ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ
В ЗАПАДНОЙ И ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЕ И В ПРИБАЛТИКЕ
Тернистый путь Европы • Германия и Россия • Отношения между Москвой и Парижем • Россия — Италия • Балканы— « пороховая бочка» • Восточная Европа: новые геополитические реальности • Россия и страны Прибалтики • Судьба Калининградской области
Геополитическая карта Европы состоит как минимум из трех крупных образований (ареалов). Первое из них — континентальный Запад, ядром которого можно назвать прежде всего Францию, Испанию, Португалию. К островному Западу чаще всего относят Англию и США. Второе образование (ареал) — Средняя Европа. Сюда входят Австрия, Венгрия, Германия, Италия. Третье образование — Европейская Россия. Названные геополитические регионы создают на континенте зоны напряженности: постоянно возникают противоречия между континентальным и островным Западом; Средняя Европа часто противостоит островному Западу и Восточной Европе, куда мы включаем и Россию.
Исторически Англия (как и США) придерживалась в геополитических отношениях талассократического подхода к построению политических, экополитических и других отношений со странами Западной и Восточной Европы, с Евразией и Юго-Восточной Азией. Талассократия, или «морское могущество, как уже было сказано выше, тип цивилизации, связанной с мореплаванием и торговлей, предопределяющими быстрое техническое развитие. Этот тип обусловливает, как считают идеологи талассократии, дух индивидуального предпринимательства, наживы и накопительства (подробнее см. главу 2). Морская цивилизация, по мнению А. Мэхена, — это торговая цивилизация, требующая смелости и риска, воспитывающая энергичных людей. И надо признать, что такой тип людей был во многом характерен для Англии. Они сделали ее «владычицей морей», над ее колониями почти до середины XX в. не заходило солнце. До конца XIX в. Англия была «мастерской мира», а в Сити проводились самые крупные коммерческие сделки.
Но Первая мировая война внесла серьезнейшие коррективы в мировой расклад геополитических сил. Затем эти коррективы углубили Великая Октябрьская социалистическая революция и появление на карте мира сперва РСФСР, а затем и СССР. СССР и Североамериканские Штаты в течение полувека превратились в две сверхдержавы. В геополитическом плане с 50-х до 90-х гг. Западная Европа, включая Великобританию, объективно играла роль буферной зоны. Из метрополии эти государства превратились в государства-сателлиты. Безусловно, такая роль не подходила сильным политикам типа бывшего президента Франции, ее национального героя, генерала Шарля де Голля. Ему принадлежит идея выйти из-под контроля США, создав ось Париж — Бонн. Эту попытку можно рассматривать как зародыш современной Европы, пытающейся путем глубокой интеграции создать сильную Европу, способную противостоять заокеанскому могучему покровителю. Внутри западноевропейского сообщества идут невидимые поверхностному взгляду перемены в отношениях США и Европы. На поверхности это выглядит как традиционное противостояние Парижа и Вашингтона. Оно касается в первую очередь условий «европеизации» НАТО, повышения в нем роли европейцев, а также реформы блока.
Свое место на капитанском мостике альянса, тесня других, пытается занять мощная объединенная Германия. Поэтому идеи атлантизма переживают определенную трансформацию. Расширяются многосторонние формы сотрудничества блока (создан Совет Североатлантического сотрудничества„запущена программа «Партнерство ради мира», сформированы многонациональный силы, которые вели войны в Персидском заливе и Югославии). Идет также усиление двусторонних связей: между европейскими державами (ФРГ — Франция), между малыми странами Северной Европы, между странами Балтийского региона. Усиливаются интеграционные отношения (связи) в сфере политики, экономики, финансов. Конец XX в. ознаменовался созданием единой европейской валюты евро и отказом от таможенного контроля.
Маастрихтский договор 1992 г. был первым крупным шагом в, тесной экономической и политической интеграции большинства стран Западной Европы. Следующая встреча глав правительств в Амстердаме в 1997 г. должна была превратить Западную и Центральную Европу в конфедеративное государство с единой валютой евро к 1999 г. Однако ликвидация национальных валют и переход к единой денежной единице требуют жесткой финансово-бюджетной дисциплины, в частности сокращения бюджетного дефицита до 3% валового национального продукта. Правительства стран Евросоюза хотели достичь этого, урезав бюджетные расходы на социальные нужды: на пенсии, пособия по безработице, на здравоохранение, образование и т.п. Но сделать этого не удалось. По призыву профсоюзов по всем странам ЕС прокатилась мощная волна протестов трудящихся и студентов. В результате значительно полевели парламенты Франции, Англии, Германии. Все это осложнило процесс создания конфедерации в Европе. Кроме того, втянув 14 стран Европы в войну в Югославии (весной 1999 г.), США нанесли сильнейший удар не только по интеграционным политическим и экономическим процессам, протекающим в Европе, но и по еще не окрепшей новой денежной единице. Война в Косово (о чем мы расскажем подробнее в другом разделе главы) — это умело подброшенная мина в подбрюшье Европы.
В Амстердаме было принято принципиальное решение о приглашении в состав Евросоюза десяти стран Центральной и Восточной Европы, бывших членов СЭВ и даже некоторых бывших республик Советского Союза (Польша, Венгрия, Чехия, Словакия, Болгария, Румыния, Албания, Эстония, Латвия и Литва). Таким образом Евросоюз в 2002 — 2005 гг. будет значительно расширен. В перспективе это может иметь негативные последствия для России, так как рынок перечисленных стран будет отгорожен от нас еще более мощным таможенным барьером, чем в конце ХХ в. Из года в год члены ЕС расширяют дискриминацию в отношении российских товаров путем повышения пошлин.
К концу ХХ в. в Европе и НАТО четко обозначились две группы: с одной стороны, США, Канада и часто примыкающая к ним Великобритания, а с другой — большие страны Западной Европы. Процесс разделения носит объективный исторический характер. После Второй мировой войны США, нажившиеся на торговле оружием, боеприпасами, продовольствием и т.п., смогли продиктовать разрушенной Европе свои условия, в частности по плану Маршалла, и попытались превратить этот центр одной из древнейших мировых цивилизаций в «ничейную землю», колониальную зону. Но регион для этой роли оказался совершенно непригодным. Чувство национальной гордости французов и немцев было глубоко уязвлено.
Первыми о желании выйти из-под контроля заокеанского партнера (или патрона) объявили французы (в середине 60-х гг. президент Франции генерал де Голль решил выйти из НАТО и заявил об «обороне по всем азимутам»). Это решение было обусловлено политической целесообразностью — желанием укрепить свои ракетноядерные, военно-морские силы для сдерживания двух сверхдержав. Хотя де Голль не одобрял внутриполитический строй в СССР, но в 60-х й. политика Франции в отношении СССР стала резко отличаться от политики США. В Париже возобладала концепция разрядки напряженности. У Франции не было никаких претензий к СССР, не было военного соперничества. В развивающихся странах интересы Парижа не пересекались с интересами Москвы и Вашингтона. Франция стремилась к ослаблению блокового противостояния, снижению опасности войны, преодолению послевоенного раскола в Европе, усилению ее экономического роста и укреплению политической стабильности Европы.
Немцы в 60-х гг. были не столь строптивы, но подобные мысли были и у них на уме. В 70-х гг. капиталистический мир переродился в устойчивую систему трех сил: первая — США, вторая — Западная Европа, третья — Япония. С начала 70-х гг. история проходит под знаком относительного ослабления американского влияния и укрепления экономической и геополитической мощи двух других центров. От американской гегемонии в важнейших сферах жизни сохранились военная и политическая. Поэтому в борьбе с американцами и надо искать причину, корни европейской интеграции. Она предусматривает достижение многих целей: создание единой европейской валюты и объединение сил Западной Европы как решение финансово-экономических задач к началу нового тысячелетия, достижение политических целей в первом десятилетии нового тысячелетия и успеха в возможной вооруженной борьбе за сырье (в первую очередь энергоносители), рынки сбыта и приложения капиталов, эксплуатации дешевой рабочей силы. Разрушение СССР сняло с повестки дня вопрос об интенсивной интеграции Европы, как уже сказано выше (даже мощная экономика ФРГ с трудом переваривает огромный кусок восточных земель), но в перспективе этот вопрос вновь встанет перед лидерами стран Западной Европы.
Кроме того, Вашингтон и его верный союзник Лондон выражают чаще всего устами Джорджа Буша-младшего (нынешнего президента США) озабоченность ускорением строительства многонациональных европейских сил под эгидой ЕС. Безусловно, ядром этих сил будут войска Германии и Франции. Это говорит о многом. Вот почему США усилили шпионаж за Европой. Почти 50 лет американская система «Эшелон» следит за всем, что происходит в Старом Свете, даже за частной, интимной жизнью политических и государственных лиц. Как пишет журналист, «Эшелон» используется не только и не столько в целях борьбы с терроризмом и преступностью, сколько для экономического и военного шпионажа.
Геополитически Германия напоминает СССР, а сейчас — Россию. Она находится в центре Европейского континента, как нынешняя РФ — в центре Евразии. С западной стороны их окружают сравнительно небольшие государства, а с восточной — мощные континентальные страны. Рельеф местности — равнина с небольшими возвышенностями, реки текут в основном меридианально, в северном направлении, северные границы проходят по морям, побережье низинное, с немногочисленными крупными портами. Это подобие определяет сходство или даже тождество процессов в различных сферах общественной жизни, происходящих в обеих странах. В начале XXI в. Германия и Россия мучительно ищут свои надлежащие места в Европе и Евразии, пытаясь сбросить сковывающие их оболочки, во многом искусственно навязанные им.
Объединенная Германия, не вписывается в тесные рамки, отведенные ей США, ее экономическая мощь раздвигает эти рамки. В 80 — 90-х гг. динамично рос ее валовой национальный продукт, превосходя по темпам эти показатели Франции почти в 2 раза, Великобритании — в 2,5, а США — 4,5 раза. На ФРГ к концу XX в. приходилось около 13% мирового экспорта (на Японию — 11%, США — 10%), баланс текущих платежей дает стране ежегодное активное сальдо в отличие от Великобритании и США. Нынешняя Германия неприемлема для двух последних государств. Вот почему в свое время бывший премьер-министр Англии М. Тэтчер предостерегала бывшего генерального секретаря ЦК КПСС М.С. Горбачева от опрометчивого решения вывести войска из ГДР. Новая, переструктурированная Европа, находящаяся в тени, отбрасываемой объединенной Германией, не устраивает и ориентированные на США малые государства: Данию, Норвегию, Португалию. Перераспределение геополитических сил, капиталов, по сути, только началось. Но ясно видна тенденция движения германского капитала на Восток: в Россию, Австрию, Чехию, Венгрию, Украину, Польшу, Прибалтику, на Балканы и т.п. Только одна Россия должна Германии около 60 млрд долл. Поэтому можно утверждать, что никто и [ ничто не сможет остановить процесс формирования среднеевропейского экономического пространства (mitteleuropa) под немецким контролем.
Все это заставляет американцев подчеркивать, что обстановка в Европе и мире потенциально более взрывоопасна, чем накануне Второй мировой войны: «Франко-германское военное сотрудничество таит в себе риск отделения американской мощи от Европы... если Германия перенесет весь свой вес на Восток, то Европейское сообщество будет сведено к роли младшего партнера. Германия... может стать нашей главной головной болью в Европе!» Как видно, американцы не ощущают себя победителями в Центральной Европе, поэтому прилагают все силы на блокирование ФРГ с востока и юго-востока. В качестве такого санитарного кордона вокруг Германии, по мысли лидеров США, должны выступать Польша, где очень сильны антинемецкие настроения, Россия, Турция, Израиль, Египет, а также нынешняя Сербия, где велика национальная «аллергия» на немецкое присутствие и куда направлено внимание Германии. В бывшей Югославии больше всего немцев привлекает Словения.
Конечно, объединенная Германия сможет успешно решить гeoполитические и внешнеэкономические проблемы только в том случае, если справится с внутренними экономическими и политическими задачами. Это прежде всего проблема восточных земель, где простаивает большая часть промышленных предприятий, безработица в отдельных секторах экономики составляет до 50% самодеятельного населения, а 40% избирателей всегда готовы проголосовать за социалистов. Ставит под вопрос решение обозначенных геополитических задач и сложная демографическая обстановка в стране. Если в 1985 г. в ФРГ дети (возраст до 15 лет) составляли 16% населения, а трудоспособные (16 — 64 года) — 69%, то прогноз на 2025 г. — 11 и 65%, соответственно, на 2035 г. — 9,7 и 60,3%'. Другая важная проблема объединенной Германии — сырьевая зависимость. К концу ХХ в. потребление первичной энергии в пересчете на каменный уголь составила 400 — 418 млрд т. При этом доля нефти в энергетическом балансе составит около 43%, а почти 85% нефти Германия вынуждена импортировать. Импорт газа в 3 раза превышает его добычу в стране.
Справиться с сырьевой проблемой Германии может помочь только Россия. Сотрудничество крупнейшей газовой компании ФРГ «Рургаз» с российской газовой промышленностью началось в 1970 г. К 1997 г. через «Рургаз» в Западную Германию поставлено около 600 млрд м3 газа. России эти поставки приносят огромные «живые» деньги, в то время как внутри страны «живые» деньги едва превышают 3%1. Благодаря сотрудничеству с «Рургаз» Россия в ближайшие годы выйдет на рынки Испании, Португалии, а в перспективе — и Великобритании, т.е. будет создана общеевропейская газовая система. До 2008 г. компании «Рургаз» будет поставлено около 200 млрд м газа. А это, исходя из сегодняшних цен на энергоноситель, равно приблизительно 60 млрд немецких марок.
Конечно, экономические связи с Германией носят архаичный для России характер, которая поставляет в основном сырье и полуфабрикаты, а поставки готовой продукции едва достигают 10%. И было бы лучше, если бы Россия в XXI в. энергичнее стремилась к увеличению поставок именно готовой продукции и продовольствия. Объективные основания для этого есть.
Начиная с XVII в. Германия во многом решала свои геостратегические проблемы с помощью России. Петр 1 помог Австрии в ее борьбе с турками, а Германии — с беспределом шведов на немецкой земле. Все войны конца XVIII в. велись Россией в союзе с Германией и Австрией. Единственным исключением была Семилетняя война (1756 — 1763), когда русские войска взяли Кенигсберг и стояли у стен Берлина. Только неожиданная смерть Елизаветы Петровны спасла Фридриха Великого от позора безоговорочной капитуляции.
Тесные связи между Россией и Германией, а также Пруссией были и в начале XIX в. Карл Клаузевиц (известный военный теоретик) в чине полковника русской армии участвовал в Отечественной войне 1812 г. Духовные контакты с Россией поддерживали немецкие мыслители и писатели — Франц Баядер, Ф.В. Шеллинг, Рихард Вагнер, Фридрих Ницше, Рильке, Гессе. Они работали над синтезом русской и немецкой (арийских) культур.
Объединение Германии при Бисмарке проходило при прочной военно-политической поддержке России. Канцлер Бисмарк сказал: «На востоке врага нет». В 1904 — 1905 гг. Германия поддержала Россию, когда та вела войну с Японией и помогающими ей США,
Англией и Францией. Франция вела активную работу по развалу русско-германского союза. В 1906 г. Ротшильд главным условием займа России поставил разрыв Бьеркского русско-германского соглашения. Таким образом, ХХ в. начался с обострения отношений между Россией и Германией, которое привело к двум кровопролитнейшим войнам и огромным геополитическим потрясениям. Но нельзя не вспомнить, что восстановление мощи Германии после Первой мировой войны в конце 20 — начале 30-х гг. проводилось при активной помощи СССР.
Обе русско-германские войны начались именно в те моменты, когда страны значительно опережали англосаксонцев и французов в своем развитии. Поощряемый Англией, США и Францией, Гитлер заявил: «Мы кладем конец вечному стремлению германцев на юг и запад Европы и обращаем свой взор на земли на Востоке... Кажется, сама судьба указывает нам путь в этом направлении». Сейчас любая война Запада против России без участия Германии невозможна. Но каждая война между нашими срединными государствами приносила им oгромнейшие потери. Поэтому значительно выгоднее для них союз континентальных государств против океанских, против атлантистов.
Безусловно, осуществить это не просто. В первую очередь не просто переформировать сложившееся сознание у русского и немецкого народов: преодолеть чувство взаимной вражды — слишком много жертв было принесено на алтарь Марса в первой половине ХХ в. Около 30 млн человеческих жизней только в одном СССР отдано за новую геополитическую структуру в Европе. В то время наш «союзник» в борьбе против фашистской Германии У. Черчилль писал в секретном меморандуме: «Все мои помыслы обращены прежде всего к Европе... Произошла бы страшная катастрофа, если бы русское варварство уничтожило культуру и независимость древних европейских государств. Хотя и трудно говорить об этом сейчас, я верю, что европейская семья наций сможет действовать единым фронтом, как единое целое... Я обращаю свои взоры к созданию объединенной Европы». Правда, объединенной под эгидой не Германии, а Великобритании и США, но направленной-то против того же самого «русского варварства».
Как видно из этого меморандума, атлантисты преследовали главную цель — установление гегемонии Великобритании и США в Европе. Но для этого было нужно как можно сильнее ослабить СССР и Германию, подорвать не только их промышленную мощь, но прежде всего людские ресурсы, генофонд.
В результате Второй мировой войны русский этнос вошел в фазу надлома. «Пассионарии» (термин Л.Н. Гумилева), или цвет нации, сложили свои головы за освобождение Европы от фашистской чумы. Современный кризис российской государственности и общества во многом является результатом гибели лучшего генофонда СССР. Немецкий этнос тоже находится в фазе надлома. Об этом громче всего говорит демографический застой и даже регресс. Безусловно, дальше невозможно углублять этот надлом. Для восстановления генофонда двух стран потребуются сотни лет. Главное условие этого восстановления — отказ от войн.
Для Германии этот путь гораздо труднее, чем для России. В фатерлянде нередко звучат идеи, что русский народ есть не что иное, как предназначенный для него исторический «навоз». Завышенность самооценок пока никак не покидает немецкое самосознание. Например, немцы высказывают мысль, что могут бороться со всем миром и победить, что в интеллектуальном плане они превосходят другие народы. Эти идеи были не чужды и крупным немецким философам, геополитикам — Гегелю, Марксу, Энгельсу. А на уровне обыденного сознания, в быту они и сейчас звучат очень часто.
Потсдамская конференция по окончании Второй мировой войны определила новые европейские границы. Победа над Германией способствовала возникновению симпатии к СССР у многих стран мира. Летом 1948 г. разразился первый берлинский кризис: советские войска полностью блокировали западные зоны в Берлине, а в мае 1949 г. были созданы ФРГ и ГДР.
Дальнейшая судьба Германии определялась во многом в зависимости от географического положения, так как она находится в «промежуточной» зоне между двумя противостоящими центрами: восточно-европейского и западного во главе с США. Многие геополитики искали роль для Германии в этом противостоянии. Западногерманская общественность на протяжении этих лет видела в «общеевропейском доме» единственную возможность воссоединения Германии и создания нового единого государства в рамках Европейского сообщества — единая Европа может быть создана только под флагом единой Германии.
В 50-х гг. появилась новая геополитическая теория, в частности теория вакуума: для поддержания «баланса сил» необходимо заполнить «вакуум», который может образоваться в результате борьбы колониальных народов за свое национальное освобождение. Ее по- явление было обусловлено потребностью определить и проанализировать проблемы развития государств, потерпевших поражение во Второй мировой войне. Главным объектом исследования стал «Третий рейх» как в силу наибольшего идеологического проникновения нацизма во все сферы жизни страны, так и в связи с разделением Германии на два государства, развивающихся в различных системах. Если Западная Германия подверглась «американизации», то Восточная прошла испытание «социализмом».
Воссоединение Германии в 1990 г. не привело к окончательному определению ее геополитического места. Она уже не вписывается в те рамки, которые отвели ей США. Экономическая мощь страны растет, что вызывает неудовольствие США и Великобритании. Опыт прошедших лет показывает, что всякий раз, когда Германия набирает силу, появляется идея превосходства немецкой нации вместе с оправданием «культурной экспансии». Однако на современном этапе борьба за передел мирового господства перешла на новый уровень. Четко прослеживается тенденция движения капиталов Германии в Россию, Чехию, Венгрию, на Балканы и т.п. Поэтому заметна обеспокоенность американцев, теряющих свой контроль в Европе, опасаясь союза Германия — Франция, о чем мы уже говорили.
Произошедшие территориальные изменения, рост экономической мощи толкают Германию на изменение своего статус-кво, утверждение себя в роли вершителя судеб в Европе, а в перспективе и мира. Признаками этого можно считать действия Германии в Югославии, вмешательство в события в Албании, готовность вмешаться в события в Ираке. Поэтому следует ожидать возрождения старой концепции общеевропейской роли Германии, а в перспективе— претензии на роль мирового гегемона. В Европе в настоящее время высказываются опасения появления «Четвертого рейха». Здесь можно привести сравнение с ситуацией во время Первой мировой войны, когда идея Срединной Европы была основополагающей в поли тике Германии и Австрии.
Нельзя сбрасывать со счетов желание немцев «восстановить историческую справедливость», следствие чего можно увидеть в действиях Германии в сферах экономики, финансов, политики в Европе. Нейтрализация влияния германской экспансии может быть осуществлена только при активной внешней политике России, только если она наберет экономическую мощь.
Сегодня Германия и Россия ищут свои места в Европе и Евразии, пытаясь сбросить сковывающие их оболочки, во многом навязанные им. Перераспределение геополитических сил, по сути, только началось: это продвижение Германии на Восток и начало процесса формирования среднеевропейского экономического пространства под немецким контролем.
Следует заметить, что для России и Германии войны принесли огромные потери, поэтому странам выгоднее создать союз континентальных государств против атлантистов. Однако противоречия между странами очень сильны.
В Европе главными фигурами остаются Россия, Германия и Франция, причем для Германии и Франции мотивацией для сотрудничества будет образование единой Европы, но лавры лидерства Европейского союза все ощутимее берет Германия. Кроме того, и Франция, и Германия возложили на себя обязанность представлять интересы Европы при ведении дел с Россией, а последняя придерживается концепции особых двусторонних отношений с нашей страной. Объединение Германии резко изменило характер европейской политики, обозначив геополитическое поражение одновременно и для России, и для Франции.
Новая Германия не только перестала быть младшим политическим партнером Франции, но и автоматически превратилась в важнейшую мировую державу, особенно через крупные финансовые вклады в поддержку ключевых международных институтов.
В процентном отношении к общему бюджету на долю Германии приходится 28,5% бюджета ЕС, 22,8% — НАТО и 8,93% — ООН. Кроме того, Германия является акционером Мирового банка и Европейского банка реконструкции и развития.
Противостояние Германии и России происходит также по поводу Калининградской области. Калининград — опорный пункт, который позволяет контролировать Польшу, Прибалтику, Белоруссию и западную часть России.
Другой фактор, мешающий установить равноправный союз между Россией и Германией,— слабость России и сопредельных с Германией государств. Польша, Украина, Чехия, Словакия, страны Прибалтики, Югославия, Венгрия, Румыния, Болгария и т.п. — огромный регион, где Германия может установить экономический, политический и военный контроль. Стоит ли говорить, что такие попытки встретят отпор не только со стороны населения этих стран, по прежде всего России. Однако третье столкновение между Россией и Германией может навсегда вычеркнуть оба государства, как и сопредельные, из мировой политики, ввергнуть в фазу вымирания.
1Безусловно, пока РФ располагает значительным ракетно-ядерным потенциалом, большими вооруженными силами, Германия не осмелится на прямые военные действия. Ее военная система существует в основном как сила поддержки войск США в Европе. По этому большие экономические возможности Германии блокируются слабостью ее военной и политической силы. Понимая это, немцы ищут тесного союза с Францией и довольно активно подыгрывают США в ближневосточной и балканской политике. Геополитические интересы Германии имеют в этих субрегионах и свою давнюю историю. Так, серьезный немецкий политолог Карл Штремм полагает, что первопричиной нынешних конфликтных отношений между сербами, мусульманами и хорватами являются события 1941 г., когда вермахт вторгся на Балканы и в Хорватии было создано правительство экстремистов-националистов, а в результате «в треугольнике»— католики, мусульмане и православные сербы — дело дошло до кровавых разборок. Штремм цитирует американского политолога С. Хантингтона, автора книги «Столкновение цивилизаций», и соглашается с ним, что с «незагримированной Боснией нам еще долго придется иметь дело».
Автор книги «Германия пробуждается», вышедшей с большим шумом в 1994 г., утверждает, что Первая и Вторая мировые войны порождены немецкой политикой государственной поддержки всяческих разновидностей сепаратизма в Европе, разделения континента на «удобоваримые» для Германии микро государства. Эта практика, утверждает автор, является порочной и в конечном итоге, как убеждает исторический опыт, самоубийственной для самой Германии. Однако немецкие государственные деятели, в частности бывший глава МИД ФРГ Ханс Дитрих Геншер, замучили своих западных союзников, добиваясь раскола Югославии. Германия сознательно шла на гражданскую войну на Балканах во имя достижения своих геополитических целей. Особенно агрессивную позицию она заняла по отношению к православной Сербии. Чрезвычайно активно действуют немцы, вбивая клин между Сербией и Черногорией, поддерживают сепаратизм в Воеводине, активно помогают албанцам в Косово.
В книге «От войны к войне» показано, как Германия внимательно отслеживает сепаратистские конфликты и почти всегда явно или тайно сыплет соль на этнические раны Франции, Великобритании, Румынии, Словакии, Бельгии, Италии, Греции, Сербии, Черногории, Испании, Польши и, конечно, России. Немецкие законы о работе с соотечественниками, являющимися гражданами других стран,— единственные в мировом сообществе. Они определяют национальность исключительно по крови. По этому признаку они относят к немцам и ту большую группу людей, что поселились на Волге в XVIII в. и совершенно обрусели. Германия официально поддерживает подобные группы немцев не только в России, но и на Украине, в Венгрии, Румынии, Польше.
Разработана специальная программа по возвращению немцев в Судеты, в Калининградскую область, которую в немецких СМИ все чаще называют Кенигсбергской. Германия способствует переселению немцев в эту область не только из Поволжья, Сибири, но и из Казахстана. Это имеет двойную геополитическую цель. С одной стороны, сокращается удельный вес русских и русскоязычных в Казахстане, а с другой — переселяя немцев в «Кенигсберг», ФРГ помогает исламистам в Казахстане усиливать их влияние. Открывая немецкие школы в Калининградской области, Германия преследует дальние геополитические цели: «Кенигсберг» должен стать в будущем крепостью, защищающей интересы не только немцев, но и «других бесправных европейских народов». И таких народов, по мнению ее политиков, немало: на схеме, приведенной в книге «От войны к войне», даны 34 страны, которые становились объектами геополитических вожделений Германии.
На данном этапе Германия может решить свои геополитические проблемы, если преодолеет внутренние и внешние трудности. Например, с проблемой восточных земель и проблемой сырьевой зависимости ей может помочь справиться только Россия. А с другой стороны, благодаря сотрудничеству с Германией Россия в ближайшее время выйдет на рынки газа Испании, Португалии, Великобритании.
Соотношение сил на международной арене в ближайшее время будет меняться в зависимости от политических движений США и единой Европы во главе с Германией, а также России. Интересы атлантистов будут направлены на Евразию, которая занимает особое положение в геополитическом отношении. Следовательно, борьба крупнейших держав имеет своей целью контроль над двумя или тремя наиболее развитыми и экономически продуктивными мировыми регионами.
Перспективы сотрудничества Германии и России могут быть обусловлены следующими факторами долгосрочного характера, так как Россия имеет:
• большую территорию;
• 10% мирового производства нефти и 27% — газа;
• более 50% мировых ресурсов благородных металлов;
• 15% населения с высшим университетским образованием. Экономическое отставание России может быть преодолено за счет рационального хозяйственного управления.
Создание франко-германского союза может дать положительные результаты лишь на основе прочной геостратегической оси Москва — Берлин. Объединенная Европа без Москвы и в целом без Евразии не может организовать свою стратегическую независимость, так как не обладает мощным военным потенциалом, богатыми природными ресурсами и другими подобными качествами, которыми обладает Россия. Только Россия может обеспечить Европе стратегическую и политическую независимость и ресурсную поддержку. Поэтому для Европы необходима поддержка со стороны России с целью формирования единого пространства вокруг Германии.
Сегодняшнее объединение Европы под натовским, американским контролем очень скоро даст почувствовать свою геополитическую и экономическую противоречивость. Атлантисты придерживаются мнения о создании «санитарного кордона» между Россией и Германией, который будет служить буферной конфликтной зоной и предотвратит образование русско-германского союза, опасного для Североатлантического блока. Поэтому его руководство пытается любыми способами спровоцировать конфликты между странами для разделения сфер влияния России и Германии в Польше, Румынии, Сербии, Венгрии, Чехословакии, Прибалтике и т.п.
Сотрудничество России и Германии поможет решить ряд различных проблем, с которыми сталкиваются страны сегодня. Россия получает доступ к высоким технологиям, мощным инвестициям в промышленность. При этом экономической зависимости от Германии не наступит, поскольку взамен та будет получать от Москвы стратегическое прикрытие от США и ресурсную независимость от стран третьего мира, которые подконтрольны атлантистам.
Германия сегодня — это экономический гигант и политический карлик. Россия же в точности наоборот. Ось Москва — Берлин поможет дополнить недостатки одного достоинствами другого и заложить основание для дальнейшего процветания Великой России и Великой Германии. В дальнейшей перспективе это приведет к образованию прочной стратегической конструкции для создания Европейской империи на Западе и Русской империи на Востоке.
Однако для воплощения этой идеи в жизнь необходимо добиться того, чтобы именно геополитика и ее законы стали главной базой для принятия всех существенных внешнеполитических решений и в Германии, и в России, так как только с этой точки зрения необходимость тесного русско-немецкого союза могут быть осознаны и понятны до конца.
Итак, русско-германские отношения, по мнению профессора Геттингенского университета Манфреда Хильдернайера — автора ряда книг о России, в конце ХХ в. остаются «некалькулируемыми».
7.3. Отношения между Москвой и Парижем
Мощная в экономическом отношении Германия является карликом в политическом плане. Немцы хорошо понимают это и постоянно ищут политическую и военную поддержку. Политическую поддержку они видят в союзе с Францией, которая проводит достаточно независимую политику. У нее есть ракетно-ядерное оружие, в том числе стратегические баллистические ракеты, стратегическая авиация, космические системы, подводные атомные ракетоносцы, авианосные и крейсерские силы флота. Объединение вооруженных сил обеих стран дает хорошо сбалансированную систему; эти силы способны вести самостоятельные военные действия. Но все не так просто. Германия не имеет такой армии, как Франция, не потому, что не может, а потому, что ей запрещено это делать по Потсдамскому соглашению. Во Франции все еще сильны опасения по поводу усиления военной мощи восточного соседа. Отсюда и ее параллельные ориентации на США.
СССР и Франция были против создания многонациональных ядерных сил НАТО, обе страны были не согласны с готовностью американцев предоставить ФРГ ядерное оружие. Вообще же, в своей внешней политике де Голль опирался на СССР в борьбе с США. В 60-х гг. был подписан ряд соглашений между СССР и Францией о научно-техническом и экономическом сотрудничестве, а также сотрудничестве в освоении космоса. Париж, придерживаясь курса на разрядку напряженности, не подключался к «сдерживанию» СССР, как это делал Вашингтон. В этом направлении явно просматривались противоречия между атлантизмом и европоцентризмом. Франция полагала, что сближение Востока и Запада последует вследствие роста взаимосвязей в мире.
Курс Парижа на разрядку был стабильным. 22 июня 1977 г. СССР и Франция подписали «Совместное заявление о разрядке международной напряженности». Основная идея документа — отказ от политики недоверия, от блоковой политики. С середины 70-х гг. усилилось сотрудничество, особенно в сфере электронно-вычислительной техники. Франция не приняла участия во встрече министров иностранных дел Европы, где должны были принять санкции против СССР по поводу ввода войск в Афганистан, и встреча была отменена.
После разрушения СССР во французской внешней политике появились интересы, схожие с американскими: нераспространение ядерного оружия, безъядерный статус Украины, Белоруссии и Казахстана, поддержка стабильности в мире.
В 1992 г. Франция ввела мораторий на ядерные испытания, но число ядерных боезарядов не уменьшила: сейчас их у них около 500 единиц. Хотя отношения между Парижем и Москвой за последние 50 лет ХХ в. не всегда были ровными, тем не менее можно сказать, что голлистские ориентиры в геополитике Франции доказали свою состоятельность. Самостоятельная внешняя политика Парижа проявилась в последние годы в прямой и косвенной поддержке Ирака: снятие с этой страны блокады, осуждение бомбардировок Ирака США и Англией.
Фактически франко-германские силы по обобщенным показателям значительно уступают американо-английской военной группировке, и реально они могут вести боевые действия лишь в Западном Средиземноморье и в южной части Великобритании. Территория США почти недостижима для основной массы стратегических средств Франции. Удар ракетно-ядерных французских сил по Великобритании не заботит американцев — это проблемы англичан. Так что более или менее сопоставимый военный стратегический континент, соизмеримый с американским, Франция и Германия могут найти только в России. Но Россия сейчас экономически очень слаба. Германия вложила в «немощную Россию» около 60 млрд долл., а отдачи не видно. Системный крупномасштабный кризис поразил все сферы российского общества, а военно-промышленный комплекс поражен им даже больше, чем другие экономические отрасли.
В этих условиях как французы, так и русские должны задуматься о своей военной политике и военной доктрине. Наши страны хотели бы иметь новые отношения в области политики обороны и безопасности. В Москве и Париже «утвержден на 1998/99 г. новый план сотрудничества в области обороны, основанный на интенсификации политико-военных консультаций между основными ответственными лицами центральной администрации генеральных штабов и штабов армий двух стран».
Во время встреч представителей генеральных штабов рассматривались такие вопросы, как управление кризисами, безопасность в Европе, реформы системы обороны, выработка военных доктрин и их ядерных составляющих и др. Усилилось сотрудничество между вооруженными силами двух стран. В этой области основная задача отведена совместным оперативным тренировочным действиям и обучению с помощью стажировок офицеров. Налажено технологическое и промышленное сотрудничество на новейших научных и технических разработках, прежде всего в области космоса и аэронавтики.
Однако и Германия, и Франция упорно отстаивают идею продвижения Североатлантического блока на Восток, уверяя, что Совместный постоянный совет Россия — НАТО «составляет основу сотрудничества между НАТО и Россией».
Попытка создать «большую европейскую тройку» в конце марта 1998 г. в подмосковной резиденции «Бор» носила скорее пропагандистский характер, это был своеобразный отвлекающий маневр. Попытка «тройки» была призвана продемонстрировать ее отдаленность от США, стремление проводить независимую от Вашингтона политику, но это лишь попытка выдать желаемое за действительное. Париж и Бонн никогда не пойдут на то, чтобы в угоду Москве дистанцироваться от Вашингтона: слишком разные «весовые категории» у США и России.
На встрече в «Бору» обсуждались, прежде всего, проблемы, касающиеся трудящихся, граждан Франции и Германии. Лидеры этих стран Ширак и Коль рассчитывали за счет расширения экспорта в Россию увеличить занятость в собственных странах и сократить до- вольно высокую безработицу (около 12%). Сделать это можно путем строительства транснационального транспортного коридора Лондон — Париж — Берлин — Варшава — Москва. Вели речь президенты и канцлер о создании команды спасателей на случай природных или техногенных катастроф. Попытка представить дело таким образом, что после встречи трех лидеров Россия вошла в «большую Европу», что «большая Европа является гегемоном», что Европа с Россией «является самым большим организмом во всем мире», говорит о непонимании геополитической обстановки.
Отношения между Россией и Италией в начале XXI в. характеризуются как дружеские. У них нет серьезных политических, экономических и тем более территориальных проблем. В геополитическом плане Италия играет все более активную роль, особенно на Ближнем Востоке, в частности в Ираке. И Рим хотел бы сделать контакты с российской стороной более частыми и более регулярными, как уже сделал это в отношении Германии и Франции: «Мы хотели бы развивать прямой диалог именно потому, что сегодня наше присутствие в России сопоставимо с присутствием в других крупных странах, и нам хотелось бы его расширять».
Позиции России и Италии в политической сфере во многом совпадают, а в торгово-экономической и технико-технологической, как показал исторический опыт, наши страны могут дополнять друг друга: строительство ваза, нефтепродукто и газопроводов и др. Именно это и является отправным пунктом для установления еще более тесных отношений между двумя странами в XXI в. В их число вошел новый проект, соединяющий экономику и культуру — обучение в Италии российских менеджеров. В прошлом, как утверждают римские политики, мы делали особый акцент на экономических аспектах нашего сотрудничества, полагаем, что пришло время и для систематического культурного обмена'.
Безусловно, проблемы инвестиций в российскую экономику, подготовка менеджеров имеют немаловажное значение, но решающим моментом в отношениях Москвы и Рима, по-нашему мнению, является важное в геополитическом плане местоположение Италии как центра самого крупного и сложного региона — Средиземноморья, Балкан. А большинство ученых считает его родиной многих цивилизаций — это Древний Египет, Вавилон, Багдад, Древняя Греция, Римская империя, Арабский Халифат. Современная Италия выполняет здесь сейчас и экономические, и политические функции, являясь сильным геополитическим полем. Объективно она заинтересована в том, чтобы Россия нового тысячелетия возобновила постоянные контакты со странами Средиземноморья. Москве надо восстановить дорогу на юг, что прочно связывала бывший Советский Союз с Балканами и Ближним Востоком. Этой дорогой пользовалась и Италия. Для них это «один из основных экономических путей, который был прерван долгие годы». Рим объективно заинтересован в том, чтобы Средиземноморье стало центром новой экономической активности и зоной мира.
Отсюда вытекает необходимость решения двух основополагающих политических, геополитических проблем: достижение прочного
мира на Ближнем Востоке и установление конструктивных отношений между христианским и исламским миром. Поэтому Россия призвана стать главным действующим лицом в решении этих вопросов. Таким образом, пути решения многих важнейших геополитических проблем, связывающих Москву и Рим, ведут на Восток, где многие интересы этих государств совпадают, и огромные возможности для двух стран открываются тоже на Востоке.
Италия выступает за повышение роли России не только в Средиземноморье, но и в Европе, за предоставление ей экономических, таможенных, инвестиционных льгот. В целом поддерживая расширение НАТО на Восток, Рим призывает к учету интересов Москвы, так как иначе расширение НАТО «вызовет напряженность в России, мы получим результат, противоположный желаемому». Р. Проди считает, что полная интеграция России в европейские структуры— более важный фактор, чем простой договор об обороне: «Когда вы связали страны сначала таможенной, затем одинаковой платежной политикой, когда появились общие институты, возникают связи значительно более крепкие, чем военный альянс».
Итак, мы видим, что в геополитическом, экономическом, культурном и другом плане Италия представляет для России в долгосрочной перспективе потенциального союзника в Европе, заинтересованного в создании многополюсного мира, где бы каждый зависел от каждого и тем поддерживался бы геополитический расклад сил.
7.5. Балканы - «пороховая бочка»
Одним из важнейших геополитических, стратегических приоритетов России остаются Балканы, которые занимают ключевое положение в российской политике еще с XIX в. «После Крымской войны, как пишет ведущий сотрудник международного отдела «Рэнд корпорейшн» Стивен Ларраби в книге «Россия и Европа. Новая повестка дня по проблемам безопасности», Россия стремилась к усилению влияния на Балканах в пику Австрии и в меньшей степени— Германии. Сильным стимулом здесь было распространение панславянских настроений в России и на Балканах».
Балканы и сейчас остаются в поле зрения политиков и геостратегов Москвы. В центре внимания России есть несколько важных в геополитическом плане целей: не допустить дипломатической изоляции Москвы в Белграде, Сараево, Софии; сдерживать аппетиты Запада, вмешивающегося во внутреннюю политику славянских народов (особенно здесь усердствует Германия); обеспечить ведущую роль России в балканской игре, в частности помешать атлантистам «навязать» сербам и болгарам решение их безопасности, которое бы исключало присутствие здесь Москвы; в международном плане добиться того, чтобы судьбы славянских народов прежде всего определял Совет Безопасности ООН, членом которого является Россия, а не США, Германия или Англия. Глобальная цель всех этих шагов — прекращение боевых действий на Балканах. В геостратегическом плане Москва всегда стремилась к предотвращению попыток Запада сделать НАТО, а не ООН стержнем системы европейской безопасности.
Однако в силу ряда причин геополитической инициативой на Балканах в начале XXI в. владеют США и Германия. Россия вынуждена ограничиться незначительной ролью в международных силах под командованием НАТО.
Улучшению политических отношений России с Болгарией и Сербией мешает исторический спор между этими двумя странами по поводу Македонии. А поспешное признание Москвой Македонии в 1992 г. осложнило отношения с Грецией. (Хотя с приходом Е. Примакова в МИД отношения с Афинами значительно улучшились.)
Сложные отношения у России сохраняются с Албанией. Она не поддерживает Тирану в вопросе о Косово, а тем более претензии албанцев на отторжение части Македонии.
Балканы — чрезвычайно важный с геополитической точки зрения регион. Они, как остров Мальта, позволяют держать под геостратегическим контролем все коммуникации на Средиземном море и над ним. Кроме того, на исторически знаменитом Косовском поле открыты большие, по европейским меркам, залежи коксующегося каменного угля — 6,5 млрд т. Все это вместе взятое и заставило Запад, прежде всего Германию, Англию и США, начать компанию против Югославии. Поводом послужило так называемое нарушение прав человека, в частности албанцев, проживающих в Косово. С конца 60-х гг. вокруг косовских сербов (говоря языком современных националистов — титульной нации) создалась обстановка нетерпимости. Это вынуждало их покидать свои дома. Гости-албанцы превратили совместное проживание с хозяевами в «химеру». Для защиты сербов были выделены специальные полицейские силы, которые албанцы восприняли как оккупантов. Маховик подозрительности и противостояния с помощью западных спецслужб раскручивался все сильнее.
На защиту прав «угнетаемых, уничтожаемых» албанцев поднялись все миротворцы Европы во главе с США. В числе главных защитников албанских боевиков оказались экс-президент США Б. Клинтон, экс госсекретарь США М. Олбрайт, жизнь которой, кстати, во время Второй мировой войны спасли от гитлеровских коммандос сербы. В числе защитников, конечно же, оказался и канцлер ФРГ Г. Шредер. Сербов надо наказать за геноцид албанцев, решила эта троица. В качестве главного судьи, решавшего прав или не прав Милошевич, отдавший команду защищать сербское население от албанских боевиков, выступил не Совет Безопасности ООН, а Совет НАТО во главе с США, Англией, Германией и секретарем НАТО Хавьером Соланой. Натовские бомбардировки нанесли Сербии ущерб в 30 млрд долл., оставили 250 тыс. граждан без работы и 800 тыс. человек без крова.
С помощью западных спецслужб в Сербии победили либерал - демократы, и за 100 млн американских серебренников Милошевич оказался в тюрьме. Белграду пообещали добавить еще 50 млн долл., если бывшего президента Югославии передадут в Гаагский трибунал.
Ну а что же албанцы: успокоились, удовлетворились достигнутым? Как бы не так! Албанские бандиты тут же перенесли боевые действия на северные районы Македонии. Верховный представитель Евросоюза по вопросам внешней политики и безопасности Хавьер Солана — один из главных подстрекателей войны НАТО против Сербии — бросился «спасать» Македонию. Итак, Балканы запалили со всех сторон (выгоднее всего этот пожар американцам), а теперь бежит курочка с ведром заливать кошкин (т.е. балканский) дом.
С геополитической точки зрения наибольший смысл для России имеет поддержка Сербии, так как это дает возможность присутствовать на Балканах и играть там решающую роль. А сильная Сербия служит важным противовесом нарастающему влиянию Турции в Черном море, в Болгарии и на Балканах. Однако очевидная просербская ориентация может подтолкнуть Болгарию к Турции. Отношения между этими странами в 90-х гг. значительно улучшились. Более тесными контактами стали именно военные. «Баланс сил на Черном море претерпевает существенные изменения,— пишет по этому поводу Эрик Гроув в журнале Jane's Navy International,— в то время как российский флот становится тенью советского, турецкие ВМС выдвигаются на доминирующие позиции». Сейчас российский флот на Черном море в 2 раза уступает по мощи турецкому. Дестабилизация положения на Балканах явилась одной из причин обострения геополитического соперничества между Россией и Турцией. Как известно, это противостояние имеет глубокие исторические корни. А в 90-х гг. Турция начала проводить более активную политику на Балканах: укрепила связи с Болгарией и Албанией, вместе с другими исламскими государствами поддержала Боснию и Герцеговину. Разрушение Советского Союза открыло новые возможности для усиления влияния Анкары на Кавказе и в Средней Азии. Обостряющееся геостратегическое противостояние России и Турции может быть перенесено на Балканы, так как этому способствует и усиление трений вокруг проливов Босфор и Дарданеллы. Все это вместе взятое, а также другие причины являются для России серьезным фактором, чтобы не уходить с Балкан, укреплять отношения не только с Болгарией, Сербией, но и с Грецией, активно противостоящей Турции, поскольку эти страны видят в Москве сильный противовес Анкаре.
Политика России по отношению к Молдове, которая в прошлом принадлежала Румынии, в геополитическом, геостратегическом плане является камнем преткновения. Поэтому Молдавия будет в обозримом будущем сильной помехой соглашению с Румынией.
Наибольшие геополитические выходы Москва получит, укрепляя всесторонние контакты с Болгарией, Сербией и Грецией.
7.6. Восточная Европа: новые геополитические реальности
На протяжении столетий Восточная Европа чаще вceгo была объектом, а не субъектом глобальной мировой политики. В последние десятилетия с этим регионом напрямую связаны интересы держав Европы, а в XXI в.— и мира. Нередко она являлась источником конфликтов между великими державами. Обе мировые войны начались в этом регионе, так как в нем сошлись главные геополитические противоречия между самыми могущественными странами.
Многое разделяет страны Восточной и Западной Европы — разные социально-политические идеалы, конфессии, груз исторической враждебности, этническая пестрота и т.п. И надо сказать, что торгово-экономические, экспортно-сырьевые и другие факторы предопределяют тяготение большей части Восточной Европы к России, а не к западным странам. На основе этого можно утверждать, что Запад вряд ли в исторической перспективе получит выигрыш, привлекая к себе страны данного региона, добиваясь ослабления России. Да и культивирование у населения стран Восточной Европы неприязни к России — это тупиковый путь, и прежде всего для них самих. Россия тоже чрезвычайно заинтересована в нормализации отношений с соседями. История и география обусловили заинтересованность ее в добрососедских, торгово-экономических контактах с Восточной Европой. Они отвечают ее безопасности, коренным
В силу обстоятельств к концу ХХ в. Россия могла выходить на страны Восточной Европы только через суверенные государства— Украину и Белоруссию, исключением является анклав — Калинин- градская область, будущность которого тоже вызывает много вопросов. Этот фактор (ограничение, сужение географического пространства России) внес фундаментальные изменения в отечественные геополитические возможности. Изменения, произошедшие в регионе за последние 12 — 15 лет, вновь превратили Европу в серьезный источник международной напряженности. Очаг этой напряженности — не только государства Восточной Европы, но также Калининградская область и страны Прибалтики.
Политико-психологический климат в регионе, за исключением Калининградского анклава, неблагоприятен для России. Но он также неблагоприятен и для Запада (в Польше, Словакии, например, чрезвычайно сильны антигерманские настроения). Это объясняется во многом тем, что народы Восточной Европы десятилетиями были разменной монетой в руках политиков стран Запада. Положение стран — сателлитов той или иной державы, т.е. Запада или Востока, давало, конечно, и определенные выгоды, но они не могли ослабить общего впечатления от их сугубо подчиненного положения. Подобный статус-кво после войны устраивал в определенной мере и СССР, и Запад. Система государств-сателлитов, или клиентов, была своего рода буфером, «санитарным кордоном» между Востоком и Западом, обеспечивающим относительную безопасность существования двух блоков. И включение стран Восточной Европы в сферу влияния Запада — далеко не однозначный исторический факт.
В объединении Германии уже заложен узел многих европейских противоречий. Оно дало не только позитивные результаты. Даже для мощной экономики ФРГ объединение принесло пока больше минусов, чем плюсов. А присоединение государств Восточной Европы к Западу произошло на правах бедных родственников. Это предопределяет качество всех отношений между странами Европы. В перспективе этот регион может превратиться в «Балканы». События в Югославии — только предвестник обострения межнациональных и межгосударственных отношений. Распад Чехословакии — начало цепной реакции размежевания. Некоторые западные политологи утверждают, что Европа XXI в. будет иметь больше общего с Европой XIX в., чем с Европой середины прошедшего столетия. В XIX в. здесь царило буржуазное соперничество, приводившее к цепи бесконечных конфликтов. Сейчас, как и тогда, в качестве пороховой бочки выступает Югославия, где в течение почти десяти лет тлеет бикфордов шнур межнациональных конфликтов, периодически перерастающих в военное противостояние.
Структуры, созданные в Западной Европе после 1945 г., сейчас или значительно ослаблены, или сталкиваются с неопределенностью целей. «Фрагментация» нынешней Европы позволяет утверждать, что реальная угроза безопасности европейским государствам исходит не извне, а друг от друга. Развитие Восточной Европы определяют такие факторы, как стремление к суверенности и возрождению, а также рост национализма. Они носят объективный характер, этот процесс присущ почти всем без исключения странам мира. Набирает силу тенденция возрождения коалиций и союзов между группами государств. В Европе создаются подобные коалиции для решения в короткие сроки экономических, политических, территориальных, экологических и других важных проблем. Например, союзы Венгрии и Чехословакии, Польши, Австрии и Италии. Расширяются между ними двусторонние связи. Все больше умов захватывает идея создания системы европейской безопасности в противовес НАТО. Но в пику этой идее усиленно пропагандируется тезис западного «ядра мощи», причем страны Восточной Европы должны будут поддерживать усилия «ядра» в институционализации демократии и становлении рыночной экономики.
Региональная геополитика выступает в этих концепциях как звено общей глобальной геополитики. Она должна способствовать реализации геополитических устремлений стран Запада, прежде всего США, Германии, Франции. Фактически транснациональные компании меньше всего берут в расчет такие понятия, как суверенитет восточно-европейских государств, что идет в разрез с основными тенденциями, протекающими в регионе. Мы уже отмечали выше особую роль объединенной Германии в комплексе отношений в Европе. Ее даже называют господином политико-экономического европейского баланса, а экономическое и дипломатическое влияние чувствуется не только в регионе, но почти во всех уголках Земли.
Мы уже говорили о том, что возможно возрождение, хотя в иных формах и при иной аргументации, старой концепции общеевропейской роли Германии, а в перспективе — претензий на роль мирового гегемона. Многие европейцы (особенно французы и англичане) высказывают опасения, что в центре континента может появиться «Четвертый рейх». Об этом в свое время предупреждала М.С. Горбачева бывший премьер-министр Англии М. Тэтчер. Именно этим можно объяснить вновь вспыхнувшую страсть в Германии к публичным обсуждениям концепций отцов - геополитиков, особенно концепции «Центральной (Срединной) Европы» (Mitteleuropa). Автор ее — «отец немецкого либерализма» Ф. Науманн (1860 — 1919). Его работа «Mitteleuropa» во время Первой мировой войны была практически настольной книгой в Германии и Австрии.
Отсюда рукой подать до тезиса П. де Лагарде, который в середине XIX в. требовал для Германии доступа к Средиземному морю, в частности овладения портом Триест, а также устьем Дуная. Эти идеи высказывал в антиславянской статье один из основателей марксизма Ф. Энгельс. В 1849 г. он писал, что словенцы и хорваты отрезают Германию и Венгрию от Адриатического моря, а Германия и Венгрия не могут дать отрезать себя от Адриатического моря по «географическим и коммерческим соображениям, которые... представляют для Германии и Венгрии такой же жизненный вопрос, как, например, для Польши берег Балтийского моря от Данцига до Риги».
Нельзя забывать и такое немаловажное обстоятельство, как растущее желание немцев «восстановить историческую справедливость». Сделать это можно, как они полагают, путем возвращения территории бывшей Восточной Пруссии и земель, принадлежащих сейчас Польше. Варшава находится в полной зависимости от США, Германии, НАТО и ЕС. Хотя в Польше и сейчас, через столько лет после Второй мировой войны, не только среди обывателей, но и среди правящей элиты сильны антигерманские настроения, тем не менее глобализм США диктует полякам, как им жить.
Практически Польша потеряла независимость, и, как пишет польский журналист Б. Тейковский, «не надо ходить туда, где нас хотят уничтожить...» Он видит Польшу в системе славянских народов. Сейчас американский империализм диктует свой глобализм всему миру. В результате 80% населения планеты будет жить в условиях бедности, 15% — удовлетворительно и только 5% — в богатстве, в основном американцы. «Сегодня Германия,— пишет далее автор,— с другими странами скупила в Польше десятки тысяч гектаров земли, 60% торговли, 70% — промышленности, 80%—банков, 90% издаваемых газет, программ радио и телевидения. Вооруженными силами руководят США и НАТО. Атлантисты готовятся к войне с Россией, и с этой целью блок НАТО создал в Щецине военную базу».
Мир значительно изменился не только за последние 150 лет, но даже за последнюю половину ХХ в. Признаком этих перемен могут служить весомые шаги в Европе — в экономике, финансах, политике. Целенаправленно осуществляется курс на интеграцию стран Западной Европы: упрочнение экономических связей, политического союза (Европарламент в Страсбурге), финансов (в Европе делает первые шаги новая общеевропейская валюта — евро).
Скорее всего усилия Германии будут направлены на Восток, как на наиболее слабое звено в окружающих ее странах. И применять она будет не военные, а экономические средства. Экономический поход на Восток, по сути, уже начался. Кредитная (в меньшей степени инвестиционная) экспансия ведется против всех стран, включая, конечно, и Россию. Направление экспансии на Запад исключается по многим причинам. Важнейшие из них — экономическая и политическая стабильность больших стран Западной Европы, а также присутствие войск США.
Нейтрализация влияния, экспансии Германии может быть осуществлена активизацией внешней политики России, более тесным сотрудничеством с другими мощными европейскими державами, и прежде всего с Францией. Второе средство, играющее вспомогательную роль,— подключение РФ к западно-европейским структурам. Важно только не сводить роль России к сырьевому придатку Европы (хотя энергоносители тоже можно превратить в козырную карту), а главным образом активно включиться в межгосударственную кооперацию, в общественное разделение труда, когда каждый зависит от каждого. В иных случаях, особенно при социально-экономических потрясениях, в Германии могут значительно окрепнуть пока что довольно слабые реваншистские силы, которые при определенных условиях смогут оказывать серьезное влияние на внешнеполитический курс страны. Таким образом, лидерам стран Восточной Европы надо помнить, что германский экспансионизм в его потенциале сохранился. Надо не забывать об этом и народам стран Прибалтики, которые добровольно стремятся в геополитическое поле Запада, прежде всего Северной Европы и Германии.
Суммируя сказанное, можно сделать вывод, что в Европе идет процесс возврата от биполярной военно-политической структуры к динамично развивающейся многополярной системе международных отношений. Военные проблемы в данном процессе пока играют важную роль, но к концу XX в. центр тяжести переместился в сторону финансово-экономических проблем — это во-первых. Во-вторых, в Европе формируется фрагментарная система национальных государств (страны Прибалтики тяготеют больше к Скандинавии, Польша, Венгрия, Чехия — к Германии и т.д.). Страны Восточной Европы образуют временные коалиции, которые текучи, меняют свои ориентиры, исходя из сиюминутных интересов (чаще всего финансовых, экономических, политических, военных). Эти интересы нередко формулируются политиками-однодневками, носят субъективно-вкусовой характер, не отмечены печатью серьезного анализа с позиций присущей современности глубокой всеобъемлющей взаимозависимости. Но нельзя забывать, что эта взаимозависимость может быть разрушена ростом национализма и сепаратизма национальных государств (как произошло со странами восточного блока, с Советским Союзом). Трения на национальной основе стали одним из важнейших признаков и тревог не только стран Прибалтики, Восточной и Западной Европы, но и всего мира.
Восточная и Западная Европа в потенциале могут рассматриваться как геополитическое кризисное ядро, способное взорвать общестратегическую обстановку. Исчезновение Варшавского блока сняло вопрос системного противостояния, изменило расстановку геополитических сил, ее структуру, внесло много новых элементов. К началу XXI в. Россия осталась, по сути, одна против системы стран Восточной и Западной Европы, а в ее двери все настойчивее стучится монстр, оставшийся как орудие устрашения и экспансии, т.е. НАТО.
Блок НАТО появился в конце 40-х гг. XX в. по инициативе и главном участии (военном, политическом, финансовом, информационно-пропагандистском и т.д.) Соединенных Штатов. Опасность его для мира первым осознал, как мы отмечали ранее, экс-президент Франции Шарль де Голль. Еще в 1966 г. он предупреждал о грядущей американской экспансии под прикрытием НАТО: «Участие того или иного государства в НАТО, где безраздельно команду ют американцы, может легко вовлечь это государство помимо его воли в опасную военную авантюру». Слова генерала оказались пророческим
и. Блок участвует в авантюре в Косово, влезает в Македонию, участвует в маневрах в Грузии, проводит учения на Украине и в Узбекистане. Сейчас его регулярные вооруженные силы насчитывают почти 6 млн военнослужащих, более 20 тыс. танков, около 25 тыс. боевых самолетов и вертолетов, до 3 тыс. кораблей различных типов.
После разрушения СССР, кажется, ушли в прошлое страшилки, поддерживающие, оправдывающие существование НАТО. Но в конце XX — начале XXI в. американцы нашли «новые» аргументы. Эта важнейшая часть военно-политической системы индустриально раз- витых государств стала рассматриваться с подачи США как самый действенный инструмент борьбы с новыми угрозами — региональными конфликтами, терроризмом, торговлей наркотиками, распространением ядерного оружия. Союзники по НАТО приняли эту идеологию и пригласили Россию участвовать в натовской «программе мира».
Чем же ответила Россия на движение НАТО на Восток, т.е. к ее границам? Практически ничем, если проанализировать новую концепцию внешней политики страны. Министр иностранных дел в довольно популярной статье, опубликованной в «Независимой газете», дал основание для таких выводов.
Рефреном повторяющиеся слова: Россия должна защищать свои национальные интересы, руководствоваться реалистическими, прагматическими соображениями, завершать внутренние преобразования, отстаивать Договор по ПРО от 1972 г., который был и остается крае угольным камнем стратегической стабильности, строить многовекторную российскую внешнюю политику (эту идею он считает одной из наиболее фундаментальных, положенных в основу обновленной российской внешнеполитической концепции). Вот, пожалуй, и все основные моменты новой концепции. А что касается последней идеи — многовекторности, то ее осуществлял еще Ярослав Мудрый, а в конце XIX в. успешно реализовал однокашник А.С. Пушкина- лицеиста — русский дипломат канцлер Александр Горчаков.
7.7. Россия и страны Прибалтики
Самое пристальное внимание геополитиков привлекает Прибалтийский регион, особенно в вопросе об участии в НАТО Литвы, Латвии и Эстонии. Для России это не академический спор, если учесть, что она кровно заинтересована в выходах на Балтику. Балтийский регион имеет исключительно важное значение для всех европейских государств. Их связывают с Прибалтикой коммуникации, торгово-экономические отношения, исторические корни. Особенно это касается Скандинавских стран (Финляндия, Швеция, Дания, Норвегия). При соблюдении определенных условий данный регион может в начале XXI в. стать одним из генераторов мира и сотрудничества для всей Европы. Геополитические интересы России здесь совпадают с интересами большинства стран Европы. А главное — Россия должна иметь надежный спокойный морской путь в европейские страны.
Таким образом, Россия объективно заинтересована в геополитической стабильности не только Калининградского анклава, но и стран Прибалтики. Она твердо настроена развивать добрые отношения с Литвой, Латвией и Эстонией, чтобы они не тревожились за свое мирное будущее, не имели оснований для беспокойства по поводу их включения в буферную зону, в «санитарный кордон» между Востоком и Западом. Эго станет важным фактором создания обстановки для спокойной и созидательной жизни многочисленного русского, украинского и белорусского населения в странах Прибалтики.
Пока же в столицах этих государств преобладает мнение, что спокойствие может гарантировать только пребывание в НАТО. В обоснование этого выбора обычно приводятся следующие аргументы: необходимость оградить свою независимость и суверенитет от потенциальной угрозы с Востока, открыть простор для интеграции стран Прибалтики в западную экономику, цивилизацию, гарантировать их социальное развитие.
Все эти аргументы в основном надуманны и активно раздуваются заинтересованными политиками, СМИ. Российских войск в Прибалтике нет, в конце 1998 г. прекратил свое существование последний военный объект в Латвии — база слежения в Скрунде. Реформирование, а точнее, возрождение экономики России является императивом, диктующим продолжение ее курса на углубление мирных отношений со всеми соседями. Поэтому цели, сформулированные политиками стран Прибалтики: слияние с западной цивилизацией, экономикой, утверждение принципов демократии, прав человека, экономическое процветание — могут бьпь достигнуты и без участия в НАТО, без многомиллиардных сумм, которые придется заплатить за вхождение в эту военно-политическую группировку.
Наше отрицательное отношение к расширению Североатлантического альянса на Восток, в том числе за счет приема стран Прибалтики, обосновано конкретными причинами. Во-первых, их прием в НАТО в военном отношении сильно затрагивает оборонные интересы России и Белоруссии: от Эстонии, Латвии и Литвы рукой подать до Москвы, Санкт-Петербурга, Минска и других жизненных центров. Во-вторых, усилится углубление раскола в Европе, произойдет наращивание военно-политической мощи за счет стран Прибалтики и Восточной Европы. Альянс остается замкнутой организацией, имеющей геостратегические планы, недоступные для малых государств, хотя и формально входящих в НАТО. В-третьих, существенно подрывается значение Основополагающего акта Россия—НАТО, в котором Россия четко высказала свою озабоченность расширением альянса. Отсюда вытекает четвертый момент противоречий: Россия вынуждена будет предпринять меры по укреплению военной инфраструктуры, обороноспособности.
Заверения, которые мы получаем от западных политиков, что «русским надо перестать нервничать» по поводу расширения НАТО и «перестать смотреть на Балтийский регион как на коридор для вторжения иностранных армий», не могут приниматься всерьез. История знает тысячи случаев, когда вслед за подобными успокоительными заявлениями, договорами о вечном мире, дружбе или нейтралитете начинались кровопролитнейшие войны. В связи с этим можно задать встречный вопрос: зачем втягивать страны Прибалтики в НАТО, если Россию президент США в Варшаве и Любляне в июне 2001 г. называл своим партнером? В геополитике нет постоянных партнеров, друзей, союзников. Вспомним слова императора Александра Ш, о том что у России есть только два союзника — ее армия и флот.
При строительстве двусторонних и многосторонних отношений со странами Прибалтики нам надо помнить еще об одном аспекте: мирные экономические, торговые, транспортные связи со странами- соседями приносят немалые доходы балтийским государствам, обеспечивают их прогресс в экономике. И естественно, для Москвы небезразлично, что за счет российских средств будет оплачиваться выживание прибалтов и вхождение их в военную структуру альянса. Россия не может равнодушно отнестись и к тому, что в военных городках, солдатских казармах, пунктах ПВО, военно-морских базах, созданных руками и на деньги русских людей, разместятся военнослужашие Североатлантического блока.
Следующий аспект отношений России и прибалтийских государств состоит в том, что в последних существует внутригосударственный сепаратизм, воинствующий национализм, неконтролируемая миграция, сложные экологические и другие проблемы, решать которые нужно с определенным государством, а не альянсу в целом. Да и в Европе есть государства — не члены НАТО, которые не боятся за свою национальную безопасность (Швеция, Финляндия, Швейцария и др.). Их нейтралитет предполагает приоритет национальных интересов, а не подчинение их геополитической сверхдержаве, определяющей геостратегический курс альянса. Постоянный нейтралитет, например, обеспечил многовековую стабильность Швейцарии и Швеции, гарантировал их от втягивания в различные конфликты. Кроме того, подобный статус позволяет им заметно влиять на политическое решение многих сложных вопросов. Именно этими добрыми делами остался в памяти народов мира бывший премьер Швеции Улоф Пальме.
Понимая многостороннюю важность нейтралитета, Москва выступает за то, чтобы прибалтийские страны, весь Балтийский регион был внеблоковым, нейтральным и превратился в зону устойчивого развития, безопасности и стабильности. Россия готова гарантировать безопасность этим странам в виде одностороннего обязательства, подкрепленного в международно-правовом плане посредством заключения многостороннего соглашения о добрососедстве и взаимном обеспечении безопасности. К этим гарантиям могут присоединиться другие страны: США, Германия, Великобритания, Франция и международные организации, включая военные. Параллельно могут быть разработаны меры доверия в военной, экономической и социальной сферах, которые смогут подкрепить политические гарантии.
В плане военно-политических отношений можно ввести режим доверия в приграничной полосе, безвизовые поездки жителей, отказ от военной деятельности, налаживание совместного контроля за воздушным пространством всего прибалтийского региона, запрет на проведение военно-морских учений в нежелательных регионах Балтики. В экономической сфере в XXI в. можно создать единый топливно-сырьевой и энергетический комплекс, единую информационную структуру: дороги, порты, систему энерго,- тепло и водоснабжения. В социальной и гуманитарной сферах возможны развитие контактов между людьми и организациями, совместные действия, взаимопомощь по обеспечению прав русских, украинцев, белорусов, поляков, других нацменьшинств, на практике испытывающих большие трудности выживания в атмосфере национализма, захватившего бывшие советские прибалтийские республики, а также сотрудничество в борьбе с распространением наркотиков, отравляющих и радиационных материалов, с преступностью и терроризмом.
Политические лидеры прибалтийских стран, безусловно, понимают важность и выгодность добрососедских отношений с Россией. Но они испытывает давление со стороны сильных соседей и в большей степени со стороны США — мощной геополитической сверх- державы, стремящейся к монопольному миру. Например, Германия в настоящее время играет заметную роль в экономике стран Балтии. Для Латвии она является вторым по объему оборота торговым партнером (около 13% экспорта и 15% импорта), занимает третье место по объемам иностранных инвестиций в республику. В Литве Германия является основным иностранным инвестором. США, в свою очередь, оказывают балтийским странам помощь в рамках проекта «Поддержка восточно-европейской демократии». Это передача технического опыта на краткосрочной и долгосрочной основе, капиталовложения и поддержка кредитных возможностей частных предприятий в целях продвижения экономических реформ. После подписания странами Балтии рамочного документа программы НАТО «Партнерство ради мира» активизировалось американо-балтийское сотрудничество и в военной области.
Тем не менее сравнительно недавние договоренности с Литвой о государственной границе и разграничении континентального шельфа показали, что экополитические, военные, геополитические интересы России и стран Прибалтики диктуют им генеральную линию взаимоотношений: добрососедскую, взаимоуважительную, учитывающую интересы всех стран.
Большое значение в Прибалтийском регионе в конце ХХ в. стал играть многосторонний форум — Совет государств Балтийского моря. В мае 1996 г. на острове Готланд состоялась встреча глав Совета под девизом: «Партнерство во имя культуры». В ней приняли участие 11 премьер-министров стран-участниц. Сотрудничество Москвы со столицами Балтийского региона может стать очередным шагом в процессе сближения с ЕС. Политические лидеры Дании, Финляндии и Швеции взяли на себя роль «старшего брата» в отношении стран Прибалтики, поэтому любые шаги Москвы здесь воспринимаются ими (особенно датчанами) с большой настороженностью. В оценке действий России и стран Прибалтики у их скандинавских покровителей чаще всего проявляются двойные стандарты. Особенно это видно при их оценках гражданских прав русских и русско язычных в Латвии, Эстонии и Литве, а также в неурегулированности территориальных вопросов с Эстонией и Латвией, сложностей транспортировки российских грузов через Литву в Калининградскую область и заявлений балтийских политиков о статусе последней.
В интересах как стран Запада, так и России активно использовать инфраструктуру и транспорт прибалтийских государств для создания прочных добрососедских и взаимовыгодных связей. Односторонняя ориентация Литвы, Латвии и Эстонии на Скандинавские страны в частности и на Запад вообще может оказаться в недалекой перспективе дестабилизирующим фактором. Полномасштабное членство соседей - прибалтов в НАТО (о чем особенно активно хлопочет Копенгаген, готовый присоединить их к альянсу де-факто, т.е. протащить через «черный ход») в обозримом будущем остается непреемлемым для Москвы. И присоединение к НАТО де-факто может привести к былому расколу Европы, усилению конфронтации в мире. В силу динамических изменений в геополитическом балансе сил Прибалтика может превратиться в передовой военный плацдарм для силового давления на Россию.
О подобных перспективах говорят многие политические шаги нынешних лидеров прибалтийских государств. Так, в литовском парламенте был рассмотрен вопрос о пересмотре конституции. Законодатели решили, чтобы конституция не запрещала размещение иностранных войск и ядерного оружия на территории Литвы. Латвийский сейм в августе 1996 г. принял декларацию «Об оккупации». Балтийский Совет 13 ноября 1994 г. принял резолюцию «О демилитаризации и статусе Калининградской области». Во всех Прибалтийских республиках идет процесс активного вытеснения русских и русскоязычных из важнейших сфер политической и социальной жизни и просто грубое выселение этнических русских «на их историческую родину», т.е. политики Литвы, Латвии и Эстонии готовят почву, общественное мнение для реализации договоренностей по расширению инфраструктуры НАТО, а в перспективе — для ввода иностранных войск и ядерного оружия.
Поэтому даже отзыв территориальных претензий к России и Белоруссии со стороны стран-соседей, урегулирование пограничных проблем и подписание договоров о границе, смягчение прессинга по отношению к русскоязычным гражданам и нацменьшинствам не устраняют противоречий сторон. Из «патронирующих» прибалтийцев государств наиболее сбалансированную позицию занимает правительство Швеции. Оно неизменно напоминает латышам и эстонцам о положении русских, проживающих в этих странах. В основном же почти все малые страны Северной Европы против решений, которые бы дестабилизировали, а тем более взорвали спокойную жизнь населения этого региона, против таких решений, которые втянули бы страны Балтии в геополитические игры великих держав.
7.8. Судьба Калининградской области
Калининградская область — одна из наиболее неблагоприятных в стране. Это объясняется в основном резкой сменой геополитических сил на Балтике в результате разрушения Советского Союза, непоследовательной и ошибочной государственной экономической политикой в отношении области, резким возрастанием иностранного влияния (в частности, германского). Именно анклавным или полуанклавным географическим положением области обусловлена ее государственно-политическая и экономическая слабость. Нынешняя Россия не имеет военно-стратегического преимущества на Балтийском море, потеряла основные морские порты, транспортную инфраструктуру на территории Прибалтики, приобрела конфликтно настроенных соседей, стремящихся в НАТО и ЕС.
Развал армии и соединений флота, вызванный хроническими невыплатами денежного довольствия, а отсюда сокращения и слияния армейских и флотских частей и соединений привели, по данным экспертов, к почти полной ликвидации некогда сильного «военного кулака» численность личного состава доведена до 25 тыс. человек. Военные и их семьи составляют около 40% всего населения анклава и хроническое недофинансирование армии и флота привело к резкому ухудшению социально-экономического положения жителей области, так как ее экономика была ориентирована на военно-промышленный комплекс, сегодня почти полностью разорившийся. В структуре хозяйства преобладают предприятия с материально и энергоемкими технологиями. В области для них нет соответствующей сырьевой базы, наличествует слабая инфраструктура, продукция, поставляемая на прибалтийские и западные рынки, там неконкурентоспособна.
По официальным данным, объем промышленного производства в анклаве в 1997 г. составлял 30% уровня 1990 г. (в целом по России — 49%). Доход на душу населения был на 37% ниже, чем в среднем по РФ. Практически все предприятия области стоят, в том числе уникальный завод «Янтарь», когда-то производивший подводные лодки. Не выпускает продукцию и единственный в мире завод по переработке янтаря. Безработица в области значительно превышает общий уровень по России. Калининградский анклав занимает первое место в стране (в пересчете на душу населения) по числу больных туберкулезом, наркоманов и ВИЧ –инфицированных.
Социально-экономическое положение населения области зависит от экспортно-импортных операций: импорт составляет 90% всех потребляемых товаров, экспорт — 70% всех производимых товаров. В силу относительно невысокого качества производимой продукции, высоких тарифов, взимаемых сопредельными государствами за транспортировку грузов по их территории, товары, сделанные в области, не пользуются спросом в странах Прибалтики, Польше, Германии, Швеции и т.д.
Ослабление связей «федеральный центр — регион» в случае с Калининградской областью принимает особо опасный характер и потенциально может привести к полному вытеснению России из области. Сейчас это вытеснение идет пока только в сфере экономики, а в перспективе оно возможно и в политической сфере, так как правовая сфера нестабильна, правовые решения разных ветвей власти центра относительно области противоречивы. В силу отмеченных и других причин в регионе растут сепаратистские настроения, подогреваемые как западными инвесторами, так и неумелыми российскими политиками (В. Шумейко, Б. Немцов, В. Жириновский и др.), предлагающими создать в анклаве немецкую балтийскую республику в составе РФ, продать область Германии за долги (ориентировочно за 70 млрд марок), организовать совместную военную деятельность в регионе, продать анклав Польше или Литве, установить над областью кондоминиум, превратить в независимое гocyдарство Балтии с самостоятельной внешней политикой, правом вступление в ЕС, разрешить размещение за плату войск НАТО на ее территории (в пустующих гарнизонах, оставшихся от Советской Армии)'. Подобные предложения способствуют «ползучей» экспансии враждебно настроенных по отношению к России иностранных государств (Польша, Литва, Германия, США).
Ползучий экспансионизм по отношению к анклаву виден во всех сферах общественной жизни, и прежде всего в экономической: активное создание совместных предприятий, избирательное кредитование и приватизация местных предприятий, система удушения российских конкурентов, установка немецких счетчиков воды в квартирах и т.д.
Собственность в Калининградской области (основные фонды) распределена следующим образом (в %): федеральная — 12; областная— 6; муниципальная — 14; смешанная (без иностранной) — 34,4; частная — 32,2; прочие формы — 1,4. Основными субъектами хозяйственной деятельности являются: частные предприниматели — 71,1%, государственные субъекты управления — 10,3%, смешанные российские и иностранные субъекты управления — 6,3%, субъекты, представляющие общественные организации, — 3,6% и прочие — 8,7%'.
В политической жизни экспансионизм проявляется в вице влияния на политиков области и центра (подкуп, шантаж и т.д.), антироссийских заявлений на государственном уровне, призывов правых организаций соседних государств о пересмотре границ и т.д. В культурно-идеологической сфере — это усиление теле и радиопропаганды, обилие рекламы на немецком языке, обещание райской жизни, если население проголосует за кондоминиум России и Германии в управлении анклавом, все расширяющиеся «культурные» связи и обмены, поездки туристов и т.д. В конце ХХ в. в области резко усилилась деятельность иностранных разведок, активизировался промышленный шпионаж. Вся эта активность объясняется тем, что Калининград — наш геополитический форпост на Западе. Здесь происходит столкновение геополитических сил России и Германии, России и атлантистов. Калининград — опорный пункт, который позволяет контролировать Польшу и Прибалтику, Белоруссию и западную часть России. Об этом говорят и пишут лидеры Германского общества внешней политики, Восточной комиссии немецкой экономики, Германской академии менеджмента, издательской группы «Хандельсблатт», руководители крупнейшего в республике «Дойче банка», «Дрезднер банка», «Объединенного западного немецкого банка» и др.
В сложной геополитической игре вокруг Калининградской области виден интерес США и атлантистов, включая различные международные фонды. Их сверхзадача, конечная цель — помешать созданию мощной Европы, объединенной вокруг Германии. Для этого США в качестве противовеса объединенной Германии включают в геополитическую колоду Польшу, где очень сильны антинемецкие настроения, Литву и Швецию. Польша все активнее наращивает свой экономический вес в анклаве. (Этому способствует политика центра и местных властей, направленная на ослабление зависимости области от Литвы, которая занимает жесткую позицию в таможенно тарифной политике и начинает выдвигать территориальные претензии.) Если конечной целью «восточной политики» Германии является возвращение Восточной Пруссии и создание Данцингского коридора, то атлантисты видят будущее анклава как проамериканской суверенной балтийской республики — ключ к контролю над всем Балтийским регионом.
В российских стратегических интересах (при нынешней беспомощности центра), если придется выбирать из двух зол, целесообразнее продать область Германии, пойти на сближение с ней. Это поможет при разумной внешней политике вытеснить атлантистов из Прибалтики, нейтрализовать антироссийски настроенную Польшу, включить в игру Францию и нанести геополитическое поражение США в европейском раскладе сил. Удержать же Калининградскую область Россия сможет только в случае решения своих экономических проблем. Это первое важнейшее условие. Второе — реальный прочный союз трех славянских государств (пока же Украина объективно помогает нашим политическим противникам). Третье — решительная смена российских геополитических установок. Четвертое— умение и желание центра и местных властей противостоять сепаратистским тенденциям, растущим в области, и положительным образом повлиять на экономическую ситуацию в анклаве, развивая те производства, которые в меньшей степени зависят от иностранных капиталовложений и партнеров.
Наиболее верный способ обеспечить безопасность и стабильность на Европейском континенте и в его субрегионах — делать энергичные шаги к созданию общеевропейского пространства или системы безопасности при полном равенстве прав ее участников. Такая крупная геополитическая система должна охватывать все основные сферы международных отношений: военно-политическую, социальную, включающую права человека (например, права русских, украинцев, белорусов в Латвии, Литве, Эстонии), и экономико - экологическую. Только таким образом может быть построена Большая Европа, в которой все страны будут представлять равные субъекты геополитики и ни одно государство не будет навязывать свою волю другим, превращая их в объект игры геополитических сил. Общеевропейская структура может быть сложена из региональных элементов, и тогда панъевропейская безопасность представляла бы единое целое.
Вопросы для повторения
1. В чем сущность позиционной геополитической войны Западной Европы и США против СССР?
2. Покажите механизм превращения Западной Европы из метрополии в буферную зону.
3. Каковы причины интеграции стран Западной Европы?
4. Что можно сказать об отношениях России со странами Восточной Европы?
5. Опишите роль Балкан в геополитических отношениях.
6. Раскройте механизм геополитических отношений России со странами Прибалтики и Скандинавии.
7. Подумайте, возможно ли воссоздание России в прежних границах? Если да, то к каким последствиям это может привести?
МЕСТО США В СИСТЕМЕ
ГЕОПОЛИТИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ
Из истории международных отношений США • Информация в современном обществе Геостратегия для Евразии • Информационная безопасность • США и Европа • Россия в геополитике США Американские интересы в Средней Азии, на Кавказе, в Индии • Китай — «зубная боль» США • Япония в американской геополитике
История становления США как мировой геополитической державы проходила поэтапно, и путь к вершине могущества, достигнутой в конце ХХ в., был далеко не всегда прям и благороден. Скорее всего, это была дорога, по которой продвигалось постоянно набирающее силу, вес, накачивающее экономические, военные, финансовые мускулы государство-хищник. Свои отношения с соседями колонисты из Старого Света испытали сначала на коренных жителях Америки — индейцах. Загнав их в резервации, стали постепенно теснить соседей. Колонисты в основной массе были протестантами, принесшими в Новый Свет свои нравственные ценности. Для них решающее значение имел прагматизм, умение делать деньги, которые должны были поставлять люди — все те, кто слабее, кто хуже вооружен, не преследует корыстные цели. Из людей надо выжимать деньги, как от скота надо получать сало: вот кредо большинства протестантов-колонистов, возмечтавших создать в Новом Свете землю обетованную.
8.1. Из истории международных отношений США
Американо-английский Версальский мирный договор 1783 г. подтвердил победу США над Англией в борьбе за независимость. Колонисты-американцы в борьбе против Англии пользовались поддержкой Франции, Испании, Голландии и России. Франция, Испания и Голландия были прямыми союзниками США в борьбе против владычицы морей. Однако текст Версальского договора американцы около года держали в тайне от своих союзников. Согласно договору границы США определялись на западе по реке Миссисипи и условной линией по направлению к Великим озерам, на севере — по линии Великие озера — река св. Лаврентия, на востоке — по берегу океана, на юге ограничивались Флоридой, которая принадлежала Испании. Современные южные штаты США были мексиканскими. Итак, когда американцы получили независимость, их территория составляла около 1/5 территории, ныне занимаемой Соединенными Штатами Америки. Вот почему еще в середине 80-х гг. XVIII в. автор Декларации независимости США Томас Джефферсон сказал: «Я содрогаюсь от страха за свою страну, когда осознаю, что Бог справедлив».
Третий Президент США знал, что говорил. Решив первоначально свои территориальные проблемы за счет индейцев, освободившись от назойливой опеки «старой доброй Англии», колонисты- протестанты устремили свои взоры на земли соседней Флориды, Мексики, а потом и Кубы, Пуэрто-Рико, Филиппин.
Заинтересованность плантаторов-рабовладельцев Юга и крупной буржуазии Севера в экспансии ставила перед политиками страны задачу создания благоприятных условий для расширения территории США и выдвижения лозунгов, оправдывающих «преимущественные права» Вашингтона на Американском континенте.
Лидеры США к 40-м гг. XIX в. сформулировали принцип, связывающий рост могущества и благосостояния страны с процессом экспансии, расширением территории. В 1824 — 1826 гг., прикрываясь миролюбивой фразеологией, они предотвратили освобождение Кубы и Пуэрто - Рико силами Колумбии и Мексики. Более того, используя этот факт, президент Д. Полк в середине 40-х гг. XIX в. обосновал «права» США на присоединение мексиканских территорий: Техаса, Орегона и Калифорнии. Американцы инспирировали «желание» населения этих земель присоединиться к США. В захватнической войне 1846 — 1848 гг., под флагом доктрины Монро, северный сосед, защищая права «суверенного Техаса» на самоопределение, отторг более половины территории Мексики.
Меридиональная экспансия была первым этапом становления США как мировой державы. Внешняя политика Вашингтона, по признанию американского социолога В. Вильямса, носила сугубо прикладной характер. Она решала практические задачи — расширение жизненного пространства, которое проходило не только в меридианальном направлении. В 1867 г. набирающее экономическую мощь государство путем дипломатических усилий, экономической экспансии, действий лоббистов, влияющих на царя Александра II, заставило Россию продать за бесценок Аляску и Русскую Калифорнию. За Аляску (якобы взяв ее в аренду на 99 лет) американцы уплатили России смехотворную сумму — 7,2 млн долл.
В конце XIX — начале XX в. США выполняли, по сути, полицейские функции в западном полушарии. В первом десятилетии XX в. они осуществили многочисленные интервенции на Кубу, в Мексику, Гаити, Доминиканскую Республику, Никарагуа, Панаму и другие страны. Политика «большой дубинки» и «дипломатия доллара», которые американцы и сейчас демонстрируют по отношению к своим южным соседям, в полной мере использовались Вашингтоном и против большинства стран земного шара.
Второй этап становления США в качестве мировой державы связан с широтной экспансией, где талассократический империализм проявился в классической форме. Экспансия Вашингтона, исповедующего теорию и практику «анаконды», охватила большинство стран Западной Европы, Африки, Ближнего и Среднего Востока, Юго Восточной Азии, Океании, включая Австралию, Индонезию, Филиппины и т.д. Американцы точно выполнили советы своих соотечественников — генерала Мак-Келлана, впервые разработавшего стратегию «анаконды» (блокирование вражеских территорий с моря и по береговым линиям, что постепенно приводит к стратегическому истощению противника), и адмирала Мэхена, рекомендовавшего правительству выполнить следующие условия: Соединенным Штатам следует тесно сотрудничать с британской морской державой; пока есть необходимость, препятствовать германским морским претензиям; противодействовать экспансии Японии в Тихом океане; объединяться с европейцами против народов Азии.
Вашингтон постоянно стремился держать под контролем свои береговые зоны и одновременно старался оторвать от континента береговые зоны противника, душив в кольцах «анаконды» евразийские державы — СССР, Китай, Германию. США делали это, перекрывая где только можно выходы к морю.
Такую стратегию Вашингтон реализовал в Первую мировую войну против Германии и ее союзников, она видна в организации «белого движения» в России. Во время Второй мировой войны эта стратегия служила удушению как Германии, Италии, так и Японии. Но наиболее ярко она была продемонстрирована в пору «холодной войны» против СССР и его союзников. В то время стратегия «анаконды» достигла глобальных размеров. Подобную политику продолжают американцы и сейчас, небезуспешно пытаясь руками японцев, прибалтов, немцев, политиков Украины лишить Россию выхода в моря и океаны. Вашингтон сейчас не употребляет термин «политика сдерживания», отражающий стратегию «анаконды», но стратегия НАТО на практике реализует эту глобальную установку.
Для создания глобального монополярного мира, где все народы жили бы под руководством США, у западных политиков и ученых, кроме стратегии «анаконды» и контроля над Rimland, наработано много сценариев, включая стимуляцию интереса Китая к малозаселенным территориям Сибири, Средней Азии, Дальнего Востока, а также тихое поэтапное продвижение НАТО на Восток, включая Кавказ и Среднюю Азию, а как идеальный вариант— расчленение России. Для достижения этих глобальных целей Вашингтон применяет весь арсенал новейшего оружия, и прежде всего информационного.
8.2. Информация в современном обществе
Любые сообщества, в первую очередь человеческое, не могут существовать без информации. Только от ее полноты, достоверности и своевременности зависит адекватное решение политических, экономических, оборонных, правовых, научных, образовательных, культурных и иных задач в интересах отдельного человека, общества и государства.
В современных условиях традиционные методы жесткого управленческого воздействия на общество применяются все реже и заменяются, при все большей формализации прав человека, методами прямого централизованного воздействия на население с целью добиться формирования такого общественного мнения, которое выражало бы не подлинные интересы людей, а заложенные в их сознание пропагандой нужные стандартизированные мнения и оценки.
Средствами достижения этих целей являются современные СМИ (телевидение, радио, пресса) как система передачи данных. Сотрудники СМИ превращаются в особую организацию, формирующую уровень сознания и мышления всей страны. В итоге позиция людей зависит от той информации, которую они получают. Сегодня нет более мощной легальной силы в становлении общественного мнения, чем СМИ, именно поэтому власть над ТВ, радио, прессой оберегается с такой непреклонностью.
В недалеком прошлом основной вид конкуренции между общественно-политическими системами лежал в плоскости военных столкновений. Иные виды противоборства между системами выступали как вспомогательные. Лишь после информационной революции в 60— 70 гг., когда информационные потоки космополитизировались, явно стали прорисовываться новые формы военного противоставления. Появилась непосредственная возможность доступа как к географическому, так и к социокультурному пространству государства из единого информационного центра. Сейчас глобальные и региональные информационные сети и другие коммуникационные информационные каналы по значимости можно сравнить со средствами доставки ядерного вооружения, а дезинформацию — с ядерной боеголовкой.
Информационное воздействие малозаметно, проявляется постепенно, менее затратно, экологически безопасно, а самое главное - трудноустранимо. Чтобы сломать сложившийся стереотип под воздействием ранее поданной информации, надо затратить усилий, финансов и времени в 10 раз больше. Вашингтон понимает, что традиционное вооружение и военная техника все более становятся фактором сдерживания, уступая место информационному оружию.
В XXI в. информационное воздействие способно не только обеспечить успех в «горячей войне», но во многих ситуациях заменить ее. На арену выдвигается новый тип вооружений — средства РЭБ, СВЧ-генераторы, информационные вирусы, электронные ловушки, компьютерные «закладки», программы двойного назначения, интеллектуальные программные системы, голосовые синтезаторы, искусственные изображения в атмосфере.
Новое оружие действует в первую очередь на компьютерные сети, линии связи, информационную инфраструктуру систем управления различными сторонами деятельности общества: транспортными потоками, средствами и каналами коммуникаций, технологическими связями, финансовыми потоками, средствами массовой информации, в первую очередь электронными. Все это позволяет дезорганизовать управление государством или отдельными сторонами его жизнедеятельности, заставить исполнительную власть принять неадекватное решение. В стратегическом плане это означает блокировку информационных потоков и интеллектуальных ресурсов страны, а в концептуальном — дезориентацию общественного сознания. Сейчас сама информационная среда в известной степени с тала компонентом социального и индивидуального сознания.
Контроль„блокировка и управление сознанием населения страны противника в конечном счете обеспечивают свободное политическое и экономическое проникновение на его географическую территорию. В случае успешного завершения информационной обработки духовной сферы военное проникновение, как правило, не имеет смысла или происходит в другом качестве.
Сфера духовной жизни весьма чувствительна к информационно-пропагандистскому воздействию, идеологическому давлению, экспансии на культурном уровне. Назначение информационно-психологического оружия — создать эмоциональный дискомфорт, вызывать страх, отчаяние и неуверенность, нарушить физическую, социальную или духовную целостность человека и через это переориентировать его на другие отношения.
Психологический комплекс человека — один из самых уязвимых, и поэтому воздействие на него представляется наиболее простым и эффективным. Развивая исследования в данной области начала 40-х гг. XX в., американские профессионалы отмечают, что только с помощью психологического воздействия можно управлять сознанием многих наций и народов. Основная задача пропаганды состоит в том, чтобы превратить осведомленного человека в неосведомленного, информированного — в дезинформированного, убежденного — в сомневающегося. Сказанное особенно актуально для современного периода развития России, когда, по существу, свернуты национальные приоритеты, а групповые интересы олигархов выдаются за общенациональные.
В США давно ведутся работы по созданию информационного оружия, которое определяется как совокупность средств и методов, позволяющих: похищать, искажать или уничтожать информацию, ограничивать или прекращать доступ к ней законных пользователей, нарушать работу или выводить из строя телекоммуникационные сети и компьютерные системы, используемые в обеспечении жизнедеятельности общества и государства.
Информационное оружие в американской военной доктрине XXI, в— доктрине «направленной силы» — рассматривается как основной элемент. В Вашингтоне разрабатывается стратегический план ведения информационной войны, а в вооруженных силах созданы службы по ее ведению — Управление информационных систем (DISA), Центр информационной войны ВВС (AF IVC) и Служба ВМС по информационному оружию (NIVA), а также введены должности офицеров по информационной войне.
В рамках сказанного как подготовку к информационным войнам следует рассматривать и инициативу США по созданию национальной информационной структуры (NII) и глобальной информационной инфраструктуры (GII) на основе международной сети Интернет, находящейся практически под полным контролем США.
Реализация этой супермагистрали в рамках существующих международно-правовых отношений обеспечит Соединенным Штатам превосходство на важнейших направлениях фундаментальной и прикладной науки, лидерство в военной и военно-технической областях, переориентирует остальной мир в зависимость от американских информационных технологий и тем самым создаст условия для его экономического, а следовательно, политического и духовного подчинения.
Лишь очень немногие страны, в числе которых нет России, способны в ближайшем будущем создать национальную информационную инфраструктуру технологического уровня не ниже, чем американский. В результате осязаемых проектов горизонтальные межгосударственные связи в значительной степени заменятся межгосударственной иерархической вертикалью, что явится глобальным перераспределением мировых природных и социальных ресурсов.
В начале XXI в. реализовать идеи глобализации, создания монополярного мира, даже используя сильнейшее информационное оружие, американцам становится все труднее. К середине 90-х гг. XX в. США утратили важнейшие позиции в экспортно-импортной войне, в вывозе капитала. На второе место по производству ВВП уверенно вышла Япония, обойдя СССР и ФРГ. После разрушения СССР и обьединения ФРГ и ГДР третье место в мире по экономической мощи заняла Германия. Таким образом, для международного развития в конце XX в. был характерен процесс выравнивания экономической мощи, эффективности производства и научно-технического развития. Объединяясь, Западная Европа (ЕС) постепенно теснила США и Канаду с мировых рынков не только сбыта, финансового капитала, инвестиций, но и продажи оружия, передовых технологий, превосходя американцев в 1,5 — 2 раза по таким важнейшим показателям, как прирост валового национального продукта и промышленного производства.
Но политическая сфера, сама система политических связей, война на Балканах пока еще не дают возможности США маневрировать и сдерживать развитие Западной Европы. Они позволяют Штатам не уступать лидирующей роли в некоторых сферах валютно-финансовых отношений.
На фоне стремительного взлета на геополитические вершины стран Азиатско-Тихоокеанского региона (особенно Китая и Тайваня, а в 70 — 80-х гг. Японии и Южной Кореи), а также интеграции стран Западной Европы четко обозначилась тенденция относительного падения влияния и веса США на мировой арене. К концу XX в. Америка миновала свой звездный час, и мир стал свидетелем неуклонного заката «американского века». Об этом закате еще в 1975 г. писал известный американский социолог Д. Белл. В своей работе «Конец американской исключительности», опубликованной накануне 200-летнего юбилея независимости США, он утверждал, что американцы не верят в то, что их страна играет уникальную роль в мире. «Ослабление мощи и потеря веры в будущее нации, — отмечал Д. Белл, — превратили США в такую же (обыкновенную) страну, как и все другие страны».
Эти настроения вызвано прежде всего поражением американцев во Вьетнаме, обусловившим синдром неполноценности морально- волевого духа нации. Следующую пощечину они получили от Ирана. Захват американских заложников в Тегеране и их длительное пребывание в плену у иранских студентов вновь угнетающе подействовал на психологию американцев. Провал военной экспедиции в Сомали, где пехота США сразу же стала нести невосполнимые потери (хотя и сравнительно небольшие), заставил Вашингтон вернуть войска из этой страны. И только операция «Буря в пустыне»— агрессия против Ирака в 1991 г., а также бомбардировки Югославии в 1999 г. немного восстановили моральный дух американцев. Но следует особо подчеркнуть, что в войнах против Ирака и Сербии ни один морской пехотинец не ступил на землю этих стран: войны велись только с применением ракет и авиации.
Несколько развеять «комплекс неполноценности» американской нации удалось Рейгану с его «политикой с позиции силы». Он и его ближайший друг и советник Уильям Кейси, директор ЦРУ, стали реализовывать детально разработанную программу NSDD-75. Их стратегия была направлена против ядра советской системы и содержала в себе:
• тайную финансовую, разведывательную и политическую помощь движению «Солидарность» в Польше;
• военную и финансовую помощь моджахедам в Афганистане (с прицелом перевода войны на территорию СССР);
• резкое ограничение поступления твердой валюты в СССР в результате снижения цен на нефть (в сотрудничестве с Саудовской Аравией), а также ограничение экспорта советского природного газа на Запад;
• психологическую войну, призванную посеять страх и неуверенность среди советского руководства;
• максимальное ограничение доступа Советского Союза к западным технологиям;
• технологическую дезинформацию для разрушения советской экономики;
• рост вооружений и поддержание их на высоком технологическом уровне, что должно было подорвать советскую экономику и обострить кризис ресурсов.
Эта программа благодаря помощи лидеров СССР была реализована. Советский Союз потерпел поражение в «холодной войне» и затем был разрушен. Рейгану, а также его последователям Бушу и Клинтону удалось несколько развеять чувство неизбежного упадка Америки, ослабить у общественности ощущения надвигающейся угрозы для США. Но остановить упадок веса и авторитета в мире американцам объективно не представляется возможным. Об этом говорят сами американские ученые — политологи, социологи, геополитики. Можно назвать имена Р. Мида, Д. Каллео, П. Кеннеди и других видных ученых.
Особый интерес и резонанс в обществе вызвали работы П. Кеннеди, где утверждается, что в процессе исторического развития на смену одним государствам, группе государств, доминирующих на мировой арене, приходят другие. На смену Великобритании в середине XX в. пришли США, начало XXI в. (при кажущейся мощи Вашингтона) отдает пальму геополитического первенства Западной Европе, Китаю, Японии и АТР в целом. Автор приходит к следующему выводу: «Какова бы ни была вероятность ядерных или неядерных столкновений между крупнейшими государствами, ясно, что в соотношении сил уже происходят важные изменения... на двух различных, но взаимодействующих уровнях экономического потенциала и стратегической мощи». Общая расстановка сил в мировой политике, по мнению Кеннеди, зависит от распределения совокупного объема мирового производства и объема мировых военных расходов. Он считает, что концентрация мощи США, СССР (сейчас России), Китая, ЕЭС и Японии сократится и постепенно рассредоточится по многим центрам и что соотношение промышленных потенциалов меняется в пользу Японии и Китая.
Конечно, Соединенные Штаты любят продемонстрировать свой огромный потенциал: экономический, а особенно военный. Но сказывается разная степень овладения искусством политической мысли, духовной культуры, дипломатической подготовки между Вашингтоном и Москвой, Вашингтоном и Парижем, Вашингтоном и Лондоном и т.д. Чаще всего искусство ведения научных, политических, дипломатических дискуссий подменяется хамством или игрой мускулов. Таковы, например, по сути, интервью первого заместителя государственного секретаря США М. Тэлботта, ответственного за политику США в постсоветских государствах, «Независимой газете» (11 декабря 1997 г.) и интервью политолога, бывшего помощника президента США по национальной безопасности 3. Бжезинского «Комсомольской правде» (6 января 1998 г.), где они совершенно беспардонно говорят о том, какая Россия нужна Америке. Оценку этим публикациям дал известный политолог, профессор МГИМО Н.С. Леонов. Он, в частности, пишет: «Нас — граждан тысячелетней России — пытаются поучать, как жить, американец — житель страны с цивилизованным строем толщиной едва в двести лет и польский еврей, эмигрировавший в Америку всего несколько лет назад. Причем нас пытаются не просто учить, как надо жить, а еще и как понимать историю своей страны».
Эту же слабую сторону американской политической культуры отмечает и политолог К.С. Гаджиев, который в солидной монографии «Геополитика» пишет: «...для США проблема состоит в том, что они заняли статус сверхдержавы, не пройдя должных сроков школы великой военно-политической державы, способной сосуществовать и на равных взаимодействовать с другими великими державами. Поэтому Вашингтону весьма трудно учиться на уроках истории и делать адекватные создавшейся ситуации выводы».
Тем не менее большинство политических лидеров США, включая нынешнего президента Дж. Буша-младшего, провозглашают в качестве геополитических целей создание монополярного мира, в котором Америка будет выступать в качестве единственной сверхдержавы, вершителя судеб «мира, в котором народы признают разделяемую всеми ответственность». А главная ответственность, по мнению Буша, лежит на Америке, создающей «новый мировой порядок». Он полагает, что «в быстро меняющемся мире лидерство Америки незаменимо». Каким же видят мир американские политики в третьем тысячелетии?
Нынешние Соединенные Штаты откровенно цинично претендуют на роль новой сверхдержавы Евразии, создающей новую глобальную систему. 3. Бжезинский, один из ведущих политологов США, советник Центра по изучению стратегических и международных проблем, профессор кафедры внешней политики в школе по изучению международных проблем при Университете Джона Хопкинса, выдвигает такую идею: «Роль Америки как единственной сверхдержавы мирового масштаба диктует сейчас необходимость выработать целостную и ясную стратегию в отношении Евразии».
Автор прекрасно понимает, что Евразия — суперконтинент земного шара, играющий, по словам Макиндера, роль оси. Та держава, что станет доминировать на суперконтиненте, будет оказывать решающее влияние в двух из трех наиболее развитых в экономическом отношении регионах планеты: Западной Европе и Восточной Азии, а также на Ближнем Востоке и в Африке.
Сначала США, по мысли Бжезинского, должны закрепить в Евразии геополитический плюрализм. Для этого приоритет должен быть отдан политическому маневрированию и дипломатическим манипуляциям. Они должны исключить возможность образования враждебных США коалиций. Но у любого государства, существующего на карте Евразии, по расчетам автора, нет для этого реальных возможностей. На втором этапе американизации Евразии должны появиться стратегически приемлемые партнеры, которые могут создать (под американским руководством) трансевразийскую систему безопасности. А в долгосрочном плане все это может стать основой системы подлинной политической ответственности в глобальном масштабе.
На западном фланге Евразии решающую роль в решении поставленной Бжезинским задачи будут играть Франция и Германия. Америка же продолжит расширение европейского демократического плацдарма (читай: расширение НАТО на Восток. — Н. Н.). На дальнем Востоке, небезосновательно полагает политолог из США, ключевая роль Китая будет возрастать, и у американцев не будет стратегии в Евразии до тех пор, пока не будет достигнут политический консенсус между Вашингтоном и Пекином. Россия должна заявить о себе как о постимперском государстве, т.е. как о государстве, имеющем региональное значение и не имеющем решающего влияния в Евразии. В ее подбрюшье, на Юге, в Средней Азии возникают очаги этнических конфликтов. Гасить их призваны великие державы (читай: США, Китай, Япония, Турция, но не Россия. — Н. Н.).
Решающая роль отводится автором Америке, так как вряд ли какое-либо государство может сравниться с Соединенными Штатами в четырех ключевых областях — военной, экономической, технической и культурной, придающих стране глобальный политический вес.
Европу американцы намерены усиленно подталкивать к исполнению отведенной ей роли. Но тем не менее у политолога есть опасения, что в силу ряда причин (роста безработицы, национализма и т.д.) французские и германские политики могут склониться в сторону экстремизма.
Ну а какова же судьба России в геополитическом пасьянсе Бжезинского? По этому поводу он пишет: «Будущее России менее определенно, и перспективы ее эволюции в позитивном плане не так уж и велики. Поэтому Америка должна создать такие политические условия, которые способствовали бы привлечению России к работе в широких рамках европейского сотрудничества и в то же время укрепляли бы независимость новых суверенных соседних государств». В связи с этим Вашингтону рекомендуется оказывать поддержку Украине и Узбекистану по национальной консолидации, иначе их судьба в долгосрочной перспективе окажется неясной (вдруг они вновь уйдут под крыло России, как это было в историческом прошлом). Итак, в размышлениях геостратега отчетливо просматривается древняя, как мир, идея: разделяй и властвуй.
Эту идею относительно не только Евразии, а конкретно России американские геополитики вынашивают около 20 лет, во всяком случае говорят об этом. Есть несколько вариантов расчленения России. Одни из них были озвучены бывшим президентом США Рейганом (уничтожить империю зла), другой нашел отражение в опусе «демократа» Г.Х. Попова «Что делать» (он предлагал разделить страну на 50 — 60 осколков-княжеств), с подобными идеями носились и записные «демократки» Г. Старовойтова и В. Новодворская (отводившая русскому народу место возле параши). Более солидные авторы типа Бжезинского или Тэлботта предлагают поделить Россию на три республики: Дальневосточную, Сибирскую и Центральную. Были публикации в американской печати и о купле Дальнего Востока и Сибири вплоть до Урала за 2 трлн долл. Вот так за океаном решают нашу судьбу. Купить, как аборигенов Аляски и жителей небольших городов Калифорнии, основанных когда-то русскими первопроходцами.
Что рекомендует для этого сделать пока еще действующий политик США Тэлботт? Его беспокоит то, что «в каких формах Россия определит свою государственность. Будет ли эта идея государства основываться на принципах обособленности и полной самобытности России?». А далее Тэлботт выдает главное, что беспокоит Америку: будет ли Россия отдавать приоритет своим национальным интересам или работать на реализацию интересов США, которые дипломат пытается выдать за «общепризнанные». Такая постановка вопроса называется циничным подлогом.
Столь же много хамства и дремучего невежества можно увидеть в другом рассуждении Тэлботта: «Вам (т.е. русским.— Н.Н.) следует меньше уделять внимания образу Александра Невского, побеждающего шведских рьщарей в битве на льду, и больше «ганзейской» идее новгородцев». Конечно, столь высокопоставленному дипломату стоило бы знать, что на Чудском озере были разгромлены не шведы, а немецкие псы-рыцари. А во-вторых, мы же не учим американцев, какому историческому событию в их жизни отдавать предпочтение: объявлению ли Декларации о независимости, уничтожению ли индейцев — коренных жителей Америки, войне ли за освобождение негров от рабства, во время которой погибло более 650 тыс. человек. В этой войне северяне наказывали южан за попытку создать конфедерацию. Победив, они сохранили единое государство.
А что же советует Тэлботта нам в начале XXI в.? Он пишет: «Федерация не может и не должна сохранять единство при помощи грубой силы. Танки, артиллерия и бомбардировщики не являются ни легитимными, ни в конечном счете эффективными инструментами управления» Р. Кроме невежества, двойных стандартов в оценке фактов и явлений здесь видно и явное подстрекательство российских сепаратистов, т.е. вмешательство в жизнь другого государства. Когда СССР был сверхдержавой, такого и помыслить не могли политики типа Тэлботта, а сейчас он позволяет себе называть Россию «региональной державой третьего мира». Одна идея — идея фикс — проходит через писания Тэлботта: «Россия должна быть разрушена».
Ту же идею фанатично отстаивает и Бжезинский, призывая в интервью газете «Комсомольская правда» поддерживать дрейф Украины в ЕС, в НАТО. Он особо подчеркивает: «Без 50-миллионного славянского государства Россия оказалась бы более азиатской и удаленной от Европы. Украина способна стать частью Европы и без России. Москва же может сделать это только через Украину, что определяет значимость этой страны в формировании новой Европы». «В геополитическом смысле — пишет генерал-полковник Л. Ивашов,— это означает установление гегемонии США над ключевым регионом мира: Евразия — это суперконтинент земного шара, играющий роль своего рода оси. Так держава, которая на нем доминирует, будет оказывать решающее влияние... в Западной Европе и Восточной Азии».
Управление разделенной Россией (идея М. Олбрайт), превознесение американской экономической, военной, информационной мощи и даже мощи в сфере культуры (?) — смысл статьи Т. Грэхема, который является сотрудником фонда Карнеги. Его высокомерно-снобистские вопросы из Вашингтона сводятся в главном к тому: есть ли у России достаточно уверенности в своих силах, чтобы вести конструктивный разговор с CШA?
Пока у России есть возможность вести с Америкой серьезный разговор, который заставит Вашингтон считаться с Москвой. Но для этого нужна сильная политическая воля, не поддаваться на политические приманки, что посулил Буш Путину в июне 2001 г. в Люб- ляне. Слова и дела в большой политике — далеко не одно и то же. Предложения Буша о военно-техническом сотрудничестве с Москвой по созданию национальной противоракетной обороны в Штатах, о приобретении наших зенитных комплексов С-300 — это все словесная эквилибристика. России надо сохранить лучшие в мире ракетные комплексы СС-18 («Сатана»), модернизировать их, а не пускать на слом, как того требуют американцы. Необходимо реформировать армию, улучшая ее вооружение, увеличивая денежное довольствие, не позволять глумиться над военными представителям «пятой колонны» в российских СМИ (особенно электронных). Надо заставить работать экономику, добиться реальной интеграции со странами СНГ: содружеству необходима всеобъемлющая оборонительная системах.