согласилась быть союз-шком США при выполнении следующих условий. После освобождения Кувейта от иракских войск Америка должна была приступить решению израильско-палестинского конфликта. Однако медлительность привела к обострению обстановки, а не к созданию независимого Палестинского государства в границах 1948 г. После завершения операции «Буря в пустыне» американские войска должны Зыли покинуть Саудовскую Аравию. Этого не произошло.

Соединенные Штаты ведут политику двойных стандартов в араб-жом мире, пытаясь сохранить зону своих «жизненных интересов». )ни то поддерживают талибов и бен Ладена в их борьбе с советскими дисками в Афганистане и Ирак в войне с Ираном, то объявляют злейшими врагами Иран, Ирак и Талибан. И одновременно Саудовская Аравия, где сильны позиции ваххабизма, является главным стратегическим партером США в зоне Персидского залива. Америка, будучи родиной фундаментализма христианского (евангелисты), вдруг объявила себя праведным борцом с исламским фундаментализмом.

Джихад

Джихад (или газават) — война за веру, священная война.  Выделяется большой (великий) и малый джихад. Священная война против «неверных», не имеющая границ, получила название большой джихад. Многие арабы считают войну в Афганистане именно таким джихадом. Война «новых варваров», или исламского «Зеленого интернационала», против цивилизации «золотого миллиарда» ведется на полное уничтожение последней. В отличие от христианского крестового похода малый джихад означает прежде всего защиту исламских земель от неверных. Коран призывает не переступать границ дозволенного. В традиционном Исламе джихад означает «слово правды» против несправедливости, проявляющейся в разных формах, включающих бедность и коррупцию.

Политизированный радикальный ислам победил в Иране, выступает против правящих элит в Алжире, Египте и Иордании. Судан и Афганистан не вышли из фазы гражданской войны. Революционные арабские режимы (Сирия, Йемен, Ливия) оказывают организационную и финансовую помощь исламистам. В конце XX в. политический исламизм активизировался на исторических цивилизационных рубежах (Ливан, Косово, Чечня, Израиль, Палестина, Иран и Афганистан), где вскрылись геополитические границы бывших империй.

Современный терроризм продемонстрировал уязвимость человечества. Технологически невозможно выявить психологическую готовность экстремиста к самопожертвованию. Исламский экстремизм эксплуатирует традиционную для Востока преданность семье и заниженную оценку человеческой жизни. Шахид — рыцарь ислама, погибший за веру. Лидеры террористических организаций выплачивают семье «погибшего за веру» значительные финансовые компенсации. Но ошибочным является утверждение, что терроризм рекрутирует своих сторонников из бедных слоев мусульманского населения. Террорист может быть и привилегированного происхождения, и блестяще образованным интеллектуалом.

Среди экстремистских религиозно-политических движений особое место занимает Талибан, поддержанный Центрально-разведывательным управлением США и военной разведкой Пакистана. Руководство движения составляют бывшие студенты медресе из лагерей афганских беженцев в Пакистане. Движение талибов (т.е. студентов) возникло в 1994 г., а в 1996 г. они захватили власть в Афганистане. Талибы являются преимущественно выходцами из пуштунских племен. Пуштуны — самый многочисленный афганский народ, и без их участия невозможно создать устойчивую власть в стране. Любая попытка назначить афганского лидера извне обречена на провал. Правитель афганского народа может быть только «призван и признан». Талибан объявил джихад (священную войну) Соединенным Штатам.

Как правило, пропаганда Соединенных Штатов под воздействием примитивной массовой культуры персонифицирует образ внешнего врага и раздувает его до мифических размеров. В качестве таких врагов объявлялись иранский духовный лидер имам Хомейни, кубинский лидер Фидель Кастро, президент Ирака Саддам Хусейн, президент  Югославии Милошевич, очередным врагом стал Осама бен Ладен.

Осама бен Ладен

Осама бен Ладен — арабский миллионер из Саудовской Аравии, лидер мусульманской фундаменталистской организации «Аль-Каида». В 1979 г, отправил-:я в Афганистан сражаться против советских войск вместе с душманами (моджахедами). Оказывал им финансовую' помощь и создал организацию «Аль-Каида» («Основа»). Американцы помогали Осама бен Ладену, ставшему по некоторым источникам агентом ЦРУ, в борьбе с советскими войсками в Афганистане. После вывода советких войск занимался бизнесом в Саудовской Аравии и выступал против вывода американских войск с Аравийского полуострова. В 1991 г. был вынужден выехать в Судан, откуда был изгнан, и в 1996 г. перебрался в Афганистан по приглашению духовного лидера Талибана. Объявил джихад Соединенным Штатам и призывал мусульман убивать американских граждан. Организовал в Афганистане сеть лагерей по подготовке террористов. США обвиняют бен Ладена в причастности к террактам в Нью-Йорке (1993 г., 2001 г., Международный  торговый  центр),  Танзании  и   Кении   (1998   г., взрыв в американском посольстве), Йемене (2000 г., взрыв американского   эсминца).   Американская   администрация  объявила  бен Ладена преступником и фактически приговорила к смертной казни без предъявления убедительных доказательств его причастности к событиям 11 сентября 2001 г.

Еще падали на Афганскую землю «справедливые» бомбы, а Запад уже был озабочен будущим «демократическим» устройством Афганистана. Однако после вакуумных бомб, сброшенных на Афганистан, ненависть мусульман затаилась и опасно накапливается. Не в пользу Америки общее настроение в мусульманском мире, выступающем против «крестового похода» Джорджа Буша.

Благодаря американской превентивной доктрине национальной безопасности Ирак был отнесен к геополитической «оси зла». Страна на Ближнем Востоке оказалась в центре международной политики.  По американской традиции враг персонифицировался личностью Саддама Хусейна (р. 1937) — президента и премьер-министра Иракской Республики (1979—2003). Ирак обладает крупными запасами высококачественной нефти, что стало одной из причин американской агрессии 2003 г. По этноконфессиональному и этнонациональному признакам в Ираке выделяются суннитский центр, шиитский юг и курдский север. У власти в Багдаде до американской агрессии находилось суннитское меньшинство. Шииты (проирански настроенные) проживают на юге Ирака. Их восстание во время войны 1991 г. было жестоко подавлено иракской властью, погибло 30 тыс. повстанцев. Американцы рассчитывали во время агрессии против Ирака в 2003 г. на поддержку шиитов, но этого не произошло. На севере Ирака проживают курды, имеющие относительную автономию и выступающие за создание независимого государства. После американской «победы» над диктаторским режимом Ирак превратился в крупнейший центр терроризма на Ближнем Востоке.

Традиционные вооруженные силы оказались неэффективными в борьбе с терроризмом. Это относится и к таким политическим инструментам, как практика экономических санкций и территориальная блокада, приводящим к созданию новых мировых и региональных центров криминального бизнеса.

Резюме

Исламская цивилизация основана на трансцендентной воле, подчиняющей человека. Здесь общественная солидарность и индивидуальное самоограничение ставятся выше прав и интересов отдельной личности. Чувственное восприятие мира доминирует над рационалистическим подходом, характерным для Запада.

Под покровом исламской государственности на этнополитических рубежах евразийских цивилизаций в средневековье была выработана модель пол и конфессиональной и полиэтнической терпимости, что способствовало расцвету коммуникационных функций свободной торговли и межцивилизационному диалогу.

Ислам выступает движущей национально-патриотической силой создания единой мусульманской нации и государства.

В исламском мире религия приобретает государственный статус (теократия), в то время как Запад стремится дистанцировать церковь от светского государства. На мусульманском Востоке интуитивное (чувственное) восприятие мира доминирует над рационалистическим европейским подходом. Если на Западе президента избирают на основе демократической процедуры, то на мусульманском Востоке считают, что правителем может быть избран тот, кто признан и призван нородным волеизлиянием.

Исламский фундаментализм («возвращение к праведным предкам») является восточным аналогом европейской Реформации (опора 1 духовное водительство и народовластие). Как политическая идеология опирается на антикапиталистические настроения социальных маргиналов и других слоев общества, пострадавших от попыток модернизации (вестернизации). 

Глава.10.

РАСКОЛОТАЯ ВОСТОЧНАЯ ЕВРОПА

Запрещенная геополитическая мысль вошла в Восточную Европу, или, в более широком понимании, в расколотое советское пространство Харт-ленда с большим опозданием. О традиционной геополитике начали писать и говорить, когда она уже стала достоянием истории ушедшего века. На руинах разбежавшейся империи были возведены воздушные замки «возрождения», разрушающиеся при первом соприкосновении с реальной действительностью. Геополитическая архитектура, созданная на основе классических концепций и игнорирующая устойчивые культурно-генетические коды и архетипы, не выдержала противостояния внешним вызовам. Вместо торжества правого гражданского общества с рыночными отношениями и достойным человека качеством жизни начала формироваться новая мировая периферия, которую некоторые западные оппоненты называют «черной дырой» в геополитическом пространстве. Не будем осуждать такую резкую оценку. Мы, живущие на этой земле, ее заслужили. Но все же трудно смириться с мыслью, что люди, испытывающие веками социокультурную общность и социопсихологическую близость (мы другие), добровольно превратятся в маргиналов человечества.

Казалось бы, в условиях глобальных вызовов проще всего отсидеться на «восточнославянском Хуторе» близ Европы. Но вряд ли это удастся. В нестабильном мире чаще всего «взрываются» государственные институты, имитирующие действительность. Дня того чтобы понять природу геополитической трансформации, необходимо преодолеть узость ставшей популярной традиционной геополитики с доминирующим географическим или экономическим детерменизмом. Новейшая цивилизационная геополитика переносит акцент с географического на многомерное коммуникационное пространство, учитывающее разнообразие культурно-генетических кодов.

Сформулируем вопросы, без ответа на которые трудно рассуждать о будущем. Какова природа распада и геополитического самоубийства восточноевропейской цивилизации на фоне интеграционных процессов в современном мире? Почему геополитическая трансформация постсоветского пространства под воздействием внешних и внутренних вызовов свелась к унизительным попыткам стратегического партнерства с Западом на основе мифической «дружбы народов» побежденных и победителей? Каковы возможные последствия столкновения рыночного (неолиберального) и религиозного фундаментализма в расколотом пространстве? Почему «братья славяне» берутся за дело раньше, чем начинают думать? Что значит «быть в Европе»? Возможен ли новый славянский брак по любви или несчастью? Вряд ли данная глава даст однозначные ответы на поставленные вопросы, ее главная задача акцентировать взимание к судьбе Отечества.

10.1. Восточноевропейская цивилизация

Цивилизационный  код

Восточнославянский менталитет точно подметил русский философ Е.Н. Трубецкой: Равнинный,     степной    характер    нашей страны наложил свою печать на нашу историю. В природе нашей равнины есть какая-то ненависть ко всему, что прирастает плоскостью, ко всему, что слишком возвышается над окружающим. Эта ненависть составляет злой рок нашей жизни. Она периодически сравнивала с землей все то, что над ней вырастало».

Думающий человек всегда был (за редким исключением) смертельным врагом авторитарной власти и остается таковым для «последних оплотов демократии».

Древняя Русь        

      Единые корни восточнославянских народов берут начало в Древней Руси. Однако мифологизация древнего периода русской истории (IX—XIII вв.) затрудняет исследование интеграционных процессов в Восточной Европе. Формирование древнерусского государства интерпретируется биполярной, киевоцентристской и полицентрической геополитическими моделями. Выделяется новгородский Север и киевский Юг Древней Руси. Необходимость установления торговых связей Европейского Севера с Византией и Востоком способствовала формированию транзитных путей «из варяг в греки» и Великого Волжского пути. Вокруг этих торговых магистралей произошла консолидация славянских и тюркских племен. Сложились государственные образования Лоевней Руси (при участии варягов) и Волжской Болгарии.

Геополитический код

В   традиционной   геополитике    Восточная Европа рассматривается как срединный, или осевой, регион (Хартленд), контроль над которым ведет к мировому могуществу. В «холодной войне» Запад стремился победить Хартленд (Советский Союз). В реальной действительности Хартленд был расколот изнутри в результате тактической борьбы за власть местной бездумной элитой. Интегрированная Восточная Европа являлась щитом Западной Европы от Востока, проникновения незаконных мигрантов и наркотиков. Теперь эта преграда разрушена.

По оценкам американского политолога Бжезинского, Россия остается региональной державой,

несмотря на ослабленную государственность и, возможно, затяжное нездоровье... она лелеет амбициозные геополитические цели, которые все более и более открыто провозглашает. Как только она воестановит свою мощь, то начнет также оказывать значительное влияние на своих восточных и западных соседей...

Россия еще не сделала окончательный выбор: пойдет ли ее развитие по демократическому пути или страна опять вернет к евразийской империи. Россия не определилась во взаимоотношениях с Америкой: друг это или враг? Поэтому главной геостратегической задачей США в Восточной Европе является недопущение тесного сотрудничества России и Украины, сохранение в Восточной Европе расколотого геопространства и элементов конфронтации между «братьями славянами».

После распада Советского Союза левые партии в Восточной Европе выступают за братский славянский союз по любви. Но по иронии судьбы немощная и коррумпированная «демократическая» власть реально создала условия для «брака» по несчастью. Стратегия «Запад нам поможет» трансформировалась в культурно-политическое дистанцирование восточноевропейских стран от Запада.

Геоэкономический код

Интегрированная в прошлом Восточная Европа имела возможность получать высокую   геоэкономическую   ренту   (сверхприбыль) за счет единого коммуникационного каркаса «от моря до моря» (Балтика, Черно морье, Каспий и северные моря). После распада Советского Союза ни одна из восточноевропейских стран не смогла эффективно реализовать транзитные функции территории.

В Восточной Европе Россия рассматривалась как «буревестник» рыночных реформ. Для этого имелись объективные предпосылки. Россия стала правопреемницей не только Советского Союза, но и профессионального государственного аппарата, сформировавшейся политической, деловой и научной элиты. Однако дефолт 1998 г. развеял мифы об успешной либерализации экономики и финансовой стабилизации. Вместе с тем Россия остается самым могущественным соседом и главным экономическим партнером Украины и Беларуси.

В недалеком прошлом Украина была первой среди равных советских республик, так как в Российской Федерации отсутствовало политическое руководство, а «днепропетровский клан» управлял Советским Союзом. Украина была не только хлебной житницей страны и всесоюзной здравницей, но одним из важнейших форпостов индустриализации и модернизации. Беларусь в отличие от Украины остается наиболее советизированной республикой. Как это ни парадоксально, но современная украинская власть при реализации лозунга «Запад нам поможет» уже выполнила задачу со знаком «наоборот». Еще никогда за последнее десятилетие Украина не была так далека от намеченной цели европейской интеграции, как сегодня, и так близко к своим восточнославянским братьям. Даже Россия, казалось бы, вырвавшаяся вперед, «нажала на тормоза» и вплотную приблизилась к Украине и Беларуси. Сегодня можно говорить не о старшем и младших братьях, а о «сиамских близнецах», рожденных в муках крупно

масштабной имитации реформ и модернизации общества.

Конфликтная конфессиональная структура

В прошлом противостояние Запада и Востока Европы привело не только к этнокон-фессиональным конфликтам на суперэтническом уровне, но и к расколу в восточнославянских землях, где наряду с католической и православной образовалась маргинальная униатская, или греко-католическая, церковь. Православно-католическая конфронтация послужила углублению культурно-исторических различий между восточными и западными украинцами, что дает о себе знать через 300 лет. Ныне на Украине, насчитывающей более 60 конфессий, произошел раскол в Украинской православной церкви. Этноконфессиональные конфликты используются в борьбе за светскую власть. Православная церковь не способна выступить в качестве консолидирующей силы возрождения из-за внутреннего раскола и борьбы за право «приватизации» души.

Конфликтную структуру конфессионального пространства возможно преодолеть путем возрождения Киева как духовного центра восточных славян, правопреемника греко-византийской православной традиции. Необходимо перенести акцент славянской консолидации из плоскости российской «великодержавности» к разделению духовной и политической власти.

10.2. Падение Хартленда

Причины распада и тенденции трансформации   -  

 Никто не смог предвидеть, что евразийский Харгленд (сердце земли) будет разрушен не

внешними врагами, а изнутри «беспочвенными» политиками, ослепленными тактической борьбой за власть при отсутствии стратегического видения. Именно они, а не Запад победили в «холодной войне». Разрушительный «цунами» политиков-маргиналов позволил отбросить восточнославянские страны на мировую периферию. По иронии судьбы геополитику вспомнили тогда, когда Хартленд оказался расколотым. Геополитический ваку-Ум, образовавшийся в «срединной земле», пытаются заполнить привлекательной доктриной евразийства и другими концепциями. В первой части главы было предоставлено слово преимущественно голосу Моря, теперь выслушаем тех, чья судьба связана с Континентом.

Распад СССР был обусловлен наряду с крахом идей коммунизма утратой «генетической» коммуникационной функции рубежного государства-суперэтноса. Падение «железного занавеса» обернулось ослаблением центростремительных и усилением центробежных тенденций, дезинтеграцией страны «дружбы народов». Образовавшийся геополитический разлом Хартленда от Балтики до Тихого океана привел в движение «сейсмически» активную зону, где вскрылись исторические «швы». Начался «дрейф» новых независимых и бывших государств «социалистического лагеря» в неустойчивом и неоднородном многомерном пространстве.

Вспомним геополитическую формулу: «Кто владеет Восточной Европой, тот владеет Хартлендом». Сегодня Восточная Европа и Хартленд расколоты изнутри. Дезинтеграция славян, 70% которых проживало в Советском Союзе, утрата геополитических позиций на Балканах, Кавказе и Центральной Азии усилили западную и исламскую экспансию. Неоднозначны оценки культурной миссии России на Востоке, где между Кавказом и Туркестаном никогда не было окончательного примерения. Проявляются последствия советской депортации чеченцев, ингушей, калмыков, корейцев, крымских татар, греков, литовцев, латышей, эстонцев, западноукраинцев и других народов. На этнополитических рубежах постсоветского пространства возникли очаги этнонациональных и этноконфессиональных конфликтов в Чечне, Абхазии, Осетии, Карабахе, Таджикистане, Приднестровье и Крыму.

Обозначились социокультурные рубежи украинского и белорусского народов, становление которых шло под влиянием Запада и Востока. Украина декларирует приоритет становления государственности и европейской интеграции, а Беларусь выступает лидером восточнославянского союза. В Молдове установились наиболее тесные связи с этнически близкой Румынией. Социокультурные антиподы постсоветского пространства — Балтия и Центральная Азия — проявляют диаметрально противоположные тенденции «дрейфа»: соответственно на Запад и на Восток. В Закавказье доминирует много векторная ориентация с конфессиональными особенностями. Тюркский Азербайджан тяготеет к мусульманской Турции, а христианская Армения, наоборот, оказалась в изоляции между ними, ориентируясь на поддержку России и Ирана. В Грузии проявляются намерения дрейфа к «Общеевропейскому дому». В связи с экономическим ослаблением России усиливается присутствие Запада в Закавказье. Казахстан выступает за создание евразийской конфедерации.

Евразийская Россия православных славян, мусульманских тюркских и горских народов традиционно противостояла западноевропейской и китайской цивилизациям и одновременно являлась коммуникационным мостом между Западом и Востоком. В начале XX в. со строительством Транссиба, портов и торгового флота режим свободной торговли функционировал от Атлантики до Тихого океана, однако после 1917 г. на месте евразийского моста был возведен «железный занавес». В конце века завершились многочисленные броски России на Юг. Кроме тысячелетней мечты о вратах Царьграда предпринимались попытки «прорубить геополитические окна» на Юг через Кавказ, Иран, Афганистан и Синьцзян. В 1919 г. в меморандуме Троцкого содержалась геополитическая стратегия мировой революции, согласно которой путь в Париж и Лондон лежал через Афганистан и Индию. После Второй мировой войны Советский Союз выдвинул территориальные претензии на бывшие грузинские и армянские земли в составе Турции. В 1945—1946 гг. были провозглашены советские республики в Иранском Курдистане и Азербайджане, Восточном Туркестане (Синьцзяне).

После распада СССР на постсоветском пространстве доминировали европейско-атлантическая, пантюркская, евразийская, восточнославянская и великорусская имперская геополитические концепции. В отличие от новых независимых стран Балтии, относительно успешно осуществляющих вестернизацию, не оправдались прогнозы ускоренного «дрейфа* восточнославянских стран к Западу. Здесь не увенчались успехом намерения «прорубить персональные форточки» в Европу для создания «мостов» между Западом и Востоком. Политико-экономическая и военная немощность России делает невозможной реализацию великодержавной концепции, предусматривающей возвращение утраченного статуса мировой державы, и проектов создания федерации или конфедерации «Евразийского союза». Однако отмечаются крайне националистические проявления геополитических амбиций коммунонационализма. Остаются малоэффективными попытки создания на развалинах СССР нового Содружества независимых государств. Будущее России будет зависеть от сохранения роли транслятора цивилизационного диалога на постсоветском пространстве и коммуникационных функций рубежного государства ме-*ДУ Западом и Востоком. Западные аналитики не исключают возможности возвращения восточнославянских стран за «железный за- навес». Популярная идея мусульманской интеграции и создания «Великого Турана» от Адриатики до Великой Китайской стены потеряла привлекательность из-за существующих социокультурных различий и более умеренной политики Турции в тюркском мире.

Выделяются следующие тенденции трансформации многомерного коммуникационного пространства Хартленда:

- успешный «дрейф» бывших советских прибалтийских республик в геополитическое и геоэкономическое пространство Западной Европы;

-     утрата Россией военно-морских форпостов и коммуникационных узлов на востоке и западе (Порт-Артур и частично Севастополь),   торгово-экономических  центров   (Харбин   и Одесса); вытеснение России, несмотря на военное присутствие, из Закавказья и Центральной Азии;

-     утрата восточнославянским миром военного и экономического приоритета на Балтике и в Черноморье;

-   из-за падения уровня и качества жизни в новых независимых государствах усиление экономической экспансии Китая (от Карпат до Владивостока) и Турции (от Балкан до Центральной Азии), возрастание роли возрождающихся коммуникационных узлов Востока на рубежах евразийских цивилизаций (Харбин, Стамбул и Урумчи);

-     образование «серой» зоны в Юго-Восточной Европе из-за событий на Балканах и Приднестровского конфликта.

Особенности геополитической трансформации стран Балтии

Новые независимые страны Балтии (Литва, Латвия, Эстония) относительно успешно «дрейфуют» в сторону Западной Европы. Образуемый геополитический и геоэконо-

мический Балто-Адриатический форпост НАТО и Европейского Союза в недалеком будущем может реально превратиться в новый «железный занавес» между западнохристианским и православным мирами. После вхождения прибалтийских государств в НАТО и ЕС снизится экономический фактор воздействия России на страны Балтии и резко обострятся проблемы Калинин градской области. Балт флот практически заперт в Калининградском и Финском заливах.

В период Северной войны 1700—1721 гг. Лифляндия и Эстляндия были включены в Российскую империю, а после трех разделов Речи Посполитой образовались Литва, Латгалия и Курляндия. Приморское положение Прибалтики, широкие возможности заграничного сбыта товаров и ранняя отмена крепостного права (1816—1819) способствовали ускоренному по сравнению с российской провинцией развитию хозяйства. В конце XIX в.   в Российской империи образовались социокультурные полюса, отождествляемые с «собственным» Западом и Востоком — Прибалтика и Средняя Азия. В XX в. после распада империи дважды провозглашаются независимые государства Балтии, которые ныне сравнительно успешно возвращаются в западноевропейское пространство, используя при этом традиционные связи с Россией л ориентацию экономики на восточноевропейский рынок.

Страны Балтии в XX в. неоднократно теряли наиболее предприимчивых и наиболее трудолюбивых граждан. До и после Отечественной войны «кулаки» и многие другие латыши подверглись репрессиям и были выселены в Сибирь или сосланы в ГУЛАГ. Но еше большие потери Балтия понесла за счет утраты местных диаспор, традиционно отличающихся высокой деловой активностью. Полиэтничность является важным фактором формирования геоэкономического кода государств, расположенных на рубежах цивилизаций. Например, в 1939 г. Латвию покинули 50 тыс. немцев, в годы войны в концлагерях погибла значительная часть местных евреев. В результате был утрачен генофонд этих двух народов, которым в буржуазной Латвии принадлежало более 70% собственности.

В 90-е годы прошлого века Латвию покинуло 150 тыс., а Эстонию — 80 тыс. русских. Однако, несмотря на миграцию, в настоящее время в Балтии велика доля некоренного населения, что обусловило жесткую этническую политику и введение правового статуса «неграждан». В Литве они составляют около 20% населения (9,4% русских, 7,3% поляков, 1,7% белорусов и др.), в Латвии — более 48% (33% русских, 4,5% белорусов, 3,5% украинцев, 2,3% поляков, 1,3% литовцев и др.), а в Эстонии — около 40% (31% русских, 3,3% украинцев, 1,8% белорусов, 1,1% финнов и др.)- В самом крупном прибалтийском городе и столице Латвии Риге доминируют жители некоренной национальности — 62% (47% русских, 9% белорусов и украинцев и др.). Вместе с тем наибольшую деловую активность проявляют представители русскоязычной субкультуры, которым принадлежит свыше 80% частных капиталов. Местные предприниматели, общающиеся на русском, предпочитают нестабильный, но знакомый и потенциально богатый российский рынок. Заметна активность латвийских банков в России, Украине и других бывших союзных республиках. Поэтому, несмотря на жесткую этническую политику, страны Балтии заинтересованы в мощной и эффективной российской экономике.

Социокультурные особенности Литвы, Латвии и Эстонии, где оминирует западное христианство, наглядно проявляются в относи-гльно успешном переходе к рыночным отношениям. Например, в странах Балтии в отличие от Калининградского анклава России удалось создать модель свободных экономических зон в портовых городах, где основным субъектом деятельности является частный предприниматель, а не чиновник. Почти половина грузооборота портов Балтии приходится на Вентспилс (30 млн т), основу которого составляют транзит с Востока. В свободном порту работают крупнейшие в Балтии терминалы для нефти, нефтепродуктов и жидких химикатов и крупнейший в мире терминал для калийных минеральных удобрений. В 90-е годы в развитие инфраструктуры порта было инвестировано свыше 300 млн долл. Однако Россия строит Балтийскую трубопроводную систему (БТС), включая терминалы в Усть-Луге, бухте Батарейной и Высоцке. Экспорт нефти через БТС должен увеличится к 2005 г. до 30—40 млн т. В результате объем перевозок российской нефти через литовский порт Вентспилс сократится на 40%. Участие американских компаний в энергетическом бизнесе в прибалтийских государствах мало что значит без российской нефти.

Ускоренная и относительно успешная европейская интеграция Эстонии, Литвы и Латвии привели к негативным социо-психологическим последствиям. Страны Балтии лидируют в Европе по числу самоубийств на душу населения, расплачиваясь за высокие темпы рыночных реформ человеческими жизнями.

Приднестровский конфликт

В Юго-Восточной Европе остается неразрешенным Приднестровский конфликт. Становление  государственности в  Молдове осложняется социокультурными рубежами славянского, тюркского и романского народов, где молдаване тяготеют к румынам, тюрки-гагаузы — к светской Турции, а русские и украинцы — к восточным славянам. Игнорирование исторических этнических рубежей сторонниками объединения с этнически близкой Румынией привели к расколу Молдовы и провозглашению непризнанной Приднестровской республики, которая рассматривалась местной властью как геополитический форпост России на Балканах. В свою очередь, Молдова интересует Запад как возможный плацдарм НАТО в Юго-Восточной Европе. В результате вооруженного конфликта в 1992 г. погибли тысячи людей.

10.3. Геополитическая трансформация России, Украины и Беларуси

После распада СССР развод по-славянски сопровождался глубочайшим кризисом идентичности. Россия, Беларусь и Украина продемонстрировали разные тенденции социального развития: вера в светлое будущее, попытка возврата к прошлому, уход от реальной действительности (от настоящего). В России кризис идентичности обусловлен сочетанием частично разрушенного традиционного общества с частичной модернизацией. Официальная Беларусь с ностальгией о советском прошлом проявляет готовность отказаться от какой бы то ни было собственной идентичности. Украина пытается возродить национальное самосознание путем разрушения традиционной биполярности титульного этноса и имитации модернизации. В очередной раз воспроизводится модель анархического государства с примитивной адаптацией, усиливающей маргинализацию и деинтеллектуализацию общества.

В результате восточнославянские государства продемонстрировали три разные модели постсоветской трансформации. Российская Федерация после новоявленного Стеньки Разина трансформируется в государство спецслужб, выходцы из которых владеют контрольным пакетом акций российского капитала. Самое протяженное государство в мире должно обладать сильной властью. Однако вопрос, насколько эффективно она может управлять экономикой в условиях глобализации, остается открытым. Украина использовала наряду с националистической технократическую модель государства-завода. Результатом стала деинтеллектуализация общества и деиндустриализация экономики. В Беларуси доминирует советская модель государства-колхоза (или партизанского отряда) во главе с «батькой», который думает и заботится о всех гражданах.

Объединенные общими социокультурными традициями и вызовом постиндустриальной эпохи восточнославянские страны, несмотря на разновекторные тенденции, «обречены» на взаимопонимание, согласие и сотрудничество. Вместе с тем хотелось бы развеять распространенный миф, что здесь интегратором выступает Беларусь. Если политические инициативы белорусского президента общеизвестны, то реально наибольший «экономический» вклад в восточноевропейский сценарий (брак по несчастью) вносит украинская «демократическая» власть.

Российская Федерация

Российская Федерация обладает самой протяженной территорией. Россия сохранила   геополитическое   положение   второй мировой ядерной державы, и Запад вынужден с этим считаться в Международной политике. Ядерное оружие играет исключительную Политическую роль, остается единственным фактором, обеспечивающим статус великой державы. Российская Федерация — евразийское государство, занимающее срединное положение между мировыми полюсами экономического и технологического развития в Западной Европе, Северной Америке и АТР. Один из крупнейших в мире обладателей энергоресурсов. Несмотря на катастрофический спад в экономике, сохраняет важное геостратегическое положение на мировом рынке энергоносителей (экспорт нефти и газа). По совокупности параметров геополитической мощи государство способно оказывать влияние на многие процессы в международных отношениях. В российском политическом пространстве идет борьба между транснациональной (неолиберальной), национально-государственно и   имперской моделями развития.

Ослабленная экономически Россия в ближайшем будущем не восстановит контроля над Хартлендом. Держава болезненно реагирует на прогнозы западных политологов о ее дальнейшей дезинтеграции. Российская империя объединила Великую Евразийскую степь, но почему она, добровольно отказавшись от этого пространства, сможет вновь его интегрировать во главе с Москвой? «Путь с вершины — только вниз», и, как мы уже говорили, его пройти можно достойно, чтобы занять свое место в мире «равноразных миров».

Опасность Третьей мировой войны сохраняется

Она заложена в природе Чеченской войны и рискует превратить Восточную Европу в крупнейший плацдарм сражений Третьей мировой    войны.    Бездарно    проигранная

«небольшая победоносная война» в Чечне показала, что «беспочвенная» власть ничего не может противопоставить национально-освободительному движению горских народов, объединенных под знаменем ислама. Попытки примитивизации событий на Кавказе, сведения их к проискам отдельных бандитов и экстремистов свидетельствуют об отсутствии стратегического видения у российского руководства. Исходя из сложившихся тенденций, Россия отступает на Северном Кавказе.

Христианский мир не только расколот, Запад продолжает теснить Россию с европейских границ. Мусульманский Восток стремится вовлечь в сферу своего влияния Центральную Азию, Кавказ и тюркские автономии Российской Федерации. Китай готов к «мирной колонизации» Российского Дальнего Востока и Сибири. Государственная граница России в международно-правовом отношении оформлена (до 2003 г.) только с 6 из 16 соседних приграничных государств. 45 из 89 субъектов Федерации являются пограничными регионами.

В современной России популярно геополитическое высказывание министра иностранных дел Российской империи А.М. Горчакова: «Россия сосредоточивается». А произнесено оно было после поражения в Крымской войне. Принцип сосредоточиваться (думать) перед важным делом берет истоки в древней китайской традиции и получил широкое распространение в западной цивилизации. В России часто вначале берутся за дело, а только потом начинают думать.

Геополитический код Украины

За годы независимости трансформировался геополитический код Украины. Государство в Юго-Восточной Европе утратило статус ядерной державы. Из среднеразвитой страны Украина превратилась в маргинала мировой политики и экономики. В геополитическом коде Украины выделяются внешние и внутренние векторы, обеспечивающие баланс национальных интересов. Генеральным направлениям Запад (Европейское сообщество), Восток (Россия) и Юг (Море) соответствует внутренний код, отражающий особенности Западной, Восточной и Южной Украины. Утрата одного из внешних направлений ведет к разрушению многомерного коммуникационного пространства государства. Уникальность Украины заключается в том, что здесь процессы становления государственности совпали с необходимостью перехода к рыночным отношениям. Поэтому целенаправленно начал разрушаться восточный (российский) вектор в надежде на ускоренное продвижение на капиталистический Запад. Однако вместо этого произошла цепная реакция. Был разрушен южный (морской) вектор, создаваемый последние два столетия в российском геополитическом пространстве, и усилилось дистанцирование от Запада.

Украина — рубежная страна, что отражено не только в ее названии, но и в положении на западе Великой Евразийской степи, на суперэтнических рубежах западноевропейской, славянской и исламской цивилизаций. Рубежная биполярность проявляется в наличии на территории страны географического центра Европы в Карпатах и евразийского геополитического полюса в Крыму. На протяжении веков мировые империи Запада, Востока, Юга и Севера формировали на этноприродных рубежах Евразийской степи и Черноморья геополитические форпосты вражды и мира, обеспечивающие как военный паритет, так и комплиментарные отношения между народами, включая свободную торговлю. Киевская Русь распалась на Залесскую, Поднепровскую, Червонную, Черную и Белую Украину. Залесская Украина стала ядром Московской Руси, а По днепровье — этническим ядром украинцев. В эпоху Руины Украина была разделена между Польшей и Россией. Это усилило этнокультурные различия между восточными и западными украинцами, которые проявляются и ныне. Историческая Украина разделилась на Левобережную и Правобережную. Социокультурные особенности украинского этноса формировались в условиях военной демократии казачества. Запорожская Сечь сыграла выдающуюся роль в консолидации народа. Отсюда истоки важной национальной традиции — украинцы более усердные служаки, чем русские. Рубежность этноса нашла отражение в понятии «казак». У славян — это люди границы, пограничники православия. Тюркское по происхождению слово «казак» означает людей, не признающих власть организованного степного общества. Людям границы принадлежат основные заслуги в колонизации новых земель, освоении Причерноморья, Сибири и Дальнего Востока. Они смелые воины и землепроходцы, но у них больше развито не стратегическое, а тактическое мышление.

Различаются стартовые возможности России и Украины на пути к открытому обществу. Россия стала правопреемником не только Советского Союза, но и профессионального государственного аппарата, сформировавшейся политической, деловой и научной элиты. Украина — пока еще часть постсоветского пространства, где государственность надо построить. В России в борьбе за власть использовалась зарождающаяся демократия, а в Украине — национальная идея. В результате принципы демократии и национального государства в условиях «шоковой» либерализации были скомпрометированы с одинаковым успехом.

Украине еще предстоит найти свое место в мире. Геостратегия умеренного оптимизма основывается на уверенности, что у европейского народа образуется критическая масса личностей в политике, бизнесе и науке, способная зажечь «искру зажигания» потаенного богатства энергонасыщенных рубежей многомерного коммуникационного пространства Украины.

Геоэкономический код Украины

Геоэкономический код Украины формировался под воздействием традиций городского   (западноевропейского)   и   казачьего самоуправления. В Речи Посполитой магдебургское право было даровано многим украинским городам. Природный фактор также наложил отпечаток на местном хозяйственном укладе. В отличие от московской Руси, где природно-климатические условия требовали объединения крестьян, обрабатывающих землю общиной, на Украине было распространено единоличное хозяйство.

За годы независимости Украина разрушила сложившийся геоэкономический код и превратилась в одно из самых бедных европейских государств. Добровольный отказ от статуса ядерной державы не был подкреплен международным соглашением о возможном «плане Маршалла» или других компенсационных программах, позволяющих сохранить научно-технический потенциал в области высоких технологий. По этому сценарию Украина под нажимом Запада закрыла Чернобыльскую АЭС, не компенсировав утраченные мощности с зарубежной пимощью. В экономическом отношении Украина обладает ограниченным суверенитетом. Экономика страны зависит от поставок преимущественно российской нефти и газа.

Украина — европейская (по местоположению) держава между Евразией-Россией и Центрально-Восточной Европой. Принципиальное отличие Украины от России заключается в отсутствии синдрома евразийства, «Третьего Рима» и других великодержавных устремлений. Для Украины характерна социокультурная и конфессио-хальная многополярность титульного этноса, однако украинская культура и язык пока не могут выступать в качестве транслятора в цивилизационном диалоге.

После   провозглашения  независимости  имелись  неоспоримые предпосылки для уверенного взгляда в будущее Украины. На территории страны расположен географический центр Европы и один из политических полюсов Евразии, компактная и освоенная территория без экстремальных условий для жизни человека. Страна тру-до любивых и образованных людей, умеренных природных стихий с годородными почвами, не обделенная богатыми минеральными и фугими ресурсами. Высокий коэффициент транзитности  территори и выход к морям создают благоприятные условия для мирохозяйственной интеграции.  Однако доминирование личных «шкурных» интересов национальной элиты над государственными привело к маргинализации страны.

Популизм первых лет независимости Украины сменился несмолкаемым плачем об утраченных возможностях, дефиците финансовых, материальных, энергетических и других ресурсов. Независимость, свалившаяся как «манна небесная», не стала тем драгоценным сосудом, ради которого идут на бескорыстный патриотизм и самоотверженный труд во имя отечества. Национальная идея скомпрометирована небывалой коррупцией и провинциализмом. Такова природа человека — не ценится то, что достается дешево. Украину пронизывает высокое напряжение энергетики «Мертвых душ» — узловой станции на политической карте страны. Доморощенный «предприниматель» от власти разъезжает на мерседесовских бричках в поисках добычи, бессознательно цитируя бессмертного Гоголя: «Кто ж зевает теперь на должности? — все приобретают. Несчастным я не сделал никого... пользовался я от избытков,  брал там, где всякий брал бы; не воспользуйся я, другие воспользовались бы. За что же другие благоденствуют, и почему должен я пропасть червем?.. Что скажут потом мои дети? Вот скажут, отец скотина, не оставил нам никакого состояния!» Стало очевидно, что и стратегических запасов украинского сала (если не делиться с Россией) и мифической бочки с золотом, зарытой запорожцами где-то в Англии, недостаточно для успешного становления государственности. Но в мире общеизвестны примеры, когда обделенные природным богатством страны стали процветающими.

Малочисленность и незавершенность формирования национальной элиты представляет большую опасность для становления государственности. Историческая маргинализация украинской аристократии проявилась в ее полонизации и русификации. В прошлом немногочисленную украинскую элиту раздирали острые противоречия между украинофилами и русофилами, либералами, консерваторами и радикалами по поводу выбора путей развития общества.

Устарела концепция украинской нации, основанная на мировоззрении времен Великой французской революции и немецкого философа Иоганна Гердера, отмечавшего важность крестьянской культуры, местных языков и фольклора. Современное государство — это не национальный ансамбль песни и пляски, а комплиментарные отношения всех проживающих в нем народов. Государство обязано быть гарантом защиты свободы личности и прав конкретного человека.

Социокультурная биполярность и рубежность украинского народа делает невозможным консолидацию общества на одной из культурно-исторических традиций — западноевропейской или про-российской. Отсутствует политическая партия или движение с реальной консолидирующей программой. Раскачивание «качелей» между сторонниками разных социокультурных традиций уже привело к «троянским» завоеваниям украинской независимости, среди которых — деиндустриализация, моральная деградация и деинтел-лектуализация общества. Невостребованными оказались большинство граждан, кто бескорыстно и преданно служил государству. Игнорирование социокультурной рубежности стало исторической трагедией для одного из крупнейших европейских народов, длительное время не обладавшего государственностью.

Особенно сложные процессы трансформации характерны для западных регионов Украины (Волынь, Закарпатье, Галичина, Буковина). Например, Волынь неоднократно испытывала геополитическую трансформацию в XXI в. В 1919 г. Антанта потребовала прекратить- наступление Красной Армии на западе, на условной грани-

це, выделенной по этнографическому признаку и получившей название по имени министра иностранных дел Великобритании «линии Керзона». Эта линия рекомендовалась в качестве восточной границы Польши. После польско-советской войны 1920 г. по Рижскому мирному договору 1921 г. к Польше отошли территории, значительно восточнее «линии Керзона» (Галичина и Волынь). В 1939 г. эти земли, согласно пакту Молотова — Риббентропа, вошли в состав СССР. Во время Великой Отечественной войны Организация украинских националистов и Украинская повстанческая армия, боровшиеся за самостийное государство, приняли решение о «радикальном» очищении украинских территорий от поляков. Летом 1943 г. произошла вдлынская трагедия. Украинскими националистами было уничтожено свыше 50 тыс. поляков (по польским данным). Украинские историки считают эту цифру завышенной. В современной Польше часть политической элиты требует признать ОУН-УПА преступной организацией, т.е. подтвердить ее статус при советской власти. После окончания войны в Польше, в «Закерзонье», остались земли, где проживали этнические украинцы (Холм-щина, Лемковщина и др.). С конца 1944 до 1946 г. из Украины в Польшу выехало (было депортировано) свыше 800 тыс. поляков, а на свою историческую родину вернулось около 500 тыс. украинцев. Остальные украинцы, оставшиеся в «Закерзонье», были выселены в западные польские земли, где раньше жили немцы. В результате операции «Висла» в апреле — августе 1947 г. было переселено около 150 тыс. украинцев. Они размещались небольшими группами среди польского населения с целью их последующей полонизации.

На Украине, так же как и в России, возрождается внимание к геополитическим концепциям. Основоположник украинской геополитики известный географ академик С.Л. Рудницкий (1877—1937) в опубликованных в 1923 г. в Берлине трудах особое внимание уделяет определению границ целостной территории, исходя из преобладания украинцев и рубежных субэтносов. Ученый продолжил разработку геополитического кода Украины, начатую ММ. Драгомановым (1841 — 1895) и М.Н. Грушевским (1866—1934). В этом коде Черное море рассматривается в качестве главного коммуникационного центра, куда ведут меридиональные речные и другие пути Украины. Геополитическая и геоэкономическая ось север — юг (черноморские рубежи) являлась основой процветания Киевской Руси. Геополитические идеи нашли отражение в трудах ученых украинской диаспоры в США и Канаде. Особо следует выделить исследования по геополитике крымских   ученых   (Н.В. Багров,    С.Н. Киселев,   А.Р. Никифоров, А.В. Мальгин). Е.Ф. Морозов выступил с концепцией «новороссийской этнокультурной общности», которая по аналогии с великороссами может стать в будущем центром новой славянской интеграции

Трансформация Беларуси

Геополитическое положение республики имеет исключительное значение для Восточной   Европы.   Беларусь   является   воротами России в Западную Европу и ЕС и одновременно служит барьером для создания Балто-Черноморского геополитического щита. В восточноевропейском пространстве Беларусь остается наиболее советизированной республикой, максимально сохранившей в условиях стратегической неопреде-ленности контроль за производством и советский образ жизни. Во время Великой Отечественной войны здесь укоренились своеобразный, партизанско-крестьянский менталитет и самосознание. «Партизанская республика» стала фундаментом формирования послевоенной местной политической элиты, которая в буквальном смысле вышла из леса. Высокие темпы послевоенной индустриализации привели к тому, что даже столица республики преимущественно крестьянская, здесь доминируют неадаптированные сельские мигранты — рабочие и интеллигенция в первом поколении.

Закономерно, что в условиях относительно демократических выборов именно в Беларуси в отличие от России и Украины победил «крестьянский» президент. Сегодня у многих россиян и украинцев сформировался народный миф о благополучной стране, где люди вовремя получают зарплату и есть хозяин («батька»), который заботится прежде всего о простых людях. Белорусский президент имеет самый высокий рейтинг среди руководителей восточнославянских стран и пользуется несомненной поддержкой народа, несмотря на критику со стороны демократически ориентированных оппонентов о нарушении прав человека и свободы печати. Беларусь, отказавшись от «шоковых» бросков в капитализм и сохранив относительный социально-психологический комфорт, имеет самый высокий показатель качества жизни на постсоветском пространстве. Вместе с тем запаздывание с рыночными преобразованиями в Беларуси может привести в обозримом будущем к социальным потрясениям.

10.4. Главные угрозы национальной безопасности

Мир не стал более устойчивым после того, как исчезла так называемая «империя зла» — Советский Союз. Появилась опасность новой мировой войны (кстати, многие считают, что она уже началась), которая будет вестись партизанскими методами. К этой войне Запад не готов, и скорее всего эту войну проиграет.

Мифотворчество и имитация действительности, кризис экономики, упадок морали, уровня и качества жизни, утрата рубежных функций многомерного коммуникационного пространства между Западом и Востоком реально усиливают маргинальные процессы, способные расчистить место для главных полей сражений. В настоящее время Восточная Европа является самым взрывоопасным местом на евразийской карте.

В конце XX в. приступы глупого оптимизма овладели миром. Самонадеянный Запад решил, что история закончилась и во всем мире победили принципы демократии и модель гражданского общества. И закрыв глаза от умиления, Запад объявил этнократические кланы с «элитой в законе» «последними оплотами» демократии в Восточной Европе. «Последним оплотам» под патронажем Запада было позволено использовать в лучших традициях пролетариата символы гражданского общества в качестве «булыжника» в борьбе за личную власть. И эпидемия рыночного (неолиберального) фундаментализма, замешанного на казнокрадстве, попрании чести, совести и долга, охватила обширные пространства. Этот бизнес без моральных ограничений получил распространение в России, на Украине и в других постсоветских государствах. Рыночный фундаментализм стал реальной угрозой для ценностей западной демократии и исламского интегризма.

Новый «железный занавес»

Вызывает тревогу будущее Восточной Европы, где 200-миллионное население стремительно нищает, а власть демонстрирует неспособность принимать профессиональные решения. После эйфории победы в «холодной войне» перед Западом стал вопрос: что делать с проигравшими? Существуют многочисленные сценарии развития событий в восточноевропейских странах. Больше, к сожалению, пессимистических, предполагающих, что ситуация может полностью выйти из-под контроля мирового сообщества. Выделяется геополитический прогноз американских экспертов о возвращении восточноевропейских стран за «железный занавес». В мире капитала всегда торжествует прагматический подход, основанный на Цене того или иного варианта развития событий. Из двух зол выбирают наименьшее. Во сколько обойдутся западным налогоплательщикам бесконечные кредитные вливания в немощную и коррумпированную власть, ведущую к распаду национальной экономики? Может быть, дешевле обойдется вариант виртуальной экономики за вновь отстроенным «железным занавесом»? Запад опасается анархии и хаоса в восточноевропейских и других странах. Мировое сообщество оказалось не способным позитивно влиять на события в разных частях света, где местные корпоративные группы или племена ведут борьбу за власть. Особую озабоченность вызывают последствия столкновения рыночного и религиозного фундаментализма в России, который может перерасти в столкновение цивилизаций.

Угроза этно национальных и этноконфессио-нальных конфликтов

Казалось, совсем недавно удалось относительно «замирить» южную дугу нестабильности в Восточной Европе, Центральной Азии и на Кавказе, как на горизонте вновь появилась угроза очередного извержения потухших геополитических вулканов этнонациональных и этноконфессиональных конфликтов. Наступает время новой геополитической трансформации (тектонических сдвигов) на рубежах евразийских. цивилизаций. Становится очевидным, что немощная Россия оказалась не в состоянии обеспечить мир на геополитических рубежах бывшей империй. И можно понять после событий 11 сентября 2001 г. желание Соединенных Штатов реализовать свое военное присутствие в этом регионе и взять под контроль местные «коррумпированные суверенитеты». Трудно представить лучший подарок для радикальных исламских террористических организаций. С Америкой можно будет сражаться не через Атлантический океан и не на собственной территории. Велика опасность, что таким полем сражения в современной истории в третий раз станет Восточная Европа.

Об опасной геополитической тенденции свидетельствует и трансформация геоэкономического пространства. Пока остается потенциальная угроза этнонационалъных и этноконфессиональных конфликтов на рубежах цивилизаций, не приходится рассчитывать на свободу перемещения товаров, услуг, людей и капиталов. Зоны прошлых конфликтов — это своеобразные «острова» советского геополитического пространства, где, как теперь стало очевидным, был относительно высокий уровень жизни. Эти «острова» достались местным национальным элитам как «манна небесная», и они возомнили, что навсегда. Но природа человека не желает долго мириться с имитацией действительности, падением уровня и качества жизни. И достаточно случайной искры, чтобы разгорелось пламя. Проблемы «некомпетентных суверенитетов», кавказских ущелий, этнофобия или предвыборная дестабилизация могут послужить случайным детонатором.

Если Западная Европа, арабский Восток и Азхиатско-Тихоокеанский регион удпли на десятилетие вперед, то Хартленд отстал на несколько десятилетий. Образовался неэквивалентный материальный обмен, уменьшились торговые потоки, пришли в запустение коммуникации. Все это отрицательно сказалось на экономическом благополучии государств, расположенных в ЕВРАМАРе.

Настал час истины для «последних оплотов» демократии, успешно разгуливающих целое десятилетие на постсоветских просторах и «опустивших» народ на уровень нищеты. Для власти кончается лимит доверия граждан. Европейская интеграция оказалась болтовней, если не считать персональных «мерседесов» и западных сантехнических и других евростандартов жизни для избранных «слуг народа». Чтобы сохранить власть и богатство при нищем народе, нужна крепкая «дружба» с американской администрацией, исповедующей двойные стандарты и закрывающей глаза на реальные права человека. На худой конец сойдет и «крыша» Европейского Союза или Московского Кремля, чтобы спасать свои «семьи», или корпоративные группировки, от собственного народа. Компрадорская власть должна окончательно предать народ или покаяться, что маловероятно.

У западных политиков исчерпан ресурс доверия к ним собственного электората, и особенно деловых кругов, которым обещали новые плацдармы для продвижения инвестиций. Для сохранения во власти им надо показать, что новые стратегические партнеры оказались не теми, за кого себя выдавали. Период дружеских лобызаний закончился.

Что же делать народам новых «неправильных» государств? Большинство, не способное к самоадаптации в условиях рыночных отношений, спешит вскочить на подножку последнего' поезда, уходящего к станции благоденствия. Этот путь для многих молдаван проходит через Румынию, для русского Крыма — через Россию, для части грузин — через Америку. Не важен вектор, опасны новые тектонические подвижки в трансформирующемся геополитическом пространстве. После Балкан начинают разгораться тлеющие конфликты, способные стать детонаторами Большой войны.

Образовавшаяся южная дуга нестабильности от Балкан до Афганистана отрицательно сказывается на экономике России и всего постсоветского пространства, превращая его в геополитический остров, где ограничены возможности получения геоэкономической ренты (пока за исключением Москвы), а значит, эффективной интеграции в мировой рынок. Современное мифотворчество, кризис экономики, упадок Уровня и качества жизни, утрата рубежных функций многомерного коммуникационного пространства между Западом и Востоком реально Усиливают нестабильность в пространстве расколотой Европы.

 Теневые социальные отношения

Теневые социальные отношения представляют наряду с рыночным фундаментализмом    главную   угрозу   для    национальной пасности. Они связаны прежде всего со стремлением индивидуума к повышению своего социального статуса, который позволил бы осуществлять преступный бизнес на государственных ресурсах. Здесь изначально целью являются не деньги, а статусные коммуникации. Коррупция трансформируется во взятку для искусственного повышения статуса (взятка за «мандат» депутата, ученую степень или звание и т.д.). Купленная должность в исполнительной власти «улучшает» социальную среду для криминального бизнеса на государственных ресурсах. Теневые социальные отношения в восточноевропейских странах являются вызовом современной информационной эпохе, ведущей к отмене статусных коммуникаций. Таким образом, в Восточной Европе идут процессы, противоположные цивилизованному миру.

Получившие широкое распространение теневые социальные отношения в государствах, декларирующих «европейский выбор» представляют для западной цивилизации более серьезную угрозу, чем криминальная экономика и другие вызовы, включая исламский терроризм. Европейская интеграция не ограничивается наличием соответствующих макроэкономических показателей. Вирус теневых социальных отношений может взорвать декларируемый «Общеевропейский дом» изнутри. Невозможно представить на общей европейской скамье английского лорда и «элиту в законе» из стран с «некомпетентными суверенитетами». Поэтому Западная Европа никогда не пустит на своп порог другие государства континента, пораженные этой болезнью.

.Для Восточной Европы наступил час истины. Пришло время избавиться от крайностей мессианского величия и самобичевания. Чтобы преодолеть упущенное время и не превратиться в «черную дыру» человечества, надо научиться думать и жить своим умом. Только политическая культура в сочетании с интеллектом способна преодолеть мифологический хаос в обществе и выявить стратегический ресурс развития. Восточная Европа, несомненно, обладает высоким потенциалом созидательной энергии народа, и искусство политиков заключается в том, чтобы от самолюбования перейти к созданию цивилизованной формы гражданского общества. И народ ответит на это достижениями во всех сферах человеческой деятельности.

Резюме

В Восточной Европе углубляется цивилизационный системный кризис (власти, военной доктрины, экономики, религии и нравственности).

Постсоветская трансформация Восточной Европы закончилась конр-реформацией (застоем) и образованием новой мировой периферии.

В Восточной Европе сформировалась криминально-коррумпированная демократия с «элитой в законе», представляющей угрозу для западных ценностей правового гражданского общества.

Теневые социально-экономические отношения стали нормой в государствах, частично утративших культурно-генетический цивилизационный код (деинтеллектуализация, упадок морали). К ним относятся теневые политика, право, образование, наука, культура, медицина и другие сферы общественной жизни.

Бездумность, аморальная вера в западные ценности углубили мифологический хаос. Думающий человек остается смертельным врагом власти.

Невостребованными остаются самоотверженный труд и другие источники человеческой энергии, без которых немыслима созидательная деятельность.

Коммуникационная природа культуры основана на драгоценном свойстве пограничья. Если эта рубежность разрушается ради «чистой» национальной культуры или возводится «железный занавес» в духовном или интеллектуальном пространстве, демоны провинциализма начинают вырываться на поверхность общественной жизни.

В Восточной Европе наблюдается имитация европейской Реформации (борьбы за совесть) и европейского Просвещения (влечения к правде и чести).

Не произошло интеллектуального возрождения, сопряженного с великим движением капитала. Восточная Европа стала дальше от Запада, а власть усвоила преимущественно «сантехнические евростан-дарты».

Восточная Европа является взрывоопасным местом на евразийкой карте, грозящим Третьей мировой войной. Здесь проходит самый слабый фронт столкновения рыночного и религиозного фундаментализма.

Восточной Европе пришло время избавиться от крайностей мессианского величия и самобичевания.

Чтобы быть в Европе, надо научиться думать и жить своим умом.

Глава  . 11.

РОССИЙСКАЯ ГЕОПОЛИТИКА

Москва и град Петров и Константинов град —

Вот царства русского заветные столицы...

Но где предел ему? И где его границы —

На север, на восток, на юг и на закат?

Грядущим временам судьбы их обличат... —

написал когда-то в стихотворении «Русская география» Ф.И. Тютчев.

Россия — крупнейшее территориальное государство мира и обладатель Хартленда в последние столетия — имела богатое наследие геополитической мысли. Возможно, забвение этого наследия также способствовало распаду СССР, по крайней мере утрачена одна из таких традиций. Киевская Русь формировалась от моря и до моря вдоль торгового пути «из варяг в греки», тогда как в Российской империи главная коммуникационная ось создавалась между Балтикой и Тихим океаном, где так и не удалось в полной мере реализовать экономические функции «моста» между Западом и Востоком. По иронии судьбы, когда в Советском Союзе геополитика как наука была запрещена, существовал ее целостный объект исследования — Хартленд, или «сердце» Земли. Теперь в России наука реабилитированая, но расколото пространство Хартленда.

11.1. Истоки российской геополитики. Ощущение континента

Собрав с помощью Золотой Орды северо-восточные славянские княжества, Московская Русь взяла на вооружение геополитическую концепцию великой империи. После падения Константинополя в 1453 г. страна осталась единственной крупной державой, хранительницей восточно-христианской православной традиции. В послании к московскому князю Василию псковский монах Филофей назвал Русь Третьим Римом:

Все христианские царства пришли к концу и сошлись в едином царстве нашего государя согласно пророческим книгам, и это — российское царство: ибо два Рима пали, а третий стоит. А четвертому не бывать.

 Колонизация Сибири и других земель создала уникальную ситуаций постоянного обезлюдения центральных регионов страны за счет оттока пассионариев на новые границы. Созданный объединенной Литвой и Польшей Балто-Понтийский барьер превратил Московское сударство в «Рим без морей».

Геополитический проект «Европа плюс Россия»

Геополитический проект «Европа плюс Россия» был реализован российским императором    Петром    Великим    (1672—1725), ставшим создателем могущественного абсолютистского государства, признанного в Западной Европе великой державой. Петр использовал опыт западноевропейских стран в развитии российской промышленности, торговли и культуры. Петровские реформы, основанные на политике меркантилизма, проводились путем крайнего напряжения материальных и людских сил. Петр Великий — один из первых лидеров стран Третьего мира (того времени), осознавший необходимость вестернизации и утвердивший приоритет Запада в историческом процессе. Впоследствии этим путем пошли Япония, Китай, Турция и другие страны. Россия превратилась в великую евразийскую державу.

Петр Великий «прорубил окно в Европу», а Екатерина Великая закрепила новое геополитическое положение России на Балтике и в Черноморье. В XIX в. наблюдается острый конфликт между западниками и славянофилами. Сторонник европеизации П.Я. Чаадаев даже призывал перейти из православия в католицизм. В ответ на поражение в Восточной (Крымской) войне 1853—1856 гг. родилась концепция панславизма с грезами о «заветных столицах» в Москве, Царьграде и Риме, мечтой о Черноморских проливах. «Бросок на Юг» состоялся, но не в качестве победителей, а интернированной белой гвардии. Отсюда берет истоки геополитическая концепция евразийства.

Российская геополитическая мысль формировалась с учетом западноевропейских школ — немецкой, французской и английской. Одним из первых великих геополитиков России был русский поэт и дипломат Федор Иванович Тютчев (1803—1873). Учился в Московском университете (1819—1821), состоял при русских дипломатических миссиях в Мюнхене (1822-1837) и Турине (1837-1839). В дальнейшем служил в аппарате Министерства иностранных дел, с 1858 г. и до конца жизни возглавлял Комитет иностранной цензуры. 22 года прожил в Баварии (Мюнхене). Выступал за восстановление геополитического проекта Петра Великого «Россия плюс Европа». Чтобы не допустить столкновения России и Европы, призывал к расширению диалога с Германией.' Русский социолог и идеолог панславинизма Николай Яковлевич Данилевский  (1822—1885) в книге  «Россия и Европа»  (взгляд на культурные и политические отношения славянского мира к германо-романскому)      изложил      теорию      локальных      «культурно-исторических типов» (цивилизаций). Благодаря усилиям философа Н.Н. Страхова труд увидел свет отдельным изданием в 1871 г. (журнальная   публикация   1869 г.),   переиздавался   несколько   раз   до 1895 г., а потом лишь спустя век — в 1991 г.

Теория культурно исторических типов      Н Я Данилевского       -                             Теория культур но-исторических типов Данилевского   оказала   большое   влияние   на западную философию и социологию культуры, а ее автор упоминается первым в ряду таких мыслителей, как О. Шпенглер, А. Тойнби, П. А, Сорокин и др., объединенных общим критическим отношением к европоцентристской схеме общественного прогресса. Н. Я. Данилевский осуждал Запад за навязывание им своей культуры под фиговым листком   «общечеловеческих  ценностей»  другим  народам,   отрицал факт  существования   единства  человечества  и  общечеловеческой цивилизации. Он выделил следующие культурно-исторические типы: египетский, китайский, ассиро- вавилоно-финикийский, еврейский, греческий и римский. Первостепенное внимание уделил германо-романскому и славянскому типам цивилизаций.

Данилевский отмечает следующие особенности российской внешней политики начиная с эпохи Петра Великого. Когда в центре политики стоят российские интересы, страна добивается наибольших успехов на международной арене, когда же она начинает отстаивать «общеевропейские интересы», то успехи обращаются против нее. Ученый считал, что все виды «европейничанья» есть только

симптомы болезни, которую можно назвать слабостью и немощью народного духа в высших образованных слоях русского общества. Но, будучи симптомами болезни, они составляют вместе и родотворную причину болезни... Болезнь эта в целом препятствует осуществлению великих судеб русского народа и может, наконец (несмотря на все видимое государственное могущество), иссушив самобытный родник народного духа, лишить историческую жизнь русского народа внутренней зиждительной силы, а следовательно, сделать бесполезным, излишним самое его существование, — ибо все лишенное внутреннего содержания составляет лишь исторический хлам, который собирается и в огонь вметается в день исторического суда.

В культурно-исторической концепции Данилевского большое место уделяется восточному вопросу, понятию «внешней силы» государства и другим актуальным геополитическим проблемам. Ученый пишет:

Внешняя сила государств, действительно могущественных, всегда слагается из двух элементов: из армии и флота, которые не могут никогда заменить друг друга, как бы ни усиливали один элемент в случае отсутствия или крайней слабости другого. Ни чисто морское, ни чисто сухопутное государство не могут считаться вполне могущественными, хотя по географическому положению государств и другим условиям смешение этих двух элементов внешней политической силы может и должно встречаться в весьма различных пропорциях.

Против взглядов Н.Я. Данилевского выступила отечественная либеральная печать. Известный философ Вл. Соловьев окрестил учение «ползучей теорией», хотя его ранняя философско-историческая концепция, изложенная в «философских началах цельного знания», базировалась на представлении о том, что судьбы человеческой цивилизации определяют три мировые силы — Восток, Запад и славянский мир с Россией во главе. Идеи Данилевского оказали сильное воздействие на культурологию русского философа К.Н. Леонтьева, опубликовавшего в 1875 г. труд «Византизм и славянство», где выделялись стадии цикличного развития и срок жизни цивилизации в 1200 лет. Прошли годы, и на рубеже тысячелетий возникла опасность денационализации культуры, утраты разнообразия «нравственной народной самобытности» в результате установления всемирного господства европоцентризма или другого культурно-исторического типа.

Концепция территориального могущества В.П. Семенова-Тян-Шанcкого Среди географов, внесших вклад в развитие оригинальных концепций, наряду с трудами Льва Мечникова выделяются работы Вениамина Петровича Семенова-Тян-Шанского (1827—1914),  сына знаменитого географа П.П. Семенова. В труде «О могущественном территориальном владении применительно к России» (Петроград, 1915) Ученый, основываясь на идеях Ф. Ратцеля, представлениях о естественных границах и сгущениях органической жизни, изложил концепцию территориального могущества. Ученый выделил три Средиземноморья и три исторических типа политического контроля над пространством. Между экватором и 45° северной широты ученый выделяет океанические «бухты» сгущения органической жизни: Европейское Средиземноморье (включая Черное); Китайское (Южное и Восточное), Желтое и Японское моря; Карибское море с Мексиканским заливом. В.П. Семенов-Тян-Шанский пишет:

Здесь у трех средиземных морей и двух полуостровов между ними — Индостанского и Малоазийско-Аравийского выросли наиболее сильные и оригинальные человеческие цивилизации и государственности   арийцев-семитов,   монголов-малайцев   и   ацтеков-инков... в то время как остальные слабые племена и расы рода человеческого большей частью застыли в неолитическом веке.

 В этой обширной средиземной зоне возникли наиболее крупные цивилизации и религии. Мирового господства достигнет нация, владеющая одновременно тремя средиземными морями, или три нации, обладающие одним из этих морей. Ученый выделяет территориальные   системы   (империи)   политического  могущества: кольцеобразные на средиземноморьях (Греция,  Рим,  Швеция на Балтике), клочкообразные (Испанская, Британская и др.) и трансконтинентальные  «от моря до моря»  (империи  Македонского и Чингисхана, в Новое время — США и Россия).

Кольцеобразная система появилась в Средиземноморье с незапамятных времен. Сухопутные владения державы — метрополии — представляли собой кольцо, позволяющее контролировать внутреннее морское пространство. Эксцентрированные системы были характерны для греков, карфагенян, римлян, венецианцев и генуэзцев, шведов на Балтике.

Клочкообразная система (или точечная) применяется европейцами начиная с эпохи Великих географических открытий, когда создаются военные и торговые форпосты в стратегически важны географических точках в береговой зоне морей и океанов. Эту систему создавали португальцы, испанцы, голландцы, французы и особенно англичане, основавшие государства-буферы.

Континентальная система характерна для государств, владеющих обширными территориями «от моря до моря». Здесь наибольших успехов добились русские и американцы. В.П. Семенов-Тян-Шанский отметил главный недостаток русской континентальной системы — протяженность территории и резкие контрасты в заселении и хозяйственном освоении между центром и периферией. Ученый предупреждал об опасности асимметричной колонизации при Наличии сильных сухопутных соседей, каким был Китай у границ слабозаселенного русского Дальнего Востока. Отмечая преимущества компактного географического положения США «от моря до моря», он предлагал ускорить развитие «русской Евразии» — срединного региона между Волгой и Енисеем — путем создания крупных «колонизационных баз», способствующих подтягиванию периферии по плотности населения и развитию инфраструктуры до уровня центра. Только при этих условиях можно сохранить континентальную систему России. Он считал необходимым переориентировать русскую колонизацию с традиционного восточного направления на южное и юго-западное — в сторону Персидского залива, Черноморских проливов и Средиземноморья.

Геополитические концепции «русского империализма»

«Великая Россия» — геополитическая концепция русского политического деятеля, экономиста     и     философа     П. Б. Струве (1870—1944), игравшая важную идеологическую роль среди правого крыла кадетской партии и крупных предпринимателей. Внутреннее развитие империи зависит от ее внешней мощи. В 1916 г. был основан специальный журнал «Проблемы Великой России».

Русский политический деятель и ученый Николай Васильевич Устрялов (1890—1938) является автором геополитической концепции «русского империализма», в которой получили дальнейшее развитие представления П.Б. Струве о «Великой России». Окончил юридический факультет Московского университета (1913). Видный деятель парии кадетов (с 1917 г.), председатель Восточного отдела ЦК кадетской партии и директор правительственного пресс-бюро в администрации Колчака (1918—1920). В 1920—1935 гг. находился в эмиграции в Харбине, профессор местного русского университета. В 1935 г. вернулся в Россию и работал в должности профессора экономической географии Московского института инженеров транспорта, был репрессирован и погиб в 1938 г. Выдвинул программу «смены вех», рассчитанную на буржуазное перерождение советского строя. К наиболее известным его трудам относятся: «К вопросу о русском империализме» (статья в журнале «Проблемы великой России», 1916), «Под знаком революции» (Харбин, 1925), «На новом этапе (Шанхай, 1930)» и др.

По мнению Устрялова, неспособность царского режима поддержать достоинство России на международной арене сделала Февральскую революции «символом патриотизма и национального долга». Большевизм был наиболее уродливым явлением русской жизни. Большевики разрушили Российскую империю, провозгласив принцип  национального самоопределения.  Большевизм явился духов-ным детищем русской интеллигенции и неосознанно был принят русским народом, который отбросил идеологическое покрывало «интернационализма», но сохранил при этом его разрушительную страсть. Русский народ не созрел для демократии. Правительство Колчака пало, как только начало демократизироваться. Большевизм оказалось невозможным уничтожить силой оружия, но в обстановке гражданского мира он постепенно уничтожит себя сам. Только государство с сильным и великим телом может иметь великую культуру. Империализм является жизненно важной и глубоко плодотворной идеей. Государство должно стоять над законом, Устрялов называл свою позицию «национал-большевизмом».

Русский   мыслитель   и   футуролог   Иван   Александрович   Ильин (1883—1954) рассматривал геополитическое положение России как оплот европейско-азиатского, а потому и вселенского мира и равновесия. Поэтому дробление государственно-исторического монолита России на части во имя каких бы то ни было «свобод» или «демократий» он считал смертью, началом конца для всей Европы. Расчленение России явилось бы невиданной еще в истории политической авантюрой с гибельными последствиями для человечества. Россия  может превратиться в  гигантские «Балканы».  Это мироощущение наиболее глубоко было отражено в доктрине евразийцев. Религиозный философ, историософ, писатель и публицист Федор Августович Степун (1884—1965) закончил Гейдельбергский университет в Германии. Читал лекции в Московском народном университете. Участник Первой мировой войны. В 1922 г. вместе с другими известными деятелями культуры был выслан из Советской России. В Берлине принимал активно участие в культурной жизни эмиграции, в дальнейшем преподавал в Высшем техническом училище Дрездена и в Мюнхенском университете, где возглавлял кафедру истории русской культуры. Обладал незаурядным ораторским талантом, был блестящим лектором. Автор труда «Россия между Европой  и Азией»   (1962).   Сборник  избранных работ  «Встречи» опубликован в Москве в 1998 г. В статье «О будущем возрождении России» пророчески предупреждал о невозможности превращения находящейся десятилетиями под большевистским гнетом России в западноевропейскую   парламентскую  демократию  без   «твердовла-стия»: «Некое начало твердовластия должно быть внесено в будущий коллектив». По мнению философа, твердовластию пора «войти в духовно-пустогрудую и экономически жадную демократию Запада. Все последние диктатуры были попытками управлять массами путем насильственной лжи».

11.2. Советская геополитика

После Октябрьского переворота советская власть стала на практике осуществлять геополитические концепции: от мировой революции до совместных с фашистской Германией планов передела мира. Хотя наука геополитика официальной властью отрицалась, именно жесткая сталинская геостратегия способствовала воссоединению западных земель, а после Великой Отечественной войны — созданию мирового социалистического «лагеря» во главе со сверхдержавой. После падения «железного занавеса» произошла геополитическая катастрофа — Советский Союз распался.

  Следует различать ленинскую и сталинскую геополитику. В основу ленинского  геополитического проекта была положена идея мировой пролетарской революции. Сталинская геополитика исходила из необходимости создания геополитической мощи Советского Союза и территориального расширения социалистического лагеря. Эти два разных подхода отразились в неофициальных титулах руководителей  государства.  Ленина  называли   «вождем   мирового пролетариата», а Сталина — «отцом народов». У последующих руководителей советского государства отсутствовало геополитическое мышление, и они использовали мощь государства в качестве разменной монеты в борьбе за власть.

Ленин (Ульянов) Владимир Ильин (1870—1924) — один из руководителей Российской социал-демократической рабочей партии, возглавивший большинство на Втором съезде партии в 1903 г. Ленин разработал геополитическую теорию всемирной революции. Капитализм, по его мнению, вступил в последнюю империалистическую стадию своего развития, и передовые европейские страны созрели для мировой социалистической революции. Россия во главе с диктатурой пролетариата должна стать во главе этой борьбы. Партия большевиков осуществила Октябрьскую революцию 1917 г., а Ленин стал главой советского правительства (1917—1924). Сформировалась политическая и экономическая система советского государства. Создана Красная Армия и восстановлено управление хозяйством. В 1920 г. разработан и принят к реализации стратегический План государственной электрификации России (ГОЭЛРО). С 1921 г. осуществлялась новая экономическая политика (нэп), в результате финансовой стабилизации золотой червонец стал конвертируемой валютой. В 1922 г. создан СССР. Страна вышла из дипломатической изоляции.

Разгон Учредительного собрания (1918) создал предпосылки для Укрепления авторитарного государства. Уничтожена императорская семья. Гражданская война, вспыхнувшие эпидемии и голод привели к гибели миллионов людей. Затем были красный и белый террор, подавление кронштадтского и крестьянских восстаний, крупномасштабная эмиграция, высылка за границу деятелей культуры и науки. Была осуществлена сплошная национализация промышленности и насильственное изъятие хлеба у крестьян.

Ленин — великая личность по масштабам влияния на ход мировой истории. Ленинская идеология овладела в XX в. половиной человечества.

Ленинская геополитика

Большевики расценивали победу русской революции как начало общемировой пролетарской революции. Ленин, Троцкий и Зиновьев были сторонниками геополитического проекта мировой пролетарской революции и создания «Всемирной республики Советов» (март 1919). Однако в подходах к ускорению этого процесса у них были разногласия. Троцкий выступал за ускорение этого процесса в Европе, однако после неудавшегося экспорта революции в западном направлении в 1919 г. выступил с секретным Меморандумом о ее продвижении на «пробуждающийся Восток» с помощью Красной Армии. Зиновьев, возглавлявший Коминтерн, делал ставку на местные компартии, способные организовать национальные революции. В 1923 г. большевики расценивали тяжелейший экономический кризис в Германии как предреволюционную ситуацию. Зиновьев опубликовал в «Правде» статью о неизбежной победе немецкой революции и создании Союза Советской России и Советской Германии.

В соответствии с ленинским геополитическим проектом всемирной революции была осуществлена трансформация российской государственности, прервавшая историческую преемственность. На  Всесоюзном съезде Советов в декабре 1922 г. был учрежден Союз ССР, не имевший никаких исторических корней и преемственности. Советская федерация должна была стать прообразом Мировой Советской Социалистической Республики. Эта геополитическая цель нашла отражение в Конституции 1924 г., согласно которой столкновение социалистического и капиталистического лагери должно завершиться победой Советского Союза и созданием Мирового Союза Советских Социалистических Республик. Не случайно в дальнейшем появились Карело-Финская ССР и Бурято-Монгольская АССР.

В 1927 г. была создана троцкистско-зиновьевская «левая» оппозиция, объединенная геополитическим проектом экспорта мировой революции. Образовавшаяся впоследствии «правая» оппозиция (Бухарин, Рыков, Томский) выступала за более отдаленную мировую революцию, в авангарде которой будет находиться экономически окрепший Советский Союз.

Сталинская      геополитика

 Сталин выступал за сохранение России как основы советского государства и отказ независимых советских республик Украины,Белоруссии и Закавказской Федерации (Азербайджана, Грузии и Армении) от суверенитета. В сталинской Конституции 1936 г. была изъята статья Конституции 1924 г. о создании Мирового Союза Советских Социалистических Республик.

Сталинская внешняя политика основывалась на геополитической концепции территориальной мощи. Территориальное расширение социалистического лагеря рассматривалось как основа национальной безопасности Советского Союза. Все сопредельные государства испытали воздействие этой политики, включая Турцию, Иран и Афганистан. После Второй мировой войны для национальной безопасности Советского Союза необходимо было установление вдоль западной границы дружественных режимов, выполняющих буферную роль санитарного кордона.

Для сверхдержавы стал актуален выход в Мировой океан через Арктику, Балтику, Средиземноморье (Черноморские проливы) и Персидский залив. В Арктике в результате Петсамо-Киркенесской операции 1944 г. был освобожден район Петсамо (ныне Печенга) с незамерзающим портом. Территория входила в 1920—1944 гг. в состав Финляндии.

На Балтике советская военно-морская база Ханко контролировала вход в Финский залив. Полуостров на юго-западной оконечности Финляндии Ханко (русский Гангут) в 1809—1917 гг. находился в составе Российской империи. По мирному договору 1940 г. передан Финляндией на 30 лет в аренду СССР, там была создана военно-морская база. По мирному договору 1947 г. с Финляндией СССР отказался от своих прав на аренду полуострова Ханко. 9 мая 1945 г. Советской Армией был освобожден датский остров Борнхольм, оккупированный во время Второй мировой войны немецко-фашистскими войсками (1940). Борнхольм контролировал выход из Балтики в Атлантику. В апреле 1946 г. советские войска были выведены с острова.

В Средиземноморье Советский Союз претендовал на бывшие владения Италии. Союзники по антигитлеровской коалиции опасались взятия Триеста югославской армией и опередили маршала Ти-то. Статус Триеста был определен только в 1954 г. На Дальнем Востоке 14 августа 1945 г. был заключен с правительством Чан Кайши советско-китайский договор о дружбе на базе ялтинских договоренностей. Предусматривалась совместная эксплуатация Китайской Чанчуньской железной дороги, аренда Порт-Артура как военно-морской базы и преимущественные права в порту Дальний. Советский Союз получал кратчайший железнодорожный выход к Тихому океану. После победы китайской революции коммунистическое руководство КНР стремилось пересмотреть договор 1945 г. В долгих переговорах с Мао Сталин придерживался сохранения достигнутой договоренности, но затем изменил позицию. Согласно советско-китайскому соглашению, подписанному в феврале 1950 г., СССР обязался к концу 1952 г. безвозмездно уступить китайцам свои права по управлению КЧЖД, портом Дальним и вывести свои войска из военно-морской базы Порт-Артур. Это было осуществлено уже после смерти Сталина, когда Хрущев начал борьбу за власть, и в обмен на поддержку Китая в международном коммунистическом движении в мае 1955 г. Советский Союз вывел свои войска из Порт-Артура. Советский Союз добровольно отказался от своих стратегических прав, полученных в Маньчжурии начиная с российско-китайского договора 1896 г. Советско-китайский союз был важнее.

Геополитические интересы на Юге были связаны с национальной безопасностью и выходом к ближневосточной нефти. Необходимо было перекрыть потенциальный коридор для агрессии на Кавказ. Летом 1945 г. активизировалась поддержка сепаратистского движения азербайджанцев и курдов в Иранском Азербайджане. Местная партия Туде была реорганизована в Азербайджанскую демократическую партию во главе с коммунистами. Вывод советских войск, намеченный в соответствии с договором на 2 марта 1946 г., был отложен. Иран, подстрекаемый западными союзниками, заявил протест в Совете Безопасности ООН. В результате жестких советско-иранских переговоров был достигнут компромисс. Советские войска выводились в обмен на обещание провести через меджлис договора о создании смешанного советско-иранского нефтяного общества. Советский Союз выполнил взятые на себя обязательства, принеся в жертву своих сторонников в Иранском Азербайджане, которые были репрессированы тегеранскими властями. Иран затянул выборы в меджлис, а затем отклонил договор о создании смешанного нефтяного общества.

После смерти Сталина начался постепенный распад советской империи, завершившийся в 1991 г. Уже в 1954 г. Хрущев в тактической борьбе за власть передал Крым Украинской ССР и подтвердил Мао Цзэдуну передачу Порт-Артура и Дальнего.

11.3. Системный кризис и «новое мышление»

Неотъемлемой частью коммунистической власти был «большой террор». Лозунг «борьба с врагами» использовался Сталиным для укрепления власти, смены политической и деловой элиты, лояльной и преданной новому вождю. Через ГУЛАГ и тюрьмы прошло 12 млн советских людей, многие были расстреляны или погибли в лагерях. Террор сопровождался фанатичным одобрением трудящихся масс. Многие с энтузиазмом занимали освободившиеся вакансии во власти и на производстве.

Великая Отечественная война 1941 — 1945 гг. стала освободительной войной советского народа против фашистской Германии и ее союзников. На полях сражений столкнулись не только крупнейшие армии мира, но и разные цивилизационные подходы к войне. Для западноевропейских стратегов, воспитанных на индивидуализме, сохранилась относительная самоценность человека, что было заложено и в военно-стратегические планы. Восточная Европа исходила из сталинского девиза «людские ресурсы неисчерпаемы» и заплатила за Победу миллионами человеческих жизней. Сталин, учитывая бинарную природу человека, в отличие от Гитлера временно отказался от идеологических догм и заручился поддержкой церкви. Нацисты-язычники сохранили колхозы, но воспринимали славян как «недочеловека».

Победа в войне превратила Советский Союз в мировую державу, лидирующую с Соединенными Штатами в военно-промышленной сфере и освоении космоса. Однако постепенная утрата стратегических целей привела к системному кризису советской власти и глубокому застою в обществе и экономике.

Перестройка

В 1985—1989 гг. был взят политический курс на реформирование советской тоталитарной системы. Перестройка привела к гласности и политическому плюрализму внутри страны и окончанию мировой «холодной войны». Одновременно новое поколение партийного руководства оказалось в западне советской идеологии. Перестройка была осуществлена политиками, воспитанными на принципе «думающий человек — смертельный враг советской власти». Перестройка началась с примитивной очередной борьбы с алкоголизмом, подорвавшей поступления в доходную часть госбюджета от продажи водки. КПСС оказалась него-товой к быстрым переменам и «ускорению» неизвестно куда. Внешнеполитический курс на «общечеловеческие ценности» сопровождался катастрофической утратой государственных интересов. Перестройка стала одной из причин распада Советского Союза и своеобразным продолжением Великой Октябрьской революции. Оказалась неистребима низменная природа человека к материальной наживе. Отбросив фиговые листки идеологии, на большую дорогу власти в поисках добычи вышли новые маргиналы, включая перестроечную партноменклатуру. Коммунистический лозунг «Народ и партия — едины» в исторически короткий срок трансформировался в новый: «Власть и бизнес — едины».

«Новое мышление»

«Новое мышление* стало следствием происходящим  в обществе в  конце  80-х годов

процессов и результатом одичавшего сознания времен советской перестройки, когда советские руководители начали «ломиться» на Запад, забыв, что Советский Союз многонациональное государство, где значительная часть населения имеет менталитет восточных цивилизаций. «Новое мышление» послужило искрой для раскола советского евразийского социокультурного пространства. После распада Советского Союза символом противостояния «новому мышлению» стала Чечня. «Новое мышление» превратило «демократическую» Россию в форпост западной лжедемократии на Востоке. Российская лжедемократия породила рыночный фундаментализм, убивающий в душах людей такие понятия, как честь, совесть и долг. Рыночный фундаментализм вывел на российскую столбовую дорогу Стеньку Разина (борца с привилегиями) и простых русских парней-миллиардеров (а не только лиц не той национальности). «Новое мышление» привело к вестернизации власти, для которой думающий человек остается смертельным врагом. Образовалась криминально-коррумпированная демократия с рыночным и религиозным фундаментализмом

Вестернизация власти

В 90-е годы завершилась вестернизация власти, начавшаяся три десятилетия назад. Осуществилась  очередная   петровская   попытка «пробиться в европейский дом», но только для правящего класса, решившего устроить «маленький капитализм» для себя. «Беспочвенная» правящая элита, утратившая национальную идентичность и профессионализм, отождествляет себя не столько с собственным народом, сколько с «процветающим Западом». Появились «новые русские» (не всегда русские по национальности) — физические лица, приватизировавшие преимущественно незаконным путем собственность в особо крупных размерах. Основу «новых русских» составляют криминально ориентированные олигархи и коррумпированные чиновники.

Как подчеркивал А.С. Панарин, «новые русские» идут в Европу, а «старые русские» — в противоположном направлении — к усилению крепостной зависимости, к бесправию, к азиатчине и нищете. Отсюда опасность тотальной дестабилизации и социального взрыва.

В Восточной Европе удалось скомпрометировать на долгие годы западные ценности, что будет служить предостережением другим восточным народам. В результате «демократической» трансформации в Восточной Европе совокупный доход «слуг народа» (депутатов и сенаторов) превышает госбюджет государства. Корпоративные группировки («семьи») «последних оплотов демократии» доминируют в экономике.

11.4. Возвращение геополитики

По иронии судьбы после самоубийства Хартленда и распада СССР возрос интерес к геополитике, что было обусловлено поиском места России в изменившемся мире. Предпринимаются попытки с использованием мирового наследия построить новую теоретическую основу геополитики. Особое развитие получили неоевразийство и неозападничество.

Наибольший вклад в популяризацию классических геополитических доктрин вносят труды писателя и философа Александра Дугина, ставшего лидером российского неоевразийства. Однако его «Основы геополитики» (1997) получили неоднозначную оценку оппонентов неотрадиционалистских сторонников «консервативной революции».

Неозападничество

Неозападничество   формируется   под   воздействием лиц, как правило, не обладаю-

щих европейским уровнем культуры и образования. Гремучую смесь образовали выходцы из бывшей партноменклатуры, журналисты-публицисты и младшие научные сотрудники. К ним присоединились бывшие диссиденты, не обучавшиеся в Оксфорде или Гарварде, но закончившие тюремные университеты. Характерной особенностью этого движения являлась наивная вера последнего советского и первого российского лидера в межличностные отношения с американскими президентами и другими государственными деятелям Запада. Вероятно, у бывших крестьянских парней, взошедших на вершину власти, началось головокружение от общения с мировыми политиками. В международной политике отсутствуют такие категории, как «друг Билл» или «дружба народов». Неозапад- ничество сыграло разрушительную роль в Восточной Европе, привело к власти «элиту в законе» и способствовало становлению криминально-коррумпированной демократии.

Геополитические труды стали непременным атрибутом российских политиков и ученых. Существует множество рассуждений о новом геополитическом коде — от сверхнациональной интеграпии постсоветского пространства до изоляционизма России. Концепция «геополитического плюрализма» американского политолога 3. Бжезинского рассматривает политическую, экономическую и военную мощь России как региональной державы, открытой к европейской интеграции и играющей важную роль в постсоветском пространстве, включая недопущение превращения новых независимых государств в фактор нестабильности в регионе. Поэтому Запад должен поддерживать планы экономической интеграции и свободной торговли, но выступать против военных союзов.

Россия рассматривается как держатель Хартленда (А.С. Панарин и многие другие), как своеобразный геополитический «остров» (В.Л. Цымбурский). Одни исследователи выступают против попыток интеграции Центрально-Восточной Европы и Средней Азии в геополитическое пространство России. Другие ученые выступают за концепцию «Евразийского мира», основанную на геополитической оси Берлин — Россия — Китай. В случае дальнейшего ослабления России и ее дезинтеграции держателями Хартленда называют Германию или Китай.

Русский философ и политолог Александр Сергеевич Панарин, автор книг «Реванш истории: российская стратегическая инициатива в XXI веке» (1998), «Искушение глобализмом» (2002), «Православная цивилизация в глобальном мире» (2003), видит причины упадка в России не в экономическом, а в духовном кризисе общества. В 90-е годы завершилась начатая три десятилетия назад вестерниза-1щя власти. Осуществилась очередная петровская попытка «пробиться в европейский дом», но только для правящего класса, решившего устроить «маленький капитализм» для себя. «Беспочвенная» правящая элита, утратившая национальную идентичность и профессионализм, отождествляет себя не столько с собственным народом, сколько с «процветающим Западом».

Цивилизационный подход стал особенно популярен в СССР времен перестройки, когда будущее виделось в скором построении правового гражданского общества и возвращении в единую мировую цивилизацию. Однако распад Советского Союза и имитация реформ привели к отрезвлению от избыточного и неоправданного романтизма. Реалистически обнажился утопизм скорой трансформации в «европейский дом». «Безоговорочная капитуляция» Советского Союза благодаря переориентации правящей элиты на ценности «атлантизма» привела не только к утрате геополитического статуса, но вызвала этнонациональные и этноконфессиональные конфликты вдоль «южного подбрюшья» бывшего СССР.

В результате активизировался альтернативный цивилизацион-ному геополитический тип сознания. А.С. Панарин выделяет следующие различия между цивилизационным и геополитическим видением мира. Вместо единого или взаимодействующего мира в геополитическом сознании доминируют различные пары оппозиционных противостояний. "Характерной особенностью дихотомий геополитического мышления является их «натуральный» характер, когда биология, этнология и география берут реванш над социологией. Парадигма «крови и почвы» вытесняет религиозную парадигму духа. Открытия геополитического неоязычества касались несовместимости латинского и германского духа, противоборства германства и славянства, белой и желтой рас, наконец, столкновения между морскими и континентальными народами и близкой этому дихотомии Хартленд — Римленд. Таким образом, геополитическое сознание утверждает отступление ноосферы (сферы разума) под давлением геобиосферы — природных детерминаций коллективного человеческого поведения.

Геополитический тип мышления наследует дух романтической критики Просвещения, утверждая несводимость существования к сущности, феномена — к закону (устойчиво повторяющейся связи явлений). Опора уникальности находится не во внутреннем мире культуры, а в давлении биологии и географии на историю.

Цивилизационный сценарий исходит из картины упорядоченного, структурированного мира, над которым высится свод высших принципов, создающих стабильное пространство предсказуемости. Геополитический сценарий исходит из устройства мира наподобие изолированных организмов — государств, ведущих трудную и опасную борьбу за выживание, а вся цивилизационная суперсистема — международное право, «новый мировой порядок» и т.д. — отбрасываются в роковые часы. Не случайно геополитический тип сознания пробудился накануне Первой мировой войны, а достиг пика уже в поверженной Германии 20-х годов.

В конце XX в. вновь оказалось вполне возможным то, что казалось «навсегда преодоленным» с позиций цивилизационного порядка. Как только распался биполярный мир, основанный на мировом порядке силового контроля, древние архетипы потребовали человеческих жертв. Появились претензии больших и малых государств на «мягкие» в геополитическом отношении пространства. По мнению А. С. Панарина, парадокс состоит в следующем. Крупные государства, обладающие огромной мощью, ведут себя более сдержанно и ответственно. Мировой порядок является наследием старой римской идеи контролируемого пространства, а не продуктом либерально-демократических ценностей.

В большинстве глобальных геополитических моделей используется дихотомия противоборства Моря и Континента. В основе этой дифференциации мира лежат различия между морскими и континентальными державами. К морской цивилизации, основанной «пиратами моря», немецкий географ Ф. Ратцель отнес западный, атлантический мир. Морская цивилизация отличается открытостью к внешнему миру. Обладая мобильной и экономически эффективной коммуникационной сетью морских путей, военным и торговым флотом, морские державы используют береговую зону Мирового океана как плацдарм для колонизации новых земель. Морские державы требуют свободы судоходства, свободы проливов и морей, «открытости» портов и приморских территорий, различных преференций, обеспечивающих свободу торговли. «Логика моря» стала одним из истоков принципа «открытого общества».

Континентальная цивилизация характеризуется консервативным, обороняющим началом. Континент живет более замкнутой жизнью «закрытого общества», нарушаемой неожиданным появлением морских пришельцев. «Морская стихия» стремится размыть берега и взять под контроль «срединную землю» — сердце Континента.

Геополитическая теория противоборства Моря и Континента была разработана в Германии, которая, являясь в прошлом континентальной державой, вела длительную борьбу с «атлантистами» — Великобританией, Францией и США. В ответ англо-американская геополитическая школа разработала геостратегию наступления на Континент, замыкания его внешней береговой зоной (Римлендом), дробления на части и вовлечения в атлантическую систему.

Главная задача держав атлантического Римленда состояла в противоборстве держателей Хартленда — сердцевины Континента. Ключевое значение в этой теории имеет Евразия и Хартленд, отождествляемый примерно с территорией бывшей Российской империи СССР.

В будущем наиболее вероятные держатели евразийского монолита (Хартленда) кроме России: на Западе — Германия, на Востоке — Китай  и исламский фундаментализм. На основе логики «вызова и ответа» А.С. Панарин считает, что с позиций цивилизационного оптимизма Западу во главе с США выгодно иметь Россию как демократическую страну — союзника и соучастника в строительстве нового мирового порядка. Но с позиций геополитического пессимизма, основанного на истории и географии, появляется соблазн «дожать» бывшего противника, раздробив его пространство, и уничтожить его бытие в качестве великой державы.

Россия сталкивается с тремя геополитическими вызовами. Запад теснит Россию с европейских границ, Восток стремится вовлечь в сферу своего влияния Среднюю Азию, Закавказье и «родственные» автономии в Российской Федерации. Китай готов к «мирной колонизации» Российского "Дальнего Востока и Сибири. Эти вызовы заявляют о себе, когда фундаментализм русской идеи — энергетика русификации единого евразийского пространства — терпит фиаско. В условиях провала российской модернизации по западному образцу Панарин видит выход в предполагаемом сдвиге на Восток и переориентации с атлантической модели на тихоокеанскую, предусматривающую активный диалог с дальневосточными соседями.

Геополитический проект «северный обруч»

Никита Никитович Моисеев (1917—2000) — российский академик-математик, автор научно-публицистических книг «Человек и ноосфера» (1990), «Как далеко до завтрашнего дня» (1994), «Расставание с простотой» (1998) и др. В последние годы жизни, являясь неравнодушным свидетелем постсоветской трансформации, описал происходящее как системный кризис государства. Предложил геополитический проект для России («северный обруч») и возможные пути интеграции Хартленда (проект Восточно-Европейского содружества, или Общего рынка). Геополитический проект «северный обруч» охватывает наряду с экономическими проблемы безопасности в самом экологически уязвимом регионе земного шара — в Арктике. Ответственность за это несут все страны «обруча» — Россия, США и Канада. Возможно создание космической информационной системы, обеспечивающей военную, политическую и экологическую безопасность в регионе.

Возможные пути интеграции Хартленда

По аналогии с Европейским сообществом академик Н.Н. Моисеев выдвинул идею создания Восточноевропейского содружества (Общего рынка) со своим Страсбургом, парламентом, например в Чернигове. Восточные славяне — русские, украинцы и белорусы — совместно осваивали путь на Восток, приведший к рождению нации «двух океанов». На западе лежат маргинальные пространства, населенные принявшими католицизм славянами. Это уже не славянский Восток, но и не Западная Европа. И как всякие маргиналы, жители Центрально-Восточной Европы отвергают свою «почву» и стремятся туда, куда их не очень-то принимают. Православным славянам проще вести диалог с «настоящими европейцами» — англичанами, итальянцами и др., чем с соседями. Барьер маргинальных государств реально разделяет Европу.

Отмечая неспособность существующих экономических теорий от Маркса до Кейнса и Фридмана дать рецепты выхода из системного кризиса, Моисеев предложил следующий сценарий. Состояние перехода страны из одного социально-экономического и политического состояния в другое всегда уникально. Когда перестраивается вся система, нельзя оперировать только экономическими факторами. При дележе фантастического богатства огромной страны возможность его «урвать» имеют прежде всего властные структуры. Отсюда острая борьба за власть корпоративных групп.

Сценарий «слабой власти» способствует дикой приватизации, неприкрытому грабежу природных ресурсов и перекачке ценностей за рубеж, стремительному росту компрадорской буржуазии, усилению неравенства и социальной напряженности в обществе. Такой сценарий будет иметь непредсказуемые геополитические последствия, вплоть до окончательного распада государства.

Сценарий «сильной власти» возможен при появлении правительства, обладающего доверием народа. В условиях России такая власть не может возникнуть одномоментно, в результате, например, военного переворота. Любое насилие приведет лишь к крови и уничтожит Россию. Власть должна созреть, опираясь на систему национальных целей. Главной задачей сильного правительства окажется развитие государственной промышленности и ее включение в систему рыночных отношений.

В XXI в. в авангарде истории окажутся народы, менталитет которых в большей степени настроен на социокультурные универсалии цивилизации. Думая о национальных интересах, следует, прежде всего, без иллюзий ответить на вопрос — что такое Россия? Как в процессе невероятного перемешивания людей и стремительного этногенеза огромная часть нашей нации обрела психологию люмпенов, как в ее толще рождалась «коммунальная сволочь», стоящая сегодня на пути в будущее? Н.Н. Моисеев пишет:

Я называю свою позицию позицией ограниченного пессимизма. Такой термин я оправдываю тем, что вижу огромные возможности моей страны и моего народа. Но у меня глубокие сомнения в том, что мы сможем ими сегодня умело воспользоваться. Сталкиваясь с людьми, которые всю жизнь посвящали себя политике, я вижу такую ориентированность их мысли, которая не дает возможности спокойного обсуждения будущности страны, обсуждения, исключающего ориентацию на собственный, и притом сиюминутный, успех. Это свойство политиков современной волны, может быть, одно из самых страшных наследий коммунистической эпохи.

Российский географ В.Л. Колосов полагает, что геополитику можно анализировать в трех измерениях: традиционном политическом и военно-стратегическом, экономическом, культурно-историческом. Если первые два измерения  связаны главным образом с интересами государств, то последнее объясняет существующие и потенциальные конфликты на социокультурных рубежах. Политическое и экономическое измерения геополитики охватывают процессы глобализации и регионализации, тогда как дезинтеграционные процессы, напротив, имеют в своей основе этно и историко-культурную подоплеку.

В.А. Колосов считает, что культурно-исторический подход продуктивен для понимания процессов в бывшем социалистическом «лагере» Центральной и Восточной Европы, ставшем источником нестабильности в мире. Этот регион с этнокультурным разнообразием пересекают глубокие цивилизационные разломы. Из-за многочисленных переделов здесь политические границы между странами самые молодые в мире, и их делимитация представляет серьезную проблему. В регионе особенно высок риск обострения национальных конфликтов, обусловленных новыми территориальными претензиями и нестабильными режимами. Этот риск наглядно оценивается с помощью серии географических карт, показывающих «возраст» территории, «дрейф» политических границ, контрастность культурных и этнических рубежей. Переход стран из одной геополитической системы в другую происходит в соответствии с конфигурацией «тектонических» линий, вдоль которых концентрируются культурные, лингвистические, конфессиональные, этнические и старые политические границы. Карта подобных разломов, опубликованная во французском атласе «Фрагменты Европы», наглядно показывает поразительное совпадение линии «железного занавеса» между Западом и Востоком Европы со средневековыми экономическими и политическими границами. Знаменитая геополитическая диагональ, отделяющая «настоящую» Европу от «востока» проходит по конфессиональному рубежу западных христиан и православных. В.А. Колосов совместно с А.И. Трейвишем оценили геополитические риски в ареалах компактного расселения национальных меньшинств Европы (с численностью свыше 50 тыс. человек). Социально-политическая напряженность в выделенных таким образом почти 200 ареалах измерялась группами показателей, отражающих численность населения, геополитическое положение, культурную и экономическую ситуацию, политический статус и политическую мобильность. Расчеты показали, что наиболее опасная этнополитическая ситуация сложилась в Юго-Восточной Европе, что объясняется резкими этнокультурными и экономическим контрастами в регионе, частыми изменениями политических границ в недавнем прошлом.

11.5. Российское многомерное пространство

География как индикатор русской культуры  

В   судьбе   России   география   играла  роль своеобразного индикатора русской культуры,  где Восток и Запад определяли пути развития через конфликт этих начал. Выдающийся русский ученый Юрий Лотман сформулировал представления о месторазвитии культуры в многомерном (геополитическом, мифологическом, религиозном и др.) пространстве, которое задает ее «географическую судьбу». Он обратил внимание на смену моделей культурно-государственного обустройства России. Если центристская модель была в основе Московского государства после падения Золотой Орды, то «эксцентризм» стал фундаментом Российской империи с противопоставлением «западного» Петербурга «восточной» Москве. Согласно центристской модели Москва расположена на полюсе религиозной и культурной ойкумены, мировой революции и всемирной святости, является столицей России, пяти морей, освоения Космоса, Арктики и т.д. В «эксцентрированной» культурно-государственной модели центр переносится в пограничье.

За этими двумя коренными моделями скрываются такие противопоставления, как древнее/новое, историческое/мифологическое, концентрическое/эксцентрическое, исконное/чужеродное. Отсюда — одновременная неопределенность прошлого и будущего современной России, где настоящее не отлилось еще в законченные формы. Символы «Восток» и «Запад» властвуют в географии России, обусловливая традиционный интерес к «чужому» как метод самопознания.    Россия,    по   образному   выражению   М.К. Мамардашвили, «страна вечной беременности». От заимствования чужих идей, превращенных в другом социокультурном пространстве в догму, остаются развалины, на которых воздвигается очередной храм идей.

Культурологические отличия российского коммуникационного пространства

Коммуникационную природу географического пространства не всегда представляется возможным «втиснуть» в заданные конвенциальные границы. Следует обратить внимание хотя бы на условность границы Европы и Азии, проходящей через территорию России. Здесь отчетливо прослеживается тенденция смещения европейской границы на восток. Если в XV в. Московская Русь («Великая Татария») находилась вне Европы',' то в XVI в. граница Европы проходила по Волге, а в XVIII в. сместилась на Урал. В конце XX в. уже говорят о «Европейском доме» от Лондона до Владивостока. В российской истории неоднократно происходило «размывание» всех и всяческих границ.

Российское многомерное коммуникационное пространство образовалось в результате пространственно-временной стратификации разномасштабных процессов, динамическое соприкосновение которых привело к образованию множества рубежей, в том числе ныне погребенных под «слоем» современности. Однако «реликты» напоминают о себе в период распада государства социально-психологическим дискомфортом, негативностью коммуникаций и выраженной конфликтностью как реакция на изоляцию пространства от внешнего мира. При этом конфликт выступает и как «возмутитель спокойствия», и в качестве созидательной функции новой коммуникации.

Обратим внимание на культурологические отличия формирования российского многомерного коммуникационного пространства от Запада и Востока. Духовная родина России — расположенная за пределами ее месторазвития Византия, а исторический «плавильный котел» — рубежи леса и степи, Европы и Азии. С севера пришли варяги-«управленцы», а с юга — вера от греков и славянский алфавит. Славянское мышление формировалось под влиянием Византии, где доминировала философия Платона, открывшего мир идей. Россия — идеократическое государство с приоритетом духовных целей — самоотверженного служения идее, поиска высших нравственных ценностей — правды как идеала, справедливости и равенства. Для восточных славян характерно рубежное тактическое мышление.

В Западной Европе открытость к внешнему миру и колонизация заморских земель стала стратегическим ресурсом становления атлантической цивилизации. Для Китая — Великого океана людей — наиболее характерным явилось сочетание двух взаимоисключающих начал — открытости к внешнему миру и изоляционизма в целях сохранения государства-цивилизации. Россия есть Великий океан евразийского пространства, объединенного общей судьбой народов и коммуникационной природой рубежного суперэтноса.

Киевская Русь, а впоследствии Россия и Украина — восточные «пограничники» Европы. Здесь сформировался особый субэтнос казаков — людей границы, покоривших Сибирь, вышедших к Тихому океану и создавших славянские форпосты на «берегах» Великого евразийского степного «океана». Что там, за горизонтом, интересовало больше, чем обустройство собственного дома: колонизация Сибири и Аляски, Кавказа и Центральной Азии; освоение Арктики, Мирового океана и Космоса.

Броски за горизонт закончились продажей Русской Америки, падением Порт-Артура, а ныне распадом СССР и появлением огромного русского зарубежья, потерей геополитического влияния на Балканах, Ближнем Востоке и в Центральной Азии. Из века в век Россия стремилась навести порядок в чужом доме. Став мировым «пугалом», страна заплатила за это огромными материальными ресурсами и миллионами жизней, унесенных ураганом многочисленных войн. XX век начался с маленькой «победоносной» войны на Востоке, ускорившей падение Российской империи и восхождение на мировую арену Японии. Как отметил однажды в беседе с автором Л.Н. Гумилев, самая великая заслуга России — она не поддалась соблазну покорения Китая, что неизбежно привело бы к ассимиляции русских в Великом океане-цивилизации.

Тысячелетний бросок на Юг, заботы о будущем христианского храма Св. Софии в Константинополе сменились осквернением православных святынь на родной земле. Победа во Второй мировой войне привела к созданию социалистического «лагеря». Век завершается сокрушительным поражением Второго мира в «холодной войне» с Западом и «победоносной» полицейской акцией России на Кавказе. И как итог уходящего столетия — отсутствие стратегического виденья, «беспочвенность» власти, провал исторической памяти, в том числе забвение уроков восточной политики и великих российских реформ.

Мировой опыт распада империй свидетельствует об использовании образовавшейся рубежной коммуникативности (экономической, культурных связей, диаспоры) на благо социально-экономического развития метрополий. Россия продемонстрировала

умение разрушать русские форпосты ради очередной заимствованной идеи, о чем свидетельствует, например, трагическая история русского Харбина.

Обратимся к современной конфликтной структуре российского многомерного коммуникационного пространства. Как нам представляется, главная его особенность — сосуществование России как евразийского государства и как евразийского суперэтноса, границы которых не совпадают и образуют потенциальную зону энергетики интенсивных коммуникационных взаимодействий. Российское государство и суперэтнос расположены между тремя цивилизациями — западноевропейской, мусульманской и китайской, на рубежах христианского, мусульманского (исламского) и буддийского миров, между тремя полюсами экономического и технологического развития в Западной Европе, Азиатско-Тихоокеанском регионе и Северной Америке, между тремя океанами — Атлантическим, Тихим и Северным Ледовитым. Россия объединила народы евразийского пространства, цивилизационную инфраструктуру которого обеспечила идеократическая державность. Самое крупное территориальное государство мира обязано быть сильным и централизованным.

Россия, как витязь на распутье, столетиями мучительно искала ответ на вопрос, каким идти путем — на Запад или на Восток. Если Киевская Русь была консолидирована вдоль оси Север — Юг на торговом пути из «варяг в греки», то Московская Русь была открыта к Востоку (Золотой Орде) и боролась против вызова Запада — тевтонских рыцарей. За последние 300 лет неоднократно предпринимались попытки «прорубить окно в Европу», которые каждый раз ставили российские народы «на дыбы». В постсоветской России вновь витают мечты, теперь уже о западной демократии и свободном предпринимательстве или об образе России как государстве-цивилизации с самоидентификацией, исходящей из особенностей только русской ментальности, культуры и православия.

Менталитет русского народа

В евразийском пространстве формировался менталитет русского народа. Географию русской души исключительно тонко подметил Н.А. Бердяев: «Русская душа ушиблена ширью, она не видит границ, и эта безграничность не освобождает, а порабощает ее». Духовная энергия русского человека вошла внутрь, в созерцание, в душевность. Удивительно точен гоголевский образ российского пространства: «...летит вся дорога невесть куда в пропадающую даль, и что-то страшное заключено в сем быстром мельканье, где не успевает означиться пропадающий предмет».  Происходит разрушение статических границ между явлениями. Полярность ментальное™ отмечается в таких антиподах, как смирение и бунт, разгул и способность собираться в «кулак» в экстремальных ситуациях, сострадательность и жестокость, мания догоняющего и мания величия, любовь к свободе и склонность к рабству.

Целостность единого суперэтнического пространства поддерживается социокультурным и духовным плюрализмом. Этнонациональные и этнокон-фессиональные границы также не совпадают и усиливают энергетику рубежной коммуникативности. Важнейшим транслятором межнационального диалога наряду с русской светской культурой являются многочисленные конфессии, которым принадлежит историческая роль в укреплении связи человека с его природным месторазвитием. Нравственные идеалы служат непременным напоминанием о долге человека перед природой, являются важным фактором реабилитации ценностей укоренения, особенно после периода с доминирующим принципом социальных маргиналов: «Наш адрес не дом и не улица — наш адрес Советский Союз». Необходимо выделить российский цивилизационньгй опыт славянотюркского общежития христиан и мусульман, обреченных историей и географией на совместное проживание в евразийском пространстве. Однако, как показывают события на Кавказе, этот опыт оказался невостребованным.

Является ли Российская Федерация крупнейшей страной рубежной евразийской цивилизации или остается лишь православно-христианским Востоком? Куда приведет декларация о выступлении России на стороне Запада? Сможет ли Россия при этом стать гарантом мирного диалога православных славян и тюрок-мусульман? Однозначного ответа нет.

Россия не смогла предложить светскую модель возрождения через воспитание и просвещение. Разве думали прозападные политики, что страна является родиной не только славян, но и других евразийских народов? Раздаются упреки в адрес российской армии. Европейской (российской) армией проиграна война в Чечне. Но допустим, что она будет укомплектована самым современным оружием. Сможет ли она победить? Можно однозначно сказать, что нет. Решение чеченской проблемы выходит за рамки военного конфликта. Россия не сможет противостоять исламскому Югу, где нет недостатка в арабском капитале и идеологически преданных воинах ислама. Преимущественно рабоче-крестьянская армия не готова защищать «элиту в законе» от внешних вызовов.

Кроме нерешенных этнонациональных и этноконфессиональных проблем современная Россия оказалась неспособной эффективно использовать многомерное пространство Большой России (Русского Архипелага), включающее русское зарубежье с равновеликим человеческим, интеллектуальным и культурным потенциалом.

11.6. Невостребованный стратегический ресурс русского зарубежья

В тени революций, войн и распада империи остается главная невосполнимая утрата, России XX в. — великий исход пассионариев. За 1917—1990 гг. из Советской России эмигрировало 4,4 млн человек, в том числе цвет русской нации, ее интеллектуальная элита. Общие потери Гражданской и Великой Отечественной войн оцениваются соответственно в 10 и 28 млн соотечественников. В результате красного террора, репрессий, коллективизации и голодомора погибло 20 млн человек. После распада СССР в одночасье за рубежом России оказалось 25 млн русских. Трагический итог этнических утрат власти красных маргиналов превышает 100 млн человек, насильственно отошедших в мир иной или превратившихся в диаспору. Погибли наиболее пассионарные люди, первыми шедшие в бой и на стройки социализма.

Когда миллионы русских людей оказались в эмиграции, что же позволило многим из них выжить в другом социуме? Потеряв Родину и собственность, изгнанники прошли через испытания голодом и лишениями. Но у них сохранился духовный стержень, центр. Они не потеряли, а унесли свою Россию в сердце. «Нетленна краса» души сохранила все самое лучшее, заложенное традицией, наследственностью и воспитанием и дала многим силы для стойкости, сохранения человеческого достоинства, порядочности и жизнеспособности. Не всем удалось проявить деловую предприимчивость. Но кто не остался в плену ностальгии о прошлом, тому чудодейственная сила веры придала духовную силу, чтобы не только выжить физически, но и сохранить человеческое достоинство.

После вступления в Совет Европы Россия взяла на себя обязательства отказаться от концепции двух типов зарубежных государств, согласно которой так называемые страны ближнего зарубежья признаются зоной ее особого влияния. Но как поведет себя образовавшаяся диаспора на перепутье? Усилится ли ее миграция или русские станут лояльными гражданами новых государств и од- ним из стратегических ресурсов экономического возрождения России? Или Россия вновь пойдет своим путем, в очередной раз отречется от русского зарубежья? Каковы последствия великого исхода для России и скажется ли эта утрата на генофонде нации? Как поведут себя русские, оказавшиеся в качестве маргинальной субкультуры у своих восточнославянских братьев? Увеличится ли созидательная энергетика русской диаспоры, ориентированная на высокую деловую активность, как демонстрирует мировой опыт, или этого не случится и возможны этнонадиональные конфликты? Обратимся к бесценному опыту судьбы русской диаспоры в социокультурном пространстве других цивилизаций.

«Волны» российской эмиграции

До 1917 г. за рубежами Российской империи проживало до 1 млн соотечественников, представляющих в основном экономическую эмиграцию. Гражданская война подняла «первую волну» эмиграции, составившую 3 млн человек, в том числе 1,5 млн военнослужащих. В 1922 г. по личному указанию Ленина Советская Россия «экспортировала» за рубеж самый бесценный товар — интеллектуальную элиту страны. География русской эмиграции «первой волны» представлена славянскими странами Центральной и Юго-Восточной Европы (Чехословакия, Сербия и Болгария), западноевропейскими (Франция, Бельгия, Германия), Китаем (Харбин и Шанхай), Северной Америкой и другими континентами. Столицей русского зарубежья до Второй мировой войны был Париж, а центром духовного единения — православная церковь.

Характерны социокультурные особенности русской диаспоры на Западе и Востоке. Так, например, русский Шанхай сохранил свой язык и традиции несравненно чище, чем русские эмигранты в христианской Европе и США. Китайская культура в отличие от западноевропейской не накладывала свой отпечаток на представителей другого суперэтноса. Вместе с тем и сотни тысяч китайцев, проживавших в прошлом в Российской империи, не стали «русскими китайцами» и полностью сохранили свои традиции. В результате совместного сосуществования народов двух разных цивилизаций русские остались русскими, а китайцы — китайцами.

Основой эмиграции «второй волны» стали избежавшие репатриации бывшие советские граждане. В 1952 г. их численность составила 451 тыс. человек, из них в западных зонах Германии и Австрии — 50 тыс., Швеции — 28 тыс. и Франции — 20 тыс. В послевоенные годы был окончательно утрачен русскоязычный Харбин.

«Третья волна» эмиграции берет начало в 60-х годах XX в. В условиях «железного занавеса» эта исключительная привилегия была разрешена для русских евреев. Своего пика эмиграция достигла в конце 80-х и начале 90-х годов, когда установился либеральный режим выезда для советских граждан. За рубеж выехало примерно 500 тыс. Человек, преимущественно в США, Израиль и Германию. Среди мигрантов в России лидировали жители Москвы и Ленинграда, а на Украине — Киева и Одессы.

«Четвертая волна» эмиграции началась после распада СССР и была обусловлена в постсоветских странах экономическими и этнонациональными причинами. Характерной особенностью эмиграции является высокий образовательный уровень покидающих нашу страну людей (это явление даже получило название «утечка мозгов»). Сформировалось преимущественно два зарубежных центра русских евреев — в Нью-Йорке и Израиле.

Кроме внешних волн эмиграции, для СССР было характерно массовое перемещение населения внутри страны, что было связано с насильственной депортацией калмыков, чеченцев, ингушей, корейцев, крымских татар, греков, литовцев, латышей, эстонцев, запад-ноукраинцев и других граждан нерусской национальности. Общее количество депортированных оказалось свыше 3,3 млн человек. В ходе депортации погибло и умерло сотни тысяч людей, в том числе из 478 тыс. чеченцев и ингушей — 145 тыс.

В послевоенные годы в миграционном обмене союзных республик лидировала Россия, которую в 1961 — 1975 гг. покинуло 1,3 млн человек. С середины 70-х годов миграционное движение характеризовалось прежде всего возвращением русского населения, особенно этот процесс усилился в конце 80-х годов и начале 90-х годов, преимущественно из республик Средней Азии и Закавказья. Только в 1991 — 1993 гг. в Россию прибыло свыше 1 млн русских. Тенденция к реэмиграции русских по-прежнему сохраняется, за исключением Украины и Беларуси.

В СССР свыше 60 млн человек проживало вне границ своих национально-государственных образований или не имело их, в том числе 99% евреев, 73% татар и мордвы, 51% чувашей, 40% башкир, 33% армян, 25% таджиков, 21% белорусов, 20% казахов, 17% русских и молдаван, 15% украинцев и узбеков. Ныне за пределами России в других постсоветских странах проживает 25 млн этнических русских, в том числе 12 млн на Украине и 6,4 млн в Казахстане. Доля этнических русских составляет в Казахстане 38%, Латвии — 34%, Эстонии — 30%, Украине — 22%. Самая обширная русско- украинская диаспора составляет на территории России и Украины 17 млн человек, что создает исключительно благоприятные предпосылки для делового взаимовыгодного сотрудничества и привлечения смешанного капитала. На Украине 95% населения составляют три социокультурные группы, в том числе украинскоязычные украинцы — около 40%, русскоязычные украинцы и русскоязычные русские — 60%. Партия власти на Украине представлена в основном выходцами из русскоязычного восточного региона, преимущественно русскоязычным является и украинский бизнес.

В Советском Союзе приобщение к мировым ценностям достигалось через русский язык, выступавший в качестве транслятора культурного диалога. Русский язык, воплощающий великую письменную традицию Восточной Европы, остается транслятором межцивилизационного диалога и в постсоветском пространстве. Будущее русской диаспоры зависит от уровня развития культуры и создания достойного человека качества жизни в новых независимых государствах.

Пути развития русского зарубежья

Сценарии развития русского зарубежья будут определяться социально-психологическими факторами,   обусловленными   конкретным местом и временем. Относительно высокая пассионарность, образовательный и профессиональный уровни, острое переживание отъединенности от России могут создать высокое энергетическое поле самореализации и необходимости активной деятельности. Естественно, будут наблюдаться различные стереотипы поведения русской диаспоры в восточнославянских странах, Балтии, Закавказье и Центральной Азии. На Украине и в Беларуси русские не испытывают сильного социально-психологического дискомфорта в силу укорененности и отсутствия чуждых ритмов этнического поля. Отмечается деловая активность русских в странах Балтии. Вместе с тем продолжается исход русских из Центральной Азии и Закавказья. Следует выделить проблему трансформации русскоязычных городов в новом социокультурном пространстве, особенно на Украине и в Казахстане (Харьков, Днепропетровск, Донецк, Одесса, Севастополь, Караганда, Семипалатинск и многие другие).

В России происходит постоянный отток материальных и духовных сил от великорусского исторического ядра на окраину, к расширяющимся рубежам империи. Рождение маргинального Нового Света Русской Сибири, Русской Америки и Новороссии, колонизация Кавказа и Центральной Азии требовали притока пассионариев. «Оскудение центра» продолжалось в XX в. Советская власть так и не смогла обеспечить относительно достойное качество жизни в историческом ядре Московской Руси, за исключением Москвы. Незадолго перед распадом СССР даже была принята государственная программа освоения Нечерноземья.

В результате неэквивалентного обмена между центром, периферией и пограничьем на окраинах государства, а ныне за рубежом России оказалась деятельная часть русской нации (казаки, военнослужащие, моряки, инженерно-технические кадры и др.). Поэтому энергетика русского зарубежья значительно выше эквивалентной доли русской провинции.

Главное богатство евразийской России — не топливно-энергетические ресурсы, а русский язык и культура как трансляторы диалога в постсоветском пространстве. Утрата русскоязычного пространства из 25 млн русских и 100 млн русскоязычных означает угрозу дальнейшей дезинтеграции России. Если предположить, что в каждого русскоязычного в советское время была вложена 1 тыс. долл., то цена ресурса составит 100 млрд долл. Это не только огромное богатство человеческих ресурсов, но и социокультурный фундамент многомерного коммуникационного пространства между Западом и Востоком.

Рубежные субкультуры являются потаенным богатством цивилизаций. С каким знаком будет использована их энергетика, зависит от государственной политики. В начале XXI столетия мировые державы — Соединенные Штаты и Китай — демонстрируют умение распорядиться этим богатством. Благоденствующая Америка является страной эмигрантов. Китайцы, живущие за границей, считаются подданными Китая. И в этом заключается сила и мудрость великой страны. Каждый из китайской диаспоры получил в первую очередь моральную поддержку Большой Родины, а коммунистический Китай — инвестиции от соотечественников. Этого нельзя сказать о России, неоднократно предававшей русскую диаспору от Парижа до Харбина. Последний раз это произошло в «демократической» России, которая бездумно отказалась от миллионов русских, живущих в ближнем зарубежье, и поспешила возвести против них барьер в получении гражданства, сохранив при этом на фоне пустых рассуждений о национальном патриотизме возможность массового перехода в российское подданство других народов.

Подводя итоги XX столетия, следует выделить невосполнимую геополитическую утрату пассионарных «берегов» России, населенных рубежными субкультурами с высокой энергетикой деловой активности. Отмечаются диаметрально противоположные результаты двух рубежных государств христианского мира. Могущество США прирастало образованными и энергичными диаспорами. Могущество России убывало обесцененными человеческими жизнями, превратившимися в самый дешевый товар и рабскую рабочую силу; исходом пассионариев, включая интеллектуальную элиту.

Рубежность многомерного коммуникационного пространства является стратегическим ресурсом социально-экономического развития России и политической стабильности в Евразии. Современному вызову Запада, Юга и Востока Россия может ответить умением сосредоточиться на использовании высокой энергетики «пограничных состояний».

В мифологическом хаосе расколотого пространства-времени нарушены межличностные и материальные коммуникации, среди которых особенно опасна утрата коммуникативной способности русского языка. Отсутствие диалога между говорящим истину транслятором, владеющим знанием и умеющим слушать реципиентом приведет к расколу российского многомерного коммуникационного пространства. В отличие от государства, колонизующего земли, главный ресурс российского суперэтноса, его величайшее завоевание и главный «энергоноситель» — открытая к внешнему миру русская культура. Сохранение русской культуры и языка в качестве транслятора меж-цивилизационного диалога будет способствовать преодолению конфликтной структуры многомерного коммуникационного постсоветского пространства.

Подводя итог событиям в России конца XX в., философ Александр Зиновьев пишет:

Россия никогда и ни при каких обстоятельствах не превратится в страну, аналогичную странам Запада и равноценную им в этом качестве, — не станет частью Запада. Это исключено и в силу ее географических, исторических и современных международных условий, а также в силу характера образующих ее народов.

Резюме

Возвращение российской геополитики началось после распада Советского Союза (Хартленда). О геополитике вспомнили, когда началась утрата военно-политической и экономической мощи российского государства.

Несмотря на значительные традиции российской геополитической мысли, в России отсутствует реальный диалог между трансляторами знания и политиками.

В мифологическом хаосе расколотого российского пространства-времени нарушены межличностные и материальные коммуникации.

Российской политической элите необходимо мужество признать, что рыночный аморальный фундаментализм такое же зло, как фундаментализм религиозный. Если этого не произойдет, Россия не только не победит в «полицейской акции» на Северном Кавказе, но превратится в главное поле сражения Третьей мировой войны. Главное богатство евразийской России не топливно-энергетические ресурсы, а русский язык и культура как трансляторы диалога в постсоветском пространстве. Социокультурная рубежность является стратегическим ресурсом России. В условиях глобализации необходимо создать эффективное цивилизационное пространство Большой России (Русский Архипелаг), включающее русскую диаспору и мир русского языка и культуры.